Катя Чудакова - Белоснежка и семь клонов
Получив разрешение коменданта лагеря, они назначили день свадьбы. Нескольким лагерным приглашенным со стороны жениха были заранее выхлопотаны увольнительные. Само собой, среди них был и Дитмар. Ему даже была поручена почетная роль «свидетеля» со стороны жениха. Дитмар попытался отказаться, ссылаясь на отсутствие опыта в таких мероприятиях, но Альфред настоял на своем.
Наряд для жениха собирали всем миром. Рубашку принес бывший политический Егоров, живущий на свободном поселении.
– Раньше одевал ее на партийные съезды и торжественные собрания. Я ведь был вторым секретарем Московского горкома партии. Попросил, чтобы жена привезла, когда отпустили на поселение. А носить некуда. Хорошо, что Альфреду пригодится.
Костюм принесла Марфа Григорьевна, санитарка из местной лечебницы. Пожилая женщина относилась к Леночке как к дочке. Вытирая кулачком слезу, застрявшую где-то в ложбинке сухого морщинистого личика, она сказала:
– Скажу честно – хотела видеть Лену своей невесткой. Сынок у меня был неженатый, ровесник ее. Такая бы пара из них получилась – загляденье! Как представлю я – Леночка в нарядном платье и Степка мой вот в этом костюме идут под ручку, и… вот как получилось… нету Степы. Похоронку получила уже после Победы. И верить не хотела – как так, война закончилась, какая похоронка может быть? Выяснять стала в военкомате, где он призывался. Они узнали все подробно – погиб он в Берлине, на мине подорвался. А костюм остался. Так что берите костюм, пусть жених на свадьбу надевает, у него размер почти такой, как у сынка моего. Он тоже крупный такой был парнишка. Девчонок вот таких, как Леночка любил – маленьких и худеньких. Была у него когда-то невеста, но не сложилось у них, потому и не женился. А я Леночке счастья желаю. Альфред, хоть и не наших кровей, но не враг, он хороший человек. И Леночку любит.
Ботинок надлежащего вида не нашлось, пришлось довольствоваться начищенными до блеска хромовыми сапогами. Зато совершенно неожиданно нашелся щегольской атрибут мужского гардероба – галстук-бабочка. Один из немецких военнопленных – актер, исполнявший когда-то пантомиму, участвовал в лагерной художественной самодеятельности и смастерил себе бабочку из каких-то обрезков ткани.
В общем, жених получился, как с картинки, если на ноги не смотреть. Невеста достала из своих питерских запасов крепдешиновое платье нежно-салатного цвета, усеянное экзотическими цветами. Среди остального народа в робах и телогрейках они смотрелись почти как марсиане, случайно высадившиеся в это забытое Богом место.
Свадебный стол был приготовлен в столовой поселковой больницы. Марфа Григорьевна напекла пирогов, медсестрички притащили из своих запасов кто квашеной капусты, кто сала, кто грибков. Наварили картошечки, мужчины раздобыли тушенки и самогона.
Регистрироваться молодые ездили в райцентр. Дитмару так далеко от места заключения удаляться было не разрешено, поэтому он оказался «свидетелем» только условным. Зато он подготовил для своего друга сюрприз – пластинку с записью венского вальса. Патефон дал на прокат завхоз, который одновременно руководил художественной самодеятельностью. Именно в его запасниках Дитмар случайно обнаружил, непонятно каким ветром занесенную в уральскую глушь, пластинку Штрауса.
Дитмар долго держал ее в руках, прежде чем до него дошло, что это действительно как будто маленькая посылка из другого мира. «Альфреду будет особенно приятно в день собственной свадьбы услышать голос родины», – обрадовался Дитмар возможности доставить другу удовольствие в столь знаменательный для него день.
Женщины хлопотали возле стола, укутывали горшок с отварной картошкой, чтобы он не остыл раньше времени, тихонечко распевали народные песни, хитро поглядывая в сторону Дитмара, который возился с патефоном, протирал пластинки и будто бы не обращал ни на кого внимания.
– Задерживаются что-то жених с невестой! – невзначай бросила, проходя мимо него, полногрудая улыбчивая блондинка. – А вы кто им будете? – обратилась она к Дитмару.
– Я друг жениха. Вернее, уже мужа Елены – Альфреда.
– Из лагеря? – кивнула любопытная женщина в сторону, где жили военнопленные.
– Да, – ответил Дитмар и опустил глаза. «И так кажется понятно – к чему спрашивать?» – подумал он про себя.
Женщина продолжала атаковать его своими вопросами:
– А зовут как?
– Дитмар.
– Дима, значит, по-нашему.
– Как угодно, – равнодушно сказал Дитмар. Ее навязчивость стала его нервировать.
Неожиданно бойкая бабешка потянулась к его уху и прошептала:
– А с женщиной давно был?
Дитмар покраснел и с досадой подумал: «Женщины-хищницы не имеют национальности – они все одинаковые… Но, может… а почему мне отказываться, если она сама… Но… Эсмеральда… моя Эсмеральда… Нет!»
– Нет! – произнес он вслух. – Недавно…
– Так у тебя есть подруга? – разочарованно переспросила хищница.
В это время возле окна засуетились женщины:
– Едут! Едут! Где каравай? Ой, а куда солонку девали?
– Полотенце, полотенце неси скорее! Выходим на порог встречать молодых!
Дитмар обрадовался возможности отлынуть от разговора с навязчивой дамой и ринулся вместе со всеми навстречу молодоженам.
Они, довольные и счастливые, слезали с повозки. Альфред помахал Дитмару рукой:
– Иди сюда! Я тебя, наконец, с дружкой познакомлю!
Дитмар подошел к другу и пожал ему руку. Пока Елена говорила что-то обступившим ее женщинам, они обменялись парой слов. Потом молодая жена Альфреда с незнакомой девушкой подошли к ним.
– Это Маша Омельченко, моя подружка, – представила Лена вторую девушку.
Дитмар смотрел на нее и не верил своим глазам – это же она, его Эсмеральда, его ангел-хранитель, самая вожделенная и желанная в мире женщина, которую он видел наяву впервые в жизни, но знал уже очень давно…
Глава 21
Прижимая под мышкой приобретенный в антикварной лавке альбом с рисунками, Алина вбежала на порог своего дома. В прихожей ее встретила Вика:
– Что у вас там опять с Маркусом произошло? – начала она вместо приветствия. – Тебе что, не хватило ночного концерта? Чувствую я, слишком скучно вам живется, раз сами себе придумываете такие развлечения.
– Ну да, особенно последние дни мне скучно живется – убийство, похищение ребенка, еще одно покушение на убийство!
– Извини меня, никто тебя не просил в эти дела соваться! Могла спокойно сидеть дома, писать свои статейки и в перерывах между этим печь пирожки.
– В общем, ты права, – покорно согласилась Алина. – Но ничего не могу с собой поделать – так насиделась дома, что у меня подспудный страх остаться не у дел.
– Кажется, у тебя в редакции дел вполне достаточно…
– Да… но это все рутина. А ведь хочется иногда какого-то взрыва, фейерверка, прыжка с парашютом или охоты на тигров…
– Ну, ты, однако, охотница! Хотя бы с толком поохотилась? Кстати, большинство женщин с такими подспудными авантюрными наклонностями просто бегают потихоньку налево. Тот же самый выброс адреналина – эмоции плюс ощущение опасности.
– На что это ты намекаешь? Я не собираюсь заводить любовника.
– Нет, я не к тому. Какого любовника можно заводить с таким ревнивым мужем?
– Ревнивцем он стал сегодня ночью. Раньше за ним такого не наблюдалось.
– Просто повода не было. Сначала сидела дома безвылазно, потом беременность и маленький ребенок. А вот сейчас самое время…
У Алины в сумке зазвонил мобильный телефон.
– А вот и он! – уверенно заявила Вика. – Легок на помине, Отелло!
Алина вытащила трубку:
– Алло! Лучана?
От неожиданности она прислонилась к стенке. Около двух минут она внимательно слушала, что говорят в трубке, затем произнесла:
– Не беспокойся, я все сделаю, как надо. Откуда ты звонишь? Я записываю номер… Перезвоню, как только все уладится.
Алина нажала на отбой и продолжала задумчиво смотреть в одну точку. Потом тихо, как бы разговаривая сама с собой, сказала:
– Ну, дела! Кто бы мог подумать? Главное, что с девочкой все в порядке…
Вика терпеливо выжидала, когда подруга придет в себя, хотя ей ужасно любопытно было узнать, что за новость привела ее в шоковое состояние.
В это время снова зазвонил мобильный телефон Алины, и она, вздрогнув от неожиданности, машинально взяла его в руку.
– Алло! Кто это?
– Ты уже мужа не узнаешь? – так громко закричал Маркус, что его услышала Вика и сделала испуганные глаза.
– Маркус, давай поговорим спокойно, – начала Алина, все еще находясь в сомнамбулическом состоянии после разговора с Лучаной. – Надеюсь, у вас все в порядке?
– У нас все в порядке! – на полтона ниже, но все же раздраженным голосом, ответил Маркус. – А вот что с тобой? Может, мы с Михаэлем вообще лишние в твоей жизни? Не успели мы уехать, ты устраиваешь гульбища!
