Олег Путилин - Алкаш в борделе (сборник)
— Слушайте, а может быть, взять этого Литовченко за муды и прозвонить его как следует в нашем управлении? — подал изящную идею Дынин.
— Пока этого делать нельзя. Слишком мало данных, — возразил Субботин. — Не исключено, что девушка объявится, и все это окажется ложной тревогой.
— Вам виднее, конечно, — сказал Дынин.
— Думаю, день-два в запасе у нас есть, — подытожил Субботин. — Все, на сегодня закончим. Завтра встречаемся по оперативной необходимости. Итоговый сбор здесь в семь вечера.
Мы все поднялись и отправились каждый по своим делам. Дынин подбросил меня на машине до клуба.
— Пока! — крикнул он мне на прощание. — Давай, не забухай там! А то по пьяни выдашь все наши тайны.
Вечер в ресторане был в самом разгаре. Уже играл оркестр, и публики было много. Я уселся на указанный метрдотелем Сергеем Альбертовичем столик в глубине зала. Подошедшему официанту я заказал котлеты по-киевски, салат из морской капусты и маленькую бутылку виски черного «Джонни Уокер». Пока жарили котлеты, я, расправляясь с салатом, наблюдал за происходящим. Почти все столики были заполнены, люди о чем-то оживленно разговаривали.
Где-то в половине девятого в зал вышел хозяин клуба Иван Путилин. Он подошел к стойке бара, поприветствовал сидевших там людей. Потом прошелся по залу, останавливаясь то у одного столика, то у другого. Наконец он подошел ко мне и с улыбкой произнес:
— Литовченко еще не появился. Как только он появится, вам немедленно сообщат.
Я уже приканчивал котлеты, как в зале появились двое гостей. Один был пожилым, коренастым, с редкими седыми волосами на голове. На нем был светлый костюм, сиреневая рубашка и платок на шее. На его молодом спутнике был костюм и белая футболка.
Сразу же после их появления ко мне подошел Сергей Альбертович и сказал:
— Обратите внимание на только что прибывшую пару. Тот, что постарше, — господин Литовченко.
Я кивнул в знак того, что принял информацию к сведению. Особо не привлекая внимания, я наблюдал за пришедшей парой. В своей жизни я имел немало дел с гомосексуалистами. Эти ничем не отличались от остальных. Типичная пара, где более пожилой, «папик», наверняка доминировал. Хотя для гомосексуалиста господин Литовченко слишком часто менял своих партнеров, разочаровываясь в них. Как правило, голубым все же свойственно большее постоянство в своих симпатиях.
За этими размышлениями я уговорил маленькую бутылочку «Джонни Уокера» и заказал себе еще одну вместе с пиццей. Выпив первый стакан виски, я закурил и задумчиво оглядел зал ресторана.
Многих сидящих здесь я уже знал. Я увидел своего знакомого Анатолия Исаевича. Он сидел за столом с какими-то молодыми людьми, слушая их рассказ с широко раскрытыми глазами. На своем привычном месте под картиной с морским пейзажем сидел господин Шагян. На этот раз он сидел не один, а с уже знакомой мне Мариной Мамонтовой. Видимо, старик совсем потерял голову, если приперся сюда с бывшей проституткой этого же клуба, которая моложе его лет на тридцать пять. Шагян в обычной своей неторопливой манере пережевывал пищу. Его спутница оживленно о чем-то болтала.
Я снова перевел взгляд на господина Литовченко и его молодого бой-френда. Он положил руку на руку своего партнера и осторожно, нежно поглаживал ее. «Господи, воистину бордель!» — подумал я. Мне захотелось уйти. Но уйти я не мог, так как был на работе.
К счастью, долго наблюдать мне не пришлось. Парочка посидела и, оплатив ужин, покинула клуб, тут же попав, видимо, в поле зрения оперативников Субботина.
Я допил свое виски и также отчалил домой, поймав такси. Я уже собирался спать, когда позвонил Дынин.
— Вовк, в общем… Этот педик снова был в клубе?
— Да, я видел его в ресторане.
— Так вот, если тебя интересует, то он сейчас с каким-то пацаном заперся у себя в хате и погасил свет.
— Спасибо, Дима, теперь я засну спокойно. От этой информации мне будет легче спать.
Дынин не понял моей иронии и, что-то буркнув, положил трубку.
Следующий день не предвещал ничего необычного. Вся информация стала поступать во второй половине дня. Я был в клубе, когда Путилину позвонил Дынин и сообщил, что Субботин принял решение брать Литовченко. Я срочно выехал в управление, где меня встретил тот же Дынин.
— В общем, так. Мы пасли его уже около полутора суток, и за это время никого, кроме этого пацана, не было. Парень, фоторобот которого мы составили, и близко не появлялся около него. Несмотря на то, что все посты на выезде из города и вокзалах предупреждены, никаких результатов пока нет. Поэтому было принято решение взять Литовченко и попробовать его расколоть здесь. Взяли его тихо, без шума, никто и не знает, где он.
— И что? Удалось что-нибудь из него вытянуть?
— Пока нет. Им Субботин лично занимается.
— Можно ли мне поприсутствовать на допросе? — спросил я.
— Думаю, да. Пойдем, сядем в соседней комнате, там все прекрасно слышно.
Мы вошли в помещение, в котором было широкое окно со стеклом одностороннего видения. Через него обычно свидетели опознавали преступников. Беседующие в соседней комнате Субботин и Литовченко нас не видели и не слышали. Из разговора я понял, что беседа только началась.
— А я вам говорю, что без своего адвоката я беседовать с вами не намерен.
— У вас будет возможность вызвать адвоката. Однако если вам скрывать нечего, как вы уверяете, вы и сейчас можете со мной поговорить. Повторяю, что мы никаких обвинений не предъявляем. Но если вы будете упорствовать, мы найдем способ задержать вас на несколько суток.
— Что вас, черт возьми, интересует?
— Меня прежде всего интересуют люди, которых вы приводили в клуб «Помпей».
— Это мое личное дело! — гордо посмотрел на следователя Литовченко, поправив свой шейный платок. — Я сам решаю, с кем мне проводить время и кого приводить в клуб.
— Да, конечно. Однако ваши молодые люди имели обыкновение покидать вас для того, чтобы воспользоваться услугами проституток.
— Ну и что? В конце концов это их личное дело.
— А то, что после этого девушки пропадали.
— А это уже личное дело проституток…
— Не совсем. С некоторого времени это стало делом правоохранительных органов. Одну из этих девушек недавно нашли. Она была продана в рабство заграничному богачу, при этом ее с помощью наркотических средств довели до полудебильного состояния. У нее серьезные провалы в памяти, расстройство психики. Она сейчас проходит лечение в одной из московских клиник.
Литовченко удивленно уставился на следователя. Несколько секунд он разглядывал Субботина, как будто пытался определить, насколько серьезно тот говорит. Потом наклонил голову и сказал:
— Конечно, то, что вы рассказываете, ужасно. Но эти бабы сами не знают, чего хотят. И если они попадают туда, то по своей вине. К тому же я не имею к этому никакого отношения! И с чего вы взяли, что к этому причастны мои знакомые?! Большинство из них, между прочим, не имеет к женщинам серьезных пристрастий. Вы и сами это наверняка понимаете, судя по вашим недвусмысленным намекам, которые вы позволили себе в начале нашей беседы.
— Меня и интересует меньшинство ваших знакомых, которые общались с проститутками. Вот, например, совсем недавно вы появились в «Помпее» с молодым человеком, который, в то время когда вы были в массажном салоне, отправился на третий этаж и там познакомился со Светланой Улитиной. Эта связь продолжилась и вне клуба. Где теперь эта девушка? Она уже больше недели не появляется не только в клубе, но и у себя дома. Об этом говорят ее соседи. Последний раз Светлану видели с вашим знакомым по имени Вадим. Я думаю, в ваших интересах сообщить фамилию этого человека и место, где его можно найти.
Литовченко развернулся к Субботину всем корпусом и, положив холеные руки на стол, стал рассматривать свои аккуратно постриженные ногти. Потом, видимо, приняв решение, наконец посмотрел на Субботина в упор и сказал:
— Все дело в том, что я практически не знаю этого человека. Мне он представился Вадимом Скворцовым и даже показал какие-то документы, оформленные на его имя.
— Где вы с ним познакомились?
— Месяц назад он явился ко мне в офис и сообщил, что у него есть возможность поставки недорогого, но очень качественного женского белья из Германии. Условия и предполагаемый ассортимент были не самыми лучшими, но вполне сносными. Впрочем, с подобными предложениями ко мне обращаются постоянно. И я не придал его визиту серьезного значения, отложив это дело в долгий ящик. Через некоторое время, приблизительно десять дней спустя, он явился снова, уже с другим предложением. На этот раз шла речь о поставках из Голландии через Москву. Вадим произвел на меня тогда, — Литовченко снова посмотрел на ногти своих пальцев, — неплохое впечатление. Что же касается его предложения, то оно также было более интересным, чем в первый раз. Третий раз он появился у меня десять дней назад с бутылкой коньяка. Мы совсем немного говорили о делах. За рюмкой коньяка гораздо лучше говорить о жизни. Молодой человек нравился мне все больше и больше. Мне импонировали его вежливость, тактичность, манера одеваться, его остроумие… Еще во время своего второго визита Вадим делал мне прозрачные намеки на нашу возможную встречу не только в качестве бизнес-партнеров. А за коньяком он делал уже откровенные реверансы в мою сторону. И мне казалось, что я ему тоже нравлюсь…
