Наталья Андреева - Новое платье королевы = Эскорт
Герман Георгиевич сидел в глубоком и темном, как осенняя лужа, кресле и задумчиво смотрел на лежащий перед ним мобильный телефон. Как и в случае с Зинаидой Николаевной, майор Волнистый удивился. И в этого человека можно влюбиться с первого взгляда?! На первый взгляд ничего особенного в Галицком не было. На вид лет за сорок, худощавый, лицо вытянутое, нос хрящеватый, бородка клинышком. На голову шлем, в руки копье — и чем не Дон Кихот? А вот глаза у Германа Георгиевича и в самом деле были замечательные! Но взгляд их был печален.
— Слушаю вас, — грустно сказал Галицкий. — Это вы из милиции?
— Вам только что Наташа звонила?
Он Не удивился оговорке майора, вздохнул и сказал:
— Вы угадали. Мне только что сообщили, что я буду папой и что моя невеста полгода жила по документам своей подруги. Сейчас я размышляю над тем, радоваться мне или огорчаться.
И майор Волнистый мгновенно проникся к нему симпатией. Бывают люди некрасивые, но очень к себе располагающие. Герман Георгиевич Галицкий бьш человек на редкость обаятельный. Он никогда не кричал, не выяснял отношений и любые неприятности воспринимал с грустной улыбкой. Даже переваривая отвратительную стряпню жены Зинаиды, философски рассуждал про себя, что из-за невозможности съесть много никогда не наберет лишний вес. Следовательно, здоровье будет крепче. И, как всегда, не ошибся. Все его видения были пророческими. Человек, казалось, абсолютно к бизнесу не приспособленный, он процветал.
Герман Галицкий никогда и не рассчитывал стать бизнесменом. Просто у него было много друзей еще со студенческих времен. Герман устраивал их всех. Он был рефери в любом споре, катализатором в любом процессе, посредником при любой сделке. Галицкий бьш симпатичен всем, даже бандитам, которые обеспечивали «крышу». Что-то такое в нем было, что мгновенно открывало людские сердца. Заключая очередную сделку, он всегда рассчитывал на худшее, рассуждая, опять же, философски: «Если прогорю, буду выращивать кроликов в деревне и долго проживу, потому что там воздух свежий. Все, что ни делается, к лучшему. Получу прибыль — помогу друзьям». Удивительно, но долги ему всегда возвращали. Партнеры Галицкого не кидали, налоговые инспекторы мгновенно подпадали под его обаяние и меры принимали щадящие. У Галицкого никогда и ни с кем не было конфронтации, даже с Зинаидой Николаевной. Он просто молчал, слушая ее крики, и рассуждал, опять-таки, философски: «Лучшей жизни я не знаю, а к этой привык».
Герман Галицкий женился на Зиночке по инерции. В студенческие годы он был занят только учебой, и с первой девушкой познакомился уже на последнем курсе. Зиночка была необычайно красива. До встречи с ней Герман был уверен, что такие девушки существуют только на обложках глянцевых журналов, не в миру. Материализовавшись в его комнате, Зиночка захотела кушать, и кушать очень хорошо. Готовить она не умела, предпочитая рестораны. В автобусе падала в обморок, в метро у нее кружилась голова. Ездить Зиночка могла только на такси. Ее мама, директор магазина, взяла на себя заботы о благополучии молодой семьи. Когда она ушла в отставку, Герман Георгиевич подумал, что Зиночка исчезнет из его жизни тоже или наконец изменится — но она родилась под счастливой звездой. Грянула перестройка, потом интенсивно пошел процесс ускорения, институтские друг зья Германа занялись бизнесом и втянули его. Такой человек, как Галицкий — с его обаянием, терпением и умом — оказался полезен всем.
Когда Герман быстро разбогател, жена занялась его окружением. Стала исполнять на его фирме обязанности менеджера по кадрам. Галицкий ей не мешал. Пусть берет на работу кого хочет. Заставить хорошо работать можно всех, надо только знать методы. Герман не знал человека, с которым не смог бы договориться. До знакомства с Нэтти.
Об измене жене он никогда не помышлял. Во-первых, был уверен, что все женщины одинаковы с точки зрения их внутреннего содержания. А что касается внешнего, то тут Зинаида Николаевна была вне конкуренции. В загранкомандировки он ездил со списком того, что необходимо привезти любимой жене. Держал список в кармане пиджака, у сердца, и в критических ситуациях заглядывал туда. Вспомнив, как много женщине требуется для счастья, Герман Георгиевич мгновенно остывал. Рассуждая, как водится, философски: одну я всем этим уже обеспечил, зачем мне галопом нестись по второму кругу? Зинаида таскала его в круизы и на модные курорты, где Галицкий изнывал. Зато от нее можно было откупиться. Я тебе новую шубу — а ты оставляешь меня на диване перед телевизором на все две недели. И если бы Зинаида Николаевна была поумнее, не было бы никакой Вики. То есть Натальи Беловой. То есть их обеих.
Войдя в контакт с Нэтти, Герман Георгиевич почувствовал себя очень неуютно. Она искала войны, никак не мира. Все его попытки прийти к согласию были приняты в штыки. Нэтти смотрела на него, словно изучая, и Герман Георгиевич никак не мог понять, что же ей от него надо. Герман Георгиевич видел, что Нэтти несет в себе разрушение и смерть. А поскольку все его видения были пророческими, он не сомневался, что девушка плохо кончит. Надо держаться от нее подальше. И Викушу предупредить.
Однажды он решил заехать за вещами к бывшей жене. Были книги, которые он не хотел оставлять Зинаиде Николаевне и против отдачи которых она не возражала. Время было позднее, фонарь тусклый, и девушку, в нетерпении ходившую взад-вперед возле подъезда, Герман Георгиевич идентифицировал не сразу. Сначала он подумал, что это его невеста, и очень удивился. «Эта тварь» и «мегера» последнее время не ладили. Иначе они другу друга и не называли. Скандалов Галицкий не любил и участвовать в них не хотел. Но девушка повернулась к нему лицом — и Галицкий понял, что это Нэтти. И невольно отступил в тень…
— Наталья вам объяснила, по какой причине обменялась с подругой паспортами? — спросил Галицкого Сергей Павлович.
— Не скажу, что ее объяснения были внятными, — задумчиво сказал Герман Георгиевич, — но то, что она беременна, все меняет. Конечно, я женюсь на Ви… Может, ей стоит поменять имя? Знаете, привык.
— Так вы любите ее или нет? — не выдержал Сергей Павлович. — Конечно, это не мое дело…
— Я был не в восторге от бывшей тещи, пусть земля ей будет пухом, и не уверен, что буду в восторге от следующей, — философски заметил Герман Георгиевич. — Но без тещи нельзя, ведь верно? Что же касается Ви… То есть Наташи… — выговорил он с запинкой. — Мне всегда не хватало в доме детей. Теперь же я их получу в достаточном количестве. Ведь моя невеста еще ребенок. Как оказалось, ей и двадцати нет. Так что у меня двойня. — Галицкий улыбнулся.
— Хорошо, давайте ближе к делу. Итак, вы сразу же невзлюбили Нэтти.
— Нэтти? Да, она так себя называла. Знаете, я с трудом находил методы защиты от нее, а она беспрерывно атаковала.
— Пыталась вас соблазнить?
— Ну, учитывая опыт общения с Зинаидой, это было бы проблематично. Зиночка — роскошная женщина. Даже Нэтти до нее было далеко. Я не падок на женские прелести, здесь удивить меня трудно. Нэтти хотела другого. Это хорошо, что она умерла, — спокойно сказал Галицкий.
— Почему вы думаете, что умереть для такой молодой и красивой девушки — это хорошо? — Волнистый строго посмотрел на него.
— Понимаете, эта дама обладала разрушительной силой невероятной мощности. И способности у нее были незаурядные. Само зло.. — Галицкий усмехнулся. — Похоже, она твердо решила покорить мир, но взялась за это слишком рьяно и получила пулю в затылок.
— Так чего она от вас хотела?
— Ну, допустим, иметь некое влияние. Она интересовалась моими делами. Пыталась выяснить, сколько я зарабатываю, не имею ли каких-нибудь тайных пороков. Нащупывала мои слабости.
— Не имеете?
— Упаси боже! Я — мученик. Двадцать лет ежедневно восходил на Голгофу семейной жизни с Зинаидой, у меня просто не было времени грешить. Теперь вздохну спокойно: с женой в разводе, Нэтти скончалась. Мне будет скучно, зато безопасно. Вам не кажется, что я это заслужил?
— Значит, вы с Нэтти не нашли общего языка, — сделал вывод Сергей Павлович.
— Нет, не нашли. Мы очень разные люди. Я не игрок. Я созерцатель. Миротворец. А она ломилась во все двери. Даже в открытые. К чему, спрашивается? Тактичнее было просто постучать. И знаете, я не ожидал маневра с Зинаидой.
— Что-что? — не понял Волнистый.
— Вам любопытно, был ли я заинтересован в ее смерти? Представьте себе, был! И даже очень! У меня алиби. Я не стрелял. Ви… Короче, известная вам девушка стояла рядом. Она это подтвердит. Так что о своей неприязни к Нэтти я могу говорить совершенно спокойно.
— Но вы могли договориться с убийцей.
— С кем? С Феликсом?
— Вы что — тоже о нем знаете?! — подпрыгнул майор Волнистый.
— А почему я не должен знать Феликса?
