Татьяна Полякова - Предчувствия ее не обманули
Мы переглянулись, и Женька нетерпеливо спросила:
– Фамилию ее вы знаете?
– Как же не знать, если она вместе с моей внучкой училась. Кондратьева, а по мужу Задорнова.
Женька издала тихий стон и погрузилась в размышления.
– Вы пейте чай, пейте, – вновь начала потчевать нас Клавдия Тихоновна.
– Спасибо, – кивнула я и добавила со вздохом: – Извините, что отнимаем у вас время.
– Да что вы, я очень рада, что вы заглянули. Сериалы я не смотрю, а читаю сейчас мало, зрение совсем плохое, глаза быстро устают. Дочь со своим семейством в Турцию отдыхать уехала, так что одна я, пироги пеку да смотрю в окно. Хорошо, соседки заходят, с ними вечера коротаю. А вот сегодня вы пришли…
Воодушевленная гостеприимством хозяйки, я задала еще несколько вопросов, касающихся Женькиной родословной. Саму подругу и вопросы, и ответы оставили равнодушной. Примерно через час мы простились с Клавдией Тихоновной и отправились в Сурью.
Стоило Женьке оказаться в машине, как она зашептала:
– Неужто это Арина? Или ее сестра?
– Ты о чем? – не поняла я.
– Как же, ты же слышала, что Клавдия Тихоновна сказала? Арина – моя родственница, то есть не родственница, конечно, но о сокровищах точно знала, раз в приемных матерях у ее деда ходила племянница Добролюбова. По крайней мере, пока она была жива, связь с Верхней Сурьей наверняка поддерживала и о сокровищах кому надо успела шепнуть. Оттого девица и решила прибрать к рукам мой дом.
– При чем здесь Арина, скажи на милость? – возмутилась я, Женькины умозаключения не укладывались в голове. – Во-первых, о сокровищах шептать не надо, о них вся округа знает, во-вторых, я уверена, Арина даже не подозревает, что имеет к твоей родне какое-то отношение, не то непременно рассказала бы об этом с ее-то болтливостью…
– Не рассказала, потому что не хотела, чтобы мы знали. Нет, без нее тут не обошлось. Почему Патрикеева обратилась к Задорнову? А почему адвокат не сообщил мне сразу о кончине тетушки?
– Он же был в отъезде.
– Ох, Анфиса, неспроста все это. Задорнов, как адвокат, вполне мог наведаться в дом и целый месяц искать там сокровища в свое удовольствие.
– Будь так, соседка бы нам непременно рассказала о его визитах.
– А если они в сговоре?
Я посмотрела на Женьку и в досаде чертыхнулась:
– Задорнов или Арина бродить по дому на этой неделе никак не могли, потому что знали о нашем приезде, – попыталась я вразумить ее.
– Ты же сама говорила: нас пугают, чтобы мы дом покинули.
– Допустим. Но в деревне нет секретов, и Задорнова непременно кто-нибудь бы увидел.
– Он мог спрятать машину в лесу. А Ирина его увидела и, конечно, узнала. В Колыпине все друг друга знают, а он все-таки адвокат.
– И он ее убил?
– Почему бы и нет? Раз она свидетель.
– Тогда выходит, что это он труп из дома стянул. Скажи на милость, с какой стати? И как адвокат решится на убийство?
– Вот только этого не надо, – отмахнулась Женька. – Адвокаты тоже люди.
Я попыталась представить Задорнова в роли убийцы, а Арину его сообщницей, и отмахнулась:
– Прекрати. Они хорошие ребята. Рома, что ты молчишь? – полезла я к мужу, подозревая, что Женьку мне не переспорить.
– Ерундой вы занимаетесь, – отозвался он. – Кстати, спешу сообщить вам следующее: труп, найденный в колодце, мужчина предположительно лет двадцати-тридцати. Скончался он в результате черепно-мозговой травмы, а случилось это приблизительно четыре года назад плюс-минус несколько месяцев. Труп находился длительное время в сухом помещении, с практически одинаковой температурой, иначе выглядел бы совсем по-другому. То есть совершенно ясно, что в колодце он оказался недавно. Теперь перед ментами стоит задача установить, где же он был до этого времени?
– Рома, – спросила Женька, – а они того… установят?
– Я бы на их месте прежде всего обратил внимание на твой дом, – с усмешкой пожал он плечами.
– Надеюсь, они не такие умные, – вздохнула Женька.
Дядя Миша сидел на скамейке возле дома Надежды, успев закончить труды праведные. В деревне опять было неспокойно, это мы отметили сразу, и очень скоро причина стала ясна.
– Говорят, Ирку Гордееву того, убили, – сообщил нам дядя Миша, садясь в машину. – В правление позвонили, чтоб, значит, тетку Иркину подготовили. Соседки ее два часа в чувство приводили, бабка сама не своя. А потом сын художника, этого… Лаврушина, ее в город увез.
– Валера?
– Ага, Валера. Вот что на белом свете делается. Говорят, полюбовник ее убил, приревновал к кому-то.
– Глупость, – отмахнулась Женька.
– Как глупость, если убил? Говорят, его уже арестовали.
– Боюсь, скоро выпустят.
– И то верно, – согласился дядя Миша. – Деньжищ у него чертова прорва, откупится. А девку жалко. Молодая совсем…
Мы не стали рассказывать ему о том, что это мы обнаружили труп Ирины, разговоров в деревне и без того хватает. Поужинав, Ромка напомнил, что завтра мы едем домой, а так как на работе ему надо быть в девять утра, лучше, если вещи соберем заранее. Никакие наши просьбы и уговоры не подействовали, Ромка твердил, что в наше благоразумие он не верит, потому что его у нас нет. Мы опять полезем куда не просят, и неизвестно, чем это обернется. Я уже совсем отчаялась с ним договориться, но тут на помощь пришел дядя Миша. Он твердо заявил, что в доме один не останется. Идти ему некуда, потому что он по всем статьям лицо без определенного места жительства, следовательно, рассчитывать он может только на добрых людей, в числе которых была Надежда.
– Фундамент у ейного дома совсем никуда не годится, вот я пока и поживу у нее. Поработаю за харчи и жилье.
– По-твоему, это нормально? – возмутилась Женька, обращаясь к Роману Андреевичу.
– Ненормально, – нахмурился тот.
– Вот именно. Ничего тут с нами не случится. А ты, кстати, после работы можешь сюда приезжать.
Ромка хмурился, злился, припоминал нам предыдущие приключения, но в конце концов согласился, взяв с дяди Миши слово, что он будет за нами присматривать. На том и порешили.
Рано утром в понедельник мы проводили Романа Андреевича. Дядя Миша нашел себе работу в доме, а мы с Женькой занялись крапивой, но не столько трудились, сколько гадали: кто же убил Ирину и кому понадобился наш мертвец. К вечеру я уже сатанела от этих мыслей. Около восьми приехал Ромка, чему я очень обрадовалась. Однако особых новостей у него не было. Витька категорически отрицал свою причастность к убийству. По его словам, в пятницу он звонил Ирине, она сказала, что все еще находится в деревне, и он велел ей возвращаться в город. В субботу сам поехал в Сурью, но там ее не застал. Из Сурьи он сразу же направился к Ирине, но дверь ему не открыли, а ключей у него с собой не было. Он звонил ей несколько раз, в воскресенье поехал к ней уже с ключами и обнаружил ее труп. Ломать с нами голову над этим делом Ромка наотрез отказался, и тему пришлось сменить. Дядя Миша заверил его, что мы весь день были дома, и муж вроде бы успокоился.
Во вторник мы загорали в саду, не найдя другого занятия, а в среду стало ясно: просто сидеть и ждать, когда менты найдут убийцу, мы не в состоянии.
– Надо ехать в Колыпино, – сказала я.
– Надо, – кивнула Женька, – а зачем?
– Поговорим с Рудневой, вдруг ей что-то известно?
– Об убийце?
– О том, для кого Ирина собиралась твой дом купить.
– Для Вити, разве не ясно? Она рассказала ему о сокровищах, и он…
– Хотелось бы все-таки уточнить, – упрямо твердила я, и Женька в конце концов согласилась.
По дороге она вернулась к своей идее о коварстве адвоката и его жены, но я не очень-то слушала ее разглагольствования. Дяде Мише мы сказали, что решили пройтись по магазинам. С утра он уже выпил бутылку, оттого был покладист и отпустил нас с чистой совестью.
Мы въехали в город, и Женька набрала номер Рудневой. Ответить нам не пожелали. Остановившись возле кладбища, мы набирали ее номер еще несколько раз, пока я не догадалась позвонить со своего телефона. Руднева ответила.
– Софья Ивановна, – сказала я, – нам надо встретиться и поговорить. Это очень важно.
– А в чем дело? – растерялась она.
– Это не телефонный разговор, – сурово отрезала я, только увеличив ее беспокойство.
– Да кто вы такая? – ахнула она.
– Я непременно все объясню. – И пока та приходила в себя, назначила ей встречу в кафе неподалеку от адвокатской конторы Задорнова.
Софья Ивановна обещала быть через полчаса, мы приехали раньше, заказали кофе и, сидя на улице за столиком под полосатым тентом, гадали: придет она или нет.
Точно в указанное время возле кафе появилась молодая женщина в деловом костюме, у входа она замешкалась, поглядывая на нас.
– Это она, – шепнула мне подруга и позвала: – Софья Ивановна. – Женщина приблизилась, с недоумением хмурясь. – Присаживайтесь, – кивнула Женька на свободный стул. Садиться Руднева не спешила, перевела взгляд с подружки на меня и сказала:
