Марина Жданова - Смерть в белом халате
Когда дверь открылась, Ольга Николаевна нехотя отложила калькулятор в сторону и устало поздоровалась с молодым человеком.
– Присаживайтесь, Виктор.
Плеханов понял – разговор будет нелегким, но все оказалось гораздо проще, чем он думал.
– Виктор, – женщина потерла виски и поморщилась, словно от зубной боли, – скажите, это вы помогли Антону уйти из клиники?
– Я, – не стал отрицать Плеханов.
– Мы так и подумали, – кивнула медсестра.
– Геннадий Андреевич сильно ругался?
– Совсем не ругался. Ему сейчас не до юного эколога. У нашего молодца нет забавам конца. Он закончил ремонт в своей новой квартире и теперь переезжает.
Виктор открыл рот. Вместо того чтобы продавать движимое и недвижимое имущество, собирая деньги на наркотики, заведующий тратит огромную сумму на квартиру. Откуда у него столько денег?
– А с людьми из Администрации он поговорит, – продолжала Ольга Николаевна. Они и сами должны понимать. Молодой человек провел у нас, – она подняла глаза к потолку, зашевелила губами, – семь дней. Слишком долго. Это нехорошо.
– И незаконно, – добавил Виктор.
– Да. Именно поэтому мы не осуждаем вас. Я считаю, вы поступили очень смело и правильно. И избавили нас от необходимости разбираться в этой истории. Баба с возу – кобыле легче.
– Я понимаю. – Плеханов мысленно зааплодировал сообразительности Ольги Николаевны и Геннадия Андреевича. Им гораздо проще свалить вину на не уследившего дежурного и заснувшего на посту охранника, чем открыто идти против воли властей. Заведующий отделением совершенно не хотел ссориться со столь влиятельными господами, а теперь проблема решилась сама собой.
– Сейчас Антон, конечно, дома, – продолжила старшая медсестра, – Мы очень надеемся, что юному экологу-активисту не хватит активности пойти в милицию и написать заявление.
Виктор промолчал. Во-первых, Антон сейчас не только не дома, но вообще неизвестно где, а во-вторых, в милицию впору заявлять не ему, а его отцу – о пропаже сына и угрозах.
Плеханов так и не понял, почему эколог позвонил отцу и напугал его до такой степени, что тот решил срочно вывезти сына из страны. Нестыковка с датами не давала Виктору покоя.
Плеханов не считал Антона паникером, да и Юрский был сдержанным, не склонным к панике человеком, однако все же пошел против совести и убеждений. Значит, сын испугал его достаточно сильно. А если вспомнить, как выглядел Владимир Александрович в последнее время – будто у него вот-вот умрет кто-то из близких родственников – можно предположить, что все более чем серьезно.
– Ольга Николаевна, – Виктор прервал затянувшуюся паузу и перевел разговор на другую, не менее актуальную тему, – вы не нашли мне сменщика?
Женщина устало опустила голову на лежащие на столе руки и, не поднимая лица, произнесла:
– Я совершенно забыла сказать вам об этом. Конечно, мы нашли вам сменщика. Только он почему-то опаздывает. – Ольга Николаевна выпрямилась и посмотрела на часы.
– Хотя, вы пришли на четверть часа раньше, чем требуется. Он подойдет, не волнуйтесь.
Виктор обрадовался. Он жалел Ольгу Николаевну, которая и без ночных дежурств уставала на работе. Женщина помогала заведующему отделением привести в порядок бумаги перед комиссией, и занималась таким количеством разнообразных дел, что иногда молодому человеку казалось, будто вместо мозга у нее суперкомпьютер. Старшая медсестра никогда не забывала о важных делах, исполняла все взятые на себя обязательства, и вот теперь снова показала себя с самой лучшей стороны – сделала почти невозможное: нашла Виктору напарника.
– Я очень рад, – искренне сказал Плеханов. – Правда. Вы, наконец, сможете спать дома, а не на этом диванчике. – Виктор указал глазами на потертый диван, стоящий у стены. – По себе знаю, он не очень удобный.
– Ну, это и хорошо. Сон будет чутким, если что-то случится, сразу просыпаешься.
Женщина запнулась. Виктор понял – она тоже корит себя за случившееся в ночь с тринадцатого на четырнадцатое мая. Тогда они очень некстати заснули на рабочем месте. Пусть Плеханов и подозревал Ольгу Николаевну, шестым чувством верил – женщина ни при чем.
– Вы не виноваты, – Плеханов постарался придать голосу максимум доброжелательности. – Это моя вина. Не надо было ночью на дискотеку идти.
– Вы тоже не виноваты, Виктор. – Ольга Николаевна поднялась из-за стола. – Нужно было лучше наблюдать за Савичевым. Геннадий Андреевич тоже очень переживает.
Старшая медсестра открыла шкаф для одежды, сняла медицинский халат и набросила на плечи легкую вязаную кофту. Майские вечера дышат прохладой, без одежды с длинным рукавом можно легко простудиться.
Женщина опустилась обратно на стул.
– Пожалуй, я все-таки подожду, пока придет ваш сменщик. Мало ли.
Виктор хотел расспросить Ольгу Николаевну о напарнике, но не успел. Дверь ординаторской распахнулась, и в комнату вошел незнакомый мужчина лет сорока двух или трех. Он еще не успел поздороваться, а Плеханов уже понял, что они не сработаются. Человек ему не понравился. С первого взгляда. Так бывает, когда один жест говорит больше, чем сотни слов.
Незнакомец был похож на воблу – сухая, желтая, будто пергаментная кожа обтягивала высокий лоб, хищный, как у сокола-сапсана, нос, узкие скулы и острый подбородок. Под впалыми глазами залегли темно-коричневые тени, словно человек не спал четыре или пять дней. Узкие губы сжимали зубочистку. Тело мужчины очень подходило к голове, делая его похожим на высохшую мумию. Одежда – темно-синие джинсы и черная водолазка – болталась на нем, словно ее купили «на вырост», а на ногах красовались потертые сандалии(!).
Мужчина провел рукой по жестким, как свиная щетина, волосам, дернул худым плечом и посмотрел на Виктора. Незнакомец производил впечатление грубого и самоуверенного наглеца.
– Ваш сменщик, Виктор, – Ольга Николаевна поднялась из-за стола. – Здравствуйте, Изяслав, вы вовремя.
«Вобла» посмотрел на наручные часы, которые болтались на его худой руке, как браслет на легкомысленной женщине, и молча кивнул.
«Где только такого откопали?» – подумал Плеханов и не без внутренней дрожи протянул сменщику руку.
– Виктор.
Изяслав просмотрел сквозь Плеханова, но руку не протянул, даже ничего не сказал.
– Ну, – Ольга Николаевна поторопилась покинуть ординаторскую, – до завтра. Надеюсь, дежурство обойдется без происшествий. Чужое горе и велико, да мимо идет, а малое свое к земле гнет.
Сменщик Виктора, наконец, ожил: растянул тонкие губы в подобии улыбки, зубочистка в этот момент упала на потертый ковер, и слегка поклонился. Плеханов ожидал услышать, как скрипит поясница Изяслава – так натужно он выполнил этот трюк – но поясница не хрустнула.
Старшая медсестра вышла, и Виктор, поняв, что так и не дождется ответного рукопожатия, поднял зубочистку и выбросил в ведро, стоящее под столом, потом отвернулся к шкафу за халатом. За спиной раздался шорох. Плеханов резко обернулся, ожидая, что «вобла» приставил к его горлу нож или сам выбросился из окна. На самом деле, тот, всего навсего, лег на диван. Даже не разувшись.
– Хм. – Виктор кашлянул, пытаясь привлечь к себе внимания, но Изяслав даже не поморщился, наоборот: закрыл глаза и сделал вид, будто задремал. – Ольга Николаевна рассказала о ваших обязанностях?
Ответа не последовало.
– А о правилах она рассказала?
Снова нет ответа.
– Повезло же мне, – пробормотал Плеханов.
– Это мне повезло, – голос Изяслава оказался неприятным – скрипучим, словно несмазанная дверь, резким, каркающим. – Медсестричка объяснила, что от меня ничего не требуется. Да и не стал бы я ничего делать за такие деньги.
Виктор поморщился. Ольга Николаевна меньше всего была похожа на «медсестричку». Пренебрежение задело Плеханова, как если бы его самого случайно спутали бы с девушкой и не извинились.
– Буду спать тут, а денежки пусть капают. Мне все равно, где спать.
Плеханов понял, что его дежурства уже никогда не будут такими, как с Пашей. Добродушные беседы и полуночные шутки безвозвратно ушли в прошлое, равно как и попеременное дежурство в ординаторской (на том самом диване, где сейчас развалился «вобла») и в коридоре. С этого момента Виктор обречен сидеть за столом, не смыкая глаз, в то время как Изяслав будет храпеть в помещении для медперсонала.
Виктор понимал, Ольга Николаевна постаралась подать обязанности дежурного в таком свете, чтобы человек согласился – зарплатой соблазнить бы не получилось. Однако Плеханов был уверен – старшая медсестра никогда бы не представила ситуацию так, как ее обрисовал «вобла».
Плеханов тяжело вздохнул и вышел в коридор.
* * *Расписавшись в журнале дежурств, Виктор отправился на проверку. Первым делом он заглянул к эпилептику. Плеханов хотел поговорить с ним, дабы подтвердить свою догадку о том, что в ночь убийства причиной припадка стал яркий свет подъезжающей машины. Эпилептик спал, свернувшись калачиком, положив руки под щеку, словно ребенок в детском саду. Виктор вздохнул, но будить человека не стал. Подтверждение догадки было лишь формальностью. В понедельник Геннадий Андреевич придет в милицию по вызову и сам все расскажет. Или не расскажет. В любом случае, Плеханов поинтересуется, откуда у бюджетника деньги на покупку квартиры. Неужели это квартира Семенова? Но Никифорова уж никак нельзя было назвать молодым, красивым ангелочком, как описывала мужа хозяйки квартиры всезнающая соседка в спортивном костюме.
