Ирина Градова - Мальтийский пациент
Зависнув на одном месте, я крутила головой, пытаясь определить, куда плыть, как вдруг услышала шум мотора. А еще через минуту я увидела несущийся ко мне на всех парах катер. «Хоуп»!
Заглушив двигатели, судно подошло к тому месту, где находились мы, и я увидела лица Даши, Филиппа и Антонио. Голова последнего оказалась перевязана, а у Даши на лице виднелось несколько свежих царапин.
– Робер! – воскликнул Филипп, увидев тело внука, покачивающееся на воде. – Что с ним?
– На нас напали, – коротко ответила я.
Антонио и Даша помогли втащить Робера на борт. Я поднялась следом.
– Он не дышит! – истерически закричала Дарья. Вцепившись в руку Робера, она принялась рыдать. Бесцеремонно оттолкнув ее в сторону, я опустилась на колени и начала делать искусственное дыхание. Процесс затруднял торчащий из бока парня гарпун, но ничего поделать с этим я не могла: его извлечение могло привести к летальной потере крови. Филипп беспомощно наблюдал за происходящим, в то время как Антонио пытался мне помогать. Наконец, грудь молодого француза слегка поднялась и снова опала. Он начал дышать, но в себя так и не пришел.
– Нам немедленно нужно в больницу! – сказал Филипп. – Где Аркон и Винченцо?
Случайно встретившись взглядом с Антонио, я отвела глаза.
– Мне очень жаль… Винченцо мертв. Аркон остался там – надеюсь, он справится. Я не могла ему ничем помочь, ведь нужно было вытаскивать Робера, и…
– Ты не должна оправдываться, – произнес Антонио, огромным усилием воли взяв себя в руки, но его голос при этом дрожал. – Мой брат прекрасно знал, на что идет.
Я удивленно посмотрела на сицилийца. Винченцо и Антонио – братья?! Все, оказывается, еще хуже, чем мне представлялось!
– Но мы не можем оставить Аркона! – воскликнула я. – Я снова нырну!
– Не ты, а я, – возразил Антонио и поднялся с колен.
– Никто никуда не пойдет! – рявкнул Филипп. – Мы подождем.
– Нет, – сказала я. – Робер ждать не может…
– Несколько минут погоды не сделают. Я принесу аптечку, и вы попытаетесь помочь моему внуку, пока не вернется Аркон.
Голос де Кассара звучал властно и уверенно, и мне даже полегчало: я нуждалась в поддержке сильного человека.
Филипп вернулся с аптечкой. С загипсованной правой рукой он не мог помочь мне и Антонио обрабатывать и перевязывать раны Робера. Насколько я могла определить, сами по себе они были не слишком опасны, но вот потеря молодым человеком крови меня сильно беспокоила. Едва я закрепила повязки, как услышала вскрик Даши:
– Слава богу!
Мы с облегчением увидели перелезающего через бортик Аркона. За собой он втащил мертвое тело Винченцо. Лицо Аркона выглядело бледным, но, похоже, он не пострадал в схватке, отделавшись глубоким порезом на левой щеке, начинавшимся под глазом и заканчивавшимся у подбородка.
– Спасибо, – тихо сказал Антонио, и я поняла, – он благодарит Аркона за то, что тот не бросил тело его брата на съедение рыбам.
– Как Робер? – тяжело дыша, спросил Аркон.
– Надо срочно в больницу!
– К берегу, Антонио, – скомандовал Филипп. – Ждать больше нечего!
Сицилиец повиновался. Я видела, что смерть брата здорово подкосила его, но он не позволил горю помешать себе выполнять возложенные на него обязанности. Его глаза были полны слез, но выражение лица оставалось спокойным.
– Неподалеку есть больница, – бросил он через плечо. – Только очень маленькая. Сомневаюсь, что там смогут достойно провести операцию…
– Ну, – пожал плечами Аркон, – скальпель-то мы найдем, спирт – тоже, а если повезет, то и нормальную анестезию сделаем. Другого выхода все равно нет – у Робера мало времени. Будем надеяться, что удастся избежать заражения.
– Он… – начала Даша и осеклась, боясь продолжать. Но, так как Аркон молчал, она осмелилась закончить свой вопрос: – Он умрет?
– Если его в ближайшее время не прооперировать, то несомненно, – жестко ответил Аркон.
– О господи, – прошептал Филипп. – Я не могу потерять его, слышишь? Он – мой единственный внук!
Взгляд Аркона переместился на тело Винченцо, которое Антонио накрыл найденным в рубке пледом. Я молчала, понимая, что никакими словами сейчас невозможно утешить ни Филиппа, ни тем более Антонио. Событие, обещавшее стать триумфом, обернулось трагедией.
«Боже мой! – подумала я вдруг. – Ведь ни Даша, ни Филипп с Антонио не знают о том, что мы нашли-таки сокровища Мальтийского ордена… Имеет ли это сейчас хоть какое-то значение?» Я вспомнила о видеокамере. Разумеется, она осталась лежать на дне, потому что во время яростной схватки с бандитами всем было не до нее. Теперь неизвестно, когда мы сможем повторить погружение… Да и кому оно, в сущности, нужно?
Крошечная больница, расположенная в нескольких километрах от побережья, полностью соответствовала описанию Антонио: она скорее походила на сельский медпункт. У входа нас встретила дежурная медсестра. Как выяснилось позднее, по большей части здесь занимались мелкими травмами, которые получали туристы во время дайвинга. Если же случались более серьезные происшествия, то пациентов отправляли в центральную больницу, а до нее километров сто, да и то в случае, если единственная «Скорая» на ходу.
Медсестра не говорила ни по-английски, ни по-французски. Антонио быстро растолковал ей на сицилийском наречии, что у них за проблема. Пожилая женщина пришла в ужас и принялась с невероятной скоростью что-то объяснять Антонио, помогая себе руками – у меня даже немного закружилась голова от ее «скорострельности».
– Она говорит, сегодня праздник, – перевел Антонио, и я поняла, что он доносит до нас лишь сжатый смысл бесконечного потока фраз, льющихся из медсестры. – Все отправились на службу в местную церковь. В больнице только она и дежурный ординатор.
В этот момент в коридор выскочил молодой мужчина маленького роста, но крепко сбитый, с симпатичным круглым лицом. Из-за толстых стекол очков встревоженно глядели черные и блестящие, как консервированные маслины, глаза. Очевидно, его привлек шум, доносившийся из коридора, и он пришел выяснить, что случилось. Его белый халат был помят. Медсестра тут же подбежала к врачу и застрекотала с удвоенной скоростью.
Выслушав ее, мужчина заговорил почти так же быстро, как и она.
– В этой больнице не предусмотрен хирург, – перевел Антонио. – У них даже операционной-то нет в полном смысле слова – так, комната для осмотра пациентов. Сам он – терапевт, так что ничем помочь не сможет. В гараже машина «Скорой помощи», но водитель тоже в церкви. Он может попытаться его вызвать по мобильному…
– К черту! – сказала я. – Антонио, скажи доктору, что мы сами все сделаем, но ему придется предоставить нам операционную, инструменты и анестезию. Должно же у них найтись хотя бы это?
– Вы… сами будете оперировать? – не поверил Антонио, переводя взгляд с меня на Аркона.
– Ну, а что тут такого? – пожал плечами тот. – Не в первый раз, в конце концов!
В ответ на слова Антонио ординатор широко раскрыл глаза и ожесточенно замахал руками.
– Он говорит, – сказал Антонио, – что не может позволить первому встречному проводить здесь операции!
– А ты сказал ему, что мы хирурги? – спросила я. – Если потом у него возникнут вопросы, я дам ему телефон координатора конгресса кардиохирургов на Мальте, и он подтвердит мою квалификацию…
– Или он может связаться с больницей Святого Креста в Эдинбурге и выяснить, есть ли у меня право на проведение подобных мероприятий, – добавил Аркон.
– А доктор может нам ассистировать, если пожелает, – закончила я, и Антонио передал наши слова обалдевшему врачу. Тот выслушал, покачал головой и, подойдя к стойке медсестры, снял трубку с телефона. Одним прыжком перемахнув через стойку, Антонио выхватил из-за пазухи нож и быстрым движением перерезал провод.
– Мобильные! – вспомнила я. – Пусть отдадут их тоже.
Антонио отобрал аппараты у медсестры и ординатора.
– Я осмотрю операционную, – сказал меж тем Аркон. – Надеюсь, все получится: в конце концов, это же медицинское учреждение!
Вернулся он очень скоро, бросив:
– Не бог весть что, но сойдет за неимением лучшего. Доктор Ринальди, – он кивнул в сторону белого как мел ординатора, – обеспечит анестезию. Антонио придется пойти с нами, так как мы должны понимать друг друга. Справишься, Антонио?
– Не сомневайтесь, dottore, – спокойно ответил сицилиец. – Делайте свое дело, а я буду делать свое.
Я подметила изменение в отношении Антонио к Аркону с тех пор, как тот вытащил из воды тело Винченцо. Все, несомненно, сочли бы вполне логичным, если бы Аркон оставил мертвого парня на дне, ведь никто уже не мог ему помочь. Антонио стал относиться к нему иначе, с большим почтением, словно к начальнику, хотя раньше подчинялся непосредственно только Филиппу де Кассару.
– Какая у вас группа крови, Филипп? – спросил Аркон, и я мысленно отругала себя за то, что даже не подумала о переливании крови: разумеется, я же привыкла к тому, что все дооперационные манипуляции происходят без моего участия!
