Мария Жукова-Гладкова - Тайны старого Петербурга
Я решила идти сразу же. Как раз пообщаюсь с Сашей. А Алиса пока подождет у нас дома. Если потребуется – я ее вызову, благо что идти тут совсем рядом.
Саша был очень рад меня видеть и принялся взахлеб рассказывать о своей поездке в Англию, где он провел три недели. Мальчик показывал мне фотографии и альбомы. Похоже, отец не удосужился выслушать собственного сына, отправленного для изучения языка за рубеж. Саше же хотелось поговорить именно со взрослым человеком.
– А во Францию не поедешь? – поинтересовалась я.
Следующим пунктом программы была Финляндия. Стрельцов договорился отправить сына в какой-то молодежный лагерь, где соберутся представители разных стран.
– Может, во Францию на осенние каникулы… – протянул Саша. – Но, в общем, как решит папа…
Я внимательно посмотрела на Сашу. Мне показалось, что он не в лучшем настроении. Да, он с упоением рассказывал мне о своем недавнем путешествии, но, как мне показалось, что-то произошло, что-то заставляет парня переживать.
– Саша, у тебя все в порядке? – спросила я.
– Ну, в общем да…
– А в частности?
По-моему, он колебался: говорить мне о случившемся или нет. Я пододвинулась к нему поближе (мы сидели на диване), обняла его и прижала голову к себе, погладила по мягким золотистым волосам. Внезапно Саша разрыдался.
– Сашенька, мальчик мой, что произошло? Вы поругались с папой? Он тебя чем-то обидел?
По-моему, Стрельцов был довольно несдержанным человеком, и периодически эта несдержанность то и дело прорывалась сквозь светские манеры – в особенности после принятия горячительных напитков, как я успела заметить во время недолгой работы в «Жар-птице». А дома, с сыном, сдерживаться совсем уж необязательно.
Саша отстранился от меня, достал платок, высморкался, вытер слезы, вздохнул и шмыгнул носом.
– Саша, ты же знаешь, что я твой друг! Я могу тебе чем-нибудь помочь?
Мальчик опять вздохнул и спросил:
– Вы знаете, что папа купил соседнюю квартиру?
Я кивнула: недавно видела, как соседи с третьего этажа переезжали.
– Он собирается жениться.
Я раскрыла рот, потом закрыла.
– На ком? – спросила наконец.
– На тете Рае. Помните, вы ее один раз у нас видели? Нет, наверное, не помните. Она такая высокая, тощая, жердь, в общем. Я ее ненавижу!
Саша опять разрыдался.
Тетю Раю я, естественно, помнила прекрасно. Более того, сегодня наслушалась про нее в достатке от ее родного отца. Но неужели Стрельцов?..
– Он тебе сам об этом сказал?
Мальчик покачал головой.
– Но тогда почему ты так решил?
Во-первых, папа заявил, что им нужна большая квартира, и купил соседнюю. Во-вторых, за неделю, которую Саша живет дома после возвращения из Англии, тетя Рая была в гостях уже два раза, а сегодня придет опять. Саша сделал свои выводы.
– Марина Сергеевна, пожалуйста, не уходите, пока они не вернутся! Пожалуйста, останьтесь! Я не могу быть с ней вежливым, как требует папа! Она такая… злая. Вы можете поговорить с папой?
Я считала, что делать этого не имею права, но Сашу было очень жалко… Но, может, Стрельцов все-таки не намерен брать Белоусову в жены? Или она, судя по рассказам Валерия Павловича, в самом скором времени бросит Олега Вениаминовича. С другой стороны, Могильщик утверждал, что Райка занимается только слабыми мужиками. Стрельцов же представлялся мне сильной личностью. Или теперь решила взяться за всех? За всю породу? Но тогда почему она хотела выкупать Женю?
Саша тем временем объяснял мне, за что не любит тетю Раю. По-моему, он не видел в ней ни одного положительного качества. Откровенно говоря, и я тоже. Его ранила ее надменность, манера разговаривать свысока, холодность… Может, эта стерва решила сломать мальчика?!
Я не могла решить, остаться мне или уйти. Оставаться очень не хотелось, тем более трудно было представить, как отреагируют на мое присутствие здесь сам Стрельцов и, главное, Райка. Белоусова может тут же вцепиться мне в волосы. А я, как назло, пистолет не взяла. Может, позвонить нашим и попросить его принести?
Саша продолжал свой рассказ. Он даже звонил маме, с которой не виделся несколько лет, но у мамы давно другая семья и маленькая дочка…
– Саша, мама от тебя отказалась? – как можно мягче спросила я, точно не зная, что произошло между Стрельцовым и матерью его сына.
Не знал этого и Саша, но отец запрещал ему встречаться с матерью. Олег Вениаминович на Сашины вопросы отвечал кратко: после развода сына оставили ему, а поэтому Саша будет жить с ним. Мама сказала сыну по телефону, что им лучше не видеться.
Бедный ребенок! Но, может, отец еще не женится на Белоусовой… Саша же боялся, что, вернувшись из финского лагеря, увидит переделанную квартиру и вселившуюся в нее тетю Раю…
– А с кем бы ты хотел жить, Саша? – спросила я.
– Не знаю… – ответил мальчик.
Я поняла, что обязательно должна поговорить со Стрельцовым: кроме меня, сделать это просто некому. Может, он пошлет меня подальше, может, никогда больше не пригласит к себе работать, но смотреть, как мучается ребенок, я не могла.
Снизу раздался звонок, и Саша пошел открывать. Вот-вот в квартире должен был появиться Стрельцов.
Я оставалась в комнате.
– Ты что, ревел?! – вместо приветствия заорал отец прямо с порога. – Ты что, девка? Чуть что – сразу глаза на мокром месте.
За криком Стрельцова последовал ровный холодный голос:
– Красная девица. Хм-м-м. И что за мужчина из тебя вырастет? Нет, пожалуй, мужчина из плаксы вырасти не может. М-да.
– У нас гости, – сообщил Саша, как я подозревала, с трудом сдерживаясь.
Я бы лично с огромным удовольствием огрела эту парочку чем-нибудь тяжелым.
Дверь в гостиную распахнулась, и на пороге нарисовался Олег Вениаминович собственной персоной.
– Марина Сергеевна? – изумился он.
– Добрый вечер, Олег Вениаминович. Добрый вечер, Раиса Валерьевна.
– Что она здесь делает? – повернулась Райка к Стрельцову, кивая в мою сторону. – Я не желаю видеть эту суку!
– То вы из меня двадцать пять тысяч долларов хотите вытянуть, а то видеть не желаете? – не дала я Стрельцову ответить. – Где же логика? То сами заявляетесь ко мне домой без приглашения, то не хотите, чтобы я вам глаза мозолила? Я у вас ассоциируюсь с неприятными воспоминаниями? С тем, как вам хорошо поддали на моей лестнице? С ночкой в «обезьяннике»? Кстати, хотела спросить: как вам там понравилось?
Райка молчала, но в ее глазах загорелся огонь. А я продолжала:
– Еще, насколько мне помнится, вы считали, что мой бывший муж зря выплачивает алименты на нашего сына, когда, к несчастью моего бывшего, вы с ним познакомились. Ему как, следовало их на вас тратить?
– О чем это она? – спросил ошеломленный Стрельцов. – Рая, что происходит? Марина Сергеевна, что вы такое говорите?
Я не успела ничего ответить. Раиса показала свое истинное лицо или свою вторую суть? Ее лицо исказилось, и она, по всей вероятности, решила броситься на меня, но ей пришлось притормозить. Саша дал летящей на меня тете Рае подножку, и она грохнулась на великолепный паркет. Проехав на животе, уткнулась носом в мою туфлю. Я не стала ждать, пока Райка поднимется, – уперлась носком туфли в ее лоб и отшвырнула Раису Валерьевну подальше от себя. Райка дико взвыла, на губах появилась пена; она принялась колотить кулаками по полу. Потом завыла еще громче, изрыгая проклятия. Дерущиеся у пивного ларька мужики могли бы у нее многому научиться.
Стрельцов бросился ей на выручку, но то ли Райка уже ничего не соображала, то ли обозлилась уже и на него – в общем, она впилась зубами ему в руку. Теперь взвыл Стрельцов, а Белоусова никак не желала разжимать челюсти. Или их у нее свело, как у бультерьера? Олег Вениаминович орал, чтобы мы с Сашей помогли отцепить от него эту сумасшедшую. Мы переглянулись и решили прийти на помощь.
Но Райка по-прежнему не хотела его отпускать. Я тянула ее за плечи, стараясь оторвать, Саша взялся за ноги, Олег Вениаминович дубасил свободной рукой по голове. Но у нас троих все равно ничего не получалось. Стрельцову было очень больно, я видела, как исказилось его лицо; с губ Райки стекала кровь и капала на паркет. Если в первые минуты Олег Вениаминович еще как-то пытался церемониться с Белоусовой, то теперь ему это надоело – и он с размаху врезал ей свободным кулаком в нос. Челюсти разжались, из носа хлынула кровь; Райка отвалилась и потеряла сознание.
Стрельцов выразился непечатно, но до Белоусовой ему все равно было далеко. Я велела Саше принести аптечку, и подросток исчез, чтобы через минуту вернуться с небольшим, застегнутым на «молнию» чемоданчиком. Я принялась обрабатывать руку Олега Вениаминовича, памятуя рассказы Анны Николаевны Ваучской о том, что человеческий укус может оказаться пострашнее змеиного. Бывали случаи, когда приходилось ампутировать конечности. А в Райке яду должно быть более чем достаточно.
Райка начала приходить в чувство.
