Антон Леонтьев - Вилла розовых ангелов
– Ну, мы же вчетвером, а это многого стоит! – перебила ее Лорка. – И вообще, что вы все раскисли? Получается, и брат твой, Шурик, и папка зазря погибли?
– Слова «зазря» нет, следует говорит «зря», – поправила сестрицу Оля.
Лорка огрызнулась:
– Как хочу, так и говорю, и не придирайся к словам, Олька! В общем, вот что я скажу: этого гада дона Рафаэля никто еще за жабры не брал, так сейчас самое время это сделать! – Донья Вероника всхлипнула, а Лорка продолжила: – Смотрите, что я прихватила из кабинета нашего драгоценного профессора, который не знает главного правила боевиков: никогда не кооперируйся с бандитами, они тебя все равно под конец пристрелят.
Она швырнула Оле на колени большой белый конверт. Раскрыв его, девушка обнаружила карту острова Лагарто.
– Но как у тебя получилось? – воскликнула она в потрясении. – Ведь Хорхе из рук ее не выпускал!
– Хорхе, Хорхе... Ему только в детском саду вахтером работать! – хихикнула Лорка. – Я ведь с карты глаз не сводила, специально притворилась, что у меня припадок, чтобы и ею завладеть, и неразбериху устроить. Потому что, когда бандюганы стали нас в свои дела посвящать и хвастаться, какие они крутые, я просекла...
– Поняла, а не просекла... – вставила Оля, но Лорка даже и не заметила реплики сестры.
– ...я просекла, что коль эти чудаки на букву «м» все выкладывают, значит, нам скоро крышка. Надо же было что-то делать! А без карты я бы ни за что не ушла. Если книжонка цены особой не имеет, то ведь карта – путь к сокровищу. Слыхали, чего Хорхе брякнул, – там золота и камешков на миллиард евров!
– Евро, Лора!
– Миллиард евров! Это же какая куча денег! С такой по гроб жизни работать не надо!
– До гробовой доски, – вновь поправила Оля и вздохнула: ей бы непрошибаемый оптимизм сестрицы!
– Вот почему они так за нами устремились... – покачал головой Саша. – М-да, у них есть весомый повод, чтобы нас достать из-под земли...
– И что с того? – возразила Лорка. – У нас единственная возможность остается – завладеть недостающими двумя картами, наложить все три друг на друга и узнать, где на этом хреновом...
– Лора!
– Да, да, мы должны узнать, где на этом хреновом острове лягушек... ну, или ящериц... спрятано сокровище, и выкопать его!
– Дело за малым: нам потребуется сначала заполучить ту карту, которая находится у дона Рафаэля, отвратительный нрав которого общеизвестен, – усмехнулась Оля, – затем отыскать в заморской Коста-Бьянке еще один судовой журнал и извлечь из него третью карту, неведомо как добраться до острова Лагарто, зная, что бандиты тоже наверняка пожалуют туда, и заняться поисками сокровища, которое, вероятнее всего, не более чем химера!
– Ну вот, просила не выражаться, а сама материшься, – ехидно заметила Лорка. – Да, сестренка, именно это я и предлагаю! Когда еще появится возможность миллиард евро заполучить на халяву? За такие бабки я мамухе отдельную квартиру в центре Нерьяновска куплю, а еще...
– На эти деньги ты сможешь ей средних размеров небоскреб в центре Манхэттена приобрести, – внес поправку Саша.
Оля повернулась к молодому человеку:
– Объясни, наконец, моей сестре, что ее замысел безумен! Это чистой воды авантюра! Мы же не герои боевика!
– Ну, я так бы не сказал... – глядя куда-то в сторону, ответил тот.
– Вероника Александровна! – попыталась Оля перетянуть женщину на свою сторону. – Вы, как умудренный опытом человек, который понимает, что ничем хорошим подобная затея закончиться по определению не может...
– Оленька, – прервала ее донья Вероника. – А ведь Лорочка права: получается, что мы капитулируем перед доном Рафаэлем, признаем, что он был прав, убив... убив моего сына и мужа. И сокровища тут особой роли не играют – мы должны показать ему, на что способны. А я уверена: если мы будем держаться вместе, то горы свернем!
– Голосуем! – объявила торжественно Лорка. – Прямо как у тебя на защите твоей, блин, диссертации, Олечка, все чин чинарем. Итак, три человека «за», один «против». Воздержавшихся по причине актуальности вопроса нету!
– Почему это один «против»? – возмутилась тут Оля. – Четыре человека «за», против не подано ни одного голоса.
Лорка, невзирая на то, что она находилась на заднем сиденье, а Оля – на переднем, полезла целовать и обнимать сестру.
– Я же знала, что ты нас не оставишь! Давайте, поехали, что ли, а то сейчас прям в машине и описаюсь. Значит, решено: отправляемся на поиски Регинкиных сокровищ!
Регина Сент-Джеймс
Ее спина неимоверно болела от падения на дно трюма, а на запястьях наверняка остались синяки от железных пальцев Маргариты и лицемера дяди Майкла. Она одна, она совершенно одна...
Регина уловила какие-то звуки и вспомнила, что находится в трюме совсем не одна. Присмотревшись, она увидела десятки изможденных лиц – мужчины, женщины и дети, прикованные цепями, в испуге уставились на нее. Молодая девушка, ровесница Регины, с блестящим черным лицом и длинными волосами, заплетенными в косички, подползла к ней и протянула миску с отвратительного вида бурдой. Регина закричала, и девушка отпрыгнула в сторону.
Открылся люк. Регина, уверенная, что пришло избавление, крикнула:
– Освободите меня немедленно! Я – дочь губернатора Ямайки лорда Уильяма Сент-Джеймса...
Матрос, стоявший наверху, вылил на Регину ведро с помоями и проорал что-то по-испански. Регина не поняла его слов, но тон у него был чрезвычайно раздраженный.
Затем в трюм спустились два других матроса, которые принесли цепи. Они ловко накинули кандалы на ноги Регине и закрепили их на большом железном кольце в днище. Девушка уже не сопротивлялась, желая одного – умереть. Один из матросов, сально усмехнувшись, разорвал на Регине платье. Его грубые жаркие руки очутились на груди девушки. Но, на ее счастье, люк снова открылся, появилось лицо капитана, который гневно завопил, и матросы немедленно поднялись наверх. Регина, прижавшись к обшивке трюма, задремала.
Она проснулась, услышав снаружи крики и сигналы горна – корабль отправлялся в плавание. Передвигаться девушка практически не могла – цепи были очень тяжелые и стесняли движение. Она уже привыкла к ужасному воздуху в трюме и теперь заметила множество больных.
Путешествие длилось три дня, в течение которых Регина не получила ни крошки. То, чем кормили рабов, вызывало у нее тошноту: это были объедки, оставшиеся от трапезы матросов. Вода, которую подавали в ржавых ведрах, была горькой на вкус, однако, чтобы окончательно не потерять силы, Регина была вынуждена пить ее.
Девушка находилась в компании несчастных темнокожих, вывезенных работорговцами с западного побережья Африки. Регина верила в то, что, оказавшись в неведомой Коста-Бьянке, владениях испанской короны, сумеет найти человека, говорящего по-английски или по-французски, и втолковать ему, что она – не рабыня и ее место – не в трюме корабля, а во дворце губернатора.
Они прибыли в Коста-Бьянку ранним утром. Началась разгрузка – пленников грубо извлекали из трюма, и Регина увидела, что на полу остались не меньше двух десятков трупов.
На палубе в лицо Регине ударило яркое солнце. Капитан, смоля трубкой, пересчитывал рабов. Рядом с ним стоял пожилой господин в красном камзоле, с одутловатым лицом и тонкими черными усиками. Когда Регина проходила мимо, она бросилась к нему со словами:
– Сэр, вы должны мне помочь! Я оказалась на судне в результате подлой интриги! Меня зовут Регина Сент-Джеймс, мой отец – английский лорд...
– Ты – белая рабыня! За тебя мне отсыплют много золота! – ответил господин на плохом английском.
– Сэр, умоляю вас! – прошептала Регина, опускаясь на колени.
Господин огрел ее тростью и воскликнул:
– Я ненавижу англичан, этих подлых шакалов! Если ты одна из них, то не рассчитывай на снисхождение! Пошла вон, рабыня!
Он снова ударил ее по спине, и Регина заковыляла прочь. По трапу она спустилась на берег: они находились в оживленном порту. Сновали матросы, громыхали повозки, загружались и разгружались корабли. Регину, как и остальных пленников, запихали в большую карету и повезли куда-то прочь.
Регина видела то буйную растительность, то кособокие домики. Дядя Майкл, с унынием отметила девушка, был прав – она попала в ужасающую дыру! Их привезли на большую площадь, напоминавшую рыночную. Девушка заметила острую крышу католического храма и каменные строения. Рабов, разделив на мужчин, женщин и детей, загнали в одно из них. Расположиться пришлось на голом полу, устланном гнилой соломой; крошечные оконца были забраны решеткой.
Кандалы сняли. Струпья от них на ногах выглядели отвратительно, сочились бурой кровью и невыносимо болели. К удивлению девушки, их посетил старик в черном камзоле, осматривавший больных и раздававший лекарства. Регина попробовала заговорить с ним, но он не понял ни слова.
