Филипп Марголин - Ловкость рук
— Что стряслось? — спросил Орланский.
— Григорий мертв.
— От чего умер?
— Говорят, что от остановки сердца. Но я смотрел его карту, когда был в больнице. И с сердцем у него было все нормально.
— И что?
— Ну, тут несколько вариантов. Лично я выбрал бы инъекцию калия.
— Вскрытие будет?
Перкович кивнул.
— Результаты раздобыть сможешь?
— Конечно. Но отравление калием выявить практически невозможно.
Орланский молча смотрел в пространство, Перкович терпеливо ждал. Затем Орланский вновь спустился на землю.
— Чарли? — спросил он.
— Если Григорий убит, выигрывает от этого только Чарли. Мертвый Григорий уже ничего не скажет полиции. А Чарли понимал, как ты расстроишься, узнав, что это он сказал Григорию, будто бы ты дал добро на его встречу с этой женщиной. Чтобы припугнуть ее.
— Согласен. Доложи, как только узнаешь результаты вскрытия.
Глава 49
Одного взгляда на приемную и потенциального клиента было достаточно, чтобы понять: услуги адвоката Бобби Шаца стоят недешево. На низеньких столиках разбросаны журналы, рекламирующие все прелести жизни в Хэмптоне, на Сент-Кру и в Биарицце. Элегантные диваны стоят по обе стороны роскошного персидского ковра, постланного на отполированном до блеска паркете из твердых пород дерева. А за стойкой приемной из красного дерева ручной работы сидит секретарша, девушка потрясающей красоты, снимок которой и без макияжа вполне мог бы украсить обложку журнала «Вог».
Дана работала с Шацем, выдающимся адвокатом по уголовным делам, один-единственный раз, когда он нанял ее в помощницы на процессе против террориста американского происхождения, попытавшегося взорвать стадион, где должны была играть команда «Вашингтон Редскинс» [20]. И отношения между ними закончились тогда самым странным и малоприятным образам.
— Чем могу помочь? — дружелюбно осведомилась секретарша, в голосе которой не чувствовалось и нотки осуждения в адрес женщины, носившей джинсы, темные очки и мотоциклетную куртку. Шац уже давно перестал представлять интересы байкерских банд и других выходцев из низшего класса. Теперь среди его подзащитных были проворовавшиеся управляющие хедж-фондов и одетые с иголочки политики — сексуальные извращенцы.
— Передайте Бобби, что Дана Катлер хочет отнять минутку-другую его драгоценного времени.
— Вам на сегодня назначено?
— Нет, но я не нуждаюсь в предварительных договоренностях. Просто скажите ему, кто ждет в приемной.
Секретарша какое-то время колебалась, но было нечто такое в Дане, что заставило ее решиться. Она надавила на кнопку селектора и передала сообщение.
— Он вас примет, — сказала она Дане. И уже начала подниматься из кресла, но детектив взмахом руки дала понять, что она может оставаться на месте.
— Мы с Бобби старые приятели. И я хорошо знаю дорогу в его святилище.
Дана прошла по узкому коридору мимо офисов, где сидели многочисленные помощники знаменитого адвоката, затем остановилась в дверях огромного кабинета, украшенного дорогими полотнами и снимками Бобби с богатыми и знаменитыми мира сего. За столом размером с взлетно-посадочную полосу сидел толстый мужчина с зализанными крашеными черными волосами в элегантном сером костюме в мелкую полоску. Под воротником белоснежной шелковой сорочки галстук-бабочка в красно-белый горошек, из нагрудного кармана под левым лацканом торчит уголок белого шелкового платка.
Шац прекрасно помнил свою последнюю встречу с Даной.
— Мне, что, охрану вызвать? — шутливо осведомился он.
— Не стоит, Бобби. Не собираюсь в тебя стрелять — по крайней мере, сегодня.
— Что ж, уже хорошо.
Дана уселась в кресло с высокой спинкой — из окна открывался вид на купол Капитолия.
— А ты неплохо устроился, — заметила она.
Шац пожал плечами.
— Удается сводить концы с концами.
— Будешь сводить еще лучше, если Хорас Блэр станет твоим клиентом.
— Нет уж, спасибо. Одного раза вполне достаточно, — ответил Бобби.
— Так ты с ним работал?
— Было дело. Десять лет тому назад. Имел такое «счастье» представлять интересы Хораса в суде, когда его привлекли за вождение в нетрезвом виде.
— Ах, ну да, правильно! Вроде бы, как раз тогда он и встретился с Кэрри Блэр?
Шац кивнул.
— А в чем была проблема?
— В моем клиенте. Кэрри Блэр выступала от стороны обвинения, и у нее был один свидетель, арестовавший Хораса офицер полиции. Во время перекрестного допроса я из него просто котлету сделал. И мы бы непременно выиграли, если б не проклятая любовь с первого взгляда. Хорас возьми да по уши втрескайся в эту самую Кэрри. И решил сознаться во всем, покаяться, лишь бы только ей потрафить. — Шац удрученно покачал головой. — Я делал все возможное, чтобы отговорить его от чистосердечного признания, но он не принял это к сведению. И во время перекрестного допроса признался, чтобы произвести впечатление на Кэрри. Я был просто в отчаянии, готов был биться головой об адвокатский столик. Но все равно не помогло бы.
— А я всегда думала, что для защитника на первом месте интересы его клиента, — с едва заметной улыбкой сказала Дана.
Даже через десять лет Шац был не способен оценить весь юмор ситуации.
— Просто я не люблю проигрывать. Как бы там ни было, но защищать Хораса Блэра я больше не собираюсь. К тому же у него уже есть адвокат, Чарльз Бенедикт.
— Это верно, но только он не должен быть адвокатом Блэра. Ты должен.
— А тебе-то какое дело до этого Блэра?
— Считаю, что его подставили, и хочу, чтобы ты помог мне это доказать.
Шац откинулся на спинку кресла, переплел пальцы рук и уставился на Дану.
— И кто же его, по-твоему, подставил?
— Чарльз Бенедикт.
— Слушаю тебя внимательно.
— Скажи, Бобби, что тебе известно о скипетре Оттоманской империи?
Шац внимательно слушал рассказ Даны о поисках скипетра и том, что за этим последовало.
— Да, ничего себе историйка, — протянул он, когда Дана закончила.
— Вот именно. Ну, какие будут мысли?
— Думаю, ты убедила меня в невиновности Хораса. И в том, что виновен Бенедикт. Но как ты собираешься доказывать невиновность Блэра, если Бенедикт до сих пор является его адвокатом?
— Ключ к этому делу — ты уж извини за каламбур — заключается в ключе с отпечатками пальцев Блэра, найденном полицией в могиле Кэрри. Если это Бенедикт убил Кэрри, он должен был избавиться от ключа до того, как захоронил ее, но не знаю, была ли у него возможность это сделать. И у меня есть план, как это выяснить, но тут ты должен мне помочь. И первый шаг, который мы должны сделать, это уговорить Хораса Блэра отказаться от услуг Чарльза Бенедикта и нанять вместо него тебя.
— И как, интересно, ты собираешься это сделать?
— Встретиться с Хорасом Блэром и убедить, что его адвокат хочет его подставить. А для того, чтобы такая встреча стала возможной, я должна переговорить с Джеком Праттом, его юристом по гражданским делам. Он единственный, кому, кроме Бенедикта, разрешено видеться с Блэром. Ты ведь с ним знаком. Сможешь устроить встречу?
Глава 50
— Спасибо, что пришли, Чарли, — сказал Рик Хамада.
— Всегда рад вас видеть, Рик, — ответил Бенедикт, усаживаясь в кресло напротив прокурора. — Итак, чем продиктована необходимость нашей встречи?
— Делом Блэра. Вы даже отдаленного представления не имеете, какие ушаты всякого дерьма выливают мне на голову с того момента, как мы арестовали вашего клиента.
Бенедикт улыбнулся.
— Ну, почему же. Небольшое представление все же имею.
Хамада отвечать улыбкой не стал.
— Да, наверное. Поскольку наверняка именно вы организовали звонки от губернатора штата, мэра, всех прочих политиков штата Вирджиния и округа Колумбия, которые получали деньги от Блэра.
— Не я, — возразил Бенедикт. — Я в таких высоких кругах не вращаюсь.
— Тогда, наверное, это Джек Пратт делает за вас всю грязную работу.
Чарльз пожал плечами.
— Если и так, то без моего ведома. И еще страшно сожалею о том, что вас достают этими звонками. Однако вы так и не сказали, по какой причине я здесь.
Хамада надул щеки. Затем шумно выпустил воздух.
— Мне приказали предложить мистеру Блэру сделку. Это не моя идея. Лично я считаю свою позицию в этом деле очень сильной. Если б я только смог заполучить копию добрачного соглашения, тогда я бы выиграл его без проблем, но получить ее никак не получается. Манкузо обеспокоен тем, что мы не сможем доказать мотива без этого соглашения, о содержании его известно от нашего единственного свидетеля Барри Лестера. Манкузо нервничает. Ему не нравится, что для доказательства виновности такого видного клиента, как ваш, используются показания какого-то мелкого жулика. Лично я считаю, что Лестер вполне справится. Но я здесь не начальник. Я подчиненный.
