Валерий Гусев - Закон вне закона
- А дальше?
- А дальше еще проще. Вы отказываетесь от своей заявки. Мои специалисты подсчитывают, какой убыток понесет ваше хозяйство в результате отказа от этой сделки, по итогам года. Вот эта сумма и будет инкриминирована чиновнику. Либо он выплачивает ее вам из своего кармана, либо (я не такой уж жестокий человек, как обо мне слагают легенды) поступает в распоряжение вашего хозяйства для использования на неквалифицированных работах, например на очистке скотных дворов от навоза. До тех пор, пока не компенсирует совхозу нанесенные по его вине убытки.
- А не пошлет ли он вас?
- Понял. Не хотите попробовать?
Рассмеялись, покосились на моих ребят, куривших возле машин.
- Теперь о бандюках. Посмотреть на вас - мужики вы здоровые. Но нерешительные. Это почему? Это потому, что бандюки в стае, а вы порознь. Ваньку грабят, а соседи ждут. Ждут, стало быть, своей очереди. Когда их грабить начнут.
Вредный дед открыл было рот, но понял, что сказать ему сейчас нечего.
- Скооперируйтесь, ребята, создайте свою группу самообороны. И не врите, что у вас нет оружия. Если я сейчас дам команду провести по вашим домам обыск на этот предмет...
Опять рассмеялись, опять переглянулись.
- Вы только не думайте, что я хочу переложить на вас свои обязанности. Нет, борьба с преступностью - дело милиции. Но без помощи общественности она не обречена на успех. Преступников много. Они очень плохие. И поэтому нам надо поскорее от них избавиться. - Я сделал паузу. - Вижу по вашим лицам, что вы со мной согласны.
- Я еще своего согласия не выражал, - отмежевался дед, - у меня сроду лицо такое. Я вот... - Не договорил, в бок получил от соседа.
- Значит, сценарий, ребята, предлагаю такой. При первом же наезде на одного из вас даете крутой отпор. Ждете ответных репрессий. С этого момента придется быть готовыми к действиям. Бдительность и внимание. Потому что репрессии не обязательно будут в виде попытки физической расправы. Поджог, угон скота, похищение ребенка и подобное. Причем в силу того что жертва одна, карателей будет не много. Всем миром расправляетесь с ними. Как угодно: вилами, ружьями, кулаками. Но очень доходчиво.
- Ага, - поймал меня дед, - а посля ты пришлешь своих орлов и они нам всем ввалят за самоуправство.
- Обещаю, что за эти действия, в какой бы форме они ни выражались, вы не будете привлекаться к ответственности. Потому что таких сволочей, которые силой присваивают себе результаты чужого труда, заработанное потом и кровью, я ненавижу и считаю, что их надо ликвидировать как класс! - Уроки истории опять получаются, на эксплуататоров Серый замахивается.
Тут дед не выдержал, вскочил и замахал руками.
- Ты чему нас учишь? Мы двоих-пятерых отметелим, а они посля всей кодлой навалятся.
- Молодец, дедуля, правильно понял.
Дед разом задрал худую бороденку, довольный, что такого ловкого Серого разоблачил.
- Именно это и нужно. Вы поймите, сколько надо людей, времени, сил, чтобы обычными оперативными мерами раскрыть эти банды? Да и всех ведь не соберешь, половина уйдет, рассосется. И в другом месте опять возьмется за свое подлое дело.
Дед растерялся. Видно, нить потерял. Я помог ему на рельсы встать.
- В этот момент, когда они соберутся в кодлу, мы их накроем...
- И что?
- А вот что. Которые живы останутся - рассортируем. Кого, по делам их, под расстрел, а кого в тюрьму, на тяжелые работы, за честный хлеб.
- И как же ты нагрянешь? - все пытал дотошный дед. - Как угадаешь?
- Каждая бригада самообороны получит рацию. Мой человек в городе будет сидеть на связи круглосуточно, примет ваш сигнал.
- Не, - пропел дед. Он, видно, тут в авторитете был. - Дело новое, опасное. Сперва разок попробовать надо.
- Попробуем. Как мужики?
Трудно им было принимать решение. Да ведь иного выхода нет.
- Надо выступать, - сказал один.
- Боязно, - честно признался другой.
- Боязно, - согласился третий. - Но это попервости. Пока рукава не закатаешь.
- Вон Сане Курочкину теперь не боязно, как дом спалили. И Чуркину тоже. Ему поросят потравили, голов сорок как косой снесло. Так он теперь им же и платит. - Это четвертый мужик сказал, гневом наливаясь.
- Хватит терпеть, мужики, - подытожил пятый. - Белые придут - грабют, красные, понимаешь, тоже...
- Ты на красных-то не дави, - поправил дед. - При них не было такого. Ладно, подписываемся, мужики. Вступаем, полковник, в твой колхоз. Когда нам рацию дашь?
- Я пришлю вам своего человека. Он возьмет над вами руководство, обучение. - Честно говоря, я подумал сейчас об участковом Хлопчике. Поможет организовать первый отпор. Для примера. И ружья ваши зарегистрирует. Закон теперь мой. А свой Закон нарушать никому не позволю. Ради вас же. Вопросы еще есть?
- Вопросы посля будут, - мудро заключил нашу беседу дед.
Тяжело груженные, выбрались на шоссе, взяли курс на воинскую часть. Шли опять тем же порядком. Переговаривались между собой и с городом. Там, по сообщениям, пока ничего угрожающего не наблюдалось.
Пилипюк был очень доволен результатами "набега" на деревни и села. Его хозяйственная душа не терпела отсутствия запаса, будь то патроны или шматок сала.
- Теперь куда бежим, Лексей Митрич? За каким делом? Що робить будем?
- Сволочь одну возьмем. Предателя.
- На хрена брать-то?
- Судить будем.
Тут он меня удивил: дернул очень знакомо плечом и фыркнул очень знакомо:
- Вот еще!
Ну, Лялька! Всех научила.
- А земеля мой, Сливко, мабуть, опять песни играет?
Я обернулся. Точно, поет Сливко - больно ему по душе танком командовать. А ребята сзади опять конспиративно дремлют. Или дрыхнут.
Я развернул карту, прикинул:
- Километров через десять поворот направо, там указатель должен быть, поселок Мирный.
- И далеко еще, от поворота?
- Пять верст всего. По дому соскучился?
- Де ж той дом? Далеко. - И опять начал мечтать, как жинку с хлопцами призовет. Чуть за мечтами поворот не проскочил.
Почти сразу от поворота начался Поселок, мы прошли его насквозь и в чистом поле увидели военный городок, добрались до железных ворот КПП.
- Ребята, - сказал я назад, - одно место надо освободить для задержанного.
- Я не сплю, товарищ полковник, - отозвались с закрытыми глазами.
- Я тоже, товарищи сержанты, - в тон им ответил.
Стали напротив КПП. Подождали Майора. Он подъехал с двумя ребятами на своем "уазике". Пошел с ними к проходной. Что-то сказал дневальному за мутным окошком. Было видно, как тот, переспросив, взялся за телефон.
Мы, покуривая, терпеливо ждали. А что спешить? Главное дело сделали. Сейчас этого хмыря заберем и домой поедем. К нашим любимым рыжим котам и красивым девушкам. По пути, конечно, бой будет. Но мы победим. Никто не сомневается. А хмырю будет полезно на себе испытать, каково под оружием, которым он сам бандюков снабжал. Нет, а правда - что он, не знал, против кого это оружие повернется? Что он себе думал: бандитская сволочь, получив оружие, кинется воевать в Гренаду, чтоб "землю крестьянам отдать"? Ни чести, ни совести. Ни жалости. Что ж - око за око. А может, еще и покруче.
Наконец появился капитан. Выслушал какую-то Майорову байку и пошел с ним к нашей машине. Двое ребят - сзади.
- Получите, полковник, - брезгливо сказал Майор. - Расписки можете не давать. - И они сели в свою машину, чтобы вернуться к БМП.
- Устраивайся, - я кивнул капитану на железный ящик.
- Зачем?
- Сейчас узнаешь, - это оставшийся с нами боец.
- Вы как разговаривате со старшим по званию? - вскипел капитан, похоже особой реакцией на опасность не обладающий.- Товарищ полковник, вы...
- Ну-ну, не зарывайся, капитан. Какой я тебе товарищ!
- Лапку давай, - сказал боец и пристегнул капитана к стальной ручке.
В этот момент Пилипюк вдруг вылетел из машины. Я даже попрощаться с ним не успел, а он уже (при его-то весе) оказался далеко в стороне от колонны, где сбил с ног и прижал к земле какого-то постороннего гражданина.
Гражданин взвыл, как сирена танкера в тумане. Пилипюк рывком поставил его на ноги и, заломив руку почти до затылка, потащил к нам, пиная коленом в зад.
- Що це таке, старшина?
Пилипюк молча протянул мне портативную рацию.
- Связник Ванин, не иначе, - тяжело дыша, доложил. - Що ты ему успел вякнуть? Раздавлю як гниду! - Ударил того лбом в капот - аж зазвенело.
- Ничего не успел! - взвыл связник.
- Брешешь, чертово семя! Ты кому брешешь? - Пилипюк опять оттянул его голову за волосы и опять - лбом в железо. Но перестарался.
Мне даже жалко стало. Машину.
- Нехай, - немного сконфузился парубок. - Я его хлопцам в кузов кину. Очухается - они его поспрошают.
- К тебе шел-то, - подмигнул я капитану.
Он со страхом на лице провожал взглядом Пилипюка, который "одной левой" за шиворот волок связника по бетону. У заднего борта ближайшего грузовика подхватил его другой рукой за штаны и без раскачки бросил в кузов. Что-то коротко сказал сидящим там бойцам, вернулся в машину.
