Диана Бош - Неподвижно летящая стрела
— Вот это с удовольствием!
Утка оказалась великолепной. Настолько, что на время за столом воцарилась полная тишина. Даже Дина, которая последнее время страдала полным отсутствием интереса к еде, отдала должное мастерству повара. Но, насытившись, принялась исподтишка разглядывать, кто как ест.
Марк и здесь не изменял себе. Она всегда поражалась, как ему удается быть таким подвижным и бойким, оставаясь одновременно роскошно вальяжным. Иногда Дина казалась сама себе рядом с ним мелкой и суетливой.
Он и сейчас ел все спокойно и с расстановкой, вот только между бровями у него пролегли две глубокие морщинки. Дина догадывалась отчего: он уже полностью погрузился в новое дело.
— Марк Сергеевич, расскажите нам все-таки по порядку, как на самом деле все произошло, — попросила Карина.
Все сразу же перестали жевать и уставились на Марка. Он поперхнулся:
— Вы уверены? За столом все-таки сидим.
— А ты без кровавых деталей, только суть, — поддержала просьбу Дина. — Ну, пожалуйста!
— Ладно, слушайте. История началась давно, еще два года назад. Именно тогда Михаил Старченко увлекся карточной игрой. Человек он, как вы, наверное, знаете, увлекающийся, безбашенный, поэтому остановить его не могли ни доводы разума, ни уговоры друзей. Поначалу он, как и полагается новичку, проигрывал малые суммы. Потом карманных денег ему стало не хватать, и он начал занимать у друзей. Друзья у него в основном люди небогатые, только Макар мог похвастаться крупными карманными суммами. Так набежал долг в сто тридцать тысяч. Естественно, эта цифра возникла не сразу. Сначала были пять тысяч, потом еще пять, потом десять — на «отыграться». Парадокс таких долгов в том, что когда человек дает в долг приличную для него сумму и подсознательно чувствует, что ему могут не вернуть, он начинает нервничать и совершать ошибки. Одна из них, самая распространенная, кстати, это занимать должнику снова и снова, покупаясь на его обещание «потом все одним разом отдать».
Так, Макар однажды снял со своей карточки уже двадцать пять тысяч. Михаил убедил его: для возврата карточного долга ему нужно именно столько, иначе он не поднимет пятьдесят. Как вы догадываетесь, эти деньги он благополучно проиграл. Конечно же он и сам горячо верил, что это досадная случайность, и убедил в этом Макара. Но на сумме в сто тридцать тысяч Макар сломался. Решительно отказав Михаилу в новых деньгах, он потребовал вернуть весь долг.
Старченко деньги нашел — у отца в сейфе. Вот только отдавать их своему кредитору он не спешил. Вместо этого он решил снова попытаться выиграть в карточной игре.
Дальше все еще печальнее. В тот же день он не только проигрывает украденные у отца деньги, но и влезает в крупный долг. Его кредитор, Гурген Салавян, давно положил глаз на земельный участок, принадлежащий Григорию Старченко. Но Григорий Николаевич расставаться с землей ни в какую не соглашался.
Испробовав все доступные ему методы воздействия на неуступчивого продавца, Гурген решил действовать хитрее. Щедро одаривая Старченко-младшего кредитами, он успокаивал его, заверяя, что тот может не торопиться отдавать долг. Михаил сорил деньгами, наивно полагая, что Гурген все делает из чистой симпатии к нему. Салавян же, дождавшись, когда сумма приблизится к миллиону долларов, потребовал долг вернуть. В сумму было включено все — даже плата за такси, счета в ресторане… Участок же, на который претендовал Гурген, стоил чуть больше миллиона.
«Если деньги не будут отданы, ты умрешь», — пригрозил Салавян Старченко-младшему.
Михаил испугался и рассказал все отцу. Разразился страшный скандал. Тут я оговорюсь: в некий период времени, когда я вел расследование, нестыковки в сроках пропажи Старченко и появления тела заставили меня подозревать в убийстве отца. Эту версию подтверждал и разразившийся в их доме скандал. По свидетельству соседей, Григорий Николаевич страшно кричал, Лариса Васильевна плакала.
Но я быстро отбросил в сторону эту версию: не совпадали сроки. После того скандала Старченко-младшего видели живым. Но у Старченко-старшего к тому времени уже был план. Не буду утомлять подробностями расследования, расскажу саму суть. Идея заключалась в том, чтобы переправить Михаила на какое-то время в Австралию. Для этого заранее был сделан загранпаспорт на чужое имя и снята квартира. Для того чтобы все подготовить, Григорий Николаевич летит в Австралию в конце сентября. А вернувшись, назначает дату и время. Место должно было быть не слишком шумное, но и не заброшенное — иначе труп не нашли бы в нужные сроки. Решили, что висячий мост у форелевого хозяйства — самое то. По замыслу Старченко-старшего, труп должны были найти в ближайшие же дни. Но тут возникла неувязка: из неопознанных трупов, которые ему предлагали в морге к захоронению, только один был более-менее похож на Михаила. Остальные настолько отличались по возрасту и внешности, что даже думать было нечего выдать кого-либо из них за Старченко-младшего. А тот труп, что был похож по росту и цвету волос, имел сильные гнилостные изменения. Погибший парень был найден в июле, спустя десять дней после смерти. Труп нашли там же, в Мзымтинском ущелье. Чета Старченко дала согласие и оплатила «услуги».
Тело погибшего парня обрядили в одежду Михаила и ночью перевезли на катафалке к реке Мзымта. Санитары городского морга, которые выполняли эту «работу», вероятно, были пьяны, или что-то им помешало сделать все как надо. Возможно, они просто не смогли в темноте пронести тело по качающемуся мосту. И потому труп они оставили не с той стороны реки.
Дальнейшее вы знаете. Поскольку лицо парня было разбито при падении со скалы, опознание велось по одежде и внешним признакам. От экспертизы ДНК родители Старченко отказались.
К тому времени Михаил уже был в безопасности в Австралии, и этот факт приводил Григория Николаевича в такое радужное расположение духа, что он не мог удержаться от улыбки даже на похоронах собственного «сына».
— Но почему Макар?! — возмущенно воскликнула Карина. — За что мальчика-то наказали?!
— Я объясню. Лариса Васильевна именно Макара считала виновным во всех злоключениях своего сына. Косвенно это было именно так: в первый раз именно Макар привел Михаила поиграть в карты на деньги. Но потом Михаил играл уже сам.
— Если человек хочет найти виновного, то всегда найдет, — буркнула Карина.
— Я все равно не понимаю, — возмущенно нахмурилась Альбина. — Она тоже мать! Неужели ей не было жалко моего сына?!
— Ничуть, — фыркнула Карина. — И я могу пояснить почему. Когда Макара освободили, я позвонила Ларисе. Спросила: как она могла так поступить?
— И что она ответила?
— Сказала, что ее совесть чиста, ведь Мишу грозились убить, а виноват в этом, дескать, Макар. Если бы не он, Миша бы не начал играть. И если Миша рисковал жизнью — его грозились убить, то Макару всего-навсего предстояло отсидеть положенный срок. И еще цинично добавила: вот у него и было бы время обо всем хорошенько подумать. Так что, я думаю, прежде всего, Ларисе было жалко себя. И, разумеется, своего сына. Михаил отправлялся в чужую страну, причем на неопределенный срок — никто не мог знать, когда угроза исчезнет. Там парень находился бы без всякого контроля с ее стороны, и, значит, с ним могло случиться все что угодно. В глубине души она знала: Михаил слабый человек и он может пуститься во все тяжкие.
— А кого же похоронили вместо Миши? — поинтересовалась Альбина, которой по-матерински жалко было неизвестного погибшего парня.
— Полиция установила его имя. Это Евгений Синицын, уроженец Сибири. Приехал отдыхать в гордом одиночестве дикарем на побережье. Вечером у костерка услышал от малознакомых людей рассказы о Мзымтинском кладе, решил поехать, поискать. Если получится, то и поживиться. Когда к вечеру следующего дня он не появился в лагере, соседи решили, что он отправился домой. Они нашли его следы случайно — по взятому в прокат и не возвращенному альпинистскому оборудованию. Позже я разыскал его в базе данных пропавших без вести.
— А как же вещи? — удивилась Дина. — Он же наверняка не брал их с собой.
— Да кому это надо, — вздохнула Карина. — Просто не нашлось рядом неравнодушного человека, вот и все.
В этот момент из открытых окон донеслась громкая музыка.
— Тетя Карина, пойдемте танцевать, — потянула тетю за собой Алена, младшая сестра Макара.
— Аленушка, потанцуй пока сама, — попыталась отказаться Карина.
— Нет, нет, пойдемте!
— Потанцуй со мной, — улыбаясь, притянул сестру к себе Макар. — Знаешь, как я по тебе скучал? До сих пор поверить не могу, что ты рядом.
Девочка счастливо засмеялась в ответ на его слова и ласково прижалась к брату.
Альбина, с тихой нежностью наблюдавшая за своими детьми, вдруг помрачнела. Глаза ее наполнились слезами, и она, подняв лицо к небу, будто молясь, еле слышно произнесла:
