Александра Столярова - Алмаз моей мечты
– Да что ты, родной, куда ж я денусь!
– А я говорил, что все вы бабы – подстилки, – обрадовался Жирдяй и поспешил в конец коридора – сообщать дружку радостную весть.
Серафима выждала две-три минуты, услышала бодрое топанье ног по коридору в сторону лестницы и удовлетворенно хихикнула. Сработало! Теперь срочно к Нику!
Мужчина ее мечты только что был в душе: его смуглая кожа блестела капельками воды, а на бедрах было небрежно повязано полотенце. При виде Серафимы его глаза моментально зажглись, отчего она почувствовала слабость и головокружение.
– Ник! Подожди, сейчас некогда! – слабо отбивалась она. – Сейчас все так удачно складывается – нельзя упустить такой шанс!
– Что… складывается? – пробормотал парень.
– Алмаз, что же еще?! Ну же, отпусти! Я в твоем присутствии ничего не соображаю, – пожаловалась Серафима. Вырвалась из его объятий, нашла в шкафу джинсы и майку и швырнула через комнату. – Одевайся в темпе, у нас есть всего несколько минут!
Рассказывать было некогда. Они пулей сбежали вниз и помчались по улице, затормозили в зарослях, и Серафима выхватила мобильник.
– Алё, милиция?! – нервно завопила она, потыкав в кнопки. – Алё! Тут готовится теракт! Хотят крепость взорвать! У меня ребенок случайно подслушал разговор… трое мужиков, один точно вооружен, собираются через два часа заложить бомбу в башню. А я почем знаю? Нет, фамилию не скажу, пришибут еще террористы-то, а мне еще детей растить! Пишите адрес… Да скорее приезжайте, а не то взлетим тут все на воздух к чертовой бабушке…
Она отключилась и, не выдержав, рассмеялась. Ник смотрел на нее как на помешанную.
– Соколовская, ты не спятила, случайно? Какие дети? Какая бомба?
– Это я хочу нейтрализовать «наших друзей». Надоели хуже горькой редьки. Один проходу не дает, второй целыми днями в окна таращится, за домом следит. А сейчас одним махом всех повяжут, и у нас будет полчасика, чтобы решить свои проблемы.
– Я так понимаю, ты хочешь снова поискать алмаз? А к чему такая спешка?
– Мне просто надоело, – сказала она искренне. – Я хочу оставшиеся дни отпуска провести с тобой, валяясь на пляже…
– Лучше в кровати, у меня в люксе она что надо – мягкая, широкая, – хулигански подмигивая, вмешался Ник.
– Можно и в кровати, – согласилась Серафима, смачно его целуя. – А для этого нужно быстренько найти камушек…
Спустя десять минут приехал газик, из него горохом посыпались вооруженные менты и с размаху вломились в несчастный Бузукинский домишко.
– Вот это скорость! – удовлетворенно прокомментировала журналистка. – Молодцы!
Она с удовольствием посмотрела, как из домика выводят закованных в наручники Жирдяя, Хорька и за компанию с ними Иванцова. Последний бушевал, явно не понимая, кто эти придурки, вломившиеся к нему без приглашения, и почему их троих задерживают. Выходящий следом парень в штатском нес конфискованный у Иванцова пистолет. Разрешение наверняка имеется, но когда еще это выяснится, а времени Серафиме нужно совсем немного.
В дом они проникли с легкостью опытных взломщиков. Легко и быстро сняли решетку, привычно влезли в узкое оконце, почти на ощупь поднялись по крутой лестнице.
В широком гулком холле в солнечных лучах плясали пылинки. Дом потихоньку приходил в запустение: запах – как в помещении, где долго никто не жил, по углам валялись клочья пыли, тишину не нарушал ни один звук… Кроме шагов непрошеных гостей.
– Я пошел на второй этаж, – вздохнул Ник. – Может, на этот раз мне повезет… Хотя дед так запрятал этот чертов алмаз, что попробуй теперь отыщи.
– Давай, а я пока тут побуду.
Она просидела в холле почти час, утонув в мягком кресле и скучающе листая газету за апрель, которая валялась на тумбочке. Сверху доносились шаги, стук открываемых ящиков, хлопанье дверей. Ник в явном раздражении метался по комнатам. Серафима нажала кнопку вызова в своем мобильнике.
– Солнце мое, ты топаешь, как раненый слон. Спускайся давай, бесполезно это.
– Что бесполезно? – Его было слышно одновременно и в телефонной трубке, и на лестничной площадке второго этажа. Он свесился через перила и послал ей воздушный поцелуй с расстроенным видом.
– Все бесполезно. Знаешь, что я подумала? У нас есть отличный шанс поймать того неведомого типа.
– Ловля на живца? – Ник уже спустился и приобнял ее.
– Ага, сообразил? Все наши жулики сейчас заняты: кто-то отдыхает в морге, кто-то – в милиции… Следить за домом некому, кроме того таинственного незнакомца, который так мастерски водит джипы. – Серафима болезненно скривилась, вспомнив свой головокружительный полет в придорожную канаву. – И у меня есть замечательный шанс отомстить ему за мои синяки и раны.
– Кажется, я начинаю понимать.
– Ты чрезвычайно умный, – заверила его Серафима. – Подожди меня здесь, я попью водички.
Из кухни донеслось звяканье стекла, плеск воды, а через пару минут Серафима вернулась, держа в одной руке свой рюкзачок, а в другой – охапку какого-то мусора.
– Это что такое? – удивился Ник.
– Живец. Точнее, мы сейчас его смастерим. Побежали?
Покинув дом и пробежавшись рысью по улице, они поймали такси.
– На автовокзал! – велела Серафима и высыпала на колени свой драгоценный мусор, который до этого прижимала к груди. – Если можно, не спешите.
Водитель, несмотря на предупреждение, резко сорвал машинку с места. Ник то и дело осторожно оборачивался и осматривал окрестности, а Серафима тем временем соорудила сверток из маленькой картонной коробки, газет и полиэтиленового пакета. Для тяжести она запихнула в коробку плоский камешек, который прихватила на память с побережья Бухты. Что ж, придется ему сослужить другую службу.
– Ты думаешь, этот тип поверит, что в свертке алмаз? – шепотом спросил Ник.
– А что ему остается! Никуда не денется, поверит. За нами кто-нибудь едет?
– Черный джип с заляпанными грязью номерами. Хочешь посмотреть?
– Спасибо, насмотрелась, – проворчала Серафима раздраженно.
Таксист доставил их на автовокзал, видя их возбужденно-азартное состояние, бессовестно содрал сумму почти в два раза большую, чем полагается, но Ник безропотно расплатился, и они выскочили из машины.
Вокзальная суета и шум оглушили Серафиму, которая органически не переносила больших скоплений людей в ограниченном пространстве. Гул голосов, объявления по радио, вопли детей – все смешалось, и она потрясла головой, чтобы прийти в себя. Ник, безошибочно понявший ее намерения, взял ее за руку и повел в дальний угол зала, где находились камеры хранения. И в этот момент на Серафиму напала нервная дрожь, она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Вот она, развязка, уже совсем близко, и сейчас нельзя сделать ни одного неверного движения, чтобы не навредить. Журналистка вдруг осознала, что план ее придуман наспех и в нем зияет масса прорех. Каким образом ловить преступника? Не хватать же его за руку возле камеры хранения? А если и хватать, то что потом? В милицию они обратиться не могут по вполне простой причине: официально алмаз Нику не принадлежит, они его разыскивают нелегально, опираясь только на устное завещание деда. Поэтому что дальше, Серафима понятия не имела.
Воодушевленный и охваченный азартом, Ник ее сомнений не разделял. Отправился в кассу, купил жетон и махнул Серафиме: давай, мол, начинай. Она обреченно достала из рюкзака сверток, с великими предосторожностями убрала его в камеру хранения, поизображала немного волнение и беспокойство, надеясь на свои артистические способности. Ей уже с трудом верилось, что она сможет обмануть преступника, но отступать было некуда.
Шифр она набирала медленно, давая врагу возможность подсмотреть цифры. Ник куда-то пропал, она повертела головой и обнаружила его возле кассы. Попутно Серафима оглядела зал, но никого похожего на типа в изрядно намозолившей глаза клетчатой рубашке не заметила. Что ж, он хорошо прячется.
– Что ты задумал? – прошипела она, подскакивая к Нику, который уже успел купить билет на автобус до какого-то города.
– Нам нужно ослабить его бдительность. Он нипочем не подойдет к ячейке, пока мы маячим где-то поблизости. Сейчас мы сядем в автобус, сделаем вид, что нам нужно срочно попасть в соседний городок, а потом выскочим…
– На полном ходу? – содрогнулась Серафима. – Ты, может быть, забыл, но я только вчера изображала гордую птицу ежика и сегодня не горю желанием.
– Положись на меня, – попросил Ник и дернул ее за волосы.
Пришлось подчиниться и покинуть здание вокзала. Серафима чувствовала присутствие врага, кожей, спиной, всем телом ощущала его взгляд и поэтому тряслась как в лихорадке. Ник неодобрительно смотрел, как она курит одну сигарету за другой.
Нужный им автобус уже был заполнен людьми – не пришлось даже ждать. Серафима вошла в раздвижные двери первой, попыталась сквозь мутное стекло разглядеть привокзальную площадь, но двери с шипением закрылись, и водитель пробурчал что-то в микрофон, видимо, призывая пассажиров занять свои места.
