Галина Романова - Расплата за наивность
На улице вовсю сияло солнце. Вздохнув полной грудью, Алка начала глазами обшаривать окрестности. Следы их вчерашнего восхождения были полностью смыты дождем. Но, несмотря на усталость, в пути ей удавалось оставлять кое-какие отметки. На них сейчас она и возлагала надежды.
Бросив последний взгляд в глубь пещеры, Алка на мгновение задумалась, потом решительно вошла туда и, подхватив сумку с деньгами, повесила ее себе на плечо.
— Ты мне это должен за все те страдания, на которые обрек моих близких, — обращаясь к бездыханному телу, пояснила она. — И если мне суждено к ним вернуться, то я вернусь подготовленной…
— Я не собираюсь больше говорить об этом! — шумно возмущалась Надежда, кроша капусту на разделочной доске. — Это вы ее похоронили, а я — нет!
Устало потирая лоб, Николай с тоской смотрел на жену:
— Почему ты не хочешь смириться, Надюш? Ее нет больше…
На последних словах он не удержался и всхлипнул.
В сердцах отбросив нож, она подошла к нему и, нежно приподняв его голову, дрожащим голосом попросила:
— Коленька, милый, поверь мне — Аллочка жива! Я не могу тебе объяснить, как я это чувствую, но она жива! Я никогда не говорила тебе об этом, а теперь хочу рассказать…
Она ногой пододвинула к себе табуретку и, опасливо оглянувшись на открытую дверь, начала свой рассказ.
— В тот день я ехала в поезде к своему мужу. Сидела в купе и в окно смотрела. Под сердцем у меня копошился его ребенок. Все мысли были только о том, как я обрадую своего благоверного. Все было нормально. Внезапно на меня каким-то холодом повеяло. Я не могу объяснить, что это было, но я вдруг почувствовала необъяснимую тоску и отчетливо поняла, что я его больше никогда не увижу… — Надежда на мгновение смолкла, погрузившись в воспоминания, потом продолжила: — И мамину смерть я почувствовала. Кольнуло что-то в сердце и пустотой отозвалось. Все, думаю, что-то случилось… А с Аллочкой нет такого, понимаешь?!
Николай поднял на нее покрасневшие глаза:
— Эх! Кабы так да на самом деле! Тяжко мне, не могу сказать даже как!
— Я все понимаю… Главное — не отчаиваться! — Надежда погладила мужа по всклокоченным волосам. — Главное — верить!
Он встал и, засунув руки в карманы брюк, принялся мерить шагами кухню. После недолгих размышлений внимательно посмотрел на жену:
— А может, ты и права? Слишком уж все выглядит странным… Не могу поверить, что она могла связаться с такой конченной шлюхой… Влад вон поверил, а я — не могу!
— Ты мне лучше про Влада не говори! — возмутилась Надежда. — Не успел зарыть, а уже утешения ищет…
— Это ты про что? — Николай вытаращил на нее глаза.
— Да так… — она тяжело вздохнула и нехотя сказала: — Болтают, у Светки он ночевал…
— Сплетни все это! — возмущенно обрубил он. — Бабы изгаляются! Мужику тяжело, вот и зашел на огонек…
— И задержался до утра, — съязвила Надежда. — Ты его не защищай! Слишком уж он быстро во все поверил! Ни расследования не провел, ничего… Подумаешь, какая оскорбленная добродетель!..
— Ну, ты, Надюш, не кипятись особенно, — миролюбиво протянул Николай. — Не каждому легко понять, когда твоя жена найдена при таких обстоятельствах…
— Это не его жена! — отрезала Надежда и в сердцах хлопнула крышкой о кастрюлю. — Тоже мне, мент называется!..
— Да проводилось расследование. Вся процедура была соблюдена — опознание, опрос свидетелей и так далее, кому от этого легче?
— Сыщики! — окончательно вышла из себя она. — Я и то больше вашего узнала!
— Что ты узнала?!
— А то… — Надежда опять присела у стола. — По своим старым каналам пробежалась и узнала, что Серега бежал из мест лишения свободы! Причем совсем недавно. Странно, что вам пока об этом не сообщили…
— Откуда ты все это? И при чем тут он? — Николай с изумлением уставился на жену.
— Оттуда, — передразнила она его. — А кроме Сереги, я так думаю, некому! Чувствую я, он здесь каким-то боком…
Впервые за последнее время глаза у Николая загорелись живым огнем, он подскочил к жене и чмокнул ее в нос:
— Ты самая замечательная жена на свете! И я тебя люблю!
В кухню ворвался Стасик и закричал:
— Тетя Надя, а Валерик вазу с цветами повалил!..
Валерик сидел в луже и с радостным смехом нашлепывал ладошками по воде. Подхватив его на руки, Николай рассмеялся.
Ползая по полу с тряпкой в руках, Надежда с удовольствием отметила про себя, что впервые с того страшного дня ее муж рассмеялся.
«Неужели он поверил мне?! Наконец-то! — подумала она, потом сердце ее тревожно сжалось. — Где же ты — ласточка наша? Возвращайся поскорее!»
Алка проснулась от предрассветного тумана, холодными щупальцами проникающего под одежду. Она потянулась и замерла: совсем рядом раздался хруст веток.
— Господи боже мой! Помоги мне! — зашептала она слова молитвы.
Серега предупреждал, что леса эти заповедные и встреча со зверьем может закончиться плачевно.
Она настороженно слушала, вглядываясь в молочную пелену, но все звуки заглушал стук ее собственного сердца. Впервые за время своего одиночного путешествия она пожалела, что не обшарила Серегины карманы. Наверняка там был пистолет.
«Сиди теперь и жди, пока тебя не скушают!» — с тоской думала она, ожидая, что тот, кто потревожил ее, опять обнаружит себя.
Кругом было тихо…
Стараясь производить как можно меньше шума, Алка приподнялась со своей лежанки и на полусогнутых ногах начала выбираться из кустарника, который на сегодняшнюю ночь гостеприимно предоставил ей свое покровительство.
Поплотнее запахнув курточку и забросив сумку на плечо, она бодро зашагала в выбранном направлении…
— Костер жгли дня два назад, — авторитетно заявил Косой, внимательно оглядывая пол пещеры, потом встревоженно добавил: — Смотрите, здесь кровь!
Его спутники поспешили к нему. Сгрудившись, они уставились на темное пятно, подернутое засохшей пленкой. Один из них нагнулся и потрогал его пальцем:
— Да, это кровь. Интересно — чья?!
— Черт!!! — громко выругался самый молодой из них. — Я опять опоздал!!! Я опять опоздал!!!
Он принялся метаться на узком пространстве, осыпая ругательствами вся и всех.
Друзья его, переглянувшись, молчали. Нечасто приходилось им видеть его в такой ярости.
— Мы должны найти их!!! — бесновался он между тем. — Должны!!! Иначе…
— Где же искать-то? А может, ее уже и в живых нет, — перебил один из присутствующих. — Мы же не знаем, чья эта кровь…
Сильнейший удар в челюсть поверг его на землю.
— Не смей так говорить! — заорал ударивший. — Мы будем искать! Будем!!!
С этими словами он выскочил из грота и что есть сил побежал вниз по склону.
— Совсем мальчик ума лишился, — печально покачал головой Косой, помогая своему другу подняться. — Да было бы из-за кого!
— Что, так плоха? — спросил второй, потирая ушибленное место.
— Да не плоха, но и ничего особенного…
— Я так думаю: не мог он голову потерять из-за пустышки! Что-то есть в ней…
Негромко переговариваясь, они поспешили вслед убежавшему другу.
Шли вторые сутки Алкиных скитаний. Временами она отчаивалась и часами лежала на земле, тупо уставившись на пробегающие облака. А временами не шла, а летела вперед, окрыленная надеждой на спасение.
Именно в такой момент и попался на пути тот злополучный овраг…
Перекусив, Алка печально посмотрела на промасленную бумагу — вся провизия была съедена. И как она ни экономила, ничего больше не осталось. Зачерпнув воды из ручья, на пологом бережке которого отдыхала, она совсем было собралась попить, как вдруг ей почудилось, что она что-то слышит. И звук этот был чужд звукам летнего леса.
Настороженно застыв, она прислушалась.
Так и есть!.. Машины…
Где-то совсем рядом рокотали моторы проносившихся автомобилей. Значит, она вышла к дороге.
От радости Алка чуть не расплакалась. Подхватив свой порядком надоевший багаж, она пошла на звук.
Напряженно вглядываясь сквозь густые ветви сосен, она, пытаясь разглядеть дорогу, совсем забыла смотреть себе под ноги. Поэтому первым чувством, когда она полетела в пустоту, было удивление. На смену ему пришла страшная боль, пронзившая лодыжку.
Громко застонав, она попыталась шевельнуть пальцами. Слава богу, нога не была сломана. Устроившись поудобнее, Алка закатала штанину до колена и присвистнула. Ступня была неестественно вывернута в сторону и постепенно наливалась синевой.
— Вот так так! — дрожащими губами прошептала она. — Как же я теперь?
Она подняла голову и осмотрелась. Дно глубокого оврага было изрезано норами какого-то животного.
— Тут, наверное, и змеи водятся!.. — опасливо озираясь, Алка попыталась подтянуть под себя ноги, но резкая боль вновь напомнила о себе.
