Михаил Васильев - Грибник
— Смотри, какой хороший гриб вон там стоит! — показал Артур. — Настоящий белый. Бери. — Он протянул Регине свой грибной нож, сделанный из финского штыка. — Мы в кооперативе такой грибной кинжал называли.
Регина небрежно опустила его в корзину.
— Вон те тоже хорошие грибы. Моховики, — повел рукой Артур. — Видишь? А вон прямо на открытом месте — груздь. Ценный гриб, первая категория в таблице Василькова, только мы в кооперативе его не брали. Хрупкий он слишком, для складирования не годится.
— Не надо, пусть живут.
Они прошли мимо черной квадратной ямы с торчащими оттуда гнилыми бревнами.
— Черные копатели блиндаж выкопали, — жестом экскурсовода Артур показал на нее.
"И наш наган из такой же", — подумал он. Мысли о нагане не отпускали, все время возвращались.
Один за другим стали попадаться кресты, наспех сделанные из лесных жердей.
— А это уже вахтовики поставили, — объяснял Артур. — Из "Вахты памяти". Те, что солдат незахороненных ищут. Временные могилы, только смотрю, судя по дате, уже три года назад их делали.
Регина не проявила к его словам интереса и даже отвернулась. Они вышли на знакомую Артуру тропинку, ведущую на берег, прямо к его даче. Тот тоже замолчал. Думал, что, может быть, она вдруг решила покончить с их неестественно дружескими отношениями. Приходилось слышать, что многие девушки любят секс в самых диких местах: гаражах, сараях, на стройках. Должно быть, считают это более волнующим, пикантным. Совсем было непонятно, что может нравиться такой, как Регина. Что она может хотеть.
Мысленно он увидел, как Регина входит в его вагончик, оглядывается, с трудом пробирается вперед среди тесноты, штабелей пустых ящиков, при ее росте почти упираясь головой в потолок. — "Мы же не за грибами, в конце концов, сюда приехали", — говорит она. — "А за чем?" — спросит Артур. Или не надо спрашивать?
— Настоящие грибы только на островах, на моем Грибном архипелаге, — заговорил он. — Но вот не знаю, удастся ли добраться туда. Есть тут в деревне, в Осиновом такой старик. Венька. Оставил я ему катер, чтоб починил, и даже мобильный оставил для связи. Уже несколько недель звоню, спрашиваю, что с ремонтом, а тот только мычит что-то неопределенное. Подозреваю, что давно починил и с тех пор сам ездит, эксплуатирует мое плавсредство. В последнее время этот Венька что-то совсем странный стал, злой какой-то. Неистовый. Любитель собирать на голову врагов горячие уголья. Как писал святой Павел в послании к римлянам…
— Я дядю Веню знаю, — внезапно отозвалась на это Регина. — Он в такой черной избушке живет. И всегда его знала. Он мой знакомый и родственник даже.
Артур, повернувшийся к ней, вдруг заметил явственное сходство в ее прекрасном лице и Венькином лице-черепе. И даже в фигуре — особенно это угадывалось в ее широких и прямых плечах.
— А ты что думал, — добавила Регина. — Я совсем земная, плоть от плоти народной. Или предполагал, что я спустилась откуда-то с Олимпа?
"Предполагал именно так", — подумал Артур.
— Как тесен мир, — пробормотал он.
Будто совсем рядом раздался звон колоколов. А точнее, как знал Артур, обрезанных газовых баллонов. Значит, берег Ладоги уже недалеко.
— Не спрашивай, по ком звонит колокол… — произнес Артур.
— Чего? — как будто очнулась задумавшаяся о чем-то Регина. — Я ничего у тебя и не спрашивала.
Между деревьями появилась вода.
— Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца, — непонятно к чему произнесла Регина. — А я теперь знаю, кто этот убийца.
— Квазимодо? — спросил ошеломленный Артур.
— Никакой он не Квазимодо.
— Вот как? Догадалась?
— А вот так. Это именно он все время наводил нас на ложный след. — Регина помолчала. — Слишком долго, и это уже стало невозможно не замечать.
— Так кто он, наконец?
Они давно остановились. Регина как будто машинально срывала и клала в рот ягоды малины, совсем высохшие, несмотря на близость воды.
— Слишком сложно и долго рассказывать, объяснять. Я тебе лучше его покажу. Пойдем!..
Артур, куда-то торопясь теперь, шел по тропинке впереди. В последний раз, видя Квазимодо, сверху, стоя на диване, он почти узнал того. Отчетливо понял, что это кто-то хорошо знакомый. Что-то, какое-то последнее препятствие в мозгу мешало осознать кто. Осталось понять какую-то мелочь, чтобы увидеть лицо Квазимодо. Артур различал его будто в сумерках. Сейчас вспыхнет свет.
— Хотя бы где он сейчас?
— Скоро должен быть на твоей даче.
Артур уменьшил шаг, приостановился.
— Так что, не догадался еще? — спросила Регина.
— Откуда, — пробормотал он. — Я что, хитроумец какой! Все не говоришь, темнишь…
— Гляди, а это что? — опять спросила она. — Что это за феномен?
Сейчас Артур тоже увидел впереди, на вершине сосны большой серый шар.
— Зацепился. Это метеозонд, — объяснил он. — Такие метеорологи запускают для изучения чего-то там. Давления воздуха, вроде, влажности. Скорости ветра, может. Вот бы выстрелить, жаль, что моего нагана теперь нет. Впрочем, отсюда не попасть. Невозможно.
Совсем внезапно в лесу гулко грохнул выстрел. Шар лопнул, разлетелись серые клочья.
Едва не поскользнувшись на скользкой глине, Артур судорожно развернулся. Регина держала наган привычно, двумя руками, направив на него. Так, как он уже несколько раз видел. Совсем, как…
— Так Квазимодо — это ты? — с трудом сумел сказать Артур.
— Я. — Такое короткое слово. — Хватит, поприключались! Прости, Капитан! Как говорится, ничего личного.
Послышался металлический щелчок. Еще один. Что это — осечка? Регина отшвырнула в сторону наган и с какой-то спортивной резкостью и решительностью бросилась вперед. В руке у нее Артур успел заметить нож. Его грибной кинжал.
Сумел перехватить ее руку с ножом и изо всех сил отводил в сторону. Они сцепились вплотную, обхватив друг друга, словно внезапно охваченные любовной страстью. Сквозь одежду, тесно прижавшись, Артур ощущал ее тело, мышцы, мощные и при этом нежные.
"Совсем, как писал Куприн". — Совершенно некстати возникшая мысль.
Слились, раскачиваясь. Затрещала ее элегантная куртка, лопнула по шву. Регина оказалась неожиданно сильной. Совсем с мужской мощью она гнула Артура, обхватив его голову. Наверное, пыталась сломать шею. Артур понял, что его убивают, грубо, напряженно и деловито.
Наконец, вырвала руку с зажатым ножом, прижала голову Артура к своей груди. Выронив корзину, тот выгнулся; выкручиваясь, выворачиваясь, почти опустился на колени. Внезапно спину обожгло резкой горячей болью. Артур рванулся. Нож скользнул по спине, рассекая ткань куртки и мясо и застревая в сетчатой подкладке.
Они опять стояли на тропе, друг против друга. Сейчас ноздри тонкого носа Регины раздувались, из него стекала струйка крови. Куртка свисала лохмотьями, один рукав был оторван совсем. Глаза горели яростью. Артур ощущал, как по спине и уже по ногам густо течет горячая и липкая кровь. Как щитом, он защищался корзиной, прижав ее к груди.
Держа нож перед собой двумя руками, Регина неожиданно, броском опять рванулась вперед. Развернувшись, ударила плечом, будто игрок в регби. Артур едва удержался на ногах, схватив ее за лацкан куртки и за какую-то мышцу на плече. Корзина отлетела, он едва успел схватить и прижать к себе выпавший оттуда нож, еще один грибной штык. Сжав его, махнул рукой и сразу ощутил под ней мягкую грудь Регины. Нож с неестественной легкостью вошел в ее тело.
Артур все-таки не устоял, будто по льду проехав по скользкой глине назад, он упал, спиной в грязь. Перед глазами потемнело от боли.
Лежал, медленно, с трудом приходя в себя. Потом увидел валяющуюся корзину, рядом, в грязи, нож и невдалеке — Регину. Она стояла на коленях, держась за грудь. Повсюду, везде, на всем — ярко-красная кровь. Слышалось, как Регина с трудом, через силу дышит, пытается дышать. Это хриплое и клокочущее дыхание раздавалось громко, казалось, что на весь лес. И вот она упала, повалилась на бок.
Подошедший Артур увидел, ее лицо стало молочно-белым, глаза с ужасом смотрели как будто вглубь себя. Непонятно, видела ли она Артура. На груди чернела, сочащаяся кровью, дыра. Но вот ее губы зашевелились. — "Помоги быстрее", — угадал он. Значит, видела.
Артур подхватил ее подмышки и потащил волоком. Но куда? Слепила боль в спине. И вот заметил, как не по-настоящему, будто тряпичные, волочатся ее руки и ноги. Понял, что тащит неживое тело.
Регина умерла. На земле лежал, весь покрытый жидкой грязью, футляр, оставшийся от человека. Ненужный теперь предмет. Мертвая она сразу стала некрасивой. Лицо ее будто погасло. По нему даже невозможно было определить, кому еще недавно принадлежало это тело: мужчине или женщине.
Рядом обнаружился большой муравейник, конусная куча, небрежно огороженная несколькими лесными жердями. Муравьи суетились там, равнодушные ко всему. Артур положил труп Регины рядом с ним, стал засыпать ветками и камышом, ломая их невдалеке. Потом заметил недалеко стог скошенной осоки, стал таскать эту осоку оттуда, ощущая холод голой теперь спиной. Боль становилась все сильнее.
