Ричард Лаймон - Остров
Подходя к расселине, Кимберли на ходу бросила на землю копье и избавилась от томагавка. Остановилась она лишь у самого края. Там наклонилась, словно отвешивая поклон, и уперлась руками в колени.
Мы остановились поодаль.
- Он там, внизу? - нарушила молчание Конни.
- Ага. Подойди, посмотришь.
- Я воздержусь, если ты не против. Кимберли выпрямилась. Развернувшись в нашу сторону, она недоуменно посмотрела на нас.
- Неужели никто не хочет на него взглянуть? Я поднял руку.
- Что ж, иди сюда.
- Я подержу твой топор, - предложила Билли, и я не стал возражать.
Затем заставил себя сделать шаг вперед. Меньше всего мне сейчас хотелось смотреть на еще одного мертвого мужика. Бог свидетель, двоих было уже предостаточно. Но я должен был лично убедиться, что там Уэзли, и что он мертв.
Дойти до самого края, как это сделала Кимберли, у меня не хватило мужества. Перед обрывом я встал на четвереньки и прополз оставшуюся часть пути. Пропасть была не такой глубокой, как я опасался. Но все же она была достаточно глубока. Наверное, пятнадцать или двадцать футов, и с очень отвесными стенами. Дно было похоже на плоскую, но слегка перекошенную каменную плиту. Из трещин в стенах и на дне кое-где пробивались чахлые кусты.
Все то время, которое я изучал размеры и общий вид пропасти, я старался не смотреть на тело. Оно лежало прямо под нами, чуточку левее. Я видел его периферийным зрением, пока осматривался.
Но в конце концов мне пришлось посмотреть. Он лежал лицом вниз и на первый взгляд был похож на задремавшего во время приема солнечных ванн нудиста. Только кожа имела нехороший вид. И дырка в заднице была не на том месте - посредине правой ягодицы. И вместо затылка - какое-то черное месиво. Кроме того, на левой ноге ниже колена оголился большой участок кости - должно быть, потрудилась какая-то зверушка, и, судя по всему, намного крупнее тех, которые сейчас ползали по нему и летали вокруг.
- По-моему, мертвее не бывает, - заметила стоявшая рядом Кимберли. Она наклонилась вперед, свисавшие волосы закрывали от меня ее лицо. И хорошо, что я не мог его видеть. На нем, несомненно, было выражение высшего удовольствия. Потому что именно это я услышал в ее голосе. - Это прекрасный образец того, что называется "дохлятиной", - добавила она.
- Наверное, - буркнул я без особого воодушевления.
Когда Кимберли отступила назад, я отполз от края пропасти и встал.
- Никого больше не заинтересовало? - спросила она и пошла к тому месту, где оставила томагавк и копье, на ходу снимая рубашку Кита.
- Я совершенно не хочу его видеть, - заявила Билли.
- Дай мне свою веревку, - попросила ее Кимберли.
Билли нахмурилась.
- Зачем?
- Я спущусь вниз.
- Ты шутишь, - пробормотал я. - Ты ведь не собираешься делать это.
- Разумеется, сделаю. - Никогда еще я не видел Кимберли такой решительной. Мне стало страшно. Я должна убедиться, что это он.
- Конечно он. А кто бы еще это мог быть?
- Гиллиган? - предположила она. - Профессор? Д. Б. Купер? Кто знает? Да кто угодно.
- Это Уэзли, - настаивал я. Конни недовольно посмотрела на нее.
- Ты сама сказала нам, что это Уэзли.
- Я убеждена, что это действительно он. Но убеждена не окончательно. Вот почему мне нужно спуститься вниз и перевернуть его.
Перевернуть?
- О Боже! - воскликнул я. - Только не это. Ты ведь не собираешься к нему прикасаться?
Странно улыбнувшись, Кимберли ответила:
- Конечно, собираюсь.
- Делай, как знаешь, - сдалась Билли. Поморщив носик, она подняла кольца веревки, перекинула через их голову и протянула Кимберли. Та взяла веревку.
- Нет абсолютно никаких причин спускаться туда, - запротестовал я. Правда. Послушай, ты и я знаем, что это Уэзли, так что...
- Может, ты и знаешь, приятель.
- Ты тоже знаешь.
- Ничего такого я не знаю.
- Это не смешно.
- А я что, рассказывала анекдот?
- Ты себя странно ведешь.
- Он прав, - вмешалась Конни.
- Давайте поставим на этом точку и вернемся на свой пляж, - предложила Билли.
Ехидная ухмылка исчезла с лица Кимберли.
- Я сделаю так, как собиралась. А я собиралась спуститься вниз и нанести визит нашему мертвому другу. Потому что, если это не Уэзли, мне надо это знать, а если это Уэзли... - она пожала плечами.
- Тогда что? - переспросила Билли.
- Ничего. Просто мне надо убедиться в том, что это он. Вот и все. И знаешь что? Я теперь уже не столь уверена. Чем больше я об этом думаю, тем больше мне этот парень кажется недостаточно крупным для Уэзли.
- Чушь! - воскликнул я.
Не говоря больше ни слова, Билли подошла к обрыву и заглянула в пропасть. Затем она что-то невнятно промычала, и, постояв еще с минуту, повернулась и подошла к нам. Лицо у нее было бледным.
- Это должен быть Уэзли, - пробормотала она. - А кто бы это мог быть? Собственно говоря, мне кажется, что люди и должны после смерти выглядеть поменьше, чем при жизни.
- Так и ты думаешь, что он выглядит не таким большим? - воскликнула Конни.
- Ну... вроде как. Уэзли был довольно крупным парнем...
- Мертвец тоже большой, - заметил я.
- Не уверена, что настолько большой.
- Господи! - буркнула Конни.
- У него рана от копья Кимберли в заднице, - заметил я. - И череп проломлен точно так, как рассказывала Тельма...
- Что сильно затрудняет его опознание, - прервала меня Кимберли. - А дырку в заднице можно сделать кому угодно.
- Кому, например? - взорвался я. - Кто здесь еще есть?
Улыбка вновь засияла на лице Кимберли. Но не ее фирменная изумленно-ликующая.
- Остается выяснить, Ватсон.
С этими словами она резко развернулась на месте и ланью скакнула к краю расселины. Придерживая один конец в руке, она сбросила веревку вниз. Затем повернулась к нам лицом и покачала головой.
- Не хватает. Придется нарастить томагавочными ремнями.
К этому времени мы уже были готовы сотрудничать с нею. Особой веры в рассудительность Кимберли у нас не было, но сомнения Билли резко пошатну ли нашу убежденность. Если уж и она не была на сто процентов уверена в том, что тело принадлежит Уэзли, тогда нам и в самом деле необходимо произвести опознание по полной программе.
Пока я нес боевое дежурство с топором, женщины распутывали узлы на ремнях для томагавков.
Новые узлы вязала Билли. С тремя более коротки ми кусками общая длина веревки увеличилась по меньшей мере на двенадцать футов.
Кимберли вновь сбросила веревку в расселину.
- Достает, - объявила она.
Я оглянулся, разыскивая глазами, к чему можно было бы привязать верхний конец. Ствол дерева, на пример. Или выступ скалы. Но на подходящем расстоянии от края ничего не оказалось.
- Похоже, придется тебя опускать, - заключил я.
- Нет. Я просто спущусь вниз.
Очевидно, Кимберли уже нашла решение. Взяв у меня топор, она пошла с ним к краю и повернула его топорищем в противоположную пропасти сторону. Затем присела на корточки и сунула лезвие в трещи ну. Поднявшись, притоптала его поглубже.
Связав на конце веревки петлю, Кимберли накину ла ее на топорище и опустила до стального обуха.
- Так будет нормально, - заключила она. - Руп, ты не мог бы придержать немного топорище? Просто навались на него и не дай обуху выскочить из щели. Я кивнул головой. Ладно, но... Или наступи на топор. Как тебе будет удобнее.
- Ладно. - Присев, я ухватился за топорище под самой веревочной петлей. - Готово, - объявил я.
- Молодчина, - похвалила она. Слегка пожав мне плечо, Кимберли обогнула меня и встала ко мне лицом. На какое-то мгновение мы очутились нос к носу. Затем она начала отползать назад. Веревка лежала на земле между ее ног.
- Осторожнее, - напутствовала ее Билли.
- Не упади, ради Бога, - добавила Конни. Они обе подошли ближе. Билли стояла теперь слева от меня, а Конни опустилась на колено справа. В случае чего они были готовы прийти на помощь.
Пока что Кимберли не держалась за веревку. Положив руки на край обрыва, она опустила вниз ноги. Затем остановилась и зависла передо мной, опираясь на напряженные руки. Выступ на скале выдавил длинную вмятину на ее бедрах. Плечи и руки, обычно такие изящные и ровные, вздулись узлами мышц. То же самое было и с ее грудями. Сохраняя гладкую округлость форм, они увеличились в размерах, растягивая чашечки белого бюстика бикини. На коже выступили блестящие капельки пота.
- Руп, - обратилась она ко мне. Наши глаза встретились. - Нож выпадет.
Я посмотрел на него.
Напрасно я все время пытался не смотреть туда.
Как всегда, армейский складной нож был засунут за пояс ее плавок. Сейчас его верхний конец выглядывал чуть больше обычного - где-то на полдюйма. Из-за толстой рукоятки плавки вокруг нее немного отошли от тела и оттопыривались до самого низа.
Я сразу понял в чем дело: если бы она попыталась опуститься еще ниже, выступ скалы, упершись в нижний конец ножа, вытолкнул бы его.
- Забери его, - попросила она.
