Дик Фрэнсис - След хищника
Синдикат «Ллойдз» развернул бурную деятельность, и в каждый контракт, как обычно, вписывал условие, чтобы в случае чего клиенты тут же обращались в «Либерти Маркет». Рука руку моет — и синдикат, и «Либерти Маркет» прямо-таки урчали от удовольствия.
Жокейский клуб тоже проявил некий интерес. Меня отправили в их офис на Портмен-сквер в Лондоне, чтобы обсудить со старшим распорядителем проблемы вымогательства. Он крепко пожал мне руку и спросил, действительно ли «Либерти Маркет» считает опасность реальной.
— Да, — спокойно ответил я. — В последнее время в мире скачек было три похищения — в Италии похитили владельца ипподрома, Алисию Ченчи, девушку-жокея, которую вы должны знать, в Англии — сына Джона Неррити.
Он нахмурился.
— Вы думаете, эти похищения взаимосвязаны?
Я сказал ему о том, что два последних были определенно связаны, и он нахмурился еще сильнее.
— Никто не может сказать, не попытается ли этот же самый человек еще раз пойти на похищение после того, как авантюра с Неррити провалилась, сказал я. — Но мысль о том, чтобы заставить кого-нибудь продать дорогую лошадь, может быть соблазнительна для подражателей. Потому да, мы действительно думаем, что владельцы лошадей должны проявить благоразумие и застраховаться от любого вида вымогательства.
Старший распорядитель без улыбки смотрел мне в лицо. Это был плотный человек лет шестидесяти с тем же естественным высокомерно-важным видом, что и у нашего председателя, хотя такого же всепобеждающего благодушия в нем не было. Морган Фримантл, старший распорядитель, главный авторитет в огромной индустрии скачек, производил впечатление скорее своей мощью, чем обаянием, скорее умом, чем теплотой, решительностью, а не терпеливостью. Я подумал, что люди больше уважают его, чем любят, и что еще он наверняка способствует оздоровлению мира скачек.
Он сказал, что слышал о нас от одного приятеля, который работает страховщиком в «Ллойдз», и что он сам сделал о нас несколько запросов, — Похоже, что ваша фирма пользуется уважением, — обратился он ко мне. — Должен сказать, я не считал, что такие организации нужны, но теперь я знаю, что в мире за год происходит около двух сотен похищений с целью получения выкупа, не считая межплеменных беспорядков в Африке или политических переворотов в Южной и Центральной Америке.
— Ну... — замялся я.
Он продолжал:
— Мне сказали, что похищений может быть гораздо больше, нежели отражено в отчетах. Например, случаи, когда семьи или фирмы действуют сами и не сообщают полиции.
— Может быть, — согласился я.
— Глупо, — отрезал он.
— Чаще всего да.
— Я так понял, что полицейские инспектора охотно работают с вашей фирмой в любом удобном случае. — Он помолчал и добавил почти ворчливо: Негативных отзывов у них нет.
Здорово, подумал я.
— Потому мне кажется, — рассудительно продолжал Морган Фримантл, если что-нибудь опять случится с кем-то из мира скачек, вы можете звонить прямо в Жокейский клуб, и мы предоставим вам любую возможную помощь.
— Спасибо большое, — удивленно сказал я.
Он кивнул.
— У нас прекрасная охранная служба. Они будут рады работать с вами.
Мы в Жокейском клубе, — с сожалением сказал он мне, — тратим кучу времени на разборку случаев мошенничества, Поскольку скачки, к несчастью, порождают обман.
На это ответа у меня не было, потому я промолчал.
— Мистер... э-э-э... Дуглас, — встал он, — если ваша фирма будет нанята кем-нибудь из мира скачек, чтобы работать над случаем, который может иметь место в наших краях, сообщите мне. Все, короче говоря, что может повлиять на стабильность скачек в целом. Вымогательство явно повлияет на это.
Я тоже встал.
— Моя фирма может только посоветовать клиенту, чтобы он обратился в Жокейский клуб, — безразлично сказал я. — Настаивать мы не можем.
Он задумчиво посмотрел на меня в упор.
— Мы хотели бы знать, что творится у нас на задворках, — сказал он.
— Мы хотим это знать, чтобы защитить себя.
— "Либерти Маркет" всегда будет оказывать по возможности полное содействие, — заверил я его.
Он коротко улыбнулся, почти сардонически.
— Но вы, как и мы, не знаете, где и как враг может нанести удар. Может получиться так, что мы и представления не будем иметь, как защищаться.
— Ну, — промычал я, — такова жизнь.
Он снова крепко пожал мне руку, встал из-за стола и проводил меня до двери офиса.
— Будем надеяться, что это конец. Но если нет, приходите.
— Хорошо, — сказал я.
Как-то вечером я позвонил на виллу Франчезе. Мне ответила Илария.
— Привет, мистер Все Устрой, — с радостным удивлением откликнулась она. — Как дела?
— Все путем, — ответил я. — А у вас?
— Изнываю от скуки. Разве вы не знаете?
— Алисия дома? — спросил я.
— Наша драгоценная дева пошла в гости с папой.
— А...
— Однако, — осторожно сказала Илария, — она вернется часам к десяти. Попробуйте позвонить попозже.
— Хорошо. Спасибо.
— Не благодарите меня. Она навещает Лоренцо Травенти, который уже изрядно оправился от ранения и выглядит теперь особенно очаровательно и романтично и при любой возможности целует ей ручку.
— Милая Илария, — сказал я. — Вы всегда так добры.
— Черт, — весело ответила она, — я могу сказать ей, что вы звонили.
Она передала о моем звонке. Когда я снова позвонил, Алисия ответила почти сразу же.
— Извини, меня не было дома, — сказала она. — Как дела?
— А твои? — сказал я.
— О... прекрасно. Честное слово. С тех пор как вернулась, я выступала на нескольких скачках. Два раза победила. Это неплохо. Помнишь Брунеллески?
Я порылся в памяти.
— Та лошадь, на которой ты не скакала в Дерби?
— Да. Точно. Я победила на нем на прошлой неделе, и его посылают теперь в Вашингтон для участия в Международных скачках, и верь — не верь, а меня просили скакать на нем! — В ее голосе торжество мешалось со страхом.
— Едешь? — спросил я.
— Я... я не знаю.
— Вашингтон, округ Колумбия? — спросил я. — Америка?
— Да. Там каждый год проходят международные скачки на ипподроме Лаурел. Приглашены по-настоящему замечательные лошади из Европы, все расходы оплачивают устроители — также для тренеров и жокеев. Я никогда там не бывала, но слышала, что там здорово. Что ты думаешь?
— Поезжай, если сможешь.
На короткое время воцарилось молчание.
— В этом-то все и дело. Если смогу. Я почти готова, но мне надо решить самое позднее завтра утром. Чтобы дать им время подыскать кого-нибудь еще.
— Возьми с собой Иларию, — предложил я.
— Она не поедет, — решительно ответила она. Затем уже с сомнением:
— А вдруг поедет?
— Спроси ее.
— Да. Может, и спрошу. Я хотела бы, чтобы ты мог поехать со мной. Я бы все перенесла, если бы ты был рядом.
— Увы, — с сожалением ответил я. — Но с тобой все будет в порядке.
Мы еще немного поговорили и распрощались. Я некоторое время размышлял, не поехать ли мне, в конце концов, — выбить себе недельку, плюнуть на стоимость билета... Но в офисе в то время не хватало народу — Тони Вэйна срочно вызвали в Бразилию, четверо-пятеро партнеров были завязаны на многочисленных заварушках в Сардинии. Я постоянно принимал на коммутаторе сообщения от них в перерывах между консультативными поездками к владельцам лошадей, и даже сам Джерри Клейтон был вынужден оставить своих бумажных райских птичек и заняться более традиционной бумажной работой.
Но все вышло совершенно неожиданно. Морган Фримантл, старший распорядитель Жокейского клуба, отправился в Лаурел на неделю в качестве почетного гостя президента ипподрома — знак вежливости по отношению к скаковому братству.
На второй день своего визита он был похищен.
Глава 16
Вашингтон, округ Колумбия
Председатель отправил меня в Жокейский клуб. Там царили растерянность и уныние.
Сначала было слишком мало народу, и никто в точности не знал, кто начальник. Прямо стадо без пастыря. Когда я спросил, кто принял первый звонок от похитителей, меня направили в кабинет, где решительная женщина средних лет в шелковой блузке и твидовой юбке тупо глянула на меня и сказала, что я пришел не вовремя.
— Вы — миссис Беркли? — спросил я.
Она рассеянно кивнула. Мысли ее где-то витали, но держалась она хорошо.
— Я пришел по поводу мистера Фримантла, сказал я. Это прозвучало, как если бы я сказал, что пришел по поводу канализации. Я едва сумел подавить смешок. Миссис Беркли уже внимательнее посмотрела на меня и спросила:
— Вы, случайно, не из «Либерти Маркет»?
— Верно.
— О! — Она дотошно оглядела меня. — Это вы говорили с мистером Фримантлом на прошлой неделе?
— Да.
— И что вы собираетесь делать?
— Ничего, если я сяду? — спросил я, показывая на ближайший стул рядом с ее полированным столом.
