Михаил Учайкин - Синдром Минотавра
– Я тут разговорилась с Глашкой… – быстро начала Ирина Иосифовна рассказывать. – Хотела восстановить картину, кто тебя бабуле сдал с твоей беременностью, а в итоге…
«Глашка – это Глафира Викентьевна», – кивнула Ариадна. Она хорошо запомнила, как та злобно прижимала ее голову и руки к столу, на который ее положили.
– Так вот она в разговоре упомянула Лидку… – продолжила женщина.
«Лидка – это Лидия Геннадьевна. А ее тогда не было», – опять кивнула Ариадна.
– Ей якобы Маринка…
«Ну с Маринкой все ясно. Это Марина Ивановна – Танина бабушка».
– Сказала, что тебя выгнали с треском из нянь, якобы из-за прогрессирующей шизофрении…
– Что? – опешила Ариадна. Всего чего угодно, но такого поворота событий она не ожидала. Откуда взялась эта ложь? – Как эта сплетня докатилась до Глафиры Викентьевны, я поняла, – грустно произнесла она. – Но кто эту несусветный бред вложил в уши Марины Ивановны? И если у меня была шизофрения, то почему меня столько лет она держала возле ребенка, своей внучки? Это не кажется странным?
Ариадне хотелось выть, а не просто плакать, и крушить все вокруг, пока злоба не отпустит.
– А вот это интересный вопрос, – спокойно ответила Ирина Иосифовна, хотя до этого она почти тараторила. – Не поверишь…
– Поверю всему, чему угодно, – стиснув зубы, чтобы не разрыдаться, ответила Ариадна.
– Твой нынешний работодатель – Тимофей Кузнецов, – выдохнула Ирина Иосифовна в трубку.
– Когда стало известно о моей прогрессирующей шизофрении? – настороженно поинтересовалась Ариадна. – До моего увольнения или уже после него?
– Сейчас истину уже не установить, – грустно вздохнула Ирина Иосифовна. – Но я бы посоветовала тебе посетить психиатра. Так, на всякий случай.
«Э, нет», – подумала Аридна. Ничего такого она делать не станет. А то вдруг, действительно, что-нибудь обнаружат. Справка сроком на три года, что она психически здорова, у нее имелась – совсем недавно проходила медицинскую комиссию для обмена водительских прав, и посещала нарколога и психиатра. Никакой шизофрении у нее обнаружено не было. Откуда вдруг взялся кем-то поставленный диагноз? А вот в ее медицинскую карточку заглянуть не помешало бы. Только как это сделать, не посещая поликлиники? Ничего она попросил Валерика или Татьяну.
Понятно, почему бабушка больше не требует пасть в ноги Марине Ивановне, видимо и до нее доползли слухи о мнимой психической болезни ее внучки.
Без надежды на успех Ариадна набрала бабушкин номер.
– Это я, – жалобно ответила та. – Где тебя держат? Тебе что-нибудь нужно?
– Что? – в первую секунду растерялась Ариадна.
Голос у бабушки стал увереннее: – В какой психушке тебя лечат?
– Бабуля, со мной все в полном порядке, – ответила она. – Я живу, работаю. Откуда взялся этот бред? Ты же меня давно знаешь…
Но та ее как будто не слышала.
– Не смей лгать мне, – она чуть не завопила истерично, но вспомнив, что разговаривает с психически ненормальной, тут же сбавила тон. – Я хочу навестить тебя.
– А вот этого не стоит делать, – ответила Ариадна.
Ей почему-то показалось, а, может, и нет, что бабушка ей не верит, что она здорова и ни в каком лечении не нуждается – на память пришли старые события, когда она поверила, а ее жестоко обманули. И кто? Единственный родной человек.
– Пока я не поправлюсь, приходить ко мне не стоит, – сказала она твердо и нажала «отбой».
Ариадне стало страшно – если бабушка поделится сплетнями о ней с Ниной Петровной, то та, испугавшись за свою квартирку, выдаст место своей соседке, где скрывается ее внучка. Оставаться здесь становилось опасно, по крайней мере, ей так казалось. Ариадна быстро побросала в сумку вещи, которые могли понадобиться ей в ближайшее время, и встала возле двери, собираясь покинуть временное пристанище. Жалко было ужин, который она приготовила для Филимона. Но не тащить же его с собой? Не известно, появился он или нет.
Куда пойти, вопросов не возникало – в гостиницу, где она плакалась в жилетку Филимону. А там видно будет. Может, у нее на самом деле что-то с психикой странное происходит – то ей кажется, что ее преследуют, то угрожают…
Филимон позвонил среди ночи.
– Ты где? – спросил он, когда Ариадна проснулась в конце концов и ему ответила.
– Есть сильно хочешь? – вопросом на вопрос ответила она.
– Голоден, как волк.
Для убедительности Филимон даже клацнул зубами.
– Тогда подъезжай к гостинице, где мы с тобой первый раз ночевали, – проговорила Ариадна, быстро одеваясь. – Я попробую разбудить администраторшу. Представляешь, дежурит та же девушка, что и в тот раз. Мы быстро сгоняем на квартиру, из холодильника заберем твой ужин и вернемся сюда.
– Что происходит? – удивился Филимон.
– Потом все объясню, – пообещала Ариадна.
IV век до новой эры. Дворец Минотавра Лабиринт на острове Крит.
Неслышно ступая, Афродита следовала по пятам за Тесеем.
«Жалкий трус. Недотепа», – ругала она его про себя, когда тот спотыкался или, вжавшись в стену, замирал, испугавшись постороннего звука.
Богиня велела ему идти на голоса – он и шел, держа в руках клубок и распутывая нити дрожащими руками.
– Ее нет среди девушек, – жалобно проговорил Тесей, выглядывая из арки, готовый кинуться сразу в свою комнату, свое убежище, как только ему разрешат это сделать.
– Конечно нет, – холодно отозвалась Афродита. Она не сомневалась в своей силе – заставить полюбить могла любого. Но только тогда, когда хотя бы один того желал. А эти двое ее раздражали, и она чувствовала себя абсолютно беспомощной перед ними. Но отступать не в божественных правилах. – Ариадна придет. Стой здесь и жди ее. Это ее излюбленное место.
Уметь ждать невероятно сложно, если приходится при этом сохранять спокойствие и делать вид, что именно ты хозяин ситуации. Необходимо с достоинством выдержать паузу, в течение которой ничего не происходит. Афродита не могла ускорить события, это было не в ее власти. Она могла лишь предопределить их. Сделать Ариадну его куклой, его рабой, ослепить ее любовью к Тесею – вот чего она желала сейчас.
Афродита первая услышала неровные шаги, глухо раздававшиеся в коридоре. Она вышла вперед – сейчас ее черед вступить в игру. Свет выхватил из темноты незнакомый силуэт. Ариадна вскрикнула от неожиданности и выронила масляную лампу из рук.
– Бери, она твоя, – проговорила Афродита, выталкивая теперь вперед себя Тесея, но тот не двигался с места. Как изваяние он простоял в проеме арки больше минуты, не смея шагнуть к Ариадне, не зная, что делать дальше. Она была его, так сказала богиня. А он, охваченный страхом и непонятными предчувствиями, крутил в руках клубок и обливался потом, словно перед этим сражался на арене с самым сильным воином, но так и не победил его.
Тесей видел, как она хорошо сложена. Он протянул руку, чтобы прикоснуться к упругому стройному телу, и растерялся, как обычно, когда сталкивался с девушками, о которых грезил в снах. Вот ее рот, грудь и бедра, ноги – возьми это, и каждый миллиметр ее тела станет твоим. Но он лишь уставился на нее с протянутой рукой и, облизывая внезапно пересохшие губы, ничего не предпринимал.
– Ты кто? – первой опомнилась Ариадна, глядя на невероятно красивого юношу, одетого в женский хитон. – И что ты тут делаешь, когда все там?
Она махнула рукой на залу, где ее обнаженный брат по-прежнему продолжал забавляться с доставленными к нему в лабиринт афинянками.
– Я… – растеряно проговорил Тесей, выронив из рук клубок. – Я…
– Ну, не я же, – презрительно фыркнула Ариадна.
– А ты что тут делаешь? – нахмурился Тесей.
Афродита в ужасе схватилась за голову – казалось, ее волшебство совершенно не действовало на этих двух глупцов. И если они сейчас же не прекратят перепираться, то могут и поссориться. Она так старалась, но ее чар хватило лишь для секундного замешательства.
– Я? – Ариадна недовольно посмотрела на юношу. – Пришла взглянуть, все ли у Астерия в порядке.
– Как видишь, – скривился Тесей, – ему и без тебя хорошо.
– Вижу, – презрительно отозвалась Ариадна. – А ты, как видно, тот седьмой юноша, которого я не досчиталась на смотринах. Ничего не скажешь, спрятался среди прекрасных афинских дев. Ничего, ты Астерию понравишься, стоит ему намекнуть.
– Ты не посмеешь, – задохнулся от гнева Тесей. Кто она такая, чтобы запугивать его.
– Наберись смелости, – гордо вскинула голову Ариадна, – выйди из Лабиринта и сразись на арене, как прочие, за мои руку и сердце. Продемонстрируй свою силу и ловкость. Только так ты можешь рассчитывать на мое молчание.
– А ты на мое? – ухмыльнулся Тесей.
– А оно мне не нужно, – улыбнулась Ариадна. – Как ты сможешь объяснить царю Миносу, что делал в Лабиринте?
– Я… – растерялся Тесей. – Я… должен сразиться с Минотавром, чтобы избавить мир от чудовища.
