Фридрих Незнанский - В состоянии необходимой обороны
– Пашка, собери всех, я говорить буду!
– Одну минуточку, – впервые не послушался Пашка, – надо милицию вызвать.
– Правильно! – похвалил его Антон. – Звони Бутусову. Пусть пришлет автоматчиков. Нечего нам своими пацанами рисковать. Они таксеров уложат, тут мы и подоспеем.
В кабине грузовика Мишка лихо крутил огромную баранку. С ним в кабине каким-то чудом оказался Степаныч.
– Проверка связи! – сказала рация голосом Федора. – Проверка связи! Отзовитесь все, кто меня слышит! Проверка связи…
– Ща проверим! – Степаныч взял рацию. – Миха, куда тут нажимать, куда говорить?
Мишка показал, не отрывая взгляд от дороги, – машина в его умелых руках мчалась с такой небывалой для нее прытью, что даже скрипела и тарахтела с изумлением – на секунду позже того, как пролетала ямы, буераки, камни, тротуарные бровки. Грузовик летел, не разбирая дороги!
– Варька! Чертова муха! – крикнул в рацию Степаныч. – Ты меня узнаёшь?
– Степаныч, это ты? – спросил Федор.
– А Варька где? – удивился Степаныч.
– Работает обратная связь! – сказал Федор. – Я пошел за машиной!
– Всем, кто меня слышит! Всем таксистам и шоферам! – снова у микрофона главный диспетчер Варвара. – Отзовитесь! Перекличка! Кто есть на линии?
– Мы трое на машинах! – донесся голос Коляна. – Рация только у меня. Так что они следуют за мной! Командуй на троих!
– Есть, Колян! – засмеялась от радости Варька. – Гоните все на дачу к Трофиму! Если по пути еще народ встретите, берите на борт!
– У нас и пистолет есть! – похвастался Колян. – У бычков отобрали.
– Ну и молчи, – зашипела Варька.
– Варька, мы тут человек десять на автобусе! – доложил знакомый голос.
– На каком автобусе? – удивилась Варя.
– Сосед мой… Из пятого подъезда. На автобусе работает. Хороший парень. Да тут еще ребята. Разные. У меня машина в парке закрыта, так что помогли. И автобусом, и сами…
– Ну, парни, вы даете! – с восхищением произнесла Варя.
– Мишка-дуролом прет, как ракета, на самосвале! – дождавшись паузы, закричал Степаныч. – А у меня хороший ломик припасен! Килограмм на двадцать!
– Мишка, гони к даче Трофимовых! – приказала Варька. – Может, тебе придется ворота таранить! Сможешь?
– Да мы любые ворота кулаком вышибем! – пообещал Степаныч.
…Антон, поддерживая руку на перевязи, спустился на первый этаж, где его ждали взволнованные парни, все как один в черных кожаных куртках. Теперь, когда все они собраны вместе, видно, что фасон курток у всех одинаковый… Видно, грабанули один склад. Или вагон на станции.
– Слышали? – заревел Трофим. – Они собираются ворота таранить! Быдло поганое! Жить спокойно надоело! Ну ничего, я им устрою профессиональное развлечение – кровавый геморрой с доставкой в жопу! Они еще наплачутся! Ноги лизать будут!
Толпа прислужников не поддержала его ярости. Лица у всех были более чем кислые.
– Людей много будет, – предположил кто-то из толпы. – Стрелять хорошо только из пулемета. А так, нашими пукалками… Только злить.
– Молчать! А на предателей и паникеров у меня пули всегда хватит! – здоровой левой рукой Трофим вытащил из кармана револьвер.
Но и дураку было понятно, что он не левша. Чуть не выронил.
Между Антоном и его прислужниками выскочил Пашка:
– С минуты на минуту приедет автобус с автоматчиками. И Бутусов с ними. Он ими будет командовать. А то они могут напрямую нас не послушаться. Военный народ, знаешь ли, дисциплина.
– Вот у кого будем учиться! – гаркнул Антон, размахивая револьвером, и случайно выстрелил над головой в потолок.
В толпе братанов тихонько рассмеялись:
– У нас тут тоже есть боевые кадры!
…По гладкой асфальтированной дороге к дому Трофимовых приближался поток легковых машин. Грузный городской рейсовый автобус мчался, ничуть не уступая им в скорости.
– Это же наши! – из окон автобуса махали руками легковушкам.
– Центральная! – говорит в рацию Колян. – Наблюдаю многих наших… Аж сердце радуется! Целая река получилась! Даже такие есть, кого и на работе-то не видел несколько лет! Только бы пробку не образовали. Тут кто-то даже на бензовозе катит! Ну мы их польем!
– Федора моего не видишь? – тревожно спросила Варя.
– Тут такое столпотворение! Машин сто, наверное! А по встречной полосе – пусто!
Но только он это сказал, как, обгоняя поток, с мигалками и сиреной мимо промчалось несколько бронированных автобусов ОМОНа.
В рейсовом автобусе парни приникли к окнам:
– Ну когда до них дело дошло, сразу менты прискакали… Небось с автоматами.
– Будет баня…
– Центральная! – один из них вызвал по рации. – Три машины с ОМОНом пошли к даче Трофимовых. Мы уже не успели…
– Ничего, ребята! Продолжайте! Они не будут стрелять.
– Ты уверена?
С другой стороны прямо через лес и через поле к дому Трофимовых скачками приближается Мишкин грузовик.
– Варь-ка! – кричал по складам на ухабах Степаныч. Ему из высокой кабины грузовика далеко и хорошо все видно. – Ска-жи ребятам! Наше де-ло правое! Мы… побе-дим!
– Степаныч, опять сталинизм разводишь? – засмеялся кто-то в эфире.
– Идеологию вам за-во-жу! – Грузовик снова попал на пашню.
У ворот трофимовского дома стеной выстроились омоновские броневики, из-за которых выглядывали каски и черные маски, стволы автоматов… Высоко покачивались тонкие усики антенн.
– Первые машины уже здесь, – доложил милицейский офицер в микрофон, который покачивался на специальном гибком кронштейне у самых губ. – Машины все прибывают. По приблизительному подсчету, тут может собраться около сорока машин. Есть автобус. Городской. Бензовоз… Наверное, пустой. Легко идет по бездорожью. Через поле приближается грузовик. Тоже, наверное, пустой. Быстро скачет по пашне. Жду указаний.
– Ничего не предпринимай! Сперва узнаем, чего они хотят, – ответили ему.
Из подъехавших легковушек, из автобуса стали выбегать люди. Суровые рабочие парни. У некоторых в руках охотничьи ружья. Они вышли вперед и цепью встали напротив омоновцев, готовые выстрелить по первому же сигналу…
Сквозь два противостоящих строя прошел Федор, за ним протолкались Степаныч и Мишка. Они беспрепятственно в абсолютной тишине прошли через распахнутую калитку во двор дома…
В омоновском броневике в совершенной растерянности сидел прокурор Бутусов с микрофоном в расслабленно повисшей руке.
– Только не стреляйте, – шептал он упавшим голосом. – Только не стреляйте. А то тут такое начнется! Боже, упаси, – он мелко и торопливо закрестился, – Боже, пронеси, спаси и избави…
Из калитки, низко свесив голову, бережно неся раненую руку на перевязи, вышел младший Трофимов. За ним, легонько подталкивая его в спину, вышли Федор, Степаныч и Мишка.
– По коням! – зычно на весь лес, на все поле скомандовал Степаныч.
– Командирский голос, – шепнул один омоновец, переводя дух.
– Отходим, – крикнул Мишка. – Веди Трофима в автобус!
Шофера с ружьями попятились к машинам, не спуская глаз с омоновских стволов.
Глава восемнадцатая
Утро выдалось на редкость приятным. Небо было по-прежнему затянуто гнусной хмарью, но каким-то чудом, не знаю откуда, время от времени пробивалось солнце. Я, правда, проснулся вопреки всем физическим законам ни свет ни заря и совершенно отдохнувшим. Возможно ли, что меня, как подростка, взволновало происшедшее так, что я не хочу ни спать, ни есть? Наташа мирно дышала мне под мышку, на щеке отпечатался красный след от подушки. Спала она самозабвенно. Я посмотрел на часы – шесть утра. Попробовал вновь заснуть – не получилось. Заскучал и, руководствуясь эгоистическим желанием, нарочито поерзал, в надежде, что дама проснется. Не помогло… Я еще немного полежал, дотянулся до пульта и включил телевизор – работал только какой-то скучный дециметровый канал. Некоторое время я тупо пялился в телевизор. Надо дополнительную антенну ставить. Чтобы все ловилось – и CNN, и BBC, и НТВ+, что там еще есть… Телевизор – единственное развлечение для холостяка…
Я осторожно высвободился от лежащей у меня на плече Наташи и прокрался в душ. Вода все еще отдавала ржавчиной и оставляла на теле речной запах. Даже и это мне было в радость. Удивительно, чего это я так благодушествую? Ну с чужой женой переспал… Давно это уже не причиняло мне никаких нравственных страданий, угрызений совести… Но и парить я после этого никогда не парил, разве что лет в двадцать… Нет, ну оно конечно, удовольствие. Но понимаешь со временем, что удовольствие это довольно однообразное, несмотря на всяческие ухищрения. Даже устаешь от того, насколько физиология у всех похожая. А потом и вовсе – особенно если карьера хорошо идет – нет-нет да и кокетливо подумаешь: а что, хорошо, наверное, скопцам живется, отрезать бы к чертовой матери… Или просто импотентом заделаться… Вот я тогда, наверное, отдохну… Сколько времени освободится на важные дела! Скольких неприятностей можно было бы избежать, скольких волнений!.. И главное – для сердца полезно. А то эти уж мне невыполненные желания… Нельзя, к сожалению, переспать со всеми, с кем хотелось бы. (Да и жизни может не хватить… Шучу.) Хотя, наверное, какая-нибудь Шэрон Стоун или Бритни Спирс качественно мало чем отличаются опять же от продавщицы в соседнем магазине обуви…
