Юлия Алейникова - Принцесса Азии
Инспектор, услышав это, приободрился, ибо теперь уже твердо решил завтра же отправиться к Мен Титу и одним махом убить двух зайцев – выяснить, где могут прятать госпожу Ползунову и каким образом прикончили самого Криель Тхатя.
И все же, пока на улице еще оставались поздние прохожие, а многие торговцы только закрывали свои лавки, инспектор в сопровождении русского опросил всех встречных, выяснил, в каком направлении скрылся старенький коричневый грузовичок с тремя пассажирами на переднем сиденье, разыскал хозяина машины, выяснил ее номер и заявил в официальный розыск. Заодно объявил в розыск и обоих похитителей, и госпожу Ползунову. Позвонил Пенгу и велел ему самому закончить допрос охранников, не давать им спуску, а если понадобится, задержать всех до его возвращения в камере предварительного заключения. Дворецкого отпустить, и самому отправляться домой, как только все закончит.
Все это было час назад. С тех пор они с господином Ползуновым успели вернуться домой, перекусить едой, которую они покупали, переходя из лавки в лавку, собирая сведения о похитителях и их жертве. После чего инспектор хотел лечь спать, он уже расстелил на полу тонкий матрас, вынутый из шкафа, предоставив гостю с комфортом провести ночь на диване. Но господин Ползунов со свойственной всем европейцам несдержанностью метался по квартире, ругался на своем языке и требовал немедленно ехать искать жену. Ко всем увещеваниям Сарина о бессмысленности сейчас каких-либо действий оставался глух и только все больше гневался.
– Поймите, – пытался достучаться до неугомонного русского Сарин, – ей сейчас ничего не угрожает. Они не собираются ее убивать, – втолковывал он этому тупице, используя все доступные ему выразительные средства, поскольку языковой барьер сильно затруднял их общение.
В ответ на это здравое рассуждение обезумевший от горя супруг исполнил пантомиму, из которой следовало, что убивать ее, может, и не собираются, но зато собираются пытать. А его, Ползунова, такой вариант тоже не устраивает, и он требует немедленно вернуть ему супругу, иначе он сам возьмется за дело и тогда все в Камбодже об этом крупно пожалеют.
Насчет всех инспектор уверен не был, а что сожаления о знакомстве с этим психом будут мучить его до конца дней, Сарин не сомневался. Он даже посетовал, что похитили жену, а не мужа. Госпожа Ползунова была ему более симпатична, чем ее несдержанный, не владеющий английским супруг.
Пока инспектор предавался горьким сожалениям, Василий метался по квартире, борясь с желанием свернуть шею этому апатичному увальню. Эх, если бы он мог нормально объясниться, так ведь нет, они едва друг друга понимали. Интересно, если бы украли его сестру или мать, он бы так же спокойно лежал сейчас на матрасе? Конечно, выяснить, куда эти бандиты увезли Юльку, трудно, но если бы они не сидели здесь уже битый час, могли проехать, опрашивая уличных торговцев, женщин, которые болтают на крылечках домов, мальчишек, играющих на улице, наверняка кто-то их видел. А так они только теряют время. А если приятель этого Питу – хорошо хоть имя у полицейского несложное – не знает, где находится эта база, или их у бандитов десятка два? Тогда как быть?
Этот самый вопрос Василий и попытался изобразить с помощью поз и жестов.
На что инспектор философски заметил, что бандиты похитили его жену в надежде найти самого господина Ползунова, и когда она им расскажет, где он прячется, они сами сюда явятся, и тогда он их арестует. Инспектор их ожидает после обеда.
Не успел Питу закрыть рот, как русский прыгнул на него и, вцепившись ему в горло окорокоподобными ручищами, стал орать: «Она меня не выдаст! Умрет, но не выдаст!» – при этом он тряс инспектора так, что у Питу того и гляди могла отвалиться голова.
Сарин не понимал ни слова из того, что кричал ему обезумевший русский, так как он кричал на своем языке, но зато прекрасно понял, что, если русского немедленно не остановить, его, Сарина, ждет немедленная смерть от удушья.
Не мудрствуя лукаво, он врезал коленом господину Ползунову в пах, и когда русский бизнесмен, с воем разжав руки, придавил его всей своей тушей, собрал все силы и, стряхнув с себя гостя, сел рядом.
– I’m you friend. I help you, – веско сказал Сарин, подкрепляя каждое свое слово резким взмахом руки.
Неожиданный удар и пронзительная боль привели Василия в чувство. Он сел, собрался и, так же веско, как и инспектор, задействовав все свои лингвистические способности, сказал: «Моя жена будет молчать. Она не скажет, где я. Ее надо спасти. Срочно».
На Сарина эта простая короткая речь произвела гораздо большее впечатление, чем предыдущие истерические крики. Инспектор задумался. А есть ли у них шанс самостоятельно, без помощи Мена найти эту базу?
Если это бывший лагерь «красных кхмеров», то шансы есть. Другое дело, что в окрестностях Пномпеня их не один десяток. В какой точно повезли Юлию – неизвестно.
Василий, увидев на задумчивом, отрешенном лице сидящего рядом инспектора отпечаток напряженной работы мысли, жутко обрадовался. И сидел тихо, не дыша, боясь спугнуть светлые идеи, могущие рождаться в голове полицейского.
С другой стороны, думал Сарин, если выяснить через какой полицейский пост преступники выехали из города, они смогут сузить направление поисков, но для этого им надо самим объехать посты, а потом вернуться в управление и запросить необходимые сведения. Есть ли они в полицейском управлении? Должны быть. Все это, конечно, было очень хлопотно и не гарантировало результатов, но если в данный момент бандиты пытают несчастную женщину, то его, Питу, бездействие просто преступно. И инспектор, приняв решение действовать, бодро вскочил на ноги. Василий вскочил за ним.
Сарин, не теряя времени, оделся и, застегивая на ходу рубашку, двинулся к двери, Василий не отставал. Уже на пороге Питу пришла в голову блестящая мысль, он вернулся на кухню, достал свой рабочий блокнот, ручку, телефон и набрал дежурного. Выяснив у него телефоны полицейских постов на выезде из города и убедившись, что на постах дежурит та же смена, что и шесть часов назад, начал их планомерно обзванивать. Конечно, была велика вероятность, что по телефону ни один из них не вспомнит ни нужную машину, ни ее пассажиров. Но инспектору повезло. Пятый звонок принес результат. Дежуривший на посту полицейский обратил внимание на старый коричневого цвета грузовичок, едва не заглохший прямо напротив поста, и запомнил его именно потому, что в кабине сидели двое камбоджийцев и европейка. Через его пост, ведущий в сторону сельскохозяйственных, глухих районов, лишенных достопримечательностей, редко проезжают иностранные туристы. Записав номер поста, имя дежурного, приблизительное время, когда он видел машину, и название населенного пункта, куда она проследовала, Сарин аккуратно разложил по карманам блокнот, ручку, телефон и уже окончательно покинул квартиру в сопровождении Василия. Они выбежали на темную, плохо освещенную улицу.
Глава 50
«Когда же проснутся эти паразиты?» – думала Юля, подпрыгивая в своей яме, ей жутко, до колик, хотелось в туалет. «Если через десять минут они не появятся – начинаю орать», – решила она и засекла время.
Туман давно рассеялся, роса высохла, птицы кричали как одурелые, в траве без конца стрекотало, трещало, жужжало, шуршало, и под эту оглушающую какофонию два похитивших Юлю олуха умудрялись спать. Ей совершенно ничего не было видно, кроме пышной сочной зелени, росшей по краю темницы. От отчаяния и нетерпения она подпрыгнула и ухватилась руками за прутья решетки над головой. Проболтавшись минуту-другую, как сосиска, и отчаянно раскачавшись, Юля сумела закинуть повыше ноги и зацепиться правым носком за бамбуковую перекладину, потом подтянула левую ногу и повисла на решетке, словно павиан. Вися в этой нелепой позе, Юля задумалась, зачем ей это надо. Лучше видеть окружающее она не стала, решетка под ее тяжестью не сломалась. Что она делает? Наверное, долгое стояние плохо действует на умственные способности, видно, вся кровь отлила от мозга, спровоцировав полное отупение. Откинув голову назад, так, чтобы она болталась ниже пятой точки, Юля почувствовала, как кровяное давление стремительно растет в черепной коробке, и когда, по ее мнению, серое вещество получило необходимое количество питательных веществ, она спрыгнула, приняв обычное вертикальное положение.
Пока Юля висела, ей пришло в голову, что расстояние между бамбуковыми палками довольно большое для того, чтобы голова смогла протиснуться между ними, а ведь известно: пролезет голова – пролезет и остальное. Перспектива обретения свободы вселила в пленницу достаточно энергии, чтобы она снова уцепилась за перекладины. На этот раз Юля заранее продумала свои действия. Она выбрала самое большое отверстие, уцепилась за ближайший прут и уперлась ногами в край ямы. Так, теперь надо сделать еще одно усилие, подтянуться повыше и просунуть голову наружу.
