Джон Фасман - Библиотека географа
Девушка кивнула, и Воскресеньев передал ей карточную колоду, которую принес казах.
— Хорошенько перемешай и раздай эти карты. Нет, подожди! — Он забрал у нее колоду, выложил на стол четыре карты и повернулся к Хьюли. — Как я уже говорил, масти здесь необычные. Никаких там червей или пик. Вместо них мечи, звезды, кубки и дубинки. В таком вот порядке. Ну что — вы готовы? Итак, одна партия. Какую разновидность покера предпочитаете?
— Мне нравится, когда я ясно вижу общую картину, — сказал Хьюли, у которого после инцидента с девушкой несколько поубавилось спеси. — Предлагаю «Техасский расклад».
— Согласен. Не будем зарываться. — Воскресеньев повернулся к девушке. — Сдавай. Две карты рубашкой вверх каждому — да, так, клади их на стол по одной в том порядке, как они лежат в колоде. Теперь положи одну сбоку справа от себя, а три переверни и положи вверх картинками перед собой. Теперь снова одну сбоку и одну картинкой вверх перед собой… Повтори расклад с самого начала… Хорошо. А теперь отойди от стола. Ну-с, мистер Хьюли, расклад правильный, как вам кажется?
Хьюли, дернув кадыком, сглотнул и согласно кивнул.
— Отлично. Вот тебе, девочка, деньги. Вряд ли ты когда-нибудь видела больше. Сейчас Тимур выведет тебя отсюда и снимет с глаз повязку. Ты же забудешь обо всем, что с тобой случилось, а насчет распухшего носа придумаешь какое-нибудь удобоваримое объяснение. И еще: прими мои извинения. Ну а теперь иди и на эту дверь даже не оглядывайся.
Воскресеньев обозрел разложенные на столе карты: десятку мечей, восьмерку кубков, вольта звезд, туза звезд и десятку кубков, после чего перевел взгляд на свои две карты, лежавшие перед ним вверх рубашками. Хьюли сделал то же самое.
— Жаль, что нельзя набавлять. Игра от этого много теряет, — пробормотал Воскресеньев. — Ну что, мистер Хьюли? Вы готовы открыться? — спросил он в следующую секунду громким и ясным голосом.
— Готов.
Предмет 7. Игральная карта, которая примерно на две целых четыре десятых сантиметра длиннее и на одну целую две десятых сантиметра уже стандартной английской или американской. Рубашка темно-красного цвета с золотым орнаментом. В орнамент вплетена выполненная золотым стилизованным шрифтом надпись, которая начинается в левом верхнем углу и по часовой стрелке огибает карту. Надпись гласит: «Сатклифф, Сандерсон энд Траут», квалифицированные граверы с особыми заслугами по части изготовления гравировальных досок для игральных карт и прочих небольших изображений. Фирма существует под покровительством его светлости герцога Мулебаллокса из Фиддл-Ди-Ди. Отпечатано с нашего собственного разрешения и благословения в Лондоне, а может быть, и в другом месте.
На лицевой стороне помещено изображение королевы, или дамы, пик, выполненное с использованием так называемых «геометрических» форм и представляющее обобщенный образ, каковая черта считается характерной для английских игральных карт конца восемнадцатого — начала девятнадцатого века. Судя по четкости и точности линий, изображение отпечатано с медной гравировальной доски; заметна стилизация в духе более ранних гравюр по дереву. Королева пик помещена на фоне мозаики из разноцветных пересекающихся прямоугольников, каковая использовалась в абстрактных картах, бывших в ходу у Яздеха Самизданджи и его последователей в Тебризе (дизайн в целом инспирирован редкой серией литографий, созданных при дворе короля Сицилии Роджера II). Королева держит в одной руке зеленый алембик, а в другой — маленький гробик с надписью на латыни: «Король умер, да здравствует король». Посреди левой щеки королевы изображена одинокая слеза, связанная тонкой пунктирной линией с глазом. Среди тех немногих, кто имеет представление об этой карте, она известна под названием «Плачущей королевы из Окстона».
Король — суть оригинальный материал, предназначенный для трансформации; этот процесс начинается с выделения влаги. Слеза на щеке королевы символизирует очищающую силу воды (и, косвенно, алхимии) и печаль по поводу исчезновения первоосновы короля при переходе его в новую жизнь и в новое качество.
Время изготовления. Конец восемнадцатого или начало девятнадцатого века.
Изготовитель. Ни фирмы, ни компании с названием «Сатклифф, Сандерсон энд Траут» в какой бы то ни было лондонской или английской ремесленной гильдии за указанный период не зарегистрировано. Ян Петерзон ван Заудклефт, фламандский граф, знаменитый своей приверженностью к висту, бриджу, испанским винам, эзотерическим наукам, а в особенности к юным девам, жил в восточной оконечности Лондона с 1792 по 1820 год и умер в новогодние праздники от переохлаждения при попытке в совершенно голом виде, если не считать парика, обойти пустошь своих владений. Когда его единственный сын, англизировавший свое имя, переделав его в Сатклифф, продал принадлежавший отцу дом, среди выставленных на аукцион вещей были обнаружены почти новые гравировальные инструменты и печатный пресс. Граф ван Заудклефт также владел значительным собранием мусульманских гравировальных деревянных печатных досок, которые его сын, не найдя покупателя, большей частью сжег за ненадобностью. Некоторые историки, специализирующиеся на изучении карточных игр и игральных карт, выдвигают предположение, что упомянутая выше карточная колода — единственное изделие фирмы «Сатклифф, Сандерсон энд Траут» и единственный образец гибридного мусульманско-английского гравировального дизайна — была инспирирована гравюрами, отпечатанными с гравировальных досок, находившихся в собственности у голландского графа и позднее сожженных его сыном.
По-прежнему остается загадкой, какой человек или люди скрывались под именами Сандерсон и Траут.
Место изготовления. Карты, судя по надписи на обороте, скорее всего изготовлены в Англии. Помимо надписи, об этом свидетельствуют их размеры и форма, а также характерное изображение (французские, испанские, германские и голландские игральные карты основывались на исторических персонажах, и лишь английские несли некий обобщенный образ).
Последний известный владелец. Хью Хьюли, антиквар и дилер по части древностей, страдающий клептоманией. После того как он утонул, ловя спиннингом рыбу в Уэльсе, все его достояние — долги и древности — перешло к его сыну Энтони, который получил образование в Кембридже, работал переводчиком с русского языка в Лондоне, но большую часть своих доходов имел от игры в покер. Сразу после смерти родителя Энтони по неизвестной причине отправился в экскурсионную поездку в Латвию. Вернувшись оттуда, он заплатил все немалые долги своего отца, после чего продал унаследованный им антикварный магазин со всем содержимым «Разносчикам льда из Саутхолла» — действовавшей в Лондоне в середине семидесятых годов бандитской группировке, возглавляемой Азимом Мехмудом и Стони Розеном. Знаменитая колода карт в магазине обнаружена не была, что странно, поскольку, по свидетельству очевидцев, Хью всегда хранил ее в сейфе и не соглашался продать ни за какие деньги. Получил распространение слух, что колода находилась при нем, когда он утонул, и теперь покоится на дне Северна.
Энтони умер — предположительно от передозировки героина — спустя две недели после продажи своего бизнеса «Разносчикам льда», не оставив после себя наследников.
Ориентировочная стоимость. Отдельные эксклюзивные колоды игральных карт легко реализуются за суммы в сто тысяч долларов и выше. При этом следует иметь в виду, что обычно эксклюзивные карточные колоды покупают профессиональные игроки, обладающие в своем большинстве значительными суммами неучтенной наличности, которые нигде не декларируются. Если разобраться, покупатель приобретает за указанные деньги более сорока отдельных изображений.
В 1889 году, во время ежегодных летних каникул в Балморале, принц Альберт решил сбрить и заново отрастить свою бородку. Находившийся при нем придворный художник в течение пятидесяти двух дней ежедневно рисовал его портреты, на основании которых для увековечения сего события впоследствии разработал и отпечатал колоду карт. В 1972 году агент, представлявший интересы Фрэнки Теста по прозвищу Чикенмен, приобрел эту колоду на частном аукционе за сто двадцать тысяч долларов. Колода получила известность под названием «Отбивные Аля» — в честь принца Альберта и филадельфийского ресторана, где Чикенмен держал свой двор.
В 1993 году Вей Сиян, студент-выпускник по специальности «роботехника» университета Калифорнии в Беркли, используя механический манипулятор, прикрепленный к аэрографу, изготовил пятьдесят две игральные карты размером с микрочип. Каждая карта несла на себе изображение человека, прославившегося в истории компьютерной техники. Один из профессоров выразил желание приобрести у него эту колоду за пятнадцать тысяч долларов, однако Вей, чье жилище было страшно захламлено, потерял ее вскоре после того, как принес из лаборатории домой.
