Лев Пучков - Наша личная война
- Хорошо, подожди. - Женщина закрыла калитку и направилась к дому.
Я перевела дыхание. В том, что я не вошла в дом, ничего такого не было, напротив. Если я не вдова, не свободная женщина, а с мужем, мне нельзя без него заходить в чужой дом. Хорошие у нас обычаи, правда?
Пока я была одна, внимательно осмотрелась. Ничего себе дворик, при желании можно целую складскую базу разместить. Пять домов подковой, окна забраны массивными решетками, окрашенными в белый цвет. Сразу видно - есть что украсть. Дом, что в центре, в глубине, массивнее и шире, чем остальные. Я окрестила его для себя "хозяйским домом". К нему вела широкая аллея, по обеим сторонам которой были красиво сработаны каменные фонтанчики и приподнятые пустые клумбы. Летом, по всей видимости, здесь растут цветы. Вдоль забора рос декоративный вечнозеленый кустарник и голубые ели. Справа, в глубине двора, виднелся ряд хозяйственных сооружений: приземистый одноэтажный дом, переходящий в навес, под которым стояли три машины - два импортных внедорожника и белая "Нива", рядом располагался кирпичный сарай с небольшим окном под самой крышей. А еще на крыше каждого дома торчали высоченные телевизионные антенны. Нет, определенно - так жить можно.
Из "хозяйского дома" вышел здоровенный мужик средних лет, до самых глаз заросший бородой, и направился ко мне. Он на ходу рассматривал меня, и по мере приближения на его злодейском лице рождалась улыбка. Знаете, такая улыбочка, вполне определенного свойства. На крыльцо вышла та самая женщина, скрестила руки на груди и тоже уставилась на меня.
"Вот это совсем некстати, - подумала я, сжимая в кармане гранату. Сейчас подымет вой - все село прибежит!"
- Ты чья будешь, красавица? - Подойдя вплотную, мужик облапил меня бесцеремонным взглядом. - Ух, красавица!
- У меня срочное сообщение для главы администрации, - громко сказала я. - Ты Махмуд?
- Я Махмуд, - кивнул бородач. - От кого сообщение?
- От шайтана, с того света, - буркнула я, доставая гранату и выдергивая чеку. - Если хочешь жить - подними руки и повернись ко мне спиной.
- Вах! - глаза мужика потемнели, он послушно поднял руки, но, кажется, совсем не испугался. - Что за шутки, красавица? Ты знаешь, что эта штука может взорваться?
- Воа-ааааа!!! - истошно заорала женщина на крыльце - рассмотрела наконец, что у меня в руках. - Аслан, Бекбулат! Ва-ааааа!!!
- Спиной, я сказала! - крикнула я. - Быстро!
За забором послышался скрип тормозов - наши прибыли.
Мужик неторопливо повернулся спиной и покачал головой.
- Ты даже не представляешь, какую глупость сейчас сделала, красавица. Ты хоть знаешь, кто я такой?
- А вот и мы! - в калитку ворвался Аюб, а вслед за ним все его воинство. - Выключай телефон, звезда моя. А ну, жирный осел, упал на землю. На землю, я сказал!
Почти одновременно с нашими бойцами во двор сразу из четырех домов выскочили похожие на Махмуда мужики - только немного помельче. У всех в руках были автоматы. Наши тотчас же направили на них свое оружие и присели на колено.
"Аллах, если ты есть - помоги нам!" - горячо взмолилась я, собираясь падать на землю - сейчас наверняка начнется стрельба.
- Всем стоять! - рявкнул Аюб, сбивая подсечкой наземь не торопившегося выполнять приказ Махмуда и приставляя ствол к его голове. - Одно неверное движение - и я разнесу ему башку. Стоять, я сказал!
- Вааа!!! - вслед за мужиками во двор вывалило, как мне показалось, все народонаселение тейпа Бекмурзаевых - женщины, подростки, девчата, пара совсем молодых парней. - Оаааа!!!!
Шум стоял - жуткий. Хотелось заткнуть уши и немедленно удирать отсюда куда глаза глядят. Но Аюб, похоже, знал свое дело: мужики с автоматами замерли в нерешительности и опустили стволы. Аюб вообще внушает уважение одним только своим видом, всякий сразу понимает, что от слова до дела у этого человека всего один шаг.
- Молодцы! - перекрикивая гвалт, похвалил Аюб. - Мы не собираемся стрелять, у нас только пара вопросов к хозяину. Мы поговорим и уедем, если вы будете правильно себя вести, никто не пострадает. Ты!
Он кивнул в сторону взрослого юноши, застывшего неподалеку.
- Подойди сюда. Давай, смелее. Остальным - стоять на месте, не шевелиться!
Парень подошел. В глазах его плескался страх - совсем еще сопляк, крови не нюхал ни разу, наверное.
- Мы поговорим и уедем, - повторил Аюб. - Но при таком шуме говорить трудно. Давай, покажи, что ты мужчина. Загони женщин в дома, пусть сидят там и не мешают мужчинам общаться. Давай.
Парень кивнул и бросился выполнять распоряжение. Шапи тем временем приказал мужчинам сложить оружие и построиться на аллее в шеренгу. Они выполнили распоряжение, но нехотя - все смотрели на Махмуда. У юноши, которому Аюб дал поручение, ничего не получалось - женщины продолжали орать и не слушали его.
- Подними, - тихо сказала я, вставляя чеку гранаты обратно.
- Чего? - не понял Аюб.
- Хозяина подними.
- А, да, - спохватился Аюб - понял, что, унижая хозяина, мы ничего хорошего здесь не добьемся. - Махмуд, вставай. Давай, давай - хватит валяться. Мы к тебе в гости приехали, а он спать завалился!
- Ах! - возмущенно хрюкнул Махмуд, грузно поднимаясь с земли. - Таких гостей...
- Давай, давай, нечего время терять! Скажи, пусть все лишние домой идут. У нас к тебе мужской разговор на два вопроса. Два вопроса - два ответа, и разбежимся.
Махмуд распрямился, отряхнул живот и прикрикнул на женщин. Те, видя, что хозяин вернулся в приличное положение, послушно развернулись и разошлись по домам, забрав с собой детей. Во дворе остались только четверо мужчин, стоявших на аллее в шеренгу, спиной к нам. И Махмуд. Вот так все просто.
- Я тебя, кажется, знаю, - буркнул Махмуд, всматриваясь в лицо Аюба. Ты Дадашев?
- Я тоже тебя знаю, - Аюб хмыкнул и сплюнул под ноги. - Шапи, давай!
Шапи побежал к калитке - Руслан и Лечи контролировали мужчин на аллее, направив им в спины стволы. Через минуту Шапи вернулся, в руках у него были топор и пять клиньев. Ни слова не говоря, он подбежал к крайнему дому слева и принялся забивать под дверь клин. Из окон других домов нельзя было рассмотреть, что он делает, - на всех крылечках красовались высокие резные перила, да и дома стояли фронтом в одну сторону.
- Это зачем? - насторожился Махмуд.
Да, зачем? Я бы тоже хотела знать, что на этот раз придумал наш развеселый затейник.
- Мы сейчас тебе будем задавать вопросы, - пояснил Аюб. - Если ответишь неправильно, мы сделаем тебе больно. Ты будешь кричать, твои бабы опять во двор выбегут...
- Слушай, скажи сначала, что хочешь! - возмутился Махмуд. - Ты что вообще о себе думаешь? Врываешься, как последний федерал, оружием размахиваешь...
- Федералы - твои кунаки, - криво ухмыльнулся Аюб. - Зачем так говоришь о друзьях? Нам нужен Хасан. Отдай его, и мы сразу уйдем.
- Какой такой Хасан? - Махмуд изобразил удивление. - В моем роду такого нет. О ком ты говоришь, я что-то не пойму...
- Не придуривайся! - зло сказал Аюб. - У меня постановление ГКО Маджлисуль Шура, Большая Восьмерка держит это на контроле. Не отдашь Хасана, мы убьем всю твою семью.
- Да пошел ты со своим ГКО... - презрительно скривился Махмуд. - Ты что о себе думаешь, сын ишака?
- Времени нет, - пожал плечами Аюб и вдруг, вскинув автомат, дал очередь в спину крайнего мужчины, стоявшего на аллее.
- Ах! - Мужчина рухнул на аллею и забился в предсмертной агонии.
- Каждое твое "нет" будет означать еще одну смерть, - спокойно сообщил Аюб. - Ну?
Люди на аллее стояли без движения секунды три, осмысливали произошедшее. Затем они, как по команде, развернулись и бросились на наших бойцов.
"Та-та-та" - негромко прошелестели автоматы наших бойцов - еще три тела упали на аллею.
- Шакал!!! - коротко рыкнул Махмуд и, выставив перед собой руки, неуклюже прыгнул к Аюбу, собираясь вцепиться ему в горло.
- А-ааа!!! - дружно завопили женщины в домах. - Аоо-оооо!!!
- Прыгучий, гад. - Аюб небрежно пнул Махмуда в пах и ударом приклада сбил его на землю. - Отвечай, придурок!
Шапи как раз успел забить клин под последнюю дверь. В двери всех домов тотчас же начали стучать, они тряслись от ударов - люди рвались выскочить на улицу. Но это было бесполезно, металлические массивные двери, забитые толстыми клиньями, превратились в ловушки. Послышался звон разбиваемых стекол, крик стал сильнее. В решетки вцепились чьи-то руки, стали их дергать изнутри. Какой смысл? Такие толстые решетки можно вырвать только тросом, прикрепленным к машине.
- Ты будешь говорить, сын осла? - буркнул Аюб, покосившись на калитку. - Тебе мало?
- Ты ответишь... - трясущимися губами шептал посеревший от гнева Махмуд. - Ты ответишь... Ответишь...
Я выглянула на улицу. Там, как ни странно, никого не было. Шум, поднятый семейством Бекмурзаевых, наверняка был слышен далеко. Но люди, судя по всему, не спешили вмешиваться в дела главы администрации, работавшего на федералов. Кто-то, видимо, сообщил, что к Махмуду ввалились свои, а не федералы. Я опять закрыла калитку и подумала: если сейчас Махмуд не "расколется", нам придется туговато. Ума не приложу, как можно будет сделать полный обыск всех домов, где сейчас бились в истерике раздавленные горем домочадцы! Разорвут ведь на части, голыми руками...
