Катя Чудакова - Белоснежка и семь клонов
«Похоже, что ловить здесь нечего, сейчас по быстрому просмотрю альбомы и надо ехать домой – там Вика заждалась, наверное. Кстати, надо позвонить ей и моим мужчинам».
Алина достала мобильный телефон – это же надо! – забыла включить звуковой сигнал, после того, как вышла от Ирины Коноваловой, и теперь тут собралось полно неотвеченных звонков. Звонили из дома, от свекрови, несколько не определившихся и незнакомых номеров.
– Вика! Ну, как дела? Ты мне звонила?
– Конечно, обзвонилась уже вся. И Маркус, между прочим, уже несколько раз звонил и интересовался, где ты есть. Ты хотя бы после сегодняшнего ночного концерта поберегла его и свои нервы! Перезвони ему быстро!
– Хорошо. А еще кто-нибудь звонил?
– Да сегодня будто прорвало. Но в основном все по-немецки говорили, поэтому не знаю, что им надо. Опять звонила твоя Люцинда.
– Лучана?
– Ну, да!
– И что сказала???
– Ну я же не поняла ничего!
– Так по-английски бы переспросила! Что же ты?!
– Знаешь ли, я не твоя секретарша, чтобы ко всем подход искать! Я ей дала твой номер мобильного, – с обидой в голосе сказала Вика. – И вообще, лучше мужем и ребенком поинтересуйся, чем за люциндами охотиться.
– Ладно, не сердись, – Алина миролюбиво погасила вспышку Викиного благородного негодования. – Скоро приеду домой. Как твои успехи на брачном фронте?
– Вот приедешь, расскажу!
– Но дома тебя хоть застану?
– Застанешь!
– Тогда до скорого!
Алина нажала на отбой и сразу же набрала номер свекрови.
– Наконец-то! – вместо приветствия ответила свекровь – на мониторе ее домашнего телефона высветился Алинин мобильный номер. – Мы уже не знаем, что думать! – и добавила шепотом: – Вы что, поссорились с Маркусом? Зачем он ездил сегодня ночью домой?
– Не переживай, все в порядке! – Алина, как и большинство немецких невесток, называла мать мужа на «ты» и по имени. – А где Маркус? И чем занимается Михаэль?
– Маркус играет в компьютерную игру, а Михаэль сидит у него на руках и пытается взять инициативу в свои руки. Где ты была последние несколько часов, Маркус звонил домой и на мобильный, тебя нигде нет. Твоя подруга сказала, что ты уехала еще утром…
– Я забыла включить звуковой сигнал в телефоне. Я была в полиции, а там нельзя пользоваться мобильными телефонами.
Алина не стала вдаваться в дальнейшие подробности, чтобы не затягивать разговор с общительной свекровью, а, в конце концов, заполучить к телефону мужа.
– В полиции? – с любопытством переспросила свекровь.
– К нашей семье это не имеет никакого отношения, – успокоила ее Алина. – А Маркусу дашь трубочку?
– Сейчас! – неохотно произнесла свекровь.
Через несколько секунд в трубке послышался обиженный голос Маркуса:
– Привет! Ты куда пропала?
«Они что, все решили сегодня на меня выливать свои обиды?» – подумала Алина, миролюбиво оправдываясь:
– Забыла включить звуковой сигнал телефона, – и сразу же перевела разговор в другое русло: – Как ведет себя Михаэль?
– Нормально…
В это время хлопнула дверь подсобки антикварного магазинчика, и появился иранец с кипой разнокалиберных альбомов, сложенных стопкой у него на руках.
– Это еще не все! – сообщил он, складывая старинные издания на стол. – Обратите внимание на эти два, – указал он пальцем на два верхних издания.
В трубке послышались странное сопение, грохот отодвигаемого стула, рев Михи и затем резкий голос Маркуса:
– Это опять жених Вики?
– Нет, я тебе… – начала Алина, но в трубке уже запикал сигнал отбоя.
Алина в сердцах зашвырнула телефон в сумку и в этот момент увидела, что от противоположного тротуара отъезжает «мазда» с толстой блондинкой за рулем.
«Да что же это за напасть на меня навалилась сегодня?» – с обидой подумала она и подалась телом вперед.
– Вы увидели кого-то знакомого? – вежливо поинтересовался хозяин магазина.
– Да! – не задумываясь, сказала Алина.
– Вы знакомы с фрау Петерсен? Это, кажется, она поехала?
– Да… – неуверенно ответила Алина, но решила использовать шанс до конца: – А вы откуда ее знаете?
– В этом как раз ничего удивительного нет. Она ведь работает в доме напротив. Заходила ко мне несколько раз по поручению хозяев.
– Я… мы… в общем, мы не особо знакомы. Так, встречалась с ней как-то в женском клубе, – соврала Алина. – А она давно здесь работает?
– По крайней мере, последние десять лет, с тех пор как я купил эту лавку, я ее помню. Должен же кто-то вести такой огромный дом! К тому же, за старым профессором нужен специальный уход.
– А что с ним? – ухватилась Алина за интересующую ее тему и радостно подумала: «Нет, все-таки не зря провидение привело меня в эту лавку!»
– У него после инсульта отнялись ноги, и он теперь может передвигаться только в инвалидной коляске.
– А-а кто живет еще в доме? – старясь поддерживать нить разговора в нужном ей направлении.
– Супруги Хольц и их маленькая дочь. Да, и няня малышки. Остальные работники – приходящие.
– И много человек у них работает?
– Знаете, – многозначительно посмотрел на Алину иранец, – несколько дней назад в этом доме убили садовника! А няня с девочкой сбежала в неизвестном направлении и требует огромный выкуп за ребенка! Так что сейчас у них осталась из работников только фрау Петерсен.
– Ай-ай-ай! – запричитала Алина. – Какое несчастье – похитили ребенка! Так они уже уплатили выкуп? Представляю, как страдают родители!
– Я их последние дни вообще не вижу. Наверняка, улаживают дела с бессердечной похитительницей. Как так можно – играть на самом святом… Это только самые бессердечные люди способны на такую подлость…
– И большой выкуп она потребовала? – с бесцеремонностью базарной сплетницы поинтересовалась Алина.
– Не знаю точно, но говорят – пять миллионов…
– Ничего себе! А откуда вы знаете? – Алина прекрасно помнила, что еще утром полиции о выкупе ничего не было известно.
– Мне сказала фрау Дитрих из булочной-кондитерской. Она в курсе всех наших местных дел – к ней ходят жители с этой и соседних улочек за свежими булочками.
– Богатые, должно быть, люди эти Хольцы. Мало того, что такой дом и прислугу содержат, но и такой выкуп… Няня ведь, наверное, знает, что они могут заплатить такие деньги, раз затребовала именно такую сумму, а не другую…
– Думаю, что небедные. Но, скорее всего, состояние нажито не ими самими, дом наверняка принадлежит старику Бауэру, отчиму Юргена Хольца.
«Ах, вот оно что! Значит, божий одуванчик – это отчим хозяина. То есть, по большому счету, хозяин – именно он, а не Юрген и Магдалена. Дело приобретает все более неожиданные повороты…»
– Ну ведь не пожалеет же старик денег на выкуп внучки, пусть и не родной, но все-таки.
– А своих детей у него нет?
– Нет. Профессор женился поздно и взял женщину с ребенком, так что он воспитывал Юргена, а других детей у них не было. Все это я знаю тоже по рассказам фрау Дитрих из булочной.
– А каких наук он был профессор, вы случайно не в курсе? – Алина была вне себя от счастья, что ей удалось вытянуть столько ценных сведений из скучающего в своей антикварной лавке иранца. От домработницы фрау Петерсен она вряд ли бы все это узнала. Хорошая прислуга, дорожащая своим местом, вообще предпочитает не разговаривать с посторонними о своих хозяевах. Так что, все что случилось – к лучшему. К Алине вернулось хорошее расположение духа, и она старалась не думать, что предстоит еще одно объяснение и примирение с мужем, непонятно с какой стати вдруг ставшим жутким ревнивцем.
– В биологии. И Юрген пошел по его стопам – он работает в известном научном институте. Фрау Дитрих рассказывала, что они там выращивают клонов. Знаете, что это такое?
– Ну, кто же этого не знает в наше время? Овечка Долли и все такое… Насколько я знаю, изыскания в этой области уже достигли значительных высот. Помнится, недавно в прессе была дискуссия, насколько этично и правомочно выращивать человеческие дубли…
Иранец скривился:
– Я считаю, такого допустить нельзя. Это большой грех – вмешиваться в дела природы. Человечество может быть за это наказано…
– К сожалению, от нас ничего не зависит… Хотя, с научной точки зрения, это, наверное, очень интересно… А Магдалена Хольц чем занимается? – Алине не хотелось отводить беседу далеко от семейных дел Хольцев-Бауэр.
– О! Она настоящая немецкая женщина – сделала успешную карьеру, а потом родила ребенка. Кажется, они вместе с Юргеном еще в университете учились. Магдалена работает в этой же сфере, но в том же институте или нет – сказать не могу.
– А по поводу убитого садовника, вы что-нибудь слышали – кто и зачем его убил?
Кажется, иранцу стали уж слишком подозрительными настойчивые расспросы Алины, и он как бы в шутку поинтересовался:
– Вы не из полиции случайно?
