Игорь Христофоров - Смертельное шоу
Впервые за все время бега в голове появилась мысль. Она была предельно простой: Ковбой ушел через черный ход. Выскочил из двери на той стороне дома и пропал, растворился в терпком воздухе Приморска. Ноги умоляли об отдыхе. Он перешел с бега на ходьбу и сразу захромал.
Из подъезда на него дохнуло сыростью, мочой и запахом сгоревшей картошки. Света, как и положено в подъездах провинциальных городов, не было. Ощупывая правой рукой шершавую стену, Санька прошел до противоположной части подъезда, толкнул проступившую из полумрака бурую дверь и с удивлением убедился, что она закрыта.
Полумрак медленно серел, привыкал к гостю, и Санька тоже привыкал к нему. Из небытия всплыли ступеньки лестницы, стальные ребра перил с оторванной накладкой, коричневые челюсти лифта. И лестница, и перила, и лифт молчали, упрямо храня тайну синего парня. Дом тоже принадлежал Приморску.
В отчаянии Санька ударил кулаком по закрытой двери черного входа, и она, неожиданно щелкнув, распахнулась.
-- Тебе чего? -- стоял в ее проеме пузатый мужик с волосатыми плечами и что-то пережевывал.
Он делал это так старательно, будто в пережевывании состоял смысл его жизни, а Санька пришел доказать ему, что никакого смысла в этом нет.
-- Ты к кому? -- пережевал и эти слова мужик.
Плечики у его майки от долгого висения вытянулись и выглядели шнурками. А сама майка на животе казалась чехлом, наброшенным на огромный арбуз. На ногах хозяина квартиры синело что-то мятое и престарелое. Этим трикотажным трико было как минимум двадцать лет.
-- Это... я парня знакомого ищу... значит. Он это... роллер. На коньках, ну, типа на колесиках бегает...
Мужик молчал, со стахановским трудолюбием двигая челюстями. Почудилось, что он сжевал все произнесенные Санькой слова и даже не подавился.
-- Его Ковбоем зовут. Загорелый такой. У него ботинки оранжевые...
-- У нас все загорелые, -- перестав жевать, объявил мужик, посмотрел на грязные санькины носки и, резко перестав жевать, захлопнул дверь.
Забег был проигран. Сто призовых очков достались не Саньке.
Глава шестая
СБЫВШЕЕСЯ ПРЕДСКАЗАНИЕ
По приоткрытой двери гостиничного номера Санька сразу определил, что внутри есть чужие. А поскольку Приморск ничего хорошего им еще не подарил, то он взялся за ручку с нарастающей тревогой у сердца.
-- А вот и Башлыков, -- почему-то назвал его по фамилии Андрей, вставший с чемоданов, и Санька машинально поздоровался, хотя еще не увидел ни одного чужого в номере.
Просто в воздухе висело что-то холодное, отделяющее людей друг от друга невидимыми барьерами.
Подчиняясь кивку Андрея, Санька сделал еще два шага влево, и глаза снова натолкнулись на синий цвет. Полчаса назад он гнался за джинсовой синевой, сейчас у окна стоял человек в милицейской синеве. На погончиках его рубашки хлебными крошками лежали три звездочки, а крупное крестьянское лицо было таким кислым, что если бы к его щеке сейчас прижали стакан с молоком, то оно бы тут же прокисло.
-- Познакомьтесь, -- предложил Андрей. -- Это -- участковый... Вот...
Старший лейтенант дополнять его речь своей фамилией не стал. На
вошедшего он смотрел так же, как и на всех других, -- со
снисходительностью представителя власти на неразумных обывателей.
К тому же обыватели оказались с московской пропиской, и
снисходительность как на дрожжах стала набухать и вот-вот могла перейти в явное презрение.
-- Башлыков -- ваш коллега, -- не замечая этого перехода, объявил Андрей. -- И в вашем же звании...
Участковый посмотрел на плечи Саньки. Они были серыми от пота и вовсе не выглядели плечами, на которых могли бы лежать милицейские звездочки.
-- Он, правда, уволился, -- нехотя продолжил Андрей и тут же постарался ослабить впечатление от этого факта: -- Недавно. Совсем недавно.
-- Это к делу не относится, -- подал голос участковый.
Он оказался у него еще грубее лица. Саньке тоже захотелось ответить с такой же хрипотцой. Может, для того, чтобы хоть в чем-то уменьшить исключительность, которую олицетворял в комнате участковый.
Но сказал он все-таки своим обычным голосом. Лишь чуть-чуть севшим после ошалелой пробежки.
-- А что случилось? -- спросил Санька всех сразу.
-- Я все-таки решил вызвать следователя, -- пояснил Андрей. -- Ты ж до обеда не появился. И потом эти следы. И кровь.
-- Следователи вашим делом заниматься не будут, -- вставил участковый. -- Нет факта преступления.
-- А кровь?! -- подпрыгнул с кровати Игорек.
До этого он сидел в уголочке, прижавшись боком к Виталию, и
старался не дышать. Участковый раздражал его с первой минуты
появления в номере, но он все-таки думал, что его явная
снисходительность к ним -- следствие его профессиональной
уверенности в собственных силах, а теперь, когда убедился, что старший лейтенант никакого профессионализма и не думал здесь применять, не сдержался.
-- Человека убили, похитили, а вы... вы... -- не мог он остановить себя.
-- Сядь! -- приказал Андрей.
-- Факта нет, -- упрямо повторил участковый. -- Где труп, где свидетели, где улики? В вашем деле все предельно ясно. Пропал, предположим, человек. Значит, вы должны подать об этом заявление в отделение милиции. Желательно приложить фото. Объявим городской розыск. Но объявим, если его не будет довольно длительное время. Например, неделю...
-- А если все-таки убили? -- так и не сел Игорек.
-- Предъявите труп.
-- А следы... Эти отпечатки на подоконниках...
-- Глупость. Человек не может так спрыгивать по этажам. Мы же с вами внизу все осмотрели. Следов падения нет.
Санька остро почувствовал, что пришло его время.
-- К кому нужно обратиться, чтобы провести экспертизу капель крови? -сухо спросил он участкового.
-- К начальнику отделения. Точнее, к его заму по профилактике. Начальник сейчас в отпуске. Только он все равно не разрешит. Уголовное дело же не возбуждено.
-- Понятно. Нет факта, -- словами участкового ответил Санька. -- А записка -- не факт?
-- Какая записка? -- спросил он, и снова ничего не всколыхнуло его кисло-снисходительное лицо.
-- Ты что, не показывал? -- удивился Санька.
-- Думаешь, это нужно? -- густо покраснел Андрей.
Это далось ему тем легко, что он до белизны выбрился и уже совсем не походил на горца.
-- Покажи, -- приказал Санька.
Ему очень хотелось присесть, но сейчас, когда это мог позволить себе лишь куняющий в дреме Виталий, он только ослабил левую, подвернутую в беге ногу и посмотрел на кроссовки. Внутри них скрывалась его тайна. Он только сейчас понял, почему с таким удивлением смотрела на него Маша, когда он вернулся на набережную. Он, оказывается, одел кроссовки прямо на грязные изорванные носки. А может, и не только это удивило Машу. Люди часто дают друг другу повод удивляться.
Нахмурившиеся брови участкового скрыли глаза, когда он читал записку роллера.
-- Это анонимка, -- вернул он ее Андрею. -- По анонимкам следствий не ведем.
-- И что же нам теперь делать?
-- Поищите вашего дружка где-нибудь на пляже. Поближе к пивному ларьку.
-- Спасибо за совет, -- напрягся Андрей.
-- Пожалуйста, -- на полном серьезе ответил участковый. -- И больше не тревожьте меня по пустякам. Вы уедете, а у меня тут и без вас работы...
Он ушел из номера с видом победителя. От мощи его шагов звенели два стакана, выставленные на тумбочку. Рядом с ними возвышалась пластиковая бутылка минеральной воды.
Взяв один из стаканов, Санька оборвал позванивание. И сразу стало тихо. Невыносимо, когда в маленькой комнате стоят сразу четверо мужиков и молчат. К такому молчанию полагался покойник.
-- Ты где был? -- недовольно спросил Андрей.
-- Загорал.
Поднеся наполненный стакан к губам, Санька выпил его с постаныванием. Когда закончил, показалось, что жажда стала еще сильнее.
-- А что с регистрацией? -- спросил он Андрея.
-- Да при чем тут регистрация! -- всплеснул тот руками. -- Если не найдется Эразм, эту регистрацию можно засунуть в одно место!
-- Сколько конкурентов?
Вопрос был задан с таким спокойствием, что Андрей дрогнул. Копившаяся внутри ярость на неизвестно куда пропавшего Саньку как-то враз улеглась, но улеглась странно. Вроде бы на дно желудка. Сразу захотелось пить. Может, только вода могла растворить остатки ярости?
Он тоже выглотал стакан, бережно поставил его рядом с триадой Эразма -- джинсы, шапочка, очки -- и вынул из нагрудного кармана курточки пластиковые карточки.
-- Чуть не забыл в этом дурдоме. Это визитки для участников
конкурса. Чтоб охрана на входе в дворец культуры пропускала.
Он раздал их по очереди музыкантам. Санька взглянул на свою и чуть
не подпрыгнул. А может, и подпрыгнул бы, но после стакана воды
ноги почему-то уже не слушались его.
-- Что это? -- спросил он Андрея.
-- Я ж сказал, визитка!
-- Нет. Вот это, -- отчеркнул он ногтем левый верхний угол пластиковой карточки с прищепкой.
