Александр Бушков - Сходняк
– Маша?..
– С Машей все замечательно, она здесь, в этом доме, увидишься с ней чуть позже.
– Зубкова тоже похоронили?
– Ну. В Нижнекарске. С оркестрами, речами и ружейными залпами. Он, будет тебе известно, погиб при обвале в метро, когда инспектировал вместе со своими соратниками ход ведения строительных работ.
– Красивая смерть, – сказал Карташ, закуривая во второй раз. – А главное, серьезного следственного разбирательства не будет. Многих пришлось задабривать для выдачи такого заключения?
– А ты как думал! Фрол, между прочим, крайне недоволен таким исходом. Он бы предпочел, чтоб Зубков остался жив и загнан обратно в Нижнекарск, в свою алюминиевую клетку... Теперь пойдет свара за комбинат. Впрочем, там есть одна толковая тетка...
– Знаю, видел, – сказал Карташ.
– Фрол думает ее поставить на Зубковское место. Хотя это будет непросто.
– А что съезд народных авторитетов? – вспомнил Карташ.
– Нормально все.
Данил рассказал, что в тот день авторитеты спокойно дозаседали, даже не подозревая о том, что через станцию от них идет самый настоящий бой. Потом кто-то из гостей этого съезда что-то пронюхал, но Фрол спокойно задвинул все расспросы, заявив, что, как всегда, кто-то распускает слухи, никогда, мол, без этого не обходится. Ну, а доказательств, что это не слухи, а быль, ни у кого, разумеется, не было. И быть не могло. В метро делегаты уже больше не собирались, впрочем, так и планировалось изначально – каждую встречу проводить на новом месте. Перерешал ли сходняк все намеченные вопросы, кто, с кем и о чем договорился или, наоборот, разругался навсегда, – про это Черский знать не мог, да и не желал знать, чтобы спалось спокойнее. Вот культурная программа – та удалась как нельзя лучше, все гости отдохнули на заимках, охотах, рыбалках, в банях так, что ничего уж, наверное, им не захочется, кроме работы вплоть до следующего схода. Правда, и деньжищ эти увеселения стоили таких, что даже сумму называть страшно. Но стоило тратить, стоило. Приняв сходняк по высшему разряду, Фрол очень высоко себя поднял, а сие открывает перспективы. И не только для одного Фрола, между прочим, но и вообще для Шантарска.
Был, правда, один инцидент... Ну, начинать следует все же от печки.
Итак, генерал Глаголев заранее знал о сходняке. Откуда-то, одному ему ведомыми путями, он прознал и о том, кто именно из авторитетов съедется в Шантарск. А среди прочих прибыть в Шантарск должен был и некий... ну, назовем его Али. Этот Али постоянно обитает в одной очень южной, очень виноградной и очень непростой для нас республике, ныне независимой, а раньше, разумеется, советской социалистической. Али занимается помаленьку всеми криминальными делами, но предпочтение отдает торговле оружием. Любит он, понимаете ли, торговать оружием. И, надо признаться, в этом деле он ас, у него отлажены-налажены такие связи, такие каналы проложены, такие сделки за его плечами, что любая спецслужба любой страны отдала бы за возможность переговорить с Али тет-а-тет многое, очень многое, вплоть до принесения в жертву собственных не самых последних агентов. Но поди доберись до этого Али, когда он не покидает территорию своей удаленной от цивилизации страны, а у себя дома его никак не достанешь.
И вот Глаголеву выпадает такой шанс. Али сам идет к нему в руки. Между прочим, нетрудно догадаться, что главные поставщики оружия для Али проживают не где-нибудь, а в России, и проживают они не в панельных хрущовках, а преимущественно за кремлевскими стенами или же на генеральских дачах по Рублевскому шоссе, и торгуют не пистолетами «ТТ» из-под полы, а сразу, не мелочась, комплектами, вагонами, комплексами. Поэтому не приходится удивляться, что Глаголев готов был на многое, только бы добраться до Али.
И вдруг Глаголев узнает, что сходняк под угрозой срыва, потому что некий Андрей Валерьевич Зубков вознамерился свести старые счеты с Фролом, для чего готов устроить в городе заварушку а-ля девятьсот пятый год. Генерала такое развитие событий никак не устраивало, Али ведь тогда просто-напросто не приедет. И тут подворачиваются платина и живое приложение к ней в виде трех авантюристов-любителей. Достаточно отдать Зубкову первое вкупе со вторым и подкинуть олигарху мыслишку, как разыграть комбинацию с предъявой Фролу на сходняке. Таким образом, Зубков из желающих сорвать толковище переходит в категорию тех, кто с нетерпением ждет дня открытия сходняка.
Кто подкидывал столь дельные мыслишки от Глаголева олигарху Зубкову, и не только подкидывал, надо полагать, а и продавливал их, да и вообще кто столь обстоятельно, проявляя глубокое знание предмета, информировал генерала обо всех делах внутри империи Зубкова?
– Как думаешь, сказал бы я тебе, если б даже и знал? – спросил по этому поводу Черский. – Ну а к тому же я и не знаю...
«Ясное дело, кто-то из ближнего круга, – подумал Карташ. – А весь ближний круг я наблюдал тогда за столом. Может, Пловчиха – человек Глаголева, а может, Уксус. Или та старая грымза. А нужно ли ломать голову?..»
– Значит, генерал принес нас в жертву во имя интересов России? – спросил Карташ. Данил поморщился.
– Как я уже говорил, вы сами себя принесли в жертву, вас никто не неволил ввязаться в эту историю. Глагол лишь воспользовался ситуацией, обернул ее в свою пользу.
– И польза была? Добрался он до Али?
Черский, усмехнувшись, достал из внутреннего кармана пиджака свернутую трубкой газету.
– "Вечерний Шантарск". Открытый источник. Вот, почитай, небольшая такая заметочка на первой полосе, как раз под темной и неразборчивой фотографией.
Ага, эта.
– Разбился... частный самолет... в двухстах пятидесяти километрах от Шантарска... принадлежащий гражданину Турции... имя...
– Имя по паспорту, а паспорт фальшивый, равно как и гражданство, – сказал Данил. – Не обращай внимания на ерунду. Короче, это наш Али и есть. Для Фрола плохо, конечно, что гость не вернулся из Шантарска домой живым и здоровым, но к нему, к Фролу, какие могут быть претензии? Даже «черный губернатор» не властен над воздушными стихиями и пилотами из сопредельных государств.
– Ты хочешь сказать, что Али вовсе не разбился в отличие, скажем, от своей свиты?.. – Карташ отдал газету Данилу. – М-да. Глупо задавать вопрос, как удался такой фокус генералу. Наверняка, он проделывал финты и почище, всяких разных исполнителей у него хватает. Хотя, может быть, за неимением возможности захватить Али, Глаголев решил, что мертвая синица лучше журавля, который безвозвратно улетает в далекую виноградную страну. И без лишних хитростей приземлил ракетой «земля-воздух» плохого торговца хорошим оружием.
– Версия гладкая, – кивнул Черский. – Однако есть сомнения. Если б ты не валялся в древесном состоянии все это время, а следил бы за новостями, то во вчерашних выпусках на центральных каналах прошел репортаж об успешной операции спецслужб. А спецслужбы эти – заметь, не называются, какие именно – задержали одного генерала, подозреваемого в том, что он долгое время продавал оружие чеченским сепаратистам. Обстоятельства дела и имена фигурантов, разумеется, не раскрываются, но задержанный уже начал давать показания. Совпадение?
– Почему бы и нет... Слушай, Данил Петрович, а ты мне, часом, не рассказываешь лишнего?
– Я? Лишнего? – удивленно вскинул брови Черский.
– Али какой-то, спецоперации, комбинации генерала Глаголева, торговля оружием – зачем мне это знать! Что мне до Али! И о генерале я вроде уж забывать стал... Все это смахивает на подводы к вербовке, а?
– Только человеку расскажешь на милиграмм больше нужного, и уже в вербовщики записывают. Ну народ!.. Кстати, раз уж речь зашла. Интересно было бы узнать, как сам-то ты видишь свою дальнейшую жизнь? Чем собираешься заниматься, например? Денег у тебя нет, обратно на службу тебя, может, и возьмут, но, думаю, сам возвращаться не захочешь. К тому же, тебя пока никто отсюда не отпускал на все четыре стороны, позволю себе заметить. Ты пока лишь выкупил себе жизнь, но никак не свободу.
– Ай-яй-яй, – покачал головой Карташ, – ну чистая классика вербовки. Немножко задушевности, немножко угроз, еще понемногу всякой всячины, и, наконец, последует предложение, от которого трудно будет отказаться.
– Если и последует, то не сегодня, мон шер, – сказал Данил, поднимаясь. – Мне пора. Есть, знаете ли, кое-какие дела и помимо вас, господин Карташ.
Он подошел к двери.
– По поводу здешнего распорядка и быта у тебя будет с кем проконсультироваться. Вот, например, один консультант уж точно заждался конца нашей беседы.
Данил распахнул дверь.
– Прошу пожаловать, панночка.
В палату вошла Маша.
Примечания
1
См. романы А. Бушкова «Тайга и зона» и «Ашхабадский вор». – Прим. редактора.
2
См. романы А. Бушкова «Охота на пиранью» и «След пираньи». -Прим. редактора.
