Светлана Марзинова - Бриллиантовая пыль
— Значит, теперь, если Зоя получит по наследству офис, вы будете с ней напополам, так сказать, по-соседски устраиваться?
Заварзина только с досадой передернула плечами и эту фразу никак не прокомментировала.
— Все уже уходят, мне пора запирать контору, — сказала она, не глядя на Алексея.
— Я тоже уже закончил. — Он вернул ей папку. — Всего хорошего. А проверку я все-таки пришлю.
Татьяна Николаевна даже не сказала ему «до свидания» — повернулась и направилась в свой кабинет.
В дверях конторы Заморочнов столкнулся с секретаршей, она собралась домой.
— Прошу вас! — Старлей галантно пропустил Ирину вперед. — Уходите?
— Да, — тряхнула она кудряшками.
— Вам в какую сторону?
— К метро.
— И мне туда же.
В действительности Заморочнов собирался зайти к старику Журавлеву, выяснить, не известно ли тому об алмазных дельцах, чьи фамилии записаны в ежедневнике убитой. А на вечер у него было назначено свидание с Ленкой, так что временем он особенно и не располагал. Тем не менее оперативник решил потратить еще несколько минут и проводить девушку, задав ей по дороге несколько вопросов.
— Все смотрю на ваши волосы — какие красивые…
Ирина стрельнула в него игривым взглядом, улыбнулась и поправила белокурый локон.
— Парни, наверное, голову теряют… — продолжал Алексей, пытаясь найти подход к этой эффектной девице.
Ирина гордо вскинула голову.
— Мне тоже всегда нравились блондинки…
— Да вы и сами… блондин, — засмеялась девушка и оценивающе посмотрела на него.
— Как вам тут работается? После всего этого?
Ирина вздохнула:
— Как… Заварзина раскомандовалась, свои порядки устанавливает…
— Гоняет?
— Да уж… какая-то злющая стала. Это сегодня мы до шести, а так и до девяти вечера может продержать.
«А… Это она меня старалась пораньше выпроводить», — догадался Алексей и продолжил:
— Если бы со мной такая девушка работала, так я бы ее вообще не отпускал… (Польщенная Ирина выпрямила спину и вновь тряхнула кудряшками.) А вот чем Заварзиной Зоя не нравилась?
— Что ж тут непонятного? — Девушка, довольная вниманием и комплиментами Алексея, решила показать свою осведомленность. — Нина Львовна готовила ее в нотариусы.
— Ну и что? Мало ли нотариусов…
— Вот именно! — многозначительно улыбнулась Ирина. — В нашей конторе появился бы еще один специалист. Понимаете? У Заварзиной стало бы меньше клиентов…
— Неужели все шли только к Журавлевой?
— Не все. Те, кто посолиднее. Пока Журавлева была жива, Заварзина Зойку еще терпела. А сейчас у нее все мысли об одном — как бы вторую половину конторы получить. Она же Зойке должна была отойти, сами знаете. Останься тут Зойка — имя Журавлевой сохранится. К кому тогда люди пойдут? Смекаете?
— Действительно! А я, знаете, как-то об этом и не подумал! Еще говорят, что блондинки…
— Глупые? — подхватила девушка. — Это мы только с виду такие. Я-то не дура! Понимаю, как Татьяне Николавне повезло… Заварзина уж меня задергала — узнай да узнай, не приехали уже родственники Нины Львовны, да когда будут похороны? А как я узнаю? Я со своего рабочего места отойти не могу — то звонят, то бумаги требуют…
— Ей не терпится в последний путь бывшую напарницу проводить?
— Скажете тоже! — Ирина усмехнулась, довольная, что соображает лучше старшего лейтенанта. И доверительно проговорила: — Зойку же теперь посадят, а офис по закону отойдет к другим членам семьи. Так Заварзина, наверное, хочет заранее мосты навести, чтобы они ей помещения уступили. У Нины Львовны ведь родня-то из Якутии. Так зачем им контора в Москве сдалась? Вот Заварзина и дергается — как бы они не продали офис кому другому. Да еще небось рассчитывает по дешевке взять…
«Ага… Вот он и мотивчик, — смекнул старший лейтенант. — Ясненько с вами все, Заварзина. Ум юриста быстро все просчитывает… Вам нужен офис полностью, потому вы так активно и спихивали убийство на Зою, потому и выставляли ее в черном свете… Авось девчонку заметут, посадят. А вы тем временем контору к рукам приберете. Нехорошо, Татьяна Николаевна! Мирнинской родне Журавлевых контора, конечно, ни к чему, а вот Зое… Зое, будущему нотариусу, офис в центре, безусловно, пригодился бы». А вслух сказал:
— Вы что же, уверены, что Зоя могла свою тетку убить?
— Все так говорят! — беспечно откликнулась Ирина. — Наследство… Документы…
Алексей не стал ее разубеждать. Наоборот, решил рассказать секретарше, что дед Журавлев уже здесь — пусть Заварзина с ним поговорит, а Заморочнов потом узнает у старика, о чем та вела с ним речь… Тогда все и подтвердится…
— М-да, в логических способностях вам не откажешь! — с деланным восхищением сказал он Ирине. — Чтобы Заварзина вас больше не терроризировала, я вам подскажу: Алексей Яковлевич Журавлев, дядя Нины Львовны, уже приехал. И поселился в квартире на Татарской.
— Да? — резко обернулась к нему Ирина.
— Да. Можете позвонить туда, поговорить с ним. Наверняка он захочет, чтобы с работы Нины кто-то на похороны пришел.
— Спасибо за информацию! Скажу завтра Татьяне Николаевне, может, тогда она от меня отстанет!
— Ну, вот я и довел вас до метро! — Он сжал ее ладонь на прощание. — Мне теперь в другую сторону. Приятно было поближе познакомиться…
На лице Ирины отразилось разочарование — она-то рассчитывала хотя бы на бокал коктейля в кафе. Этот светловолосый милиционер оказался интересным молодым человеком, а теперь так быстро уходит…
Алексей по ее лицу все понял и развел руки в извиняющемся жесте:
— Работа, Ирина, работа… Я, может, еще загляну к вам!
— Да, вы заходите! — Ей ничего не оставалось, как еще раз красиво откинуть на плечи свои кудряшки.
«Вот уж точно болтушка, — думал старлей, развернувшись и направляясь на соседнюю Татарскую улицу. — Интересно все же, кто этот ненормальный Легостаев? Какой бы он крутой бизнесмен ни был, зачем ему деньги терять? Сначала долгие годы задарма сдавал офис Заварзиной, затем бесплатно передал помещения Журавлевой… Чудн?й, чудн?й коммерсант… Хм… остается предположить только одно: наверняка обе они оказывали ему какие-то услуги, а он таким образом расплачивался с ними. И услуги эти стоили немалых денег. Журавлева-то уж точно сделала для него нечто важное, раз парень не пожалел отвалить ей офис. Вот почему Заварзина злится: сама не подсуетилась вовремя. И потом — почему она не стала вдаваться в подробности? Потому что этот эпизод откровенно попахивает, — отвечал сам себе Заморочнов. — Обе они нечисты на руку, и проверка наверняка это подтвердит. Может, пробить и Легостаева через ребят из УБЭПа? Вообще-то я их заездил уже со своими просьбами… Ладно, пока погожу, тем более что этот случай едва ли имеет отношение к убийству. Главное, что мне было нужно, я понял: оба нотариуса скорее всего нажили свои денежки не совсем праведным путем — раз. Это увеличивает вероятность того, что с Журавлевой могли расправиться из-за ее работы, а вовсе не из-за наследства. И второе: Заварзиной выгодно, чтобы Зою обвинили в убийстве. Она могла намеренно вводить следствие в заблуждение. Еще и с договором по „Металлопродукту“ вопрос — ведь то, что он находился в портфеле Нины Львовны, известно только со слов Заварзиной. А вдруг он оставался в квартире убитой, а Зоя специально на следующий день пришла туда, чтобы его отыскать?»
И еще одно обстоятельство, которое он раньше совершенно упустил из виду, показалось сейчас необычным. Алексей вспомнил, что завещание, составленное Журавлевой в пользу Зои, как и положено, удостоверено нотариусом. Причем посторонним. Куда проще было Нине Львовне попросить сделать это свою приятельницу Заварзину, которая всегда под боком. Но нет! Она не стала привлекать подругу к этому делу. Почему? Не хотела, чтобы Татьяна Николаевна знала, что ей грозит опасность? Ведь завещание вызвало бы вполне справедливый вопрос — с чего она вдруг стала думать о смерти? Или не хотела ставить напарницу в известность, кому отойдет часть конторы?
«Да, отношения между ними были очень даже непростыми», — рассуждал старший лейтенант.
* * *Алексей пожалел, что не позвонил в квартиру на Татарскую, не предупредил старика Журавлева о своем визите. «Дома ли дед? — гадал он. — Или по делам мотается? Все равно быстрее дойти, чем звонить. Там же наш наблюдатель должен быть, он подскажет». Он кинул взгляд на часы — начало седьмого, а на восемь у него назначено свидание с Леной. Пропустить его нельзя — они не виделись несколько дней подряд, и девушка давно уже на него сердится. «Успею, — рассчитывал Заморочнов, — тут рядом. Минут за десять дойду до Татарской, еще полчаса — на разговор со стариком. Если разговор затянется, Ленка немного подождет».
