Мария Брикер - Коллекционер закрытых книг
Глаза Каверина загорелись нехорошим светом.
«Опаньки!» – обрадовалась Елена Петровна. Похоже, сынуля прикидывает на себя роль Павлика Морозова и размышляет на тему: не слить ли собственного папашу. Неужели ее с Трофимовым первоначальная версия подтвердилась? Мотив лежит на поверхности: депутат по собственной инициативе избавлял сына от неправильных любовниц и прикрывал собственную задницу. Сколкову убрал, потому что наркоманка и детей не сможет здоровых родить. Полярную – потому что больная вся и бесплодная. Климова – тоже неподходящая пара золотому мальчику. «Красивая версия, – вздохнула Елена Петровна, – но верится в нее слабо».
– Слушайте, неужели вы так и не докумекали, что меня планомерно кто-то подставляет? – недовольно заявил несостоявшийся Павлик Морозов. – Это же очевидно! Как и то, что моему отцу шумиха накануне выборов невыгодна, поэтому он не дал делу Сколковой хода. Отец за карьеру свою волнуется, что совершенно нормально, – вздохнул Каверин.
Судя по выражению его лица, отпрыску депутата было искренне жаль, что убийца – не его папаша. Добрый папенькин сынок…
– Допустим, все именно так, как ты говоришь. У тебя есть какие-нибудь предположения, кто тебя подставляет? – спросила Зотова.
А сама подумала о Матушке Кассиопее. Мотив – прошлая обида и ревность. Похоже, слишком долго мальчик Денечка собирался вернуть любимую, а когда наконец решился, было уже поздно. Несколько лет Ольга вынашивала планы мести, мечтая отомстить бывшему возлюбленному, и, возможно, ненавидела тех, кто не остановил ее от рокового шага. Но одно дело – мечтать отомстить, другое – действовать. Спусковой крючок сработал, когда к Матушке Кассиопее на прием пришла Светлана Сколкова с просьбой помочь в любовных делах. Несложно представить, что почувствовала Ольга, узнав, с кем спит одна из виновниц ее несчастья. Полярная с Климовой подбросили поленьев в огонь. Осталось выяснить, кто помогает Матушке Кассиопее вершить правосудие. Определенно, человек, преданный Колесниковой, как раб. Кто? Сумасшедшая старуха Марьяна, опекающая Ольгу? Вообразить себе бабку, которая бегает по городу и выкидывает любовниц Каверина из окон, было сложно. Однако последний звонок на телефон Полярной за несколько часов до ее смерти был сделан именно из салона магических услуг. Быть может, Марьяна не так проста, как кажется? Интересно узнать, откуда Марьяна вообще взялась в жизни Матушки Кассиопеи. Охраняет ее, как маньячка…
Каверин по-прежнему молчал и морщил лоб, размышляя о чем-то своем.
– Откуда Марьяна взялась, ты не в курсе? – спросила его Зотова.
– Из бюро добрых услуг, – хохотнул Денис. – Шучу. Я предлагал Оле оплатить высококлассную сиделку из агентства, но она решила сэкономить и дала объявление в газету. Много платить Ольга не могла, поэтому все кандидаты отвалились, кроме этого чудовища. Марьяне в то время жить было негде, с детьми что-то не заладилось. Бабка ушлая оказалась, быстро в доверие влезла, все заботы на себя взяла. Оля хотела временно ее нанять, но оставила навсегда. Честно говоря, я Марьяну боюсь. Была б моя воля, выкинул бы ее вон, на помойку, но Оля почему-то терпит все причуды старухи.
«Была бы моя воля, я бы тебя самого на помойку отправила с превеликим удовольствием», – подумала Елена Петровна и вновь посмотрела на часы.
– Так предположения по поводу подставы есть? – поторопила она.
– Ну, не знаю, – пожал плечами Денис. – Есть у меня мыслишка одна, но не подтвержденная фактами. Логично предположить, что воду мутят конкуренты отца, вот только сами убийства, точнее, манера, не в стиле политических разборок. Улавливаете, о чем я?
– Нет, – честно призналась Зотова. Хотела сесть поудобнее и непроизвольно застонала.
Каверин удивленно вскинул брови.
– Нога сильно болит, – зачем-то объяснила Елена Петровна.
Ее состояние и правда ухудшалось. Боль огнем ползла вверх, подобралась к колену. Зотову уже даже не знобило, а лихорадило. Держалась она только потому, что надо было довести дело до конца. Однако улавливать нюансы беседы следователю с каждой минутой становилось сложнее.
– Все три убийства выглядят как-то слишком театрально. Вы не находите?
– Нахожу.
– Я думаю, это Герман Волошин.
– Волошин? – ошарашенно переспросила Зотова. И мысленно треснула себя по лбу. Несостоявшийся партнер Колесниковой по фильму «Крымские каникулы», страстно влюбленный в Ольгу парень, проводивший в больнице ночи напролет!
– Зачем Волошину тебя подставлять? – состроила из себя дуру Елена Петровна.
– Понятия не имею, – состроил из себя дурака Каверин.
– Врешь! – надавила Зотова. – Волошин в твоем списке был? Ты ему тоже жизнь портил?
– Какая вы нахальная тетка, однако. Все-то вам надо знать. Идите к врачу уже, раз нога болит, а меня оставьте в покое, – буркнул Каверин. Говорить о бывшем партнере Ольги ему явно было неприятно.
– Отвечай на вопрос! – не удержалась от резкости Зотова.
– Ладно, все равно ведь не отвяжетесь, – смягчился Каверин. – Ничего я Волошину не портил, а вот он мне постоянно дорогу переходил. Давняя история. Герман с Ольгой во ВГИКе вместе учились, только Волошин на два курса старше. Там Герман Олю заприметил и начал таскаться за ней тенью. У нас как раз роман был в разгаре, а этот гоблин все время под ногами путался. Ну, мы с ним и разобрались по-мужски.
– Кто – мы? – уточнила Елена Петровна.
– Да какая разница! – отмахнулся Денис. – Короче, на доступном языке – научили его хорошим манерам. Волошин не понял. Отлежался и принялся за старое. Где Оля – там и он! Стихи ей писал, сюрпризы какие-то нелепые придумывал. То конфеты втихаря в сумку сунет, то сигаретами эксклюзивными угостит. У Оли страсть есть давно, она собирает книги, выпущенные ограниченным тиражом. Волошин про это узнал, начал ее раритетными экземплярами задаривать. Организовывал билеты на закрытые показы, на выставки и премьеры. Подарки-то делал, сам вроде в стороне, типа друг. Но бабы ведь падки на романтику, сами знаете. Пришлось распространить в институте фотки, где Герман в компании малолетних девочек развлекается.
– Фотографии, так понимаю, были поддельные?
– А что мне оставалось? Волошин прилепился к Оле, как клещ, – нахохлился Денис. – Она, конечно, уверяла, что Герман ей до лампочки, мол, они просто друзья. Но я кожей чувствовал, что Ольга к нему благоволит. Ну а после просмотра некрасивых фоток – как отрезало. Все выглядело очень натурально. У отца есть знакомый, специалист в этом деле, любой компромат может состряпать так, что комар носа не подточит. Короче, Герман исчез. Но потом выяснилось, что просто затаился, гаденыш. И каким-то макаром пролез в картину «Крымские каникулы», где Оля должна была сниматься. Или наоборот все было, он ее протащил за собой в фильм? Подробностей не знаю, но исключать вероятность не могу. Я уже позже узнал, что Герман из очень богатой семьи. Предки живут в пригороде Лондона, в собственном поместье. Все нормальные люди туда едут образование получать, Волошина в Россию за каким-то хреном понесло учиться. Жил он здесь в общаге, как все, изображая пролетарское равенство и братство. На рожу урод, так еще и одевался как бродяга. В общем, треснутый на всю голову товарищ. Так о чем я? Уверен на девяносто девять процентов: родители Волошина внесли в финансирование картины «Крымские каникулы» посильный вклад, чтобы их уродец сын получил роль. Толку, правда, было мало. Фильм провалился в прокате. Карьера у Германа не состоялась. Но я к этому не имею никакого отношения.
– Вы больше не пересекались?
– Пересекались. В Крыму, когда я приехал Олю забирать из больницы. Она как раз из комы вышла, можно было перевозить в Москву. Собственно, Волошин мне и позвонил. Сказал, что, когда Оля стала приходить в себя, назвала мое имя. И еще сказал, что Оля меня любит, я ей очень нужен. Оказалось, Герман регулярно навещал Оленьку в больнице, пока та была без сознания. Я тоже хотел приехать, но поговорил с доктором по телефону и узнал, что никакой надежды нет, травмы слишком серьезные, Оля вряд ли когда-нибудь очнется. Ее на аппарате держали только потому, что родители не хотели подписывать отказ. Честно говоря, мне страшно было ехать. Оле в тот момент было все равно, а я реально боялся увидеть вместо любимой женщины овощ на больничной койке.
– И как прошла встреча с Волошиным?
– Представьте себе, без эксцессов, – хохотнул Каверин. – Герман вел себя со мной ровно и перепоручил мне Олю с облегчением, как мне показалось.
Зотова слушала Каверина и испытывала острое чувство брезгливости к сидящему перед ней человеку, которое непроизвольно проявилось на ее лице. К Волошину же, напротив, прониклась безграничной симпатией, и ей стало заранее страшно, что именно Герман может оказаться причастным к убийствам трех женщин. Елена Петровна прокрутила в памяти эпизоды фильма «Крымские каникулы» с участием Волошина и вдруг поняла, почему не получилась картина. Трагедия с Олей Колесниковой разрушила мечту Волошина хотя бы на экране завоевать сердце любимой женщины. Без нее Герману было банально скучно сниматься. Свою роль он отыграл вяло, и ни один режиссер, даже самый гениальный, не смог бы заставить его сыграть лучше. Потому что душа Волошина в это время была не на съемочной площадке, а в отделении реанимации захудалой крымской больнички, рядом с покалеченным телом Оли Колесниковой, и уговаривала душу любимой вернуться на землю.
