Фридрих Незнанский - Высший класс
— Ага! Значит, наследственность? Крокодилы-гены?.. Ну, так и у меня мать алкоголичка, и вообще… И тоже отца мучает, я-то плевать на нее и на свои «крокодильские» гены хотела… Тьфу! Ты меня совсем запутала… Чего ты хочешь? Чтобы я ушла, да?
— Я тебя не гоню. Но ведь вечно ты у нас отсиживаться не сможешь… Почему ты не хочешь отослать документы? Все равно рано или поздно тебя эти бандиты достанут.
— Не достанут! — Диана тоже вылезла из постели и заметалась по комнате. Казалось, убеждает она уже не столько Милану, сколько себя. — Говорю тебе, они ни за что не догадаются, где я… Не бойся, долго я у вас не задержусь! Вот созвонюсь с одним типом — и свалю…
— Тебе никто не говорил о том, что шантажисты долго не живут? — Милана неожиданно усмехнулась и посмотрела на Диану с жалостью. — Господи, какая же ты еще дурочка… Ладно, ложись спать, светает уже… Надо же, послезавтра Новый год, а тут такое…
Она поежилась и, круто развернувшись, вышла из комнаты. За время их разговора оконце, до этого совсем темное, сделалось мутно-серым. Диана растерянно посмотрела на закрывшуюся за Миланой дверь и пожала плечами.
Предрассветную мглу за окнами вновь прорезал резкий, заставивший ее содрогнуться петушиный крик.
Декабрь 2004 г. Сопло
Внешне особняк Бороды мало чем отличался от точно таких же новорусских строений, выросших здесь за последние несколько лет. Разве что вместо явно модных кованых оград обнесен был глухим забором из красного кирпича с металлическими, тоже глухими, воротами. Сбоку от ворот находилась железная дверь с небольшим окошечком, к которой и направился взволнованный Джек, выбравшись из своей машины.
Никаких кнопок, с помощью которых можно было бы позвонить, на двери не просматривалось. Кружков растерянно огляделся и совсем уж было вознамерился осторожно постучать в матовое стекло окошечка, но тут, как ему показалось, над самым его ухом рявкнул чей-то бас:
— Кто?
Едва не подпрыгнув от неожиданности, Джек углядел наконец маленькую камеру, приделанную прямо над дверью, холодно поблескивающий глазок которой уставился на него, словно прицел.
— М-меня ждут, Иван Ильич ждет…
— Имя? — снова рявкнул невидимка.
— Кружков… Евгений Викторович Кружков.
Возникла секундная пауза, затем что-то тихо щелкнуло, вновь вызвав в душе Джека нехорошую ассоциацию, на сей раз с затвором, и двери открылись. Стараясь преодолеть дрожь в коленях, Кружков перешагнул невысокий порог и очутился в абсолютно лишенном растительности, вымощенном дворе. Двор был большой, слева высился особняк, насчитывающий два этажа, в глубине — длинный кирпичный гараж и пристроенный к нему флигель. Будка охраны располагалась справа. И вынырнувший из нее амбал, молча ткнувший в сторону особняка здоровенной ручищей, хорошего настроения Джеку не прибавил.
Амбал между тем пристроился сзади Кружкова, и тому ничего другого, кроме как двинуться под конвоем к входу в особняк, не оставалось. Поднимаясь по ступеням довольно высокого крыльца, он отметил, что и здесь дверь металлическая, похоже, и вовсе бронированная. Его действительно ждали, поскольку, едва они с амбалом очутились на крыльце, вновь что-то щелкнуло, и Джек наконец очутился в святая святых — просторном холле, точной копии сопеловского…
Амбал из-за спины исчез бесшумно и моментально, словно его и не было. А вместо него откуда-то сбоку, к немалому удивлению Джека, возникла очаровательная девица, наряженная как горничная из какой-нибудь французской комедии прошлого, если не позапрошлого века. Нет, позапрошлого вряд ли: на белокурой, аппетитной на вид пышечке красовалась коротенькая юбчонка, едва прикрывающая попку, совсем уж крошечный кружевной фартучек и в пару ему такая же наколочка, державшаяся на ее локонах неизвестно как…
— Иван Ильич вас ждет. — Горничная улыбнулась, продемонстрировав Кружкову симпатичные ямочки на пухлых щечках, и он внезапно успокоился: вряд ли грозный Борода вздумает расправиться с ним за самовольность в присутствии такой лапочки!
«Лапочка» между тем, изящно покачивая бедрами, провела Джека через холл и, постучавшись в одну из дверей, расположенных одна за другой вдоль внутренней стены, молча распахнула ее перед Кружковым, отойдя в сторону.
Взбодрившийся Джек шагнул вперед и очутился в кабинете хозяина.
В отличие от своего друга Сопла, он с первого взгляда оценил по достоинству тщательно отреставрированную мебель карельской березы, составлявшую обстановку кабинета. Правда, произошло это не сразу, поскольку в первые мгновения все внимание Кружкова сосредоточилось на самом Бороде, восседавшем за резным письменным столом перед казавшимся здесь инородным предметом — монитором компьютера.
Так вот, значит, каков он — грозный легендарный Борода? Вроде бы и не столь грозный на вид. Сухонький, абсолютно лысый старикан… Действительно бородатый, хотя аккуратно подстриженная бородка почему-то навела Джека на воспоминание о виденном еще в школьные годы и давно, как он полагал, позабытом портрете Мичурина. Ничего грозного в облике Ильичева не просматривалось… ровно до тех пор, пока хозяин кабинета не оторвал взгляда от монитора и не уставился на Джека…
Куда было знаменитому «змеиному» взгляду Сопелова до этих посверкивающих опасными искорками, леденящими душу, неожиданно молодых на морщинистой физиономии, серых как сталь и столь же холодных глазок!.. Кружков физически ощутил укол от изучающего взгляда Бороды где-то в районе собственного «третьего глаза» и невольно привалился к косяку мягко захлопнувшейся за ним двери кабинета… Пауза, повисшая в воздухе, показалась ему бесконечной.
— Ну-с, присаживайся, коли явился. — Хозяин как-то нехорошо усмехнулся и кивнул на жесткий стул с высокой спинкой, стоявший по другую сторону стола, и, дождавшись, когда Джек последует его распоряжению, добавил: — Слушаю тебя!
Евгений Кружков именно в этот момент понял: от того, как он сумеет сейчас изложить. Бороде суть возможной катастрофы, нависшей над ними, целиком и полностью зависит его собственная дальнейшая судьба. И это понимание помогло ему сосредоточиться, вспомнить едва ли не дословно всю речь, обдуманную им по дороге сюда. Немыслимым усилием воли он заставил себя говорить как можно спокойнее, стараясь быть максимально кратким.
Понять, удалось ему это или не удалось, Джек, завершив свой рассказ, не смог: лицо Бороды оставалось абсолютно невозмутимым, а взгляд рассеянно шарил по монитору, словно ничего особенного он не услышал. И вновь наступила томительная и страшная пауза.
Чтобы пережить ее, Кружков заставил себя сосредоточиться на обстановке кабинета, как раз в этот момент и оценив ее по достоинству. Обнаружив же слева от стола хозяина старинную полку с полным собранием сочинений Шекспира, на мгновение и вовсе отвлекся от тяжести момента, искренне изумившись: Борода читает Шекспира?!
Очевидно, ему не удалось скрыть удивление от наблюдательного Ильичева, поскольку, как-то странно хмыкнув, тот заговорил совсем не о том, о чем, с точки зрения Джека, должен был:
— Настоящий гений, не правда ли? — В голосе Бороды звучала откровенная ирония. — Надеюсь, вы читали по крайней мере «Короля Лира»? Оч-чень поучительная история!.. Впрочем, и все остальное, вышедшее из-под пера знаменитого Вильяма, не менее поучительно!..
Джек сглотнул ком, образовавшийся где-то в районе адамова яблока, и стыдливо пробормотал:
— Я кино видел…
— «Кино»!.. — Борода насмешливо фыркнул. — Вот она, нынешняя молодежь… Ну-с, а тебе, голубь мой, известно, надеюсь, досконально, какие именно документы оказались в руках очаровательной Дианы?..
От неожиданности столь резкой смены темы Джек слегка вздрогнул и уставился на Бороду, словно удав на кролика.
— Н-не совсем… Гоша очень аккуратен, у него, насколько я знаю, хранились там, кроме финансовых документов… ну, расписок там разных, списки шлюх, э-э-э… сотрудниц… Но точно я не знаю, только он в курсе…
Борода немного помолчал — на сей раз его физиономия выражала глубокую задумчивость. Наконец, словно придя к какому-то решению, он резко выпрямил спину и снова пристально глянул на своего гостя:
— В делах «Техаса», надо полагать, ориентируешься лучше?
Джек молча кивнул:
— Я обоими клубами время от времени занимаюсь…
— Где могут быть дубликаты документов?
— Наверное, в Гошином компьютере… Точно не знаю… Часть — в «Техасе», часть — в «Квартете»…
— Сейчас поедешь в «Техас», — распорядился Борода. — Займешься делами по клубам, на точки пошлешь человека, которого я к тебе отправлю через пару часиков. Все «уличные» площадки передашь ему!
Ильичев поднялся из-за стола, давая понять Джеку, что аудиенция окончена. Кружков почувствовал, как его сердце дрогнуло и ухнуло вниз…
