Валерий Карышев - Александр Солоник - киллер на экспорт
Вскоре с Гринбергом встретился один из людей гэбэшного генерала. Деликатно напомнив о сексотском прошлом уважаемого в криминальном настоящем преуспевающего бизнесмена, предложил взаимовыгодное экономическое сотрудничество. Кидала колебался недолго — выбора у него действительно не было. До сих пор он еще ни разу не пожалел о согласии.
Структура Координатора намечала банк или фирму, как правило, имевшую «крышей» одну из московских бандитских группировок, и оказывала ей техническое содействие. В него входило оформление залогов, бизнес-планов и прочей документации, контроль за прохождением денег. Гринбергу позволяли кидать банкиров, но за это он перечислял на счета подставных фирм, подконтрольных Координатору, загодя оговоренные суммы.
Так случилось и с банком, подконтрольным шадринской группировке. На всякий случай прогнав деньги по заграничным счетам, кидала предусмотрительно часть перевел бандитам, враждовавшим с шадринскими. Оговоренную сумму он обещал перевести на счет чекистской крыши до конца сентября, но, позвонив сегодня утром, в полной растерянности сообщил, что сделать этого не может…
После чего подробно, в деталях пересказал содержание разговора с Ракитой и Солоником. В том, что его тель-авивский офис действительно посетил знаменитый российский киллер, Борух Гринберг не сомневался. А гэбэшному генералу изложил собственные недвусмысленные выводы, проистекающие из состоявшегося в офисе разговора.
Было очевидно: Саша Македонский заигрался. Он становится все более независимым и медленно, но неотвратимо выходит из-под контроля.
Или уже вышел?! Как бы то ни было, но теперь у Координатора имелось два варианта дальнейших действий.
Первый — надавить на Солоника. Средств оказать давление на человека, находящегося в федеральном розыске, у бывшего генерала КГБ более чем достаточно. В любом случае деньги должны вернуться в Тель-Авив. Но это значило бы засветить ценного агента не только перед шадринскими, но и перед всей российской оргпреступностью. Что крайне нежелательно — как следствие, засветится и собственная структура, а это уже катастрофа.
Теми же средствами шантажа и скрытых угроз можно было бы дать понять Солонику, что он не имеет права действовать самостоятельно. У него есть хозяева, которым он и обязан всем, что имеет, и хозяева эти не потерпят никакой самодеятельности. Впредь и навсегда.
Наконец Македонского можно и принести в жертву, ликвидировать, как в свое время сам он ликвидировал заказанные объекты. Но этот вариант следует держать про запас, на тот случай, если киллер окончательно выйдет из-под контроля.
Хозяин охранной фирмы приходил в себя медленно. Лишь спустя минут сорок после приезда в офис мысли его обрели былую стройность, а размышления — логическую аргументацию.
Усевшись за стол, Координатор по селектору распорядился ни с кем его не соединять по телефону и, взяв лист бумаги, попытался набросать служебный меморандум для куратора, ответственного за Македонского. Писал неторопливо, подолгу обдумывал каждую формулировку. Лишь к обеду оператор сетевого компьютера, зашифровав письмо, отослал его по системе «Интернет» в Грецию.
Встреча, о которой Солоник вспомнил по дороге из Тель-Авива в Иерусалим, началась как обычно. Загородный ресторанчик, «точку номер семь» Куратор в последнее время предпочитал всем другим. Привычными стали и приглушенный шум застольных разговоров, и традиционное сиртаки в исполнении игравшего на открытой веранде греческого оркестра, и шелест бамбуковой шторы на дверях, и вышколенный официант, узнающий двух русских завсегдатаев, и терпкий аромат свежесваренного кофе.
Как и на прошлых встречах, серенький выглядел подчеркнуто невозмутимо. Сдержанно поздоровался, поинтересовался, как дела, как здоровье, успешны ли тренировки. Заказал кофе для себя и собеседника, посетовал на жару, которая, несмотря на середину сентября, никак не спадала.
— Кстати, а в Израиле тоже было жарко? — неожиданно спросил он.
Солоник вздрогнул: вопрос был задан неспроста.
— Да, — подтвердил он, помешивая кофе пластиковой ложечкой.
— Как вам Иерусалим? Были у Стены Плача? Видели Гроб Господний? А библейские достопримечательности произвели на вас впечатление? — как ни в чем не бывало продолжал расспросы собеседник. — А может быть, вы летали туда вовсе не с познавательными целями?
Саша угрюмо молчал. Стало очевидно, что серенькому известно обо всех перипетиях иерусалимского вояжа. Впрочем, у Солоника не было сомнения, что разговор пойдет о Борухе. Пауза затягивалась. Он прикидывал в уме возможные варианты продолжения разговора, но ничего путного не приходило в голову.
— Зря отмалчиваетесь, — продолжал Куратор и неожиданно достал лежавший на свободном стуле компьютер-ноутбук. Щелкнул застежками, поднимая экранчик, поставил компьютер на столик. — Вот, взгляните, это любопытно. Пересядьте, пожалуйста, поближе.
Стараясь казаться спокойным и невозмутимым, Солоник подсел к компьютеру. То, что он увидел на мониторе, оказалось самым настоящим досье. Как и положено, сканированные фотографии, отпечатки пальцев, копии документов — свидетельства о рождении и браках, паспорта, военного билета, уголовных дел, характеристик, полученных в местах заключения, подробная биография. Там же были зафиксированы подробности ликвидационных акций с его участием: объект, время, место, оружие, реакция РУОПа и МУРа.
— А теперь, взгляните сюда, — с бесстрастностью автоответчика продолжил серенький.
Саша прищурился — в отдельном файле значилась руоповская ориентировка:
8 июня 1995 г. из московского следственного изолятора N 1 бежал находившийся там под стражей СОЛОНИК Александр Сергеевич.
Приметы Александра Солоника: на вид 30–35 лет, рост 165–170 сантиметров, среднего телосложения, лицо овальное, заметны лобные залысины, брови дугообразные, глаза карие, губы тонкие, подбородок закругленный, уши средние, борцовские (с деформированной хрящевой основой, оттопыренностъ верхняя), шея короткая, толстая, мускулистая.
Особые приметы: на среднем пальце левой руки татуировка с изображением короны, которая выведена косметическим путем. На верхней губе шрам от удаления родинки, в области поясницы с правой стороны шрам…
Физически развит хорошо, знает приемы карате и самбо, может быть вооружен.
— Для чего вы мне это показываете? — с деланным равнодушием спросил Солоник. — Свои приметы и я без того знаю.
Куратор щелкнул клавишами, и досье исчезло с экрана монитора.
— Кроме вас, они известны слишком многим. Кстати, могу поздравить, вы вышли на международный уровень, и теперь с подачи РУОПа вашими поисками вплотную занялся «Интерпол», — объявил он. — Вас наверняка ищут и в Израиле. А вы так неосторожны: вылетаете туда, куда вас не приглашали, ведете переговоры с людьми, на которых вам не указывали.
— Но ведь в Греции меня тоже ищут? — заметил Солоник, пожимая плечами.
— Конечно.
— Но ведь не нашли до сих пор! А я тут уже больше года.
— Думаю, успех или неудача этих поисков зависит от вас самого.
Эти слова внесли полную ясность и в вопросы об израильском вояже, и в демонстрацию компьютерного досье.
Обескураженный Саша молчал. Не нарушал молчания и серенький, видимо, посчитав, что для осмысления информации, а главное, для правильных выводов подопечному необходимо какое-то время.
Наконец Солоник напомнил:
— Насколько я понимаю, вы сами свели меня с шадринскими — тогда, в Москве, когда вывозили на ликвидацию Липчанского.
Куратор не стал возражать.
— Да, тогда мы действительно были за возобновление ваших контактов. И вы прекрасно знаете, почему: это давало вам прикрытие — в особенности, когда кандидатура объекта на ликвидацию устраивала и шадринских. Вас считали наемником русской мафии, что устраивало всех, и вас в первую очередь. Но это вовсе не значит, что вы теперь можете действовать самостоятельно. Запомните это раз и навсегда. Еще раз обращаю ваше внимание: там, в специальном Центре подготовки в Казахстане, готовили не только вас. У нас было достаточно классных исполнителей. Андрея Шаповалова, надеюсь, хорошо помните?
Да, конечно же Солоник отлично помнил того рослого русоволосого парня из Питера. Биографии его и Андрея были чем-то схожи: зона, беседа с чекистом, согласие стать наемным убийцей, по сути, государственным палачом…
Македонский, имея на то основания, предполагал, что нашумевшее убийство Отари Квантришвили у Краснопресненских бань — дело рук Шаповалова. Знал и то, что после этого Андрея ликвидировали.
За ненадобностью? А может быть, он тоже пытался играть в рискованные игры?
— Александр Сергеевич, — очень серьезно произнес Куратор, — будем откровенны. Вы целиком и полностью от нас зависите и обязаны нам всем. Хотя бы тем, что теперь не носите полосатый клифт и не хлебаете баланду в тюрьме для смертников на острове Огненном, а живете в комфорте и роскоши, изображая из себя преуспевающего хозяина жизни, эдакого денди. Вы не располагаете собой, вам это не нравится, но ведь вы сами выбрали такую жизнь. Или я не прав? Раз и навсегда! — В голосе серенького послышалась плохо скрытая угроза. — Запомните, мы не потерпим никакой самодеятельности. Да, вы имеете право и в дальнейшем поддерживать контакты с шадринскими, можете принимать от них заказы на ликвидации, но обо всем обязаны ставить нас в известность, согласовывать каждый свой шаг. То, что произошло с Гринбергом, не должно повториться. Мы никогда не предупреждаем дважды: кому, как не вам, это знать!
