Сергей Сидорский - Власть оружия
— Не будем лукавить, — Груша забросил ногу на ногу и откинулся на спинку кресла. — От вашего имени со мной разговаривал Потапчук.
— Неужели? Почему же он мне ничего не сказал?
Груша поморщился.
— Мне подождать, пока вы с ним переговорите?
— Нет-нет, что вы! Полагаю, вы и сами быстро введете меня в курс дела.
— У вас что, комната набита прослушивающей аппаратурой, или вы боитесь, что я принес ее с собой?
Трущенко негромко рассмеялся.
— Если вы пришли просить у меня работу, то вынужден вас огорчить — я не смогу вас принять.
— Почему? — прямо спросил Груша.
— Видите ли, клиенты требуют более тактичного обращения.
— Но в данный момент я разговариваю с вами, а не с какими-то там клиентами!
Трущенко озадаченно потер переносицу.
— Определенная логика в этом, безусловно, есть, но…
— Я не могу обещать вам свою помощь, но зато могу твердо обещать содействие, — перебил Груша. — Разумеется, при определенных условиях.
— Каких именно? — спросил Трущенко, тщетно пытаясь понять точный смысл только что услышанной фразы.
— В вашем банке работает мой зять. Кажется, каким-то клерком. Я хочу, чтобы вы помогли ему. Тем более, насколько мне известно, он этого вполне заслуживает.
— Как его фамилия?
— Лапшенков. Максим Лапшенков. Сейчас он в отпуске.
Судя по выражению лица Трущенко, это имя ему ни о чем не говорило.
— Что я могу для него сделать?
— Дать возможность проявить себя. Большего от вас и не требуется. Парень он с головой.
— Хорошо. Когда выйдет из отпуска, пусть зайдет ко мне. Думаю, мы уладим этот вопрос.
Груша кивнул и стал подыматься.
— Другого ответа я от вас и не ожидал услышать!
Трущенко сдержанно кашлянул.
— Александр Александрович…
— Да? — теперь уже Груша удивленно вскинул брови и чуть раздраженно добавил: — Что-нибудь еще?
— Что касается вашего обещания оказать содействие… Вы бы не могли пояснить, какой смысл вы вкладываете в эту фразу?
Груша улыбнулся и стал застегивать плащ.
— Милый мой Андрей Дмитриевич! Неужели вы считаете, что все в этом мире имеет точный смысл?
ГЛАВА 52
Воскресение, 12 октября — 8 часов вечера
Операцией по захвату террористов руководил полковник ФСБ Львов. Им же были подобраны исполнители. Руководители остальных силовых подразделений Никоноров и Пустырский — против операции не возражали. Мэр в связи с дефицитом времени в известность поставлен не был.
После установления точного месторасположения террористов был составлен план. Основной удар планировалось нанести по расположению террористов в районе казармы, отвлекающие удары — по первому и шестому постам: соответственно КПП и северо-западному направлению. Причем удар по шестому посту был скорректирован с учетом расположения склада с химическим оружием.
Штурм начался без одной минуты восемь. Около сорока человек атаковали базу одновременно с трех сторон. Огневым ударом с вертолета была буквально сметена вышка. Затем начался штурм КПП и шестого поста в районе разрушенной стены. Завязалась ожесточенная перестрелка. В это же время основная ударная группа приступила к захвату казармы. И тут произошло непредвиденное: спецназовцы, атаковавшие казарму, напоролись на плотный заградительный огонь и отступили. Повторная атака ни к чему не привела. Тут же был задействован запасной вариант. В тыл террористам двумя вертолетами был выброшен десант. Но в месте приземления вертолеты ждала засада. Потери были просто ужасными. Погибло не менее двадцати человек, один вертолет был выведен из строя. Львов был вынужден отдать команду об отступлении.
Подводя итоги штурма, Львов был краток. Террористом удалось предугадать все перемещения спецназа. О случайности в таком случае говорить не приходится. Объяснений этому может быть только два. Первое: им просто невероятно повезло, а второе: среди осаждавших террористы имеют информатора. Присутствующие при разговоре начальники подразделений впали в ступор.
Гений позвонил без двадцати восемь.
— Судя по всему, намечается штурм! — буквально прокричал он. Программа прогнозирует атаку в районе казармы. Под удар попадают также КПП и северо-западный пост.
— Ты можешь указать точное число спецназавцев и их перемещения? спокойно спросил Консультант.
— Разумеется. Восемь человек сосредоточено возле КПП, примерно столько же — в районе северо-западного поста, еще двадцать-двадцать пять направляются в сторону казармы. Кроме того, приведены в боевую готовность два вертолета. В один погружаются десантники.
— Где можно ждать их появления?
— Пока я не могу ответить на этот вопрос. Может быть, через несколько минут.
— Постарайся не затягивать. Что еще?
— По оценке программы, штурм может начаться через двадцать-двадцать пять минут. Кроме того, возле второго вертолета колдуют техники. Если зрение меня не обманывает, они устанавливают ракеты.
— Не прерывай связь, — Консультант щелкнул рацией и раскрыл план базы. — Всем внимание! Казарма — вариант три-восемь, шестой пост — аналогично, вышка — пять-девять. Связь через двадцать-тридцать минут. Подтвердите прием.
Консультант выслушал ответы и, отключив рацию, повернулся к Менеджеру:
— Как думаешь: отобьемся?
— Почему бы и нет? — невозмутимо ответил тот.
Стрелок принял сообщение Консультанта и стал торопливо спускаться с вышки. Следом за ним заспешил Охотник. Команда «пять-девять» означала немедленную смену позиции, а «три-восемь» — предполагаемую атаку. Консультант даже указал время, когда это может произойти: через двадцать-тридцать минут.
Они окопались метрах в пятидесяти от вышки. Ждать пришлось недолго. Вертолет появился через пятнадцать минут. Стрелок тут же вжался в землю и не видел, как ракетный залп снес вышку. Вверх взметнулся столб пламени. Затем начался штурм. Это был ад. Стрелок и Охотник находились в гораздо более выигрышной позиции, чем нападавшие, а, кроме того, были готовы к их появлению, и, тем не менее, им пришлось туго. Сам бой длился не более пятнадцати минут, но, казалось, прошла целая вечность, прежде чем нападавшие отступили.
Дым медленно оседал. Директор сидел на земле, положив на колени автомат. В ушах звенело. Господи! Оказывается, он уже успел забыть, что такое настоящий бой! Если бы Консультант не предупредил о штурме заранее, они все, вероятно, сейчас были бы мертвы. Атака была невероятно мощной, и только прекрасная координация действий Консультантом позволила отразить штурм. Во время боя он несколько раз отдавал настолько точные команды, что у Директора невольно закралась мысль, что ему заранее все известно. Впрочем, судя по действиям противника, тот и сам не знал, как поступит в следующую минуту. С другой стороны, что-то здесь было не так. Когда двое спецназавцев зашли к Директору с тыла, Консультант тут же предупредил его об этом. Видеть он их не мог. К тому же в этот момент и сам вел бой.
Директор оглянулся и поискал взглядом Президента. Он должен быть где-то рядом. Они перекликались буквально за несколько секунд до того, как прозвучал последний выстрел. Но тогда почему до сих пор он не дал о себе знать? Директор встал и отправился на его поиски.
Президент лежал лицом вниз. Предчувствуя недоброе, Директор коснулся его плеча, а затем осторожно перевернул. Правая рука Президента описала круг и стукнулась о землю. Именно этот стук и привел Директора в чувство. Президент был мертв. В этом не было никаких сомнений. Пуля попала ему прямо между глаз.
Сразу после боя Продюсеру пришлось буквально волоком тащить Режиссера в казарму. Тот прекрасно держался во время штурма, но вскоре после него осел на землю и больше не вставал.
Продюсер уложил Режиссера на кровать и заметил, что тот болезненно сморщился.
— Давай, я тебя перевяжу, — предложил он.
Режиссер покачал головой.
— Не стоит. В этом нет никакого смысла.
Продюсер непонимающе уставился на него.
— Что значит «нет никакого смысла»?
Режиссер закашлялся. Его лицо стало белым, а на губах выступила кровь.
— Не думай об этом, — он попытался вытереть кровь рукой, но лишь размазал ее по щеке.
— Что значит «нет смысла»?! — закричал Продюсер.
— Наверное, мне не следует этого говорить, но… — Режиссер отвел взгляд. — У меня началось заражение крови. Сейчас уже поздно что-либо делать.
— Но почему?! Ты ввел противостолбнячную сыворотку?
— Нет.
— Почему?
— Мне трудно тебе это объяснить.
— Ты забыл это сделать? Да?! Я должен был тебе об этом напомнить!
— Дело не в этом.
— А в чем же тогда?! — голос Продюсера снова сорвался на крик.
— Во мне, — Режиссер напротив говорил совершенно спокойно. — Я не ввел ее потому… Просто я не смог этого сделать.
