Ольга Баскова - Вуаль темнее ночи
Киселев вздохнул:
– По живому режешь, Катерина.
Зорина пожала плечами:
– Говорю как есть.
Они посторонились. Два молодых санитара положили тело на носилки и унесли из квартиры.
– Надо сообщить ее сыну, – проговорил Костя и посмотрел на участкового. – Не знаете, как это сделать?
Участковый покачал головой:
– Наверное, когда здесь еще появлялся этот парень, на моем месте работал другой. Я его никогда не видел, и Клавдия Ивановна мне о нем не рассказывала. Я вообще не предполагал, что у нее есть сын, пока не узнал от соседей. Возможно, они знают, – он кивнул на понятых. – Где живет сын Гриневич?
Мужчина и женщина переглянулись:
– Мы понятия не имеем. Она с ним не ладила.
Участковый махнул рукой:
– Ладно. А кто может знать о нем?
Не получив ответа на свой вопрос, он обратился к полицейским:
– Выясняйте по своим каналам.
– Петя и Леня должны узнать все, – сказал Павел. – Вы закончили? – поинтересовался он у Михалыча.
Тот кивнул:
– Да, поеду и произведу вскрытие. А вы скоро прибудете?
– Еще пару минут – и тоже отправимся в отдел, – пояснил Киселев. – Прошу тебя, – майор взял эксперта за локоть, – проверь все самым тщательным образом.
Доктор обиженно фыркнул:
– А когда я делал свою работу плохо? У тебя появились претензии?
Киселев дернулся:
– Извини. Просто настроение паршивое. Еще пару часов назад у нас была прекрасная версия, которую выдвинула, кстати, наша Катерина. Теперь эта же Катерина версию задвигает. Как бы я хотел, чтобы ты сообщил мне: женщина сама повесилась, но чувствую – ты этого не скажешь.
Заболотный пожал плечами:
– Поживем – увидим. Ладно, до встречи в отделе. Как только появятся новости – тут же загляну на чаек.
Он открыл дверь, а Павел тоскливо посмотрел ему вслед. Телефон, внезапно зазвонивший в его руках, заставил майора вздрогнуть. На дисплее высветилась фамилия – Кравченко. Киселев поморщился. Только начальства здесь не хватало. Однако, на его удивление, Алексей Степанович не стал его распекать или даже интересоваться подробностями дела.
– Ты Радошнова отпустил? – спросил начальник отдела.
– Нет, – ответил Павел. – Он с нами.
– Так отпусти, – приказал полковник. – Мне уже его родители звонят. Волнуются.
– Как же они будут жить, когда он начнет работать? – ехидно проговорил Киселев.
– Он вряд ли придет к нам, – заметил Алексей Степанович. – Его папаша приготовил ему теплое местечко. Он прислал своего отпрыска сюда, потому что думал: здесь сын будет в безопасности.
– Дима сейчас в безопасности, – бросил Киселев. – Он помогает нам осматривать место преступления.
– Пусть едет домой, – тоном, не терпящим возражений, приказал Алексей Степанович.
– Слушаюсь, товарищ полковник, – отчеканил Киселев.
Кравченко усмехнулся:
– Так-то лучше. Ну, трудитесь. О результатах доложите.
Когда начальник отключился, Павел подошел к Радошнову, о чем-то беседовавшему с Катей:
– Собирайся, стажер. Твой рабочий день окончен.
Дима уставился на него с удивлением:
– Это еще почему? Я поеду вместе со всеми.
– Нет, – твердо сказал майор. – Выполняйте приказ.
Радошнов с обидой посмотрел на него:
– Вы способны приказать, и я подчинюсь, но это неправильно.
– Выполняй, – повторил Киселев.
Дмитрий взял кепку и, не прощаясь, вышел из квартиры.
– Зря парня обидел, – произнес Костя.
– Не зря, – Павел вздохнул. – Мне только что звонил Кравченко. Это он распорядился отпустить Радошнова. В общем, при такой стажировке ни ему, ни нам пользы не будет.
– Польза уже есть, – вставила Зорина. – Вероятно, именно благодаря его внешности Зинаида раскрыла ему свою душу. Кто знает, сделала бы она это, если бы на месте Димы оказался ты или Костя.
– У нас еще есть ты, – процедил Павел.
– Я уже повторяла, что не всесильная, – отозвалась журналистка.
– Ладно, ребята, – Киселев щелкнул пальцами. – Давайте еще пройдемся по квартире и поедем в отдел.
Глава 32
Дмитрий вышел из квартиры Гриневич расстроенным и обиженным. Когда обида немного улеглась, в голове закрутились другие мысли: почему же майор приказал ему идти домой? Возможно, он что-то сделал не так? Но что? И почему ему не указали на его ошибки? Внезапный звонок отца разрешил его сомнения.
– Я попросил Кравченко, чтобы тебя отпустили, – мягко сказал папа. – По-моему, для первого рабочего дня достаточно.
Услышав это, Радошнов-младший побелел:
– Так это ты?
– Да, – признался отец. – Мы с матерью беспокоимся за тебя. Хотя Алексей Степанович и обещал мне полную твою безопасность, не может же он уследить за каждым твоим шагом. Посему отправляйся домой. Вернее, к нам с матерью. Она накрыла стол в честь первого рабочего дня.
– Знаешь что, папа, – процедил Дмитрий, – если бы я не был уверен, что меня снова отправят домой, если я появлюсь сегодня в отделе, я бы поехал назад. Значит, перед тем, как выгнать меня с места преступления, Киселеву позвонил Алексей Степанович. Но почему он не поговорил сначала со мной? Почему вы вечно все решаете за меня? Когда это закончится?
– Пока ты наш сын, мы будем тебе помогать, – отозвался отец. – И потом, твои обвинения несправедливы. Когда ты попросил снять тебе квартиру, я это сделал.
– И вот сейчас я иду туда, – твердо сказал Дмитрий. – Можете отмечать без меня, тем более вы испортили мне сегодняшний день. Но если завтра вы сделаете то же самое, то больше меня не увидите. Вам ясно?
Отец ничего не ответил.
– Надеюсь, мы поняли друг друга, – констатировал Радошнов, заходя в подъезд. – Пока, папа. Завтра я сам тебе позвоню.
Он отключился, не дожидаясь реплики отца, поднялся на второй этаж и открыл дверь ключом. Только опустившись на стул, Радошнов понял, как проголодался, однако выкинул из головы мысли поехать к родителям. В холодильнике есть масло, молоко, яйца и кусок сала, привезенный бабушкой. На хорошую яичницу хватит, а завтра он поест в столовой отдела. Дмитрий достал из холодильника нужные продукты и только приготовился делать холостяцкое блюдо, как в дверь позвонили. Он удивленно вскинул брови и направился к двери. Если это неугомонные родители, он просто не впустит их.
– Кто? – поинтересовался стажер.
– Сантехник, – отозвались за дверью. Дмитрий открыл и впустил плотного мужчину в спецодежде.
– Но я никого не вызывал.
– Знаю, – кивнул тот. – Ваши соседи вызвали. Похоже, в ванной утечка. Покажите, где у вас ванная?
Дмитрий проводил сантехника в ванную и снова вернулся на кухню. Мужчина гремел инструментами минут десять, потом пустил воду и закрыл кран.
– Вы хозяин квартиры? – поинтересовался он, заглянув на кухню.
Радошнов покачал головой:
– Нет, я квартирант. Снимаю.
– Скажете хозяевам при встрече, что трубы прохудились, – бросил сантехник. – Впрочем, это уже не к спеху. Я их подлатал. Если соседи снизу не станут больше меня вызывать, будем считать проблему пока решенной. А вообще трубы – старье, и вам нужно их поменять.
– Все понятно, – откликнулся Дмитрий и разбил первое яйцо.
Сантехник посмотрел на него с насмешкой:
– Можете меня не провожать, если все понятно.
Он подмигнул на прощанье, и Радошнов потянулся за вторым яйцом. Ему показалось, что он уже где-то видел этого сантехника, но парень не придал значения этому факту. Ну, возможно, и видел, возможно, сантехник приходил к его соседям, а он встретил его на лестнице. Отбросив мысли о непрошеном госте, Дмитрий погрузился в процесс приготовления пищи, а потом с аппетитом покушал и направился в гостиную. Он планировал скоротать вечер за телевизором и стал переключать каналы.
Возвратившись в отдел, Катя, Костя и Павел сели за стол. Киселев поставил чайник и вытащил многочисленные баночки с вареньем и вазочку с домашним печеньем и достал еще две кружки.
– Петя звонил, – сказал он. – Они с Леонидом получили информацию о Гриневич и сказали, что есть много интересного. Короче, наши ребята едут сюда. Думаю, они с удовольствием присоединятся к нам.
Петя и Леня действительно с удовольствием присоединились к коллегам и захрустели печеньем.
– Давайте, выкладывайте свои новости, – обратился к ним Костя. – А то мы уже изнываем в ожидании.
– Первая и самая главная новость, – Прохоров подмигнул сидевшим коллегам. – Знаете, кто оказался сыном этой Гриневич? Ни за что не догадаетесь.
Катя подалась вперед:
– Ты хочешь сказать, мы его знаем?
– И еще как, – подтвердил старший лейтенант. – Это Валерий Руденко.
– Валерик, – прошептала Зорина.
– Теперь понятно, откуда она знала о бутафории, – вставил Киселев. – Ему уже сообщили?
– Я сразу позвонил его лечащему врачу, и тот посоветовал немного подождать с сообщением, – сказал Леонид. – Его состояние улучшилось, электрокардиограмма неплохая, но приступы пока не прекращаются.
