Джеймс Чейз - С/С том 8. Никогда не знаешь, что ждать от женщины. Снайпер. Двойник
Я поднялся со стула. Люси на кухне молола кофе к завтраку.
— Мне надо поехать в «Империал». — Я привалился плечом к дверному косяку. — Саванто хочет покончить с последними формальностями. Я вернусь в половине двенадцатого. Хорошо?
За четыре месяца нашей совместной жизни я ни разу не оставлял ее одну. Я знал, что она пугается каждого шороха, и злился на себя, потому что не подумал об этом, обещая Саванто приехать к нему в отель.
Люси улыбнулась, хотя в глазах мелькнул страх.
— Хорошо, Джей. Я тебя подожду.
Я подошел к ней, обнял, крепко прижал к себе:
— Дорогая, для меня это очень важно. Я тебя люблю.
— Ты пугаешь меня. Я никогда не видела тебя таким. Внезапно ты стал грубым, холодным… Я тебя боюсь. — Она говорила, уткнувшись ртом в мою шею, и я чувствовал, как дрожит ее тело.
— Ну, что ты, Люси. — Я оторвал ее от себя. — Я совсем не такой страшный, чтобы меня бояться. — Я взглянул на настенные часы. Почти четверть десятого. Пора ехать. — Закрой дверь на замок и жди меня. Я приеду, как только освобожусь.
К отелю «Империал» я добрался в самом начале одиннадцатого. Высокий портье сказал мне, что мистер Саванто живет на четырнадцатом этаже в номере «Серебряная форель». Напыщенный коридорный в кремовой с алым ливрее открыл мне дверь и предложил войти в роскошно обставленную гостиную. На дальней стене, подсвеченная рассеянным светом, серебрилась большая форель.
Саванто сидел на балконе, выходящем на набережную, пляж и море, залитые лунным светом. Он позвал меня, едва я вошел в гостиную, и предложил сесть в стоящее рядом кресло.
— Благодарю вас, мистер Бенсон, что вы смогли приехать. Вам же пришлось оставить одну вашу очаровательную жену. Мне следовало подумать об этом раньше, но как-то вылетело из головы.
— С ней ничего не случится. Вы поговорили с сыном?
— Дело прежде всего? — Саванто улыбнулся. — Я доволен тем, что вы не подвели меня.
— Вы поговорили с сыном?
— Хотите виски… или чего-нибудь еще?
— Нет. Мы теряем время. Что он вам ответил?
— Он — хороший мальчик. И сделает все, что я ему скажу. Он ваш, мистер Бенсон, до вечера двадцать шестого, душой и телом. — Саванто пристально посмотрел на меня. — Вы этого хотели, не так ли?
Я закурил:
— Что еще вы хотели мне сказать?
— Глядя сейчас на вас, мистер Бенсон, я могу понять, как вам удавалось проводить столь много часов в джунглях, поджидая врага, чтобы убить его.
— Что еще вы хотели мне сказать? — повторил я.
Саванто одобрительно кивнул:
— Вот пятьсот долларов. — Он достал из бумажника пять стодолларовых банкнот и протянул мне. Я взял деньги, пересчитав, сунул в карман.
— Благодарю.
— Как я понял, вы закрываете школу и отказываете прежним ученикам.
— Да. Все равно проку от них никакого. После приезда вашего сына я буду заниматься только с ним.
— Это хорошо. У вашей жены есть родственники, мистер Бенсон?
Я оцепенел.
— Какое это имеет значение?
— Я подумал, а не лучше ли ей куда-нибудь уехать, пока вы будете обучать моего сына.
— Если вы считаете, что она будет отвлекать меня, то это не так. Моя жена останется со мной.
Саванто потер подбородок, долго смотрел на сверкающее под луной море.
— Очень хорошо. И еще, мистер Бенсон, ни один человек, повторяю, ни один, не должен знать о том, что вы учите моего сына стрелять. Никто… особенно полиция.
По моей спине пробежал холодок.
— Что вы хотите этим сказать?
— В результате нашей сделки, мистер Бенсон, вы станете богатым. Я думаю, вполне естественно ожидать, что ее реализация должна сопровождаться выполнением определенных условий, которые мы все — вы, я, мой сын — будем соблюдать. Одно из них — абсолютная секретность.
— Я слышу об этом впервые. Почему полиция не должна знать о том, что ваш сын учится стрелять?
— Возможно, он окажется за решеткой, если об этом станет известно.
Я выбросил окурок за парапет, не думая о том, что он может упасть на парик какой-нибудь престарелой миллионерши.
— Говорите. Я хочу знать обо всем.
— Да, мистер Бенсон, я в этом не сомневаюсь. К сожалению, мой сын очень высокий. И очень застенчивый. Но у него много достоинств. Он добрый, заботливый… начитанный…
— Какая мне разница, какой у вас сын? Почему полиция не должна знать о том, что я учу его стрелять? При чем тут тюрьма?
Глаза Саванто блеснули.
— Мой сын учился в Гарварде. Из-за его внешности и застенчивости он стал объектом насмешек. Если исходить из того, что я слышал, ему пришлось туго. Доведенный до отчаяния, он выстрелил в одного из мучителей, и тот остался без глаза. Судья тщательно во всем разобрался. Он понял, что Тимотео спровоцировали. И дал ему срок условно. — Тяжелые плечи Саванто поднялись, опустились вновь. — При условии, что Тимотео никогда в жизни не прикоснется к оружию. Если его застанут с ружьем в руках, ему предстоит отсидеть в тюрьме три года.
Мои глаза широко раскрылись.
— И вы тем не менее поспорили, что ваш сын станет снайпером за девять дней?
Саванто снова пожал плечами:
— Я был выпивши. И потом, после драки кулаками не машут. Я надеюсь, что сказанное мной, не повлияет на нашу договоренность?
— Пожалуй, что нет, — ответил я после короткого раздумья. — Если полиции станет известно о его занятиях в тире, сложности возникнут у вас, а не у меня.
— И у вас тоже, мистер Бенсон, потому что вы не получите денег.
— Как я понимаю, моя задача — научить вашего сына стрелять. Остальное не по моей части. Вам нужна секретность — обеспечивайте ее. Мне и без этого хватит забот.
Саванто кивнул:
— Я уже подумал об этом и кое-что предпринял. Завтра с Тимотео приедут два моих человека. Вы с миссис Бенсон можете их не замечать. Вроде бы они есть, и вроде бы их нет, но они будут следить за тем, чтобы посторонние не подходили к школе, и приглядят за Тимотео, если тот выйдет из-под контроля.
Я нахмурился:
— А это возможно?
— Нет… но он очень чувствительный. — Саванто как-то неопределенно махнул рукой. — Вы должны убедить миссис Бенсон никому не рассказывать о нашем соглашении. Видите ли, помимо полиции, я не хочу, чтобы мой друг, с которым я заключил это неудачное пари, узнал о происходящем. А он, надо отметить, весьма любопытен. Секретность не помешает и в этом случае.
— Она никому ничего не скажет.
— Это хорошо. — Саванто рывком поднялся из кресла. — Тогда до завтра, до шести утра. — Он прошел мимо меня в ярко освещенную гостиную с удобной мягкой мебелью, обитой белым с красным материалом, кремовым ковром на полу и серебряной форелью на стене. — И последнее. — Он открыл ящик письменного стола, сработанного под старину, а может, действительно изготовленного в Англии в восемнадцатом веке, и достал конверт. — Это для вас. Знак доброй воли и поощрение, но вы должны их заработать.
Я взял конверт. В нем оказался листок бумаги стоимостью в двадцать пять тысяч долларов.
Свернув на песчаную дорогу, ведущую к школе, я вскоре заметил, что у бунгало стоит красно-синий «бьюик» с откинутым верхом.
Меня охватила тревога.
Кого это принесло в такую позднотищу? Почти половина двенадцатого. Тут я вспомнил, что Люси одна, и сердце чуть не выпрыгнуло у меня из груди. Я сразу же забыл об облигации, лежащей у меня в кармане, вдавил в пол педаль газа, и машина рванулась вперед. В визге тормозов я остановил ее у бунгало и выскочил из кабины.
В гостиной горел свет, и не успел я броситься к двери, как у распахнутого окна появилась Люси и помахала мне рукой.
Я облегченно вздохнул:
— Все в порядке, дорогая?
— Конечно. Заходи, Джей. У нас гость.
Я открыл дверь и через холл прошел в гостиную.
В моем любимом кресле сидел мужчина в летнем поношенном костюме. Со стаканом кока-колы в руке, с сигаретой, зажатой меж тонких губ. Высокий, гибкий, неулыбчивый, с загорелым лицом и прозрачно-синими глазами. Черные коротко стриженные волосы. Волевой подбородок. Он встал, поставил стакан на стол.
— Это мистер Лепски, — представила его Люси.
Он приехал к тебе. Я попросила его подождать.
— Детектив второго класса Том Лепски… Полицейское управление Парадиз-Сити.
Возможно, на долю секунды я растерялся, но тут же взял себя в руки. Прозрачно-синие глаза буравили меня. Я не сомневался, что он заметил мою реакцию. Фараонов учат подмечать такие нюансы.
— Что-то у нас не так? — Я натянуто улыбнулся, пожимая ему руку.
Лепски покачал головой:
— Теперь вы можете представить себе, каково быть полицейским. Если приезжаешь к кому-то в дом, тебя встречают, словно ты намерен кого-то арестовать. Из-за этого мы ни с кем не общаемся. Я просто превратился в затворника… как я и говорил миссис Бенсон. Все у вас в полном порядке, дружище. Я разминулся с вами не больше чем на четверть часа. Миссис Бенсон была одна, мы разговорились, и время пролетело незаметно. Полагаю, моя жена уже беспокоится, куда я запропастился.
