Павел Генералов - Охота на олигархов
— Я не шучу, Петя, — повторила Катя. И Минин чуть не расплакался от умиления — уж больно трогательно и нежно прозвучало это «Петя» в устах обычно строгой Екатерины.
Пора бы и в койку, пока не вернулся призрак супруги, — подумала Катя.
Они медленно опустились на широкий диван, и Катя легонько застонала. От страсти, конечно. Борода у Минина была мягкой, и это казалось Кате хорошим предзнаменованием…
Телефон запиликал, когда брюки Минина находились на полпути от колен к полу.
— Извини, — пробормотал Минин, и брюки в мгновение вернулись на исходное место. Минин ответил на вызов, и лицо его вытянулось. Уже не извиняясь, он прямо с телефоном выскочил из комнаты. Похоже, звонок был государственной важности.
Ч-чёрт! Неужели сорвался? Катя от злости ударила кулаком подушку и прислушалась. Так, кажется, Пётр Васильевич отправился на кухню. Катя, ни на что не рассчитывая, на автомате нажала на кнопку переговорного устройства. Обычно, когда она оставалась в Москве надолго, именно через это устройство она разговаривала с приходящей домработницей. Проводила, так сказать, производственные совещания, не вставая с дивана.
Минин на кухне говорил тихо, но чётко. Разговор шёл… Ну конечно же! Об аукционе! Ничего, Пётр Васильевич, мы с вами вернёмся к этой теме после секс–разминки, — успокаивала себя Катя, вслушиваясь в голос Минина. И тут она услышала… О боги! Спасибо вам, за то, что вы есть!..
Когда Минин вернулся в комнату, как носитель информации он Катю больше не интересовал. Но она была девушка честная, и долги привыкла отдавать.
— Иди ко мне, и немедленно, — тоном собственника потребовала Катя и, уже не заморачиваясь производственной темой, обняла его.
В общем–то, Минин ей нравился. Вот только клинообразную бородку она бы на его месте сбрила…
***24 июля 2004 года,
Тула
Катя отзвонила под утро.
У Нура давно вошло в привычку отключать на ночь звонок. Он переключал телефон в режим вибросигнализации и прятал его под подушку. Чтобы не беспокоить спящую безмятежно Мадину, которая сейчас к тому же была уже совсем на сносях. И лишнее беспокойство ей уж точно было ни к чему.
Нур на носочках, прямо как балерина выпорхнул из спальни и прикрыл за собой дверь.
Выслушав Катю, он не изменился в лице. И только напрягшаяся вена на виске выдавала его волнение:
— Катюш, как тебе это удалось? — только и смог сказать он.
Но Катя, судя по всему, на эту тему распространяться не собиралась. Так что Нуру осталось лишь попрощаться:
— Спасибо, пока. Спокойной ночи… То есть, с добрым утром!
Сам Нур больше не ложился. Не хотелось. И он отправился в комнату с тренажерами. «Покачавшись» и «побегав» с полчаса, он сделал традиционную дыхательную гимнастику по системе шуй–у–ва. Очень помогает расслабиться. А потом сосредоточиться.
После душа он был бодр уже настолько, что мог бы обойтись даже без кофе. Он и так был способен сейчас работать хоть сутки кряду. Однако на часах было ещё полвосьмого. И он всё–таки заварил китайский цветочный чай.
Ровно в восемь он сделал три звонка. Один — Гоше. Второй — своему водителю. Третий — в Тулу.
Без пяти девять скромный серый «БМВ» 525-ой серии свернул со МКАДа и на хорошей скорости стал продвигаться в сторону города оружейников. Окраины Тулы достигли через час тридцать пять минут.
В офис на улице Льва Толстого Нур вошёл около одиннадцати. В помещении — три комнаты с отдельным входом — царил аврал. Немногочисленная мебель вместе с компьютерами была сдвинута в центр комнат и накрыта плёнкой. Сразу с десяток строительных рабочих в синих комбинезонах штукатурили, белили, красили. Так что углубляться особо внутрь Нур не стал. Тем более, что хозяин офиса Николай Николаевич — гладковыбритый человек с печальными глазами — ждал его прямо в предбаннике.
— Успеете? — пожав ему руку, поинтересовался Нур.
— К вечеру понедельника всё будет сиять! — ответил тот.
Нур достал из кармана сложенный вдвое листок и протянул его хозяину:
— Найдите хорошего дизайнера и художника. Пусть оформят этот текст вместе с рисунком. Окантуйте и повесьте на самом видном месте. Пусть этим ваша помощница займётся. Все документы в порядке?
— В полном. Необходимые платежи проведены. Всё у меня на руках. В том числе и ваш аванс…
— Хорошо. Последние инструкции получите утром в понедельник. Люкс в «Президент–отеле» вам заказан. Машину и охрану за вами пришлют. Да и вообще, наши люди вас будут страховать на каждом шагу. Главное — никаких контактов с журналистами. Ни до. Ни, особенно, после. При любом раскладе. Со мной — только по телефону. Вот по этому, — Нур достал из кармана новенький «Сименс» — раскладушку.
— Может, пообедаем? — согласно кивнув и взяв телефон, предложил Николай Николаевич.
— Спасибо. Я пока не голоден. Извините. Потом… — Нур многозначительно посмотрел куда–то вверх, в пространство, — с шампанским. А сейчас я бы лучше съездил в Ясную Поляну. Как лучше добраться?
— Со Льва Толстого свернёте по Ленина налево. И дальше — прямо. Дорога вас сама выведет. Там будет указатель.
— Удачи! — пожав руку Николаю Николаевичу, Нур вышел из офиса.
Пока всё шло по плану. Даже с некоторым опережением.
***— Из–за тебя, Сидорова, я в тотализатор проиграла! — вместо приветствия заявила Рита Ольшанская, вставая из–за стола, заваленного книгами и рукописями. — Как же я рада видеть тебя, подруга! Выглядишь — на десять с плюсом!
Рита обняла Нюшу, и подруги расцеловались.
— Ты тоже цветёшь и даже пахнешь! Шанель? — Нюша была ужасно рада Рите, ставшей за то время, что они не виделись, пепельной блондинкой.
— Номер пять, классика, — подтвердила довольная Рита. — Хазбенд из Парижа привёз, так что парфюм правильный. Не станут же они в Париже польские подделки продавать?
— Не станут, — согласилась Нюша и поинтересовалась: — А что за тотализатор?
— Да мы тут всем творческим коллективом спорили, кто первым из–за бугра вернётся: ты, Мирзоян или Растрелли. Мирзоян приехал месяц назад, Растрелли — сразу за ним, в него уже все наши бабы по уши влюблены. А я, дура, на тебя ставила. И вот вам результат — ящик шампанского, как с куста…
Нюша покраснела. Значит, Иннокентий уже в Москве. Может быть, позвонить ему? Или лучше случайная встреча — репетиции–то уже начались…
— Шампанское я компенсирую, — успокоила она Риту.
— Можешь не спешить, проставляться будем после премьеры, — заметно обрадовалась Рита.
— А это — тебе, Ритуль, — Нюша достала из сумочки пакет и протянула Рите.
— Вау! Умереть можно! — застонала Рита, вытаскивая из пакета ожерелье из крупных розовых жемчужин.
Она сразу же надела ожерелье и, повертевшись у мутного узкого зеркала на стене кабинета, повторила:
— Вау! Спасибо, Анька! А у меня для тебя тоже подарок… — загадочно добавила Рита. — Идём!
Подруги вышли из кабинета «Литературной части», где полноправной хозяйкой была Рита и прошли по коридору. Через три двери от Ритиного кабинета оказалась скромная, выкрашенная белой краской дверь с табличкой «Драматургическая группа». Ниже был прикреплён скотчем листок. На листке Нюша с изумление прочла собственную фамилию с собственными же инициалами.
— Прошу, — Рита повернула ручку двери и пропустила Нюшу вперёд. — Вот, выбила для тебя служебное помещение. Как раз моя «замша» в декрет ушла, так я для тебя келейку и забила, а то потом у наших фиг что взад вернёшь!
Нюша рассмеялась — она уже и забыла, каким высокопарным литературным стилем любила иногда изъясняться Рита.
…Нюша вернулась в Москву в конце весны. Вообще–то Гоша разрешил выдвинуться из Майями ещё раньше, когда на смену ей приехала Соня. После того, как Соня засветилась по всем статьям как подруга–декабристка Георгия Валентиновича Сидорова, ей пришлось уехать. Гоша был неумолим и считал, что не имеет права подвергать риску родных и близких. Поэтому, только сдав Зеру с рук на руки Гошкиной невесте, Нюша получила свободу передвижения.
Но до Москвы не доехала, а застряла в Лондоне. Где под Лёвкиным мудрым, хотя и с тоталитарным душком, руководством доводила до ума сценарий мультсериала про Билли Бо. Так что уже через год весёлый толстяк из героя комикса имел шанс стать новым Чебурашкой. Или — скорее — помесью Шрека, Кота Матроскина и Незнайки…
Кабинетик «замши» и впрямь оказался похож на монашескую келью. Узкий как пенал, со спартанской обстановкой. Письменный стол с компьютером, монитором и принтером, компьютерное кресло на колёсиках, маленький пузатый сейф, похожий на больничную тумбочку. Тёмно–синие шторы, круглый светильник под потолком, пластмассовое ведро для бумаг под столом. И — одуряющий, восхитительный запах, перебивающий даже неподдельную «шанель» Риты.
