Евгений Сухов - Ларец с опасным сюрпризом
Улица представлялась вымершей, не было видно даже одиноких прохожих. Сунув пистолет за пояс, Сева уныло спросил:
– Что будем делать?
– У нас есть в запасе часок, не больше. Потом к сторожу придет сменщик. Надо бы успеть осмотреть чердак, может, что-то и найдем. Ты хоть рассмотрел его?
– Никогда не забуду этого гада!
Весь последующий час, забыв про пыль и грязь, они шаг за шагом обследовали чердак, а когда стало ясно, что яйцо Фаберже не сыскать, Константин, глубоко вздохнув, достал сотовый телефон.
– Слушаю, – услышал он глуховатый голос Михаила Степановича.
– Тут такое дело, – не стал вдаваться в детали Константин. – Мы перерыли весь чердак, но яйцо Фаберже не нашли.
На некоторое время в трубке повисло гнетущее молчание, после которого Пономарев уныло произнес:
– Вы уверены, что обыскали все?
– Абсолютно. Под балками просмотрели все. Разгребли тонны разного хлама, но все впустую.
– А первый тайник нашли? Надеюсь, шкатулку забрали?
– Тайник вскрыт, причем «взяли» его перед самым нашим приходом.
– Кто это мог сделать?
– Думаем, что на него наткнулись случайно. Это мог сделать один из тех, кто шарахается с металлоискателями по старым домам в поисках старинных кладов.
– Так вы его видели?
– Был там один… Он убежал, как только заметил нас. В руках он держал какую-то сумку.
– Дьявол!.. Вот что: разыскать этого молодца и забрать у него то, что ему не принадлежит. Надеюсь, мне не нужно подсказывать, где его нужно искать?
– Нет, – твердо заверил Константин. – Справимся сами. Наверное, это один из кладоискателей. Их сейчас полно в Москве. Обычно они рыщут в старых домах, что идут под снос. Сам много раз наблюдал. Найдем без проблем!
– Вот и отлично!
Телефонные мембраны ударили короткими гудками.
* * *
– Теперь с такой рожей нигде не появишься, – посетовал Сева, размазывая перед зеркалом на лице тональный крем. – Полицаи повсюду цеплять будут. Не хотелось бы просто так по глупости палиться…
– Не запалишься, – успокоил приятеля Константин, – просто веди себя по-умному, вот и все.
– Это как по-умному? – повернулся Всеволод к Константину. – Нигде не показываться, что ли? Нам надо побыстрее найти этого урода, пока нас самих не отыскали.
В словах напарника была правда. Пономарев оплошностей не прощал. Кто его знает, сколько у него таких групп по Москве… А потом, за хлопоты он платил весьма неплохо, так что вправе был спрашивать строго.
От сторожевой будки они отошли в тот самый момент, когда заявился сменщик. Тот даже глянул в их сторону, правда, расстояние было значительным, и он вряд ли сумел рассмотреть их лица. Наверняка сейчас в Староконюшенном рыщет полиция, и лучше места, чем собственная квартира, чтобы переждать неприятности и как следует все обдумать, не найти.
– Сколько, ты полагаешь, у нас времени?
– Пара дней, не больше.
– За это время мы что-нибудь придумаем. Кстати, а что у него в записной книжке?
Константин вытащил из куртки блокнот и принялся перелистывать страницы.
– Что там? – отошел от зеркала Всеволод.
– Телефонов много, в основном все из Сибири. Он и в самом деле из Мегиона.
– Если бы жил в другом месте, остался бы жив, – угрюмо заметил Сева. – И что его так проперло? Не хотел грех на душу брать, так заставил!..
– Есть мобильный телефон Мурата Курбанова… Зачеркнутый. – Константин глянул на подошедшего Всеволода, тот уверенно выдержал этот взгляд.
– Поищи последние номера, если это действительно кладоискатель, то он не мог пройти без разрешения сторожа. Думаю, что дедун нас потому и не пускал, что там кто-то топтался.
– Сейчас посмотрим…
Аккуратно полистав страницы, Константин старался отыскать свежие записи – и действительно нашел одну такую на обложке, подчеркнутую жирной линией, под ней стояло сегодняшнее число, длинный мобильный номер и имя «Владлен».
– Может, это? – показал он Севе.
– Надо позвонить, потом симку придется поменять.
– Не страшно, сменю! Главное, чтобы выгорело.
Набрав номер, Константин стал вслушиваться в длинные гудки. На пятом гудке мужской голос негромко отозвался:
– Слушаю.
– Владлен, это ты?
– Да, это я, а кто спрашивает?
– Ты что, не узнаешь? – бодрым энергичным голосом заговорил Константин. – Ну, ты даешь! Столько водки вместе выпили, а ты меня и не помнишь… Послушай, Владлен, это не тебя я видел вечерком у Староконюшенного?
На какое-то время в трубке слышалось только дыхание, после чего надломленно прозвучало:
– Нет, это был не я.
Выключив телефон, Константин победно улыбнулся:
– Это он.
– Осталось только пробить адрес. У тебя есть такая возможность?
– Разумеется. Правда, эти люди недешево обходятся, но оно того стоит.
– Как ты думаешь, яйцо Фаберже у него?
– Теперь я в этом не сомневаюсь. – Взяв телефон, Анисимов набрал номер. – Лидочка, у меня к тебе есть срочное дело. Ты не могла бы мне пробить адресок по этому номеру?.. Восемь, девять, семь… Почему так долго не звонил? Милая ты моя, я просто завалю тебя цветами. Давай встретимся завтра вечером, у меня на примете есть прекрасное место, где мы можем чудненько провести время… Вот и отлично!
* * *
Негромко постучавшись, в кабинет вошел Федор Шерстнев с небольшой папкой в руках.
– Разрешите?
– Проходи. Что там у нас по заточке? Отпечатки нашли?
– Отсутствуют. Точнее, всего-то один небольшой размазанный фрагмент большого пальца. По нему ничего не скажешь. Скорее всего, убийца тщательно протер орудие убийства, и размазанный фрагмент сохранился случайно.
– А по самому сторожу?
– Раньше сторож, Иван Петрович Кочергин, работал в Мегионе, в крупном нефтяном концерне «УралСибНефть», потом переехал в Москву и устроился в «Стройинвест». Проработал недолго, всего-то пару месяцев. Его характеризуют положительно, но работа ему не нравилась, об этом он неоднократно говорил сослуживцам. Собирался уходить, жаловался, что платят очень мало.
– Что-нибудь еще есть по нему?
Шерстнев пожал плечами:
– Ничего особенного. Сослуживцам он запомниться не успел, но говорят, что дядька был порядочный.
Никольский едва кивнул. В столь темных делах он привык опираться на свой прежний опыт. Интуиция, пробудившись, подняла голову. Следователь вдруг отчетливо осознал, что убийство сторожа имеет самое непосредственное отношение к его прежней работе.
– Нужно связаться с нашими коллегами из Мегиона и прощупать все его связи, может, что-нибудь и всплывет. А еще лучше поезжай в командировку, узнаешь все на месте.
– Когда ехать?
– Лучше сегодня. Жду обратно через три дня.
* * *
Человек, записанный в блокноте сторожа под именем Владлен, проживал на шоссе Энтузиастов в двадцать первом доме, неподалеку от небольшого парка, окруженного безвкусными высотками. Район Константину был знаком – прежде, три года назад, будучи женатым, он снимал на соседней улице симпатичную двухкомнатную квартиру. И всякий раз, проезжая мимо, он ловил себя на том, что от воспоминаний душу начинает ломать и выворачивать наружу, как это бывает у наркомана, отравленного дурманом. Тогда ему казалось, что счастье будет безмерным… Не случилось.
Свернув с основной дороги, Анисимов поехал дворами.
– Мы куда едем? – удивленно спросил Всеволод.
– Не переживай, – глухо произнес напарник, стараясь отвлечься от накативших дум.
Машину он припарковал за углом между двумя грузовиками, стараясь не привлекать к себе внимания. Размеренным небыстрым шагом направились в нужный подъезд. В руке у Константина была небольшая спортивная сумка, Сева шагал налегке, энергично помахивая руками.
Поднялись на шестой этаж, где проживал Лозовский, и осмотрелись. Дверь оказалась обыкновенная, деревянная, встречающаяся в современном городе разве что в качестве реликта, замок плохонький, английский, со сточенными зубчиками от многократного пользования. Сева посмотрел на Константина, в удивленном взгляде прочитывалось: «Неужели за такой преградой может храниться яйцо Фаберже?»
– Сейчас проверим, – отвечал Анисимов.
Позвонив в дверь, он стал ждать. За деревянной перегородкой пряталась тишина. Еще один столь же продолжительный звонок – опять ничего. Открыв сумку, он вытащил из нее два небольших штыря с крохотными насечками и вставил их в замок, после чего одновременно повернул.
– Что за дьявол, не открывается!
– Тут какая-то хитрость.
– Ладно, не будем терять время…
Достав небольшую фомку, Константин сунул стальное жало между косяком и дверью и, надавив плечом, ковырнул. Противясь, замок скрипнул, поддаваясь силе. Вывороченный стальной язычок выскочил из пазов с негромким щелчком, а дверь приоткрылась, предоставляя дорогу в комнату.
– Проходим.
Прошли в куцый коридор. Обыкновенная однокомнатная квартира. Аккуратно, чисто, чувствуется женская рука, но обстановка лишена каких бы то ни было изысков.
