Екатерина Гринева - Адвокат ангела, или Дважды не воскресают
Он подошел ко мне и с силой тряхнул за плечи. Его глаза полыхнули яростным пламенем. Я уже забыла, каким ледяным может быть его взгляд. Как он может одновременно испепелять и замораживать, превращать человека в полнейшее ничто.
Он вдруг отпустил руки, невольно толкнув меня. Я упала на диван и обвела диким взглядом всех, находившихся в гостиной.
– И кто же это все устроил? Кто звонил мне и предлагал эту гребаную сделку? Лиза – в обмен на компромат? Кто?! – мой голос зазвенел.
– Денис Шаповалов вместе с твоей подругой, Викторией Криницкой, – услышала я ответ Полынникова. Его голос донесся до меня как бы издалека.
– А Родька? – выдавила я. В памяти промелькнуло, как я подозревала Родьку после его внезапного исчезновения, думала, что он – сообщник того типа, который названивал мне.
Вика презрительно повела плечами.
– Этот уголовник? Нет, – она энергично тряхнула головой. – С ним никто не связывался.
Я развернулась к Дэну:
– Значит… это… ты, Дэн?.. – Мои зубы застучали. – Ты звонил мне и предлагал эту сделку? Дергал меня за ниточки… значит, это ты все придумал! Но ты, Вика?! – Я навела палец на Вику. – Как ты могла?! И я… – тут я замолкла, издав краткий звук, напоминавший сдавленное рычанье.
– Так было нужно, – сказал Дэн. – Твой Берн стал проявлять излишнюю активность и диктовать свои условия. Шведский говнюк взял на себя слишком много! Это был единственный способ повлиять на него.
– У них был совместный криминальный бизнес, – пояснил Полынников. – Сначала – «ТРИТАН», где торговали запчастями для иномарок, поставляемых из Швеции. Но фирма не выдержала конкуренции и прожила меньше года. Потом они придумали проект со строительством домов, типовых коттеджей, здесь, в Подмосковье. У твоей подруги были связи в местной администрации, она ведь уже работала в этой области…
– Хватит! – оборвал его Дэн. – В общем, так. Это дело должно быть закрыто! Немедленно! В противном случае… – В руках у Дэна появился пистолет. – Не хотелось бы прибегать к крайним мерам, но, учитывая вашу несговорчивость, возможно, это – лучший вариант… – Он говорил как бы сам с собой, но, судя по его взгляду, Дэн принял какое-то решение и теперь не собирался отступать или сворачивать в сторону.
Я посмотрела на Феликса. А он – на меня.
– Дэн! – раздался пронзительный голос Вики.
– Никто ничего не услышит, – негромко сказал он. – Пистолет с глушителем.
Но Вика кинулась к Дэну и схватила его за руку. Дэн дернулся, и от этого нечаянного рывка его пистолет, описав в воздухе дугу, упал на пол.
И вдруг я вспомнила о другом пистолете, лежавшем за диванной подушкой. Я молниеносно сунула туда руку и, не целясь, принялась палить в Дэна.
Дальнейшее я помнила плохо: оглушительные вопли Вики, Феликса, пытавшегося отнять у меня пистолет, собственные отчаянные крики, от которых у меня закладывало уши; я кричала – и стреляла, стреляла…
Потом я рухнула на диван и зашлась в рыданиях.
Приехала милиция. Меня увели в соседнюю комнату, я дала показания и подписала какие-то бумаги. Прибывшие на «Скорой» врачи сделали мне укол.
Потом все уехали, и мы остались с Феликсом одни. Я смутно помнила, как он схватил меня на руки и отнес на диван. Я провалилась в глубокий сон-обморок и проспала до самого утра.
Cледующие несколько дней я пролежала с высокой температурой, и Феликс все время был рядом. На краткое время я приходила в себя и пыталась задавать ему какие-то вопросы, но Феликс прикладывал палец к губам, и я замолкала, а потом вновь проваливалась в болезненное забытье…
Когда я наконец пришла в себя и почувствовала, что это лихорадочное состояние спало, я привстала с дивана и, дотронувшись до головы, поморщилась. В макушке пульсировала тупая боль. И тут я все вспомнила.
– Феликс! – позвала я. – Феликс!
– Я здесь, – он возник в дверях. – Очнулась?
– Да. Феликс, подойти сюда, – попросила я. – Сядь рядом.
Он присел на диван.
– Что скажешь? – в его голосе звучали сухие нотки.
– Феликс! Я – настоящая идиотка. Нет, правда! Как я могла поверить тому, что ты…
– Да уж! Вся эта история не стоит и выеденного яйца. Вика умело смешала правду и ложь, помня золотое правило: самая правдивая ложь – та, к которой примешана правда. Мой отец – действительно бизнесмен. Но у него никогда не было проектов, связанных со строительством коттеджей, и никогда не было никаких шведских партнеров. Этим занимались Берн и эта парочка! Вика все выдумала насчет моего отца и меня, потому что ей важно было убедить тебя уехать с ней, бросив на меня подозрение. У твоей подружки мозги работали хорошо! Она все продумала очень четко. Благодаря тому, что она имела выход на местные власти, шума из-за их лопнувшего проекта никто поднимать не стал, потому что местные чиновники сами были со всем этим повязаны. Деньги выделило государство как на перспективный проект. Плюс пара-другая спонсоров… А потом – концы в воду. Но Берн был не дурак, он понял, что ему отстегнули слишком мало. Он потребовал полную долю, пользуясь тем, что в его руках оказалась документация, не предназначенная для третьих лиц. Но он и сам был связан с этим… Поэтому Дэну и понадобились файлы из компьютера Берна – его личного компьютера, поскольку на работе он эти файлы не хранил. У Дениса-Дэна был сообщник, звонивший тебе, он же забрал флэшку из почтового ящика. Я думаю, что в ближайшее время его личность установят.
Как только я начал заниматься твоим делом, эта парочка принялась проявлять активность. Сначала они взорвали мою машину, так сказать, предупредили меня. Потом они взялись за тебя, а когда ты выполнила их требование – достала компромат, они оставили тебя с носом. Свое-то ведь они уже получили! Но когда я вновь стал помогать тебе, они уже пошли ва-банк и подослали к тебе этих двух бандюков, дружков Дэна из его старой жизни. Кстати, Дэн – не такая уж безобидная личность, – усмехнулся Феликс. – В его родной Пензе все они сидели за вооруженный налет на банк. Но почему-то ему скостили срок, а потом он попал под амнистию. Он – участник ОПГ, то есть организованной преступной группировки. Потом Дэн рванул в Москву. Видимо, решил на какое-то время отойти от криминала. Познакомился с твоей подругой, решил начать новую жизнь.
– Он сидел на ее шее, фактически был альфонсом, – вставил я.
– Зато, когда ты их обоих познакомила с Берном, Дэн решил не упускать такую возможность и организовать совместный бизнес со шведским подданным. Чем все это закончилось, мы уже знаем. Дэн и твоя подруга во всем признались, когда их убедили, что им выгодно сотрудничать со следствием.
Берн и эта парочка были готовы буквально сожрать друг друга… И даже страшно подумать, что случилось бы, если бы Вика уговорила тебя уехать с ней. Ты оказалась бы у них в заложницах. Теперь ты это понимаешь?
– Теперь – да, – и я спрятала свое лицо у него на груди. – Ох, Феликс, мне так стыдно! – Я схватила его руку и приложила ее к щеке. – Ты сможешь меня когда-нибудь простить? Ну, пожалуйста, я не переживу, если ты меня не простишь!
– По-моему, я только этим и занимаюсь, что прощаю тебя после очередной твоей глупости. Только в следующий раз…
– Следующего раза не будет, – перебила я его. – Можешь тогда утопить меня в своем бассейне, я разрешаю!
Он притянул меня к себе и поцеловал в макушку.
– Твои волосы пахнут солнцем. Обалденный запах!
– А что с Дэном? – спросила я. – Я… убила его?
Феликс улыбнулся:
– Стрелок из тебя никудышный. Целилась почти в упор, а попала ему в руку, по касательной, и еще в ногу, поэтому он сразу и рухнул. Но эти его раны неопасны. Скоро он пойдет на поправку, это хорошо. Иначе тебя бы обвинили в предумышленном убийстве. А так – его будут судить, и я уж постараюсь, чтобы срок ему дали по максимуму! Можешь не сомневаться. Есть еще одна новость… – Феликс замолчал. – О Родионе Родине…
– О Родьке?! И что?
– Его убили. В тот же день, когда тебя поймали. Тело нашли недавно в лесу. Его вывезли и бросили там… Сопровождая тебя, Родька имел в виду и собственные дела. Он снова решил промышлять наркотой, и ты была нужна ему, как прикрытие. Он поехал в Швецию по одной наводке… Но, очевидно, в чем-то он не сошелся со своими подельниками, и его решили убрать. Полиция Швеции сейчас вплотную занимается этим делом.
Я вспомнила пакетик с наркотой в своей машине. А еще раньше – подозрительные шаги под утро в моем номере. Кто это был? То ли Родька, ведь он следил за мной и собирался спрятать в моих вещах свою наркоту… То ли Маргарита Кнауфф, которой я показалась подозрительной особой – этого я уже не узнаю.
– Родька! – вздохнула я. – Непутевая душа! Жил непутево – и кончил так же. Хотя о покойниках не говорят плохо, но все же… – я не закончила мысль.
В объятиях Феликса мне было так хорошо, так спокойно…
– А Вика! Моя лучшая подруга! – помолчав, с горечью воскликнула я. – Развела всю эту историю за моей спиной! Боялась, что я примусь отговаривать Берна от этих сомнительных делишек? Или они все так решили – чем меньше людей будет посвящено в этот темный бизнес, тем лучше?
