Рауль Мир-Хайдаров - Пешие прогулки
Основные производственные мощности, наиболее рентабельные, находятся у нас в Заркенте. Там я начинал, там я оперился, получил кое-какую под-держку, а главное, я нашел через "лоббистов" под-ходы к первому человеку в области, к хозяину. С ним я теперь накоротке, пребываю в числе тех редких людей, которые могут прийти к нему в любое время, а ведь он далеко не демократ. В свою очередь, он один из приближенных, можно даже сказать любимчиков, первого человека в республике. Его вы знаете получше меня, наверняка встречались не раз, будучи областным прокурором, думаю, вла-стную руку самого ощущали повсюду, и не однажды. Вот почему я не вижу особых преград, почему бы вам при случае не стать министром местной промышленности -- у нас есть прямой выход на первого, а в республике кадровый вопрос решает только он, повсюду только его люди.
Однажды я пришел к первому в области и сказал, что мне позарез нужны пятьдесят тысяч, обещал через год вернуть с удвоением -- деньги нужны были, чтобы срочно заполучить фонды в Москве на де-фицитное сырье. Деньги он мне дал, там же в кабинете, вынул из личного сейфа пять аккуратных банковских упаковок -- он любит крупные купюры и крупные суммы, и вообще масштабный человек. Не стал даже расспрашивать, на что мне они. Я, конечно, вернул их день в день, как обещал, с удвоением -- десять таких же пачек. Но на этот раз он, как бы шутя, спросил, нет ли возможности пустить их еще в оборот. А я оговорился, что только в случае его поддержки кое в чем, хотя в тот момент планов у меня конкретных не было; да заодно и удвоил срок оборота капитала, поскольку понимал, что он опять имеет в виду только двойной рост.
Так неожиданно я получил, что называется карт-бланш и уж тут развернулся вовсю. Имея в доле такого пайщика, я мог вовлекать в дело самых осторожных людей, мог без страха приобретать дефицитное и высокопроизводительное оборудова-ние, работать с перспективой, с долгосрочной про-граммой. Так я открыл в сорока местах цехи по пошиву шуб из искусственного меха -- и мужских, и женских, и детских. Кроили в одном месте наши лучшие закройщики, опять же в три смены, не-прерывно, и даже успевали следить за модой и менять ассортимент, хотя и так отрывали с ру-ками -поистине у нас ненасытный рынок. Вышел я на поставщиков, и за наличные, за треть цены, вагонами получал сырье, опять же отправляемое только в Заркент.
Вот почему в Заркенте и самой области я насыщал предприятия оборудованием -- у меня не бы-ло причин опасаться кого-то, я там застрахован от всего, только дерзай. Но, как видите, центр тяжести наших предприятий все же переместился сюда, в "Лас-Вегас", где мы с вами познакомились. Но от-крытие "Лас-Вегаса", я думаю, самая большая удача, выпавшая мне.
Однажды, когда рудник еще был в силе и дей-ствовала мощная производственная база, обслужи-вавшая строительство и эксплуатацию шахт, меня привели сюда дела. Я пытался открыть цех рези-нотехнического литья: всякие кольца, прокладки, сальники, модная пляжная обувь -- опять дефицит из дефицита, и хотел, чтобы мне помогли здесь с пресс-формами, поточной линией; хороший проект и технические условия были у меня на руках. По-бродив по предприятиям день-другой, поговорив кое с кем из руководства, я, наверное, раньше, чем кто-либо, понял, что дни рудокомбината сочтены: не позже чем через год его расформируют, и ос-танутся мощнейшая, современная производственная база и производственные площади, на создание ко-торых обычно уходят годы и деньги, реки денег.
И я тут же смекнул, какой я окажусь палоч-кой-выручалочкой для местных властей, если предложу открыть на этих площадях наши цехи по выпуску товаров народного потребления, с отчис-лением в бюджет города от реализации наших из-делий. Конечно, о подлинных масштабах производ-ства я не собирался ставить их в известность, зато собирался оговорить долгие сроки становления, на-бора темпа.
Когда случилось то, что я и предвидел, я оказался первым на пепелище, и у меня с моими влиятель-ными пайщиками была определена четкая програм-ма, которую не без нажима со стороны приняли городские власти.
Никогда прежде я не работал так масштабно, с такой энергией... На фоне растерянности, беспо-мощности городских властей я действовал по-пи-ратски, так, как мне хотелось, получая к тому же всяческую поддержку местной администрации.
-- А еще обиделись, когда Адыл Шарипович на-звал вас гангстером... -попенял Азларханов.
Шубарин усмехнулся, приняв это за остроумную шутку, и продолжал:
-- Ведь для них, ориентированных на добываю-щую промышленность, мое дело оказалось темным лесом, а я их, естественно, просвещать не собирался. Еще не имея никаких прав, мы провели тщательную ревизию того, что хотели заполучить. И хотя по распоряжению горного ведомства многое подлежало демонтажу и вывозу, мне удалось оставить абсо-лютно все, на что мы нацелились. А при сущест-вующей неразберихе, бесхозяйственности, безответ-ственности большая часть оборудования до сих пор не взята нами на баланс и висит где-то в воздухе -- фантастика!
Хотите верьте, хотите нет, но до сих пор мы не заплатили ни копейки ни за электроэнергию, ни за воду, ни за газ, хотя пользуемся термическими печами, а цехи наши работают с напряжением, ко-эффициент сменности оборудования у вас, наверное, самый высокий в стране -- спасибо горному ведом-ству за его бездумную щедрость.
Наверное, даже вы, не экономист, понимаете, какая у нас низкая себестоимость изделий, если учесть, что и сырье, кроме фондов, мы покупаем чаще за наличные -- когда за полцены, когда за четверть, а когда, пользуясь полной бесхозяйственно-стью, и за бесценок.
Артур Александрович на секунду сделал паузу, оглянулся, наверное, желая увидеть, какое впечат-ление производит его рассказ на собеседника.
Амирхан Даутович был весь внимание. ("Инте-ресно, -- думал он, -удачно сделанное дело и похмельная расслабленность подвигли Японца на та-кую лекцию, или он и впрямь ничего не боится -- такая у него поддержка в республике? Меня, во всяком случае, он не боится -- точно...")
-- Однажды, лет десять назад, я прочитал в "Из-вестиях" статью о некоем авторемонтном заводе в Армении, которого фактически не было в природе -- по указанному адресу находился пустырь. Хотя пред-приятие значилось в республике в числе передовых, рентабельных и неоднократно награждалось, поощ-рялось, были о нем и статьи в прессе. Всю его бухгалтерию, отчетность вел один-единственный че-ловек, на мой взгляд, финансовый гений, а создали это предприятие несколько аферистов, хорошо изу-чивших наш неповоротливый хозяйственный механизм, идеально функционирующий только на бу-маге.
Тогда еще, не обладая ни нынешней властью, ни капиталом, ни возможностями и связями, я сделал для себя вывод, что предприятие, которое я когда-нибудь создам, должно быть реальным, про-цветающим, легальным, передовым во всех отно-шениях, но... построено по принципу айсберга, под-водная часть которого в три раза превышает над-водную, видимую, предназначенную для витрины и официальной отчетности. А для этого нужны бух-галтеры, экономисты не хуже того, из Армении; со временем я отыскал таких людей, не говоря уже о том, что я сам одолел экономику и планирование. Руководитель, не разбирающийся в экономике в со-вершенстве, -- нонсенс, абсурд, такое в теневой эко-номике невозможно, здесь выживают только асы своего дела, киты, имеющие, кроме головы, капи-талы и надежную страховку.
Любое выражение -- "двойная бухгалтерия", "тройная" -- не отражает нашей финансовой сути, она должна определяться понятиями высшей математики: пятимерное, что ли, измерение, если та-кое в природе существует. Наши предприятия в отрасли самые рентабельные, механизированные, у нас высочайшая выработка, самая низкая себесто-имость, самая лучшая фондоотдача, стопроцентная реализация продукции, лучшие условия труда, не говоря уже об оплате. Мы рекордсмены по всем показателям, даже самым надуманным, если хоти-те -- образец социалистического предприятия, как ни кощунственно это для вас звучит. Нас невозможно сравнить с какой-нибудь отраслью в округе, да и в целом по республике -- мы идем впереди по всем статьям. Мы награждены какими хочешь знамена-ми: союзными, республиканскими, областными, го-родскими, отраслевыми, знаменами ВЦСПС, Совета Министров, ЦК комсомола, переходящими и вру-чаемыми навечно, у нас есть специальный зал на-ших наград -- и это впечатляет. Не удержусь от похвалы себе: я имею орден Трудового Красного Знамени и являюсь депутатом горсовета в "Лас-Вегасе".
Прокурор вдруг случайно поймал в зеркальце над лобовым стеклом лицо Ашота и какое-то время наблюдал за ним. Он уловил, что Ашоту неприятны похвальбы подвыпившего шефа, возможно, такое от-кровение Артура Александровича для него было но-востью. Но как бы там ни было, Амирхан Даутович почувствовал, что в каких бы отношениях он ни находился с его шефом, симпатией и доверием у Ашота он сам не пользуется. Для парня, наверняка знакомого с Уголовным кодексом не понаслышке, бывший или настоящий прокурор в любом случае оставался "ментом". И там, за решеткой, его учили никогда, ни при каких обстоятельствах не доверять им. У Ашота этот принцип сработал, может, не от широты ума, а инстинктивно, но сработал, хотя он не выказывал внешних признаков недружелюбия, даже наоборот; но вот случайно пойманный взгляд, выражение лица сказали Азларханову о многом, и он отметил для себя, что Ашота следует остерегаться.
