Наталья Андреева - Альфа-женщина
– Брачный контракт. Как только они стали покупать недвижимость, заключили брачный контракт.
– Ах, вот оно что! И в случае измены…
– Она нас застукала. Наняла частного детектива и получила доказательства.
– Ага. Держала мужа за горло.
– Это просто счастье, что ее тоже заловили, – оживилась Ниночка. – Иначе она бы нас ограбила. Ужасная женщина. Интриганка. Она из вредности не хотела давать Коле развод. Издевалась над ним. Такое ощущение, что он был для нее подопытным кроликом. – Я с наслаждением слушала комплименты в свой адрес. – Разве можно так издеваться над человеком? Я еле-еле заставила его сделать решительный шаг.
– Съехать от Дионисии?
– Да.
– И кто вам сказал, что пора? Давайте я угадаю. Это был мужчина.
– Откуда вы знаете? – Ее глаза в удивлении распахнулись. Они были карие и формой похожи на миндаль. В ней все напоминало о еде. Груди белые и пышные, как сдобные булки, шея молочная, губы словно измазаны вишневым вареньем. И запах ее духов был съедобным, ванильным. Веревкин наверняка мечтал ее съесть. – Да, это мужчина, – прошептала Ниночка. – Он… он пришел к нам в офис, когда Коли не было. Я попросила подождать, но он сказал, что хотел бы поговорить именно со мной. И как раз в отсутствие Коли, потому что разговор деликатный.
– Он молодой и красивый. Брюнет.
– Я не знаю, какие у него были волосы, потому что теперь он лысый. Может, и брюнет. И что в вашем понятии молодой?
Не Саша?!
– Как он представился? – хрипло спросила я.
– Руслан Борисович.
Все-таки Удоев!
– Что он сказал?
– Что любит Дионисию.
– Что-о?!
– Любит. Хочет быть с ней вместе, но она упрямится. Это же и в моих интересах тоже. Ведь так?
– Развести их? Разумеется.
– Вот я и… Сделала, как он просил. А что? Я же раньше не знала, что у Дионисии кто-то есть.
– А вам не показалось странным, что, имея такого солидного поклонника, она ездит на свидания к мальчишке?
– Не знаю.
– А ему? «Жениху»?
– Люди такие странные. Может, он по ней сох, а теперь шанс представился? Парень-то ее бросил. И вообще это было несерьезно.
– Теперь все решилось к взаимному удовольствию. Кролик сбежал от удава и попал прямо в ваши горячие объятия. Вы счастливы?
– Да!
– Брак теперь расторгается по взаимному согласию. Недвижимость делится честно, в равных долях, а не в пользу Дионисии. Она, похоже, смирилась.
– А не жирно ей? – возмутилась Ниночка. – Коля, между прочим, тоже работал!
– Успокойтесь. Это, собственно, все, что я от вас хотела. Узнать имя человека, который провел с вами воспитательную, как оказалось, беседу.
– А я черт знает что подумала. Вы так сказали: подозревают в убийстве…
– Это с каждым может случиться. От тюрьмы и от сумы, как говорится… Благодарю вас за понимание.
– А где карп? – спросила вдруг она. – Он цел?
– Абсолютно. Мало того, еще жив. Только испачкался. Я положила его в багажник. Коле расскажете о нашем разговоре?
– Я ему все рассказываю, – с обидой заявила Ниночка.
– А вы подумайте: надо вам это? Пора уже научиться лукавить. Вы ведь не сообщили ему о разговоре с Русланом Борисовичем.
– Но Коля бы обиделся.
– А сейчас расстроится. Если вы расскажете ему о нас и он мне позвонит, чтобы выяснить отношения, я сообщу ему о вас с Русланом Борисовичем.
– Это нечестно!
– Это честно.
– Хорошо, я буду молчать.
– Объясните, что в магазине была очередь.
– Да, так оно лучше, – сказала Ниночка, подумав.
– Вот и отлично. До свидания.
Я вылезла из машины, мягко закрыв за собой дверцу. Шуму сегодня и так было много. Судя по тому, в какой спешке Ниночка уехала, ей не терпелось разделаться с карпом.
Что касается меня, мне не терпелось разделаться с Сашей. И понять, оттуда у меня столько врагов? Саша действует вместе с Удоевым, или они идут параллельным курсом? Но к одной цели.
В любом случае, у меня появился шанс. С Русланом Борисовичем что-то не так, раз он ищет свидетеля против меня. Это идеальный кандидат на роль убийцы Курбатова. Баран, вполне годящийся для жертвоприношения. Он приехал последним, то есть аккурат передо мной, и тоже получил от Курбатова отказ. Остается найти мотив.
Получил отказ… Мотив? Бывший депутат и международный дипломат убивает Курбатова за то, что не может заполучить должность ректора? Последнюю корку хлеба доедает, не иначе. Хм-м-м… Надо поискать мотив посерьезнее.
И за каким чертом Руслану Борисовичу Удоеву непременно надо, чтобы я села?
Что за зверь?
Когда его голос раздался в телефонной трубке, я не сразу сподобилась ответить.
– Я могу поговорить с Георгиной Георгиевной Листопадовой? Ваш телефон мне дали в учебной части.
Я молчала. Ничего нет удивительного в том, что зятю ректора Курбатова дали в учебной части все, что он потребовал, даже когда ректор оставил свой пост по случаю преждевременной смерти. Блага, положенные родственникам столь заслуженного человека, срока давности не имеют. Да Максиму Калиничеву вовсе и не надо быть зятем ректора, чтобы получить от девчонок в деканате все, что он пожелает. Он – суперзвезда, секс-символ, мужчина мечты. Поэтому в горле у меня пересохло. А что я, не женщина?
– Простите, с кем я говорю? То есть с кем я молчу?
– Со мной, – откашлявшись, сказала я. – С Георгиной Георгиевной. Простите, горло болит.
– Бывает. Вы берегите себя. Максим Калиничев вас беспокоит. Зять ректора Курбатова.
– Я в курсе.
– Мы могли бы встретиться?
– Разумеется.
– Где? Когда?
– А где вам удобно?
– Где удобно вам.
А он джентльмен. Даже собираясь выставить мне счет, предоставляет право выбора питейного заведения. Хочешь сэкономить – выбирай подешевле. Я так и поступила:
– А пойдемте в кино, Максим?
– Все что угодно, только не это, – рассмеялся он. От его смеха у меня мурашки побежали по коже. – Или вы мечтаете прославиться? Меня ведь сразу узнают.
– Я просто давно не была в кино.
– Хорошо. Я не могу вам устроить закрытый просмотр с вип-местами…
– Я и не прошу, – оборвала его я. – Пойдемте в «Рио».
– В «Рио»? – он слегка удивился.
– Или в «МЕГУ». В «Метрополис». Куда угодно.
– То есть вы предлагаете кинотеатр в одном из торговых центров?
– Что, звезды туда не ходят?
– Звезды не ходят. Я хожу.
С ним было так легко, будто мы знакомы вечность. Ему и в голову не приходило обольщать женщин, это получалось само собой, он не говорил комплиментов, не делал намеков, не смотрел загадочно из-под опущенных ресниц. Не бросал отравленные стрелы, словно розовощекий Купидон. Его взгляд был тверд, он резал женское сердце, как нож режет масло перед тем, как намазать его на хлеб. После встречи с Ниночкой меня просто мучают гастрономические ассоциации. Я вспоминала, как выглядит Максим, и трепетала. Таяла, как это самое масло на солнце, и уже готовилась быть съеденной. Тем более, он собирается устроить мне выяснение отношений. Наверняка жена попросила.
– Какой мегамолл есть поблизости от вашего дома? – деловито спросил Максим.
Через два часа я сидела за столиком кафе в полутемном зале, рядом пили колу и жевали поп-корн. Он вошел стремительно, пружинистой походкой, в нем было много от леопарда, прирожденного хищника и безжалостного убийцы. Поджарый, длинноногий, привыкший к физическим нагрузкам, он парой прыжков настигал свою добычу и дальше уже с ней не церемонился. Я представляю, что должна чувствовать женщина, когда такой хищник мужского пола приближается к ней с определенными намерениями. Сидевшие за соседним столиком девицы затихли. Я встала и махнула рукой:
– Максим, сюда!
Он замер на мгновение – надеюсь, что был поражен моей красотой, – а потом сделал несколько стремительных шагов вперед.
– Пересядем, – сразу предложил Максим, покосившись на девиц.
Мы сели в самый дальний и темный угол, где не видно было моих морщин, и его лицо оставалось в тени, так что я могла быть спокойной.
– Не ожидал, что вы такая, – легко признался Максим.
– Какая такая? – Я принялась напрашиваться на комплимент.
– Молодая, – он широко улыбнулся.
– Для доктора наук вы хотите сказать?
– А вы что, доктор?
– Да, у меня есть ученая степень. Я и доктор наук и профессор.
– С ума сойти! – Он звонко рассмеялся. Девицы сидели хоть и на безопасном расстоянии, но не дыша. И не отрывали от нашего столика глаз, хотя и не решались подойти. – Что делается с нашей наукой! Она теперь похожа на бордель, раз ее оккупировали такие вот красотки в ажурных сапогах до колен!
Я намеренно выставила ножки, чтобы он мог ими полюбоваться, и вот нарвалась. Но провокации меня только заводят.
– Во-первых, я одна такая, а во-вторых, мне сорок шесть, – спокойно ответила я.
– Хорошо сохранились, – с иронией сказал Максим, продолжая меня доставать.
– Вы меня позвали, чтобы наговорить гадостей?
