M. Поповец - Последний Танцор
— Часы? Только не говорите, что всех допрашиваете таким же образом, — тогда у вас просто не осталось бы времени на все остальное.
Беннет Крэнделл рассмеялся, но Каллия неодобрительно покачала головой и сухо сказала:
— Давайте в дальнейшем называть это собеседованием, мадемуазель Даймара. Я редко беседую с кем-либо сама. Люди, занимающиеся этим, стоят на куда более низком уровне в структуре организации. Но и вы поймите нашу заинтересованность и озабоченность: не каждый день мы видим в этих стенах доверенных сотрудников Советников Объединения, отвечающих за их безопасность. В таких случаях возможны всего два варианта. Либо вы обладаете информацией, которую мы можем использовать, либо вы засланная шпионка. Если подтвердится последнее, вы умрете еще до исхода дня.
Дэнис встретила горящий взгляд Каллии с ледяным спокойствием.
— Хорошо, продолжим. Я готова.
Дэнис знала, потому что слегка касалась сознания окружающих, чтобы добыть информацию, что находится в подземном сооружении, расположенном под фермерским домом в штате Айова. С самого начала ее поразили поистине циклопические размеры этого бункера. Только за первый день ей представили около сорока человек, а в холлах и коридорах она насчитала еще не менее тысячи. Кроме того, здесь все было слишком большое. Коридоры настолько широкие, что там могли бы пройти плечом к плечу четверо или пятеро; потолки, сияющие яркой солнечной краской, в высоту достигали четырех метров. Но больше всего ее удивляло, каким образом столь масштабное строительство и присутствие в убежище стольких людей могло ускользнуть от внимания миротворцев.
Лан Сьерран, проводивший Дэнис до отведенной ей комнаты, по дороге коротко рассказал о незасекреченных объектах и объяснил ей этот феномен в меру собственных познаний.
— Я сам здесь недавно. Наши организации проводят совместные операции только последние несколько недель. Я слышал, это сооружение было построено в двадцатых, сразу после окончания войны за Объединение. Извини, не могу сказать, где оно находится. Это секрет. Тебе пока достаточно знать, что где-то в радиусе ночного полета от Нью-Йорка.
Дэнис промолчала: уж она-то точно знала, куда ее занесло.
— Вожаки ОДР облюбовали это местечко еще пятьдесят лет назад, — продолжал Лан. — Они никогда не набирали такого количества бойцов, чтобы начать настоящее восстание, поэтому законсервировали убежите до лучших племен. Но сейчас народ готов, Дэнис, и миротворцы это знают. Опросы по всей Оккупированной Америке подтверждают это. Весь наш чертов континент — это пороховая бочка. Вот здесь столовая, боюсь, тебе придется есть только то, что здесь готовят. Кухонное оборудование древнее, ни черта не программируется. Ты вегетарианка?
— Да. Мясо — это убийство.
— Запоминающийся девиз. Ты совсем не ешь мяса или только натуральное?
— Совсем не ем, даже выращенное в лаборатории. И если этого можно избежать, то я не ем даже пищи, содержащей молочные продукты.
Лан пожал плечами:
— Каждому свое. Я сам на диете — не ем ни говядины, ни свинины, ни баранины. Иногда, правда, покупаю выращенные бифштексы. Хоть это и дорого, но я их люблю. Здесь тоже готовят полностью вегетарианские блюда, правда, меню не слишком разнообразное. Всякие там запеканки, блинчики, салатики... Вот твоя комната, номер триста четырнадцать.
Он приложил ладонь к косяку, и дверь отъехала в сторону. Еще один показатель возраста сооружения: последние лет тридцать нигде уже не производили дверей, которые бы не сворачивались и не прятались в стене.
— Мы с Каллией живем через коридор, в номере триста восемь, он двухместный. Здесь есть библиотека с настоящими книгами. Это наверху, в четыреста пятом. Каллия выдала тебе ручной компьютер?
— Да.
— Ты пока не можешь выходить за пределы внутренней сети, и у тебя есть пульт только общего доступа. Если потребуется что-то еще, скажи мне, и я постараюсь это достать.
— Спасибо. — Повинуясь внезапному импульсу, Дэнис спросила: — Джимми Рамирес тоже здесь?
— Рамирес? А-а, адвокат. Нет, он на другом объекте. — Лан с интересом посмотрел на нее. — Откуда ты его знаешь?
— Он мой друг. Это одна из причин, по который я пришла к вам.
Лан понимающе кивнул:
— У каждого из нас свои причины, все мы по-своему пострадали от Объединения. Мы потеряли мать во время кампании борьбы со спидофрениками. Отца отправили на Общественные работы, и больше мы его не видели. Не знаю, сможешь ли ты встретиться с Рамиресом, но сюда он частенько наезжает. — Он снова замолчал. — Я ужинаю в шесть, в столовой. Присоединяйся, если хочешь.
— Хорошо. Спасибо.
Комната оказалась крошечной — односпальная кровать, небольшой столик, голопроектор и совмещенный санузел. Там не было ванны, только душ, раковина и унитаз. Розетка Инфосети тоже отсутствовала. В шкафчике висело два комплекта камуфляжной формы, таких же как у Лана и Каллии.
Дэнис со вчерашнего вечера не снимала вечерний костюм, надетый, чтобы не вызвать подозрений при посещении ресторана. Следуя инструкции, она не прихватила с собой ничего, кроме личных инфочипов. Она вытащила одну из униформ, положила ее на кровать и стала раздеваться, чтобы принять душ.
Лан оказался прав насчет скудости меню. Кукурузные оладьи, сухарики и салат с лимоном — это было все, что она смогла выбрать. Все остальные блюда, как объяснили ей роботы-официанты, содержали в себе продукты животного происхождения. Дэнис заказала салат, ванильный сухарик и стакан апельсинового сока.
Лан сидел напротив ее за длинным столом и с аппетитом уничтожал запеканку из овощей и курицы, запивая ее пивом, импортированным из Санкт-Петербурга, небольшого вольного города на Луне.
— Цикл ознакомительных лекций начинается в понедельник, в восемь тридцать утра. Ты получишь самую детальную картину на пару с одним новоиспеченным повстанцем по имени Агир, недавно дезертировавшим из Космических сил, спецподразделение «Черные Тени». Надо же иметь какую-то базу, согласись. — У нас здесь еще около тридцати человек будут проходить первичный курс ориентации, чтобы знать, чего от них можно ожидать, когда мы поднимемся. Каллия сама проведет встречу. Вторая лекция ровно в десять. На ней будут присутствовать только ты, Агир и Домино. Я знаю, что у тебя накопилось много вопросов. Вот Терренсия на них и ответит по ходу второй части.
— Никто еще не убедил меня, — тихо проговорила Дэнис, — что у вас достаточно много шансов на успех. Дан ухмыльнулся:
— Достаточно много? А это сколько? Пятьдесят процентов? Хрен ты угадала! Десять не хочешь? Это мы в состоянии обеспечить. Правда, даже для такого соотношения очень многое должно совпасть и тысячам повстанцев придется погибнуть. Возможно, мы оба тоже войдем в их число, прежде чем достигнем цели. Мы, то есть «Эризиан Клау», состоим в союзе с одним из старейших, умнейших и крутейших искусственных разумов в Системе, который вместе с нами работает над этим. Мы моделируем ситуацию на таком уровне, с такой детализацией, что у тебя голова кругом пойдет. В утренней сводке зафиксирована двенадцатипроцентная вероятность успеха. Два месяца назад было на три процента меньше.
— А что изменилось? Ободи? Дан заморгал:
— Как ты... Ладно, не обращай внимания, просто я забыл, откуда ты взялась. Тебе, наверное, известно о нашем движении такое, чего даже мы с Каллией не знаем.
— Может быть.
— В любом случае ты права. Томми Бун был придурком. Обычный демагог. И не столько практик, сколько идеалист. — У Дэнис сложилось впечатление, что Лан только что оскорбил покойника самым плохим словом в своем словаре. — Ободи... он, ну... совсем другой. Я только раз слышал, как он говорит. — Лан вдруг замолчал и уставился куда-то в сторону, держа банку с пивом в застывшей на весу руке. Дэнис не видела, куда он смотрит, но явно не на нее. Лан столь же внезапно вышел из ступора, сделал глоток и пожал плечами. — Выдающийся оратор. Убедил нас и нашего ИРа, что именно он наш самый лучший шанс в этом веке.
— Вы с такой скоростью вербуете сторонников, что наверняка собираетесь скоро выступать.
Лан Сьерран допил пиво, облизал губы и просто ответил:
— Через шесть недель. Дата, которую все ожидают. Была суббота, двадцать третье мая две тысячи семьдесят шестого года.
В понедельник, выступая в штаб-квартире Гвардии в Париже, комиссар Мохаммед Венс стоял на трибуне перед залом, где собралось более сотни гвардейцев Миротворческих сил. Он был в черной с серебром форме, носить которую не имел права никто на Земле, кроме офицера Элиты.
— Бывают такие моменты, — спокойно говорил Венс, и его глухой, рокочущий голос звучал мрачно и размеренно, — когда стоит вспомнить, в чем смысл существования Миротворческих сил. Какие у нас традиции, почему мы посвятили свои жизни и добровольно пожертвовали часть своей человеческой сущности тому миру, зачастую платящему нам ненавистью и недоверием. Мы родились в самом горниле войны за Объединение. Миротворческие силы, сражавшиеся за Сару Алмундсен под руководством Жюля Моро, состояли из солдат, видевших в Объединении Земли единственную надежду на спасение человечества. Вспомните, что вы знаете о тех днях. Озоновый слой Земли был поврежден, и ни в одной стране мира не было ни ресурсов, ни политической силы, способной восстановить его. Биологические виды исчезали с беспрецедентной быстротой, не имевшей места ни в одну геологическую эпоху. Население планеты составляло девять с половиной миллиардов человек, большая часть которых голодала. Планета находилась на грани гибели...
