Андрей Воронин - Инструктор над законом
Впрочем, ее это волновало не так сильно, потому что рядом был Илларион. Она ни за что не призналась бы в этом даже еще вчера. Но сегодня все странным образом изменилось, и привычные предметы приобрели диковинные очертания, словно она смотрела на них под другим углом. Жалкий букетик садовых ромашек тронул ее до слез, и ей стоило немалых усилий скрыть это позорное, по ее мнению, обстоятельство. Одно она знала точно: рядом с ней сейчас сидел именно тот мужчина, ребенка которого она хотела бы носить под сердцем. Ему вовсе не обязательно об этом знать, но она-то постарается, чтобы это произошло.., если, конечно, оба останутся в живых после безумного предприятия, которое они затеяли.
Илларион же, поглощая отвратительные, но высококалорийные столовские пельмени, старательно придумывал, как сделать так, чтобы присланная Мещеряковым кавалерия не замела Ирму, и при этом не покалечить кого-нибудь из своих. Придумать что-либо конструктивное, сидя за столом в придорожной закусочной, никак не удавалось, и он решил, что разберется на месте, - как правило, это у него получалось неплохо.
Мельком взглянув на Ирину, он увидел, что та очень внимательно разглядывает что-то за его спиной. Выражение ее лица медленно менялось от простой сосредоточенности к откровенному испугу.
Резко обернувшись, он увидел припаркованный прямо напротив дверей закусочной черный "фольксваген-пассат", у открытой дверцы которого стоял, озираясь, верзила почти двухметрового роста со странно знакомой физиономией. Илларион напрягся, пытаясь припомнить, где он видел великана, но тут с другой стороны из автомобиля грациозно выскользнул невысокий человек, сложением напоминающий недокормленного подростка, с откровенно восточными чертами лица и густой шапкой иссиня-черных волос на голове. Появление второго мгновенно расставило все по местам - Илларион вспомнил, кто это. Это были телохранители Говоркова.
Значит, крокодил либо сидел в машине, либо затаился где-нибудь поблизости. Цель их появления здесь тоже была вполне очевидна: Мещеряков проморгал "хвост", пущенный поставщиками вольфрама за трейлером, перевозившим груз. В голове Иллариона вихрем пронеслись те же соображения, что несколько часов назад заставили задуматься Говоркова. Он пришел к тем же выводам, к которым пришел Тихарь, сидя в салоне машины на окраине Ржева: груз погиб, и, следовательно, необходимо было убрать свидетелей и непосредственного виновника провала тщательно разработанной операции.
Илларион повернулся к Ирине, все еще испуганно смотревшей в окно.
- Это Тихарь, - с удивлением сообщила она Иллариону. - Интересно, что он здесь делает?
Вместо ответа Забродов вынул из-за пазухи и положил перед ней полиэтиленовый пакет, туго обернутый вокруг чего-то тяжелого.
- Этих двоих я беру на себя, - сказал он. - Ты сиди здесь, и если появится Говорков, стреляй без раздумий.
- В него?
- Не задавай глупых вопросов! Там что-то пошло наперекос, и теперь они рубят концы. Они пришли за нами. Все, пока.
Не дожидаясь новых вопросов, он встал и поспешно пошел к выходу. У дверей он обернулся и весело подмигнул Ирине. Она попыталась улыбнуться в ответ, но сумела выдавить лишь кривую гримасу.
Забродов распахнул дребезжащую дверь и шагнул на улицу. Федоров и Хой повернули головы на звук и молча ринулись к Иллариону, который пулей метнулся вдоль стеклянной стены и свернул за угол закусочной.
Преодолев метров двадцать открытого пространства, где каждый шаг был чреват пулей в спину, Забродов перемахнул через гнилой забор и очутился в чьем-то заросшем крапивой и лебедой саду. Он услышал, как позади него легко перепрыгнул препятствие ловкий Хой, а секунду спустя Федоров с треском прошел забор насквозь, как тяжелый танк.
- Мочи его, Хой! - услышал Илларион и боком прыгнул в траву. В ту же секунду воздух распорола автоматная очередь, и Илларион понял, что дело плохо: судя по звуку, это был "узи", а он-то рассчитывал самое большее на пистолет.
Забродов выскочил из крапивы, как чертик из табакерки, и метнул нож. Церемониться было некогда, и Федоров медленно опрокинулся навзничь, беспомощно царапая пальцами грудь в том месте, где из нее торчала темная костяная рукоятка. "Узи", кувыркнувшись, упал в траву и замер.
Илларион не заметил, откуда взялся Хой, и почувствовал его присутствие лишь тогда, когда получил страшной силы удар ногой в челюсть. Уже лежа на спине, он увидел, как с безоблачного неба прямо ему в лицо стремительно падает грязная подошва. Он блокировал удар рукой и попытался подсечь вторую ногу, но кореец по-кошачьему увернулся, и Илларион понял, что ему предстоит тяжкий и неблагодарный труд. Он вскочил и принял боевую стойку как раз вовремя, чтобы блокировать удивительной мощи удары "маягири", которыми можно было опрокинуть любую из башен Псковского кремля. Некоторое время Илларион провел в глухой обороне, изучая стиль противника и выискивая его слабые места. Кореец Хой безукоризненно владел техникой, но был, пожалуй, чересчур академичен.
Поэтому Забродов принялся валять дурака в своей всегдашней манере, неизвестной методичному Хою.
Это привело того в некоторое замешательство. Бывший инструктор спецназа, как бабуин, то и дело успевал уворачиваться от сыпавшихся градом ударов. Он больше не пытался парировать. Хой стал горячиться, допуская одну ошибку за другой; Илларион медлил, оставляя его ошибки безнаказанными и тем самым поощряя его к совершению новых.
Наконец он нанес один-единственный удар, от которого Хой остановился, издал странный горловой звук и упал, больше не пошевелившись.
Илларион перевел дух и осторожно ощупал нижнюю челюсть, которая, вопреки его ощущениям, оказалась на месте, а вовсе не переместилась на затылок.
Тут со стороны закусочной раздался выстрел и чей-то истошный визг судя по тембру, женский.
Илларион без труда узнал звук древнего револьвера, принадлежавшего некогда участковому Архипычу, и опрометью бросился назад. Перемахивая через забор, он услышал еще два выстрела - потише, и снова по ушам полоснул истеричный бабий визг.
Илларион наддал и поспел как раз вовремя, чтобы увидеть, как черный "пассат", неуверенно вихляя передними колесами, отъезжает от закусочной.
Ирина лежала на крыльце и была еще жива. Илларион беспомощно посмотрел вслед отъезжающему "пассату" и опустился на пыльный бетон, положив голову Ирмы к себе на колени. Она открыла глаза.
- А, рыцарь.., сэр Галахад.., промазала.
Полиэтиленовый пакет, разодранный и оплавленный там, где находилось дуло завернутого в него револьвера, валялся у ее правой руки. Илларион подобрал пакет и огляделся. Вокруг уже начала собираться толпа. Задние вставали на цыпочки и тянули шеи. "Интересно, откуда здесь столько зевак?" - подумал Забродов.
- "Скорую", быстро, - скомандовал он. Никто не тронулся с места, и он, направив на толпу растерзанный конец пакета, рыкнул:
- Ну?!
Толпа шарахнулась в стороны, и кто-то метнулся мимо него в закусочную - Илларион надеялся, что к телефону. Он снова посмотрел на шоссе. "Пассата" уже нигде не было видно, зато на стоянку возле закусочной въехал и остановился, устало вздохнув тормозами, тентованный трейлер с надписью "Мебель", аршинными буквами выведенной вдоль борта.
Это было, как дар с небес. Илларион аккуратно опустил голову Ирмы на бетон, видя, что она мертва, и никакая реанимация тут помочь не в силах, и бросился к трейлеру, опрокинув несколько замешкавшихся зрителей.
Водитель, молодой парень с длинными кавказскими усами, явно чем-то озабоченный и недовольный, испуганно вытаращился на вихрем влетевшего в кабину Иллариона.
- Брысь! - рявкнул Забродов, и бедняга кулем вывалился из машины на обочину, не успев сообразить, что к чему. Илларион запустил двигатель и тронул тяжелую машину с места. Можно было считать, что какой-то минимум везения на его долю все же выпал: описывая машину, которая доставит груз, Говорков упомянул обо всем, вплоть до номера, но забыл предупредить о том, что это будет мощный, сравнительно не старый "мерседес". Теперь забота о скорости и надежности доставки ценного груза оборачивалась против него: судя по тому, как двигался, выезжая со стоянки, "пассат", Тихарь либо был ранен, либо совершенно не умел водить машину.
Тяжелый трейлер, как управляемая ракета, несся по шоссе, непрерывно сигналя клаксоном и маневрируя так, что у свидетелей этой гонки волосы вставали дыбом. Тентованный полуприцеп мотало из стороны в сторону, и Забродов, подумав о находившемся там грузе, невольно зябко поежился. "Ох, и намнут мне ребята шею", - подумал он. Педаль газа была вдавлена в пол, и Илларион мечтал только об одном: чтобы какой-нибудь рьяный гаишник, получив сообщение по радио, не перегородил дорогу своим "Жигуленком"... Впрочем, он полагал, что такая ситуация маловероятна: отъезжая от закусочной, он мельком увидел в зеркале заднего вида черную "Волгу", очень похожую на служебный автомобиль Мещерякова. Проехав километров десять, он убедился в правильности своей догадки: все боковые дороги, выходившие на шоссе справа, были наглухо перекрыты гаишниками - ему обеспечивали "зеленую улицу".
