Энн Грэнджер - Окликни мертвеца
— По-моему, вы не просто принесли одежду. Что вам еще нужно?
— Интересуюсь, не связывались ли вы еще раз со своим поверенным.
Если он и заметил ее агрессивный тон, то виду не показал.
— Связывалась, хотя это вовсе вас не касается.
— Вдобавок снова пересмотрел вашу версию, — продолжал Маркби. — Одна мелочь навела меня на некую мысль, и я хочу проверить, имеет ли она под собой почву. — Он отметил, что девушка насторожилась. — Речь идет о вечеринке, состоявшейся в начале года в Кембридже, на которую вы проникли, чтобы свести знакомство с Люком Пенхоллоу.
В приливе злости Кейт забыла об осторожности.
— Никуда я не проникала, — заявила она. — Меня пригласил парень, с которым я познакомилась во время матча. Я действительно напросилась, но не проникла. Пришла с провожатым.
— И кто-то фотографировал всю компанию? Моментальные снимки вышли так удачно, что вы решили захватить их с собой и предъявить отцу?
— Да.
Она сильно покраснела.
— И как он отреагировал?
— Не очень хорошо, — честно признала Кейт, оглянулась на бар и вскочила. — Давайте я вам шерри налью или еще чего-нибудь…
— Где сейчас эти снимки? — спросил суперинтендент.
Она остановилась, не дойдя до бара, и уставилась на полицейского. Вид у него спокойный, умеренно заинтересованный. На лоб падают светлые волосы. Узкое лицо без морщин, кроме легких «гусиных лапок» в уголках голубых ярких глаз, гарантирует вечную молодость. Почему-то вспоминается групповая школьная фотография какой-нибудь крикетной команды. Впрочем, если он учился в одно время с отцом, ему должно быть под пятьдесят.
Маркби повторил с мягкой настойчивостью:
— Хотелось бы взглянуть на снимки. Они еще у вас?
Растерянная и сердитая Кейт протопала наверх. Испугалась, не понимая, зачем ему фотографии. Там нет ничего такого, о чем он не знает или не слышал. Может, просто хочет удостовериться, что они существуют? Неужели настолько дотошный? Пожалуй.
Нехорошо, что речь зашла о снимках и о ее намерении ткнуть их в нос Эндрю, закончившемся постыдным провалом. Больше она на них не смотрела, можно сказать, из чувства стыда. И сейчас глаза бы не глядели. Сунула в рюкзак руку, пошарила, широко раздвинула горловину, вывалила содержимое на пол, озадаченно наклонилась над грудой, поднялась, огляделась вокруг. Вещей мало, можно осмотреть за секунду. Выдвинула ящик с небольшим запасом нижнего белья, перерыла, задвинула в полном расстройстве. На всякий случай перетрясла книжки в бумажных обложках.
— Что за черт! — выдавила Кейт и пошла вниз гораздо медленнее, чем поднималась наверх.
Суперинтендент по-прежнему нежился в кресле, словно у себя дома. В принципе можно справиться с полицией. Определенно можно справиться с сержантом, который угощал ее чаем. Маркби — совсем другое дело. Он ее пугает. Не грубит, напротив, фактически проявляет ошеломляющую любезность. Только это ее не обманывает.
— Их нет, — воинственно объявила она с порога, — не знаю, куда подевались. Я отцу показала и сунула в рюкзак. Точно. Может, в «Короне» оставила.
— Вы их там кому-то показывали?
— Нет! — Кейт постаралась овладеть своим голосом, боясь впасть в истерику. — Вообще не помню, чтобы из рюкзака вынимала. Впрочем, может быть, вынимала, когда вытаскивала несессер и зубную щетку. Может быть, отложила конверт… — В голову вдруг ударила мысль. — Надеюсь…
Она спохватилась, но поздно. Суперинтендент вопросительно вздернул бровь.
— На что?
Можно не отвечать. Можно отделаться одним словом — «ни на что». Только это его не устроит. На его вопросы отвечают. И она ответила с максимально возможным спокойствием:
— Надеюсь, они не попали в руки противного бармена.
— Ли Джосса? Зачем ему снимки? Почему он противный? Бармен заходил к вам в номер?
— Нет! — отрезала Кейт. — Просто приставал. Расспрашивал обо мне и выуживал информацию. Разумеется, ловил удачу. Как все. Я сразу же дала понять, чем это кончится. Ничем, и очень скоро. А еще горничная везде шмыгала. Тоже мной интересовалась. Может, они оба что-то замыслили. Может, она взяла снимки, ему показала. Слушайте, а вам они зачем?
— Хотелось бы заполнить пробелы.
— Те фотки ничего не заполнят.
— Но вас явно обеспокоило их исчезновение.
— Конечно, досадно, — холодно ответила Кейт. — Неприятно. Только это вас не касается. Это моя проблема.
И тут она с облегчением увидела, что Маркби поднялся, хотя облегчение длилось недолго.
— Кстати, — бросил он мимоходом, — мы с вами еще не успели поговорить про водителя грузовика, который вас довез. Насколько известно, он возвращается сейчас из Турции.
— Проверяете каждую мелочь? — выкрикнула она. — Прощупали своими лапами мою одежду, ничего не обнаружили. Теперь стремитесь увидеть безобидные снимки и допросить глупого шофера! Что хотите найти? Доказательства? Что надеетесь доказать? Я не убивала отца! Желаете доказать, что убила? Не докажете. Не выйдет. Я его не убивала, и вам меня не подставить! Фредди выступит против вас и во всем разберется. Побеседует с сэром Монтегю Лингом!
Кейт сразу поняла, что ошиблась. Не следовало упоминать знаменитого барристера. Сейчас Маркби спросит, зачем строить планы судебной защиты, раз она невиновна. Но он не спросил, а вновь принял задумчивый вид.
— Не волнуйтесь. И не забывайте, что свидетельства не только уличают, но и оправдывают. Мы просто обязаны проверить. Поэтому поговорим с водителем грузовика, как только он вернется, теперь уже со дня на день.
Суперинтендент улыбнулся, однако Кейт не утешилась, вспомнив «улыбку на морде тигра».
Фактически Алан ошибся насчет графика Эдди Эванса, которому вот-вот предстояло столкнуться с серьезными препятствиями. Сам Эдди не догадывался о надвигавшихся событиях, хотя мог бы предвидеть.
В данный момент он вел автопоезд по изгибам греческих холмов, направляясь к границе бывшей югославской республики Македония. Справа жарятся на солнце голые склоны, усеянные низенькими кустами. Женщины в черном, стоя на прямых ногах и деревянно сгибаясь в поясе, обрабатывают мотыгами крошечные поля. На дорогу смотрят выбеленные деревушки и церкви с куполами. Грузовик проехал мимо руин старой турецкой крепости, которая старше турок, о чем рассказали бы камни, если бы заговорили. Славная земля. Эдди весело засвистел про себя, взял очередной поворот и тормознул перед стоявшей впереди машиной.
На шоссе выстроилась длинная очередь. Сердце упало, свист заглох. Через несколько минут он вылез из кабины и пошел в голову многонациональной колонны, чтобы выяснить причину задержки. Скоро выяснил. Дорога за поворотом плотно перегорожена тракторами и небольшим отрядом воинственных греческих крестьян.
Эдди приблизился к кучке мужчин, судя по всему, таких же попавших в западню дальнобойщиков, сидевших в тени придорожных оливковых деревьев и игравших в карты. На газовой плитке стоял помятый жестяной котелок, поивший всю компанию чаем.
— В чем дело? — осведомился он.
— Спроси меня, — предложил ближайший к нему картежник. — У них пара ружей, все злые как черти. Я с ними не спорю. Сказали стоять — стою. Что-то там насчет Общего рынка. — Он налил в эмалированную кружку густую тягучую жидкость. — Держи.
— Спасибо.
Прихлебывая чай, Эдди осторожно взглянул на усатого разбойника, который примостился на тракторе, потягивая из фляжки в кожаном чехле какой-то крепкий самогон. Пыльная одежда в заплатках, бесформенная матерчатая кепка и начищенное до блеска ружье. Владелец оружия, пьяный или трезвый, определенно крепкий орешек.
— Давно сидите? — обратился Эдди к игрокам.
— С раннего утра. Полиция приехала, посмотрела и уехала. Можно не один день просидеть. — Информатор изрек пророчество с радостью. — У тебя груз скоропортящийся?
— Сухофрукты, — сообщил Эдди. — Финики, изюм и прочее.
— Тогда все в порядке, — кивнул собеседник. — По крайней мере, с голоду не помрешь.
Демонстрант на тракторе рыгнул, вытер губы тыльной стороной руки, дружески взмахнул фляжкой, глядя на Эдди, и что-то прокричал по-гречески.
— Твое здоровье, приятель, — ответил тот, сел под ближайшей оливой и вытащил сигареты. День будет долгий.
Глава 15
Карла Пенхоллоу вернулась из Лондона незадолго до шести вечера. Под глазами темные круги, вид предельно усталый. Расспросы Кейт, как прошел день, были отметены с минимальной любезностью. Дальнейшие попытки завязать беседу прервал приезд из Кембриджа не менее раздраженного Люка. Последовал очередной напряженный ужин, состоявший на этот раз из разогретой в микроволновке замороженной мешанины, претендующей на название «тайской овощной запеканки».
Никто не спрашивал, как прошел день у Кейт, чему она только радовалась. Не пришлось рассказывать про посещение Маркби, которому так и не найдено объяснение. Отчасти из-за натянутых отношений, отчасти из опасения, вдруг кто-нибудь все-таки полюбопытствует, чем она занималась, Кейт рано пошла в спальню. Кажется, мать с сыном с облегчением посмотрели ей вслед.
