Ольга Баскова - Лестница, ведущая вниз
— Логика тебя никогда не подводила. — В глазах Валерия вспыхнул интерес. — Продолжай.
— А дальше все и ежу понятно. — Алексей Степанович достал из кармана платок и вытер выступивший пот. — Зная от Шпиленко, где находится Воронцов и с кем, ты решил убрать их, захватив с собой Кунцевича. Лев тебе был уже не нужен. При его должности забыть о свидетеле, который может сорвать всю игру, непростительно. И ты, конечно, решаешь убрать его, перед этим заставив страдать. А ведь милосерднее было убить его не в загородном доме, не раскрывая правду о жене и не кончая ее на его глазах. Ты же наверняка сделал так, как я рассказываю.
— Разумеется, — лицо Валерия озарила широкая улыбка, более похожая на оскал хищного зверя. — Разумеется, я поступил именно так. И знаешь почему? Обожаю упиваться властью. Когда жизнь предоставляет мне шанс продемонстрировать себе и другим, как я всемогущ, будь уверен, я этот шанс не упускаю. И тебя, Алексей Степанович, я позвал в машину тоже для этого, если ты еще не понял. Ты, полковник милиции, знаешь о моих делишках, о том, скольких людей я убил собственноручно и скольких убили по моему приказу, — и ничего не можешь со мной сделать. Я прав?
Кравченко кивнул:
— Мы даже вычислили, за что и кому ты приказал расправиться с Радушновой.
— В этом вам помог Воронцов, — усмехнулся Полоцкий.
— Воронцов лишь подтвердил кое-какие наши предположения, — пояснил Алексей Степанович. — Однако он не мог знать такой факт: вы раскололи проститутку при помощи Колемана, которого затем убрали руками несчастного сумасшедшего.
— Ну, даешь! — восхищенно отозвался кандидат в мэры. — Я не перестаю вам удивляться. Какая логика! — Он ударил ладонью по рулю и захохотал: — Только что она вам принесла? Иметь столько фактов — и не посадить человека! Это ужасно, Алексей Степанович?
— Омерзительно, — признался Кравченко.
— Я тебя понимаю. — Полоцкий театрально закатил глаза. — Завтра ты явишься в отдел и никому не расскажешь о нашем разговоре. А вот я тоже собираюсь завтра зайти в правоохранительные органы или сделать пару звоночков высокопоставленным лицам и проинформировать их о вашей никудышной работе. Вы ведь до сих пор не нашли убийцу моей горячо любимой женушки.
— Да, этого мы не сделали, — согласился полковник, — ты навалил такую гору трупов, что мы просто не успеваем разгребать ее. Но Диану убил не ты, это ясно всем, кто тебя знает.
— Точно! — ухмыльнулся бизнесмен. — В мои намерения не входит скандал, даже самый маленький. Кандидату в мэры такое строго запрещается. Поэтому я приказал убрать Радушнову. Ни в ее письме, ни на кассете, где я вещал о том, как надоела мне моя женушка и лучше бы ей сдохнуть, не было ничего такого, что угрожало бы мне тюрьмой. Однако попади эти документы тебе в руки, ты бы не упустил возможности прижать меня. Не упустил бы?
Кравченко в знак согласия наклонил голову.
— Вот видишь, кто на самом деле виновен в смерти девочки. Я знаю тебя не хуже, чем ты меня, — Полоцкий поправил и без того идеальную прическу, — и тоже способен предугадывать твои действия. — Он повернулся к Алексею Степановичу. — Ну ладно, полковник, разговор с тобой, как всегда, доставил мне огромное удовольствие, однако пора и честь знать. Спокойной ночи я тебе не желаю: представляю, как ты будешь грызть зубами подушку, мол, близок локоть, да не укусишь. И все же я советую тебе хорошенько выспаться. Пора основательно приняться за расследование гибели Дианы.
Кравченко открыл дверцу джипа и вылез из машины, не прощаясь. Ему действительно было скверно.
Глава 43
На следующий день, ожидая прихода Валерия Семеновича Полоцкого, полковник анализировал с оперативниками все события прошедшего дня.
— Неужели никто не видел его на месте преступления? — удивлялся Прохоров. — Согласен, сейчас не дачный сезон, но в тех особняках живут и зимой. И машинка у этого господина весьма заметная. Даже если он не пересекал шлагбаум, джип находился где-то поблизости. Ребята, у нас же есть и трупы, и оружие, и подозреваемый. Просто идеальное место преступления. Может, стоит поискать улики?
— Напрасно потеряешь время, — махнул рукой начальник. — Согласен, есть вероятность, что Полоцкого кто-то видел, но, зная его и хозяина сгоревшего дома, показаний не даст никто. Всем хочется жить, и наши горожане имеют на это полное право.
— А вы говорите, есть справедливость. — Щеки Пети Прохорова рдели, как факел. — По-моему, на данный вопрос мы получили от господина Полоцкого достойный ответ.
— И все-таки я в нее верю, — твердо сказал Алексей Степанович. — И ты должен верить, Петя. Иначе вся наша работа теряет смысл. Нам незачем тогда ловить преступников, потому что ни сегодня, ни завтра мы не сделаем этот мир идеальным. Но я считаю, если мы обезвредили несколько опасных бандитов и спасли хотя бы одну жизнь, — это уже движение к той самой вселенской справедливости, о которой ты говоришь. Сейчас сюда придет Полоцкий. Я понимаю, как неприятен он каждому из вас. Однако он вправе прийти сюда и потребовать результатов расследования убийства его жены.
— Так он придет за этим? — Киселев хлопнул себя по лбу. — Господин своими мафиозными разборками сам затормозил расследование. Я, между прочим, тоже хотел видеть его по этому делу. У меня для него кое-что приготовлено.
Валерий Семенович вальяжной походкой зашел в кабинет к Кравченко и развалился на стуле.
— Я пришел узнать, есть ли у наших следственных органов совесть. — Его широкое лицо выражало недовольство, но на губах играла чуть заметная улыбка. — Если дело об убийстве моей жены — «глухарь» (так, кажется, принято это у вас называть?), имейте в себе мужество признаться в этом. По городу разгуливает маньяк, убивающий богатых, известных и достойных женщин, а наша милиция возится с трупом проститутки, сдохшей от передозировки.
— Позвольте заметить, гражданин Полоцкий, вы не правы, — делая ударение на слове «гражданин», иронически улыбнулся Кравченко. — Убийства вашей жены и Светланы Гамбарян действительно отошли на задний план, потому что кому-то вздумалось расправляться с не менее известными и уважаемыми людьми: врачом Колеманом, юристом Кунцевичем, кстати, вашим близким другом, таким же, как и Мамедов со Шпиленко. Госпожа Кунцевич тоже была убита, думаю, как свидетель. Так что мы не сидим сложа руки. Если бы преступник или преступники дали нам передышку, мы бы снова активно занялись поисками того, кто интересует вас.
— Значит, по делу Дианы никакого продвижения? — Валерий Семенович встал со стула. — Ну что ж, так и доложим в Москву. Думаю, в ближайшее время ваше кресло займет более достойный, более профессиональный сотрудник. — Он направился к выходу.
— Не спешите, Валерий Семенович! — оклик Киселева заставил кандидата в мэры обернуться. — Кое-какие продвижения в деле вашей жены, несомненно, есть. Смотрите, что нам удалось найти. — Он сунул под нос предпринимателю флакон духов из красного дерева. — Вам знаком этот предмет?
Валерий вздрогнул:
— Конечно, этот предмет мне знаком. Точно такой же флакон я подарил на день рождения Диане. То есть… Это не может быть точно такой же флакон. Он был изготовлен в одном экземпляре.
— При осмотре вашей квартиры вы утверждали, что ничего не пропало, — заметил Скворцов.
— Но я даже не обратил внимания на такую мелочь. — Полоцкий побагровел от возмущения. — И сейчас честно заявляю: если какой-то кретин убил Диану и, не найдя ничего более ценного, прихватил ее духи, косметику, тут я вам не помощник.
— Пишите заявление, что данная вещь вами опознана, — распорядился полковник.
Он уже несколько дней высматривал в дорогих барах и кафе очередную жертву. На смену белой полосе пришла черная. Большинство женщин, сидевших в одиночестве, при попытке познакомиться оказывались вовсе не одинокими и отшивали непрошеного кавалера. Меньшинство, представлявшее собой одиночек, не нуждалось в мужике на содержании и не желало ни с кем делиться своим капиталом. Однако он не собирался отступать. Пять тысяч долларов — это не деньги для обещанной операции. Он должен выполнить ее просьбу во что бы то ни стало. Может быть, тогда за много-много лет случится чудо и она подарит ему ласковый взгляд.
Глава 44
Оперативная группа во главе с Киселевым стучалась в обшарпанную дверь Калерии Ивановны. Открывшая им дама была верна себе: новый шелковый халат, скрывавший недостатки расплывшейся фигуры, толстый слой косметики, распущенные черные волосы, накладные ресницы, свежий маникюр… Увидев ее, Павел подумал о том же, о чем и Настя: как не соответствовал внешний вид хозяйки обстановке ее квартиры, много лет не знавшей ремонта.
