Эллери Куин - Дверь в мансарду. Зубы дракона
— Эстер умерла, — упрямо твердила Кинумэ:
— Да, Кинумэ. Эстер умерла. Но она умерла лишь несколько дней назад. Полицейские нашли ее тело в другом городе, недалеко отсюда. Ты поняла?
Какое-то время старушка с ужасом смотрела ему в глаза, а потом горько зарыдала.
— Тебе больше не нужно лгать ради кого бы то ни было, — продолжал бормотать доктор.
Она по-прежнему плакала.
— Кинумэ, у тебя осталась только Эва. Только Эва. Тебе ясно, Кинумэ? Одна только Эва.
Но старушка была слишком поглощена своим горем и не смогла уловить тонкий намек западного человека. Она лишь тихонько причитала:
— Мисси умерла. Эстер умерла. Что теперь будет с Кинумэ?
— Бесполезно, — шепнул Терри на ухо Эллери, — До нее ничего не дошло.
А вот инспектор явно одобрял поведение доктора и сиял от удовольствия. Он разрешил Макклуру усадить Кинумэ на кушетку. Она села и, не помня себя от горя, принялась раскачиваться взад-вперед.
— Не беспокойся о будущем, Кинумэ, — утешал ее доктор. — Ты ведь хочешь остаться с Эвой и заботиться о ней?
Кинумэ внезапно кивнула сквозь слезы:
— Кинумэ заботилась о матери Эвы. Теперь Кинумэ позаботится о Эве.
— Ты будешь ее защищать, — шепотом внушал ей доктор. — Ты ничем ее не обидишь и ничего дурного не сделаешь. Правда, Кинумэ?
— Я позабочусь о Эве, доктор Маккло.
Доктор выпрямился и вновь подошел к окну. Больше он ничего не мог поделать.
— Кинумэ, — обратился к ней Эллери, — это мисс Карен велела вам никому не говорить, что Эстер жива и находится тут, в доме?
— Мисси сказала не говорить, и я не говорила. А теперь мисси умерла, и Эстер тозе.
— Ты знаешь, кто убил мисси, Кинумэ? — пробормотал инспектор.
Она изумленно подняла заплаканные глаза:
— Убил? Кто убил мисси?
— Эстер.
Кинумэ слегка приоткрыла рот и окинула взглядом всех собравшихся. Было очевидно, что ее рассудок не выдержит очередного потрясения. Она вновь расплакалась.
Эва спустилась по лестнице и негромко проговорила, подойдя к двери:
— Я не могу… не могу ни к чему прикоснуться. Там такая мертвая тишина. Что же со мной случилось?
— Идите сюда, детка, — позвал ее Терри. — И не надо…
Но Эва уверенным шагом двинулась к Кинумэ, села рядом с нею и обняла плачущую японку:
— Не волнуйся, Кинумэ. Мы тебя никогда не бросим.
— Послушай, — сказал инспектор, устроившись на кушетке по другую сторону от старушки, — ты помнишь, что было в понедельник, Кинумэ? Когда мисс Карен послала тебя вниз за почтовой бумагой? Помнишь?
Она кивнула седой головой и спрятала лицо на груди у Эвы.
— Ты поняла, почему мисс Карен отправила тебя за бумагой? Ведь ей-то было известно, что наверху, в мансарде, много бумаги. Ты помнишь, Кинумэ? Она тебе что-нибудь сказала?
Кинумэ выпрямилась, и всем стало видно ее изможденное желтое лицо. Трое мужчин затаили дыхание. Теперь все зависело от ответа Кинумэ. Все.
— Мисси не могла идти в комнату Эстер, — сказала Кинумэ.
Итак, они проиграли. А их усилия ни к чему не привели. Эва застыла на кушетке, словно каменная статуя, и скрестила руки. Она уже чувствовала себя узницей, ожидающей смертного приговора.
— Она не могла туда пройти? — озадаченно переспросил инспектор и больше не проронил ни слова. Он поглядел на присутствующих. Все они тоже напряженно молчали. Терри Ринг, казалось, перестал дышать. Доктор Макклур был похож на мертвеца. Эллери стих и сосредоточился. А Эва Макклур смирилась с неизбежным.
Инспектор начал с силой трясти японку за руку.
— Как это она не могла пройти в комнату Эстер? Скажи мне, Кинумэ? Почему она не могла пройти? Ведь дверь была открыта. Разве не так?
Но бедная Кинумэ оставалась глуха к обертонам, хотя в воздухе буквально витала мысль: «Да ответь, что дверь была открыта. Ответь, что она была открыта». Однако японка никак не воспринимала ее. Кинумэ снова стала раскачиваться взад-вперед и проговорила:
— Дверь заело. Мы не смогли открыть.
— Какую дверь? Покажи мне!
Кинумэ поспешно поднялась, как будто желая продемонстрировать им свою покорность, и шагнула к двери спальни, ведущей наверх, в мансарду. Она ткнула сморщенным пальцем в задвижку, и для Эвы, точно приросшей к кушетке, ее жест был равносилен нажатию кнопки электрического стула. На этот раз, обреченно подумала она, никакого чуда не произойдет и никто не вмешается. Это и правда конец.
Инспектор Квин глубоко вздохнул:
— Значит, ее крепко заело? И вы никак не могли сдвинуть с места эту маленькую задвижку?
— Да, да, ее заело, — кивнув, повторила Кинумэ. — Мисси пыталась открыть — не могла. Кинумэ пыталась — не могла. Мы пробовали, пробовали, но нет столько сил. Мисси сходила с ума. Она сказала: Кинумэ, иди вниз, принеси почтовую бумагу. Мисси хочет писать письмо. И Кинумэ посла.
— Это было перед самым приходом мисс Эвы, не так ли?
— Потом пришла Эва. Скоро. Когда Кинумэ принесла бумагу.
— Да, теперь я понял, — отозвался инспектор и опять вздохнул.
«И я тоже поняла, — решила Эва. — Наконец-то он узнал правду. Сейчас уже не важно, что написала моя мать. Главное, он добрался до меня».
Инспектор поглядел на Эву, и ей почудилось, будто он пристально и безжалостно изучает ее тысячью глаз, стоя у двери спальни.
— Выходит, вы все же прокатили меня на карусели, дорогая дамочка, — заявил инспектор. — Но будьте уверены, это последний круг. Да и ваш тоже.
— Послушайте, инспектор, — в отчаянии перебил его Терри. — Она все перепутала.
— Да уж, верно, здесь многое перепутано, и весьма основательно. Ваша мать не убивала Карен Лейт, мисс Макклур. Перед преступлением дверь наверх, в мансарду, была заперта. И никто не смог бы ее открыть или выйти через нее из спальни. Ведь Карен Лейт никому не разрешала пользоваться этим выходом. А окна забраны решетками, и в них тоже никто бы не смог пролезть. И по вашим словам, никто не проходил через гостиную. Как же вашей матери удалось бы ее убить? Нет, она не смогла бы. А вот вы смогли. Вы и убили вашу тетку.
— Я уже так часто говорила, что мне незачем это повторять, — еле слышно проговорила Эва. — Но скажу в последний раз: нет, я не убивала Карен.
— Ладно. — Инспектор посмотрел на Терри: — Вот что, ловкий и неуязвимый мистер Ринг. Я хорошенько подумал и, кажется, понял ваш план. Я знаю, к чему вы стремились. Вы отодвинули задвижку на двери после преступления, прямо перед приходом Гилфойла. Если двум женщинам это не удалось, то, должно быть, мисс Макклур также не сумела бы. А значит, это сделал ты. Разыграл сцену побега несуществующего убийцы. Ты же прекрасно знал, что только девушка могла убить Карен Лейт.
— Прошу вас. Пожалуйста. Вы должны… — взмолилась Эва.
— Молчите, Эва! — потребовал Терри. — Держите язык за зубами. Пусть себе бредит.
— Ну а что касается этой женщины, Эстер, то теперь мне ясна моя ошибка. Стойте на месте, Ринг. Риттер, постереги его. Она прикрывала свою дочь и взяла на себя ее преступление, признавшись в нем. Но ни слова правды в ее признании нет, потому что она просто не могла убить свою сестру. Ну никак не могла.
И тут, в этой леденящей атмосфере, в соседней комнате, на письменном столе Карен Лейт, раздался телефонный звонок. Он повторился. Инспектор напоследок предупредил: «Стереги их, Риттер» — и скрылся в спальне.
— Алло… А, Томас? Ты где? Ну, значит, ты меня отыскал! Что ты хочешь?
Инспектор слушал долго и внимательно. А потом, ничего больше не ответив, повесил трубку и вернулся в гостиную.
— Это звонил сержант Вели, — медленно пояснил он. — Вели только что приехал из Филадельфии. И его новости развеяли последние сомнения. Судя по тому, что он сказал, я неверно определил мотив признания Эстер в ее мнимом преступлении. Нужно только прояснить одну подробность. Она не прикрывала свою дочь, ведь в таком случае ей нужно было знать, что Карен Лейт убита. А она этого не знала, да и знать не могла. Ее слова относительно «спасения жизни моей сестры», должно быть, имеют совсем другой смысл.
— А что там выяснил Вели? — резким тоном поинтересовался Эллери.
— Эстер Лейт Макклур умерла за сорок восемь часов до того, как нашли ее труп! Она покончила жизнь самоубийством вечером в субботу! А Карен Лейт убили в понедельник. Отсюда следует, что ваша мать, мисс Макклур, ни в чем не повинна. Но вот вы виновны в убийстве Карен Лейт, черт бы вас побрал!
Эва бросила на него дикий взгляд, крикнула, спрыгнула с кушетки и пробежала мимо Риттера в холл. Они услышали стук ее каблуков по лестнице, и через какую-то секунду, когда никто из них еще не успел пошевелиться, внизу хлопнула дверь. Этот звук сопровождался всхлипами и прерывистыми вздохами девушки.
— Эва, — простонал доктор Макклур и опустился на кушетку.
