Аркадий Карасик - Красуля
Он действительно придвинул к себе костыли, но вместо того, чтобы обрушить их на голову скандалиста, неожиданно подпрыгнул, оперся и заковылял в туалет.
В коридоре остановился.
- Еще раз услышу крики - берегись. Ментов не вызову - сам наведу порядок. Не гляди, что одноногий - силенка есть!
Огляделся, взял с тумбочки невесть как попавшую в больницу алюминиевую тарелку и скрутил ее в трубку.
То ли Свистун израсходовал весь запас ругательств и угроз, то ли на него подействовал "воспитательный" монолог одноногого, но неожиданно он успокоился. Присел на край постели больного, спокойно спросил.
- О чем был базар с отставником?
Поршня прорвало. Будто подмытую предыдущими событиями плотину, когда мелкие "протечки" превращаются в "ручейки", потом - водопад. Понимал глупость, которую Свистун не примет, над которой посмеется, но сдержаться не смог.
Волнуясь, путаясь в словах, помогая себе жестами, он рассказал обо всем. Да, пытался отработать полученные деньги, следил за приговоренным к смерти офицером, выбирал удобный момент. Ходил за ним, будто приклеенный, не ел и не пил, забыл про отдых. А офицер - ни малейшего внимания, ни разу не попытался запутать следы, уйти от слежки. Что он чокнутый или самоубийца?
И вдруг - происшествие на проезжей части улицы. Наивняк не добил преследователя, не оставил его подыхать на асфальте - помог подняться. Мало того, незаметно для ментов и медиков вытащил и спрятал в свой карман грозную улику - пистолет. Проводил в больницу, по дороге давал пить, успокаивал. Позвонил жене, предложил помощь. А сегодня неожиданно навестил, принес передачу.
Разве у нормального человека, пусть он десять раз киллер, поднимется рука мочить Федорова? Да Поршень лучше сам залетит на пику, жену замочит, нежели пальцем его тронет!
- Аванс возвращу... Вот только подкоплю филки и отдам...
Удивительно, но Свистун не смеялся и не удивлялся. Припадок гнева прошел, оставив усталость и равнодушие. А как бы он поступил, будучи на месте Поршня? Скажем, прикажет Жетон замочить ту же Вику, разве он сможет это сделать? А для Поршня, похоже, отставник сделался дороже жены и друзей, отца и матери. Как для Валерки спасенная им девушка.
- Возвратишь? - выразительно фыркнул Свистун. - Откуда кочегару взять десять кусков баксов?
- Не отдам - отработаю. Назови любое имя, кого нужно замочить сделаю. Ты меня знаешь: сказал - железно... Только не трожь Михаила.
И вдруг новая идея озарила Свистуна. Черт с ним, с офицериком, Жетон наверняка уже забыл о его существовании. Зато Свистун выполнит второе поручение босса - привлечет в создаваемую группу опытного киллера.
- Не штормуй, - улыбнулся он. - Ничего возвращать не надо отработаешь. Спокойно выписывайся из больницы и ожидай сигнала. Есть хороший бизнес, филки потекут рекой.
Вышел Валерка на улицу в превосходном настроении, будто он совершил невесть какой добрый поступок. Подобная разнеженность - редкость в жизни бандитской шестерки. И связана она не только с горячим признанием Поршня есть еще одна, глубоко спрятанная, тщательно замаскированная причина, которая зовется удивительно приятной кликухой... Вика, Викочка...
До чего же хочется Свистуну бросить опасную и грязную свою профессию убийцы, наводчика, шпиона, взять девушку и укрыться с ней где-нибудь за Уралом. Поступить на работу хотя бы истопником, грузчиком, сторожем - не имеет значения! - и зажить тихой семейной жизнью.
Не получится - найдут. Жетон забросит частую сеть, перекроет все входы-выходы, ни за что не успокоится. Укрыться в той же Франции или Германии - тоже зряшное занятие. Выполняя разнообразные поручения босса, Свистун знал - Жетон так или иначе повязан и с зарубежной мафией.
Единственная надежда - Южная Америка. Там их с Викой не отыщут, не проникнут в заросли Амазонки или в горные Анды. Но для исчезновения, перехода границы, переезда через океан нужны деньги. И - немалые.
Выход один - копить. Выполнять дурацкие приказания босса, мотаться по области, выискивая подходящих кандидатов в киллерскую группу, охранять девушку и с нетерпением ожидать блаженной минуты... Сколько хранится в потаенном месте? Пятьдесят тысяч баксов? Мизер, нужно, как минимум, двести-триста...
Вдруг Свистун резко остановился. Мысли о будущей счастливой жизни исчезли. Рядом с "окой" переминался с ноги на ногу Верткий, шестерка Красули... Неужели замочит? Вряд ли. Слишком много прохожих на улице, к тому же, неподалеку от "оки" припаркована милицейская машина, возле которой пересмеиваются два мента в бронежилетах с автоматами.
Значит, предстоит базар. Ну, что же, не зря Свистуна называют артистом, он с"умеет выковырять из красулинской шестерки все, что таится в его замусоренных мозгах, не выдав ни грамма своих мыслей.
Изобразив опечаленного человека, только-что навестившего безнадежно больного "родственника", Свистун медленно пошел к машине... Г л а в а 12
- Плохи дела, дружан? Аж с лица сбледнул, бедолага...
Верткий сочувственно помотал лохматой головой.
- Хуже некуда, - горестно вздохнул Свистун. - Похоже - кранты. А сколько мы с ним корешовали... И вот - конец... Жизнь-житуха...
- Ништяк, может обойдется... Жетон не навестит шестерку?
Свистун насторожился. Вот оно, то главное, из-за чего затеян разговор! Ну, что ж, поглядим кто кого расколет. Он еще раз вздохнул, поглядел на небо. Дескать, все там будем, никому не дано вечной жизни.
- Боссы они и есть боссы, - расплывчато пожаловался он. - Им лишь бы откачать у шестерок силушку, наварить капусту... Что-то мне твое обличье знакомо? Вроде, вместе не парились, не жрали сечку... Ты, случайно, не под Коромыслом ходишь?
Коромысло - главарь шайки, промышляющий карманными кражами. Конечно, красулинец не имеет к нему ни малейшего отношения, но нужно сбить его с толку, авось, приоткроется.
- Был и у него, - так же расплывчато парировал Верткий. - После переметнулся...
Валерка знает куда - к Красуле, но необходимо поинтересоваться, вдруг, получится.
- К кому, ежели не секрет? - наседал он, использую минутную растерянность собеседника. - Уж не к Красуле ли?
- А что, нельзя, да?
Беседа напоминала схватку фехтовальщиков. Выпад - отводящий удар и ответный выпад - укол отбит - обманное движение... Два хитреца кружились друг против друга, выискивая неприкрытые места, защищаясь и нападая.
- Почему нельзя - можно. Баба центровая, удачливая, я бы тоже не отказался от такой хозяйки. Как поживает? Сменила хахаля или пользует того же мента?
- Сменила... Откуда мне знать? - спохватился Верткий, пропустив довольно болезненный "укол". - Обычная шестерка...
- Ходят слухи - припарковался к красавице какой-то отставник. Вроде менту навели кранты, а Жетон получил полную отставку...
- Может быть. Бабы - такие стервы, мучают мужиков... Мне кажется, Жетон обязательно должен навестить твоего дружана. Столько лет мужик отработал на него, сколько пролил кровушки - грех не поддержать...
Свистун выразительно пожал плечами. Дескать, откуда рядовая шестерка может знать намерения какого-то Жетона, впору со своими делишками разделаться. Вот только до боли жалко дружана, отдающего концы на больничной койке...
"Сражение" длилось с полчаса. С переменным успехом. Свистун с удовлетворениемм думал: ничего красулинский хитрец из него не выжал, зря только потерял время. Его противник с досадой ощущал бесплодность своих усилий, но не терял надежды пробиться сквозь глухую защиту "противника".
Окончанию напряженной беседы способствовали милиционеры, которым почему-то показалось подозрительной слишком долгая беседа двух мужиков. Один из патрульных поправил на плече автомат и решительно двинулся к "оке". Второй издали подстраховывал его.
Торопливо распрощавшись с жетоновской шестеркой, телохранитель Федорова отправился к хозяйке. Свистун так же поспешно уселся за руль "оки".
Менты успокоились. Их внимание привлекли три вдрызг пьяных алкаша, во все горло распевающих срамную песню...
Через полтора часа Верткий добрался до квартиры Красули.
- Свистун был в больнице, базарил с Поршнем, - медленно докладывал он, мучительно выискивая в блатном жаргоне более или менее приличные слова. - Я попытался покопаться в его нутре, но, кажись, не получилось. Хитрец, сявка, каких мало. Одно только ясно - офицерик знает Свистуна и Поршня. Отлично знает. Без твоего разрешения я не стал спрашивать его, захочешь - сама сделаешь. Думаю, базар Свистуна с Поршнем - подготовка к приезду Жетона. Не знаю зачем, но Жетон, вроде, хочет навестить бывшую свою шестерку...
Красуля, по обыкновению, валялась на постели в прозрачном халатике, жевала бананы, озабочено хмурилась. Значит, киллер выполнял поручение Жетона и только чудо спасло Мишеньку. Но Поршень завязал узелок, Хвост докладывает - живет спокойно, работает оператором в котельной, ни с кем из авторитетов не связан. Зачем понадобилось Жетону вытаскивать на свет Божий завязавшего киллера? Почему Федоров навещает его в больнице?
