Игорь Христофоров - След Альбатроса (Танцы со змеями - 1)
- Все правильно - Нестор. Только не летописец, а Нестор Махно.
- Анархист, что ли?
- Примерно.
- И в чем же это выражается? - сбросил ногу с ноги Иванов и выжидательно подал корпус вперед.
Холодный глоток чая скользнул в горло и трудягой-локомотивом шустро потолкал перед собой, казалось, навеки застрявший комок теста.
- Не хотелось бы об этом. За глаза все-таки...
- А если в общем, по-философски?
- Понимаете, Бурыга из разряда таких людей, которые признают только тот закон, который согласуется с его желанием. А если он что-то приказал, то считайте это приказание - вновь изданным законом. Короче говоря, "волевик".
- Ну-у, таких "орлов" в любой конторе хватает. Помнишь, как Чаадаев говорил:"На Западе все делается по закону, а в России - в порядке исключения", - помолчал, припоминая нить разговора. - Да - так вот мне в твоей каюте понравилось. Нижний ярус. Две койки. Как в спальном вагоне поезда... А вот ты скажи: место меняется с ростом по служебной лестнице или так, как пришел, так и остается?
- Конечно, меняется. Там же на каждой каюте - таблички. У кого какая должность, тот в той и живет. Я тоже сначала на верхнем ярусе спал. А стал помощником командира - на законный нижний перебрался.
- Вот и в мире так же, - откинулся на хрустнувшую спинку стула Иванов и, подняв глаза к потолку и поджав нижнюю губу, многозначительно помолчал.
Пустой стакан с налипшими на борт чаинками беззвучно опустился на тумбочку. Майгатов смахнул ребром ладони крошки с тумбочки, ссыпал их в стакан и всем корпусом повернулся к Иванову, понимая, что именно после туманной фразы о мире он и узнает самое главное.
- Да-да, точно так же, - опустил глаза с потолка на небритое, бескровное лицо Майгатова. - Все давно распределено, ко всему таблички прибиты, а появятся новые люди - и все уже не то.
Таблички те же, а люди...
- Вы что имеете в виду?
- А то, что мир уже давно поделен. Странами, фирмами, банками... Я имею в виду "крупняк". Мелкоту отсекаем сразу. Поэтому когда наши ребята-рыночники говорят о здоровом духе конкуренции в мире, они врут и себе, и нам. Какая там, к хренам, конкуренция, если сферы влияния давно распределены. И никто нас с нашими вшивыми тряпками или машинами не пустит в их магазины. Но! - Поднял он вверх указательный палец. - Но!.. Есть сфера, где наши ребята умудряются менять таблички.
- Серьезно? - искренне удивился Майгатов.
- Есть, есть такая сфера, - он оглянулся на дверь, повернул скомканное морщинами сомнений лицо, послушал тишину в комнате и, наконец, решился: По оперативным данным, в феврале прошлого года в Будапеште прошла сходка лидеров криминального мира Запада, Восточной Европы и России. На ней состоялся передел сфер влияния. Очень многие "области" западники отдали российской мафии...
- Что-то непохоже на них, - куснул ус Майгатов.
- Ты за западников сильно не волнуйся. Во-первых, - загнул он палец на уже загоревшей, коричневой кисти, - отдали не полностью, а как бы приняли компаньонами, особенно в те сферы, где у них в последние годы были заметные потери. Во-вторых, их восхитило умение наших криминальных структур подчинить себе промышленный, торговый и банковский капитал...
- Все это, конечно, интересно, но при чем здесь - наш случай? - начал уставать Майгатов от менторского тона Иванова.
- В самой прямой связи, - вскочил тот и живчиком пробежался до окна и обратно, лег сложенными крест накрест руками и грудью на спинку стула и спросил: - Ты в детстве на качелях катался?
- Конечно, катался.
- А такого не бывало, что вот кто-то качается, а ты стоишь рядом, зазевался и тебя... этими качелями...
- Не-ет, такого не помню...
- А на другой улице, на другом краю города - что, ни разу не слышал?
- Чтоб качелями? Ну, может, где и было, но... нет, не помню такого.
- Так вот! - оттолкнулся локтями от стула Иванов, стал стройным, строгим и торжествующим. - Так вот считай, что качелями тебе по лицу все-таки врезали!
- Какими качелями? - ну уж совсем ничего не понял Майгатов.
- Белыми! - и качнулся с пятки на носок и обратно.
- Слушайте, это уже мистика! - не сдержался Майгатов и тоже вскочил под резкий укол в кишках. - Вы говорите одними загадками, иносказательно... Вот знаете, если я вам сейчас начну схему гирокомпаса и принцип его работы разъяснять чисто техническими терминами, вы что-нибудь поймете?
- Ну ничего, ничего! Успокойся! - вернувшийся от окна Иванов покровительственно положил Майгатову ладонь на плечо. - Присаживайся, в ногах правды нет, - и сам сел на дрогнувший стул.
- Мистики тут мало. Точнее, совсем нет. Вот я рассказал тебе о дележе мира между группировками, - начал Иванов опять утрамбовывать слова к словам. - В том числе были поделены и сферы наркобизнеса, особенно транспортные. Дело в том, что в свое время американцы здорово пощипали одного из солидных поставщиков наркотиков в Штаты и Европу - итальянскую мафию. Белые качели замедлили ход...
Майгатов опять вскинул недовольные брови.
- Основные районы произрастания наркотических растений - Латинская Америка и "Золотой треугольник" в Юго-Восточной Азии, - заметил недовольство Иванов и заторопился с объяснениями. - Основной покупатель Штаты и Западная Европа. Из этих районов к местам потребления безостановочно , а особенно после сезона сбора урожая, работают "белые качели": взял "товар" где-нибудь в Таиланде, доставил в Европу, сдал посреднику - можешь потом полжизни не работать. Если забыть о всех остальных "качелях", то эти, из "Золотого треугольника" в Западную Европу, в последнее время стали обживать и наши ребята. Но обживать осторожно. Во всяком случае, "залетов" у них до последнего времени не было...
- Яхта? - наконец, понял Майгатов.
- Скорее всего, в нашем случае это - кооперация нашей и итальянской мафий. Наши - круче и наглее, итальянцы знают точки доставки и инфраструктуру наркорынка в Европе. Но...
- Что - но? - опять ощутил себя первоклассником, одолевающим азбуку, Майгатов. А ведь только что, кажется, картина начала проясняться.
- Но... Все до последнего времени, судя по сводкам, шло более-менее сносно. Как я уже говорил, без "залетов". Была у нас, казалось, одна зацепочка. Еще от Италии вели мы одного парня с грузом наличных, на "отмыв" у нас. Но с ним промахнулись. Их связник, девушка, назвавшаяся Анной, обвела нас вокруг пальца. Слушай,.. - задумчиво заморгал, - и ту девицу с яхты Анной звали... Ну, ладно, может, и совпадение, а, может... Моряки говорили, что фигура у вашей Анны была... У той тоже. Впрочем, нет уже ее, нет. Вместе с яхтой... Ну, так вот, все шло у них в России без залетов. Пока какие-то "чайники" из Калининграда не решили на собственный страх и риск вторгнуться на этот рынок. Погнались, так сказать, за длинным рублем или, точнее, длинным долларом. Они перекупили партию наркоты, замаскировали ее под груз риса...
- "Ирша"? - выдохнул удивление Майгатов. - Что: во всех мешках наркотики вместо риса? - и вдруг вспомнил, что один из моряков докладывал о вспоротых мешках, из которых просыпался на дно трюма рис. - Не верю.
- Да кто ж так делает?! - всплеснул руками Иванов. - Конечно, не во всех. Может, вообще в двух-трех. Но эти два-три мешка стоят больше, чем вся "Ирша" вместе со своим рисом... И все бы, скорее всего, сложилось нормально, если бы Пестовский - капитан "Ирши" - по каким-то неизвестным нам причинам не "заложил" свою фирму нашим основным наркопоставщикам, назовем их Крутыми. Поняв, что по пути "Иршу" нейтрализуют, а груз, скорее всего, Крутые отберут, он сымитировал нападение на него, где-то там отсиделся в Бангкоке и заявился в Москву с видом наивного ребенка. Мы думали, что ему еще какое-то время дадут пожить, но, то ли свои, то ли люди Крутых - это уже не столь важно - его все-таки убрали...
- Еще одна кровь, - грустно качнул чубом Майгатов, который впервые услышал о Пестовском.
- На белых качелях всегда много крови, - сформулировал Иванов. Что? - и порывисто шагнул к приоткрывшейся двери.
Майгатов до его резкого движения успел заметить лишь розовую лысину Леонида Ивановича. Кажется, за ним стоял еще кто-то, но полумрак коридора прятал его лицо.
- Нет-нет, позже. У нас очень серьезный разговор. Извините, напористо вытеснил Иванов визитеров и плотно закрыл дверь.
- Значит, аппаратура не ошибалась, - вспомнил о раздвоившейся засечке Майгатов. - То была яхта?
- Да, яхта, - послушав деревянную плаху двери, вновь вернулся мыслями к разговору Иванов. - Они сымитировали несчастный случай, запросили помощи у "Ирши". А с учетом того, что о наркотиках из всего экипажа знал лишь Бурлов, первый помощник капитана, никто и не подумал, во что это выльется. Только когда Крутые высадились на борт с яхты и навели стволы, иршане поняли, что больных среди них нет. Радист бросился в рубку сообщить о нападении, но...
- Еще одна кровь, - вспомнил рубку Майгатов.
Иванов с уверенностью очень осведомленного человека продолжал историю, но Майгатов его почти и не слышал. Он уже и без подробностей мог представить дальнейшее: появление на горизонте "Альбатроса", хоть и небольшого, но все же шарового цвета, военного борта, что вызвало, скорее всего, испуг у Крутых, паническое пленение экипажа "Ирши" - чтоб убрать свидетелей, - их погрузку на яхту, радиста... ну, конечно... погибшего радиста за борт... бегство прочь от "Ирши". Но ведь они теряли так наркотики, теряли прибыль? Или жизнь все-таки дороже прибыли? Наверное, в этом бегстве было больше итальянской эмоциональности,чем русской бесшабашности. Значит, правят у Крутых в их "кооперативе" итальянцы, а не наши. Или он что-то не додумал в этой сцене спешного покидания "Ирши"? Ну ладно, удрали - это раз. Возможно, он видел именно эту яхту на горизонте это два. Выкрали его с "Альбатроса" - это три. Но для чего выкрали? Узнать схему трюмов, как хотел тот козел с бородавкой на лбу? И зачем узнавать, если они и без того все-таки напали?
