Екатерина Гринева - Соблазнитель, или Без пяти минут замужем
– Но не придумали же они все это! Какой смысл?
– Никакого. А может… – он остановился, – твоя бабушка пошутила? Разыграла отца, чтобы он вернулся к ней. Навестил родителей… Сделал первый шаг к примирению…
– Ты считаешь, это удачный предмет для шуток?
– Да… – Андреев потер подбородок. – Что-то не сходится.
– А если клад находится в другом месте? – предположила я.
– И в каком? У тебя есть версии?
– В том-то и дело, что никаких. Но вся эта история не дает мне покоя. Эти письма… такие искренние, взволнованные. Не могла бабка обманывать моего отца и водить его за нос. Да и сам он где-то же находил эти фигурки… Но где?
Мы забрели в маленький сквер и присели на скамейку.
– Сходить за водой? Пить хочется!
– Сходи.
Андреич ушел в палатку, а я снова стала перечитывать письма. За этим занятием меня и застал Олег.
– Все читаешь?
– Ага!
– И что? – спросил он, протягивая мне бутылку минералки.
– Вот здесь бабка пишет, что сама недавно проверяла клад. Значит, он существует и где-то находится.
– Слушай! – Андреич решительно взял у меня бутылку минералки и открыл ее складной открывалкой. – Тут двух мнений быть не может. Или мы признаем, что клад есть и это не мистификация, либо мы считаем, что это все блеф.
– Я склоняюсь к первой версии, – сказала я, отпивая прохладную воду из горлышка.
– Идет! Тогда нам надо напрячь мозговые извилины и подумать, где он еще может быть. Стоп, – Андреев поднес ко рту бутылку пива. – Твои родственники говорили, что в последние годы она плохо ходила. Как она могла пойти в горы?
Я посмотрела на дату письма.
– Да… это из области фантастики. Письмо написано за полгода до ее смерти. Тогда получается…
– Пещера Трех Монахов находится где-то рядом. Неподалеку от дома.
– Но этого не может быть! – энергично запротестовала я. – Никакой пещеры рядом с домом нет.
– А значит, это не пещера! А что-то другое!
– Как это? – не поняла я.
– Ну… – Олег отпил пива. – Это условность, метафора. Что-то, похожее на пещеру…
– А…
– Поняла теперь?
– Поняла, но так мы можем долго гадать…
– Долго! – подтвердил Андреев. – А что делать?
Два дня мы перебирали различные версии и предположения. Мы спорили до хрипоты и прочесали все вокруг в поисках объекта, похожего на пещеру Трех Монахов, но ничего, даже отдаленно ее напоминающего, не нашли…
К исходу второго дня, вечером, за ужином я обвела глазами двор, и словно что-то толкнуло меня в грудь. Я увидела то, чего не замечала раньше. Три кипариса во дворе и небольшой самодельный грот, сложенный из камней. Около него цветочная клумба.
– Слушай, Андреич! – зашептала я ему на ухо. – Похоже, я знаю, в каком именно месте нам надо заняться кладоискательством.
Я оказалась права. И там, под камнями грота, ночью мы с Андреевым обнаружили тот самый клад, который я тщетно пыталась найти на протяжении последнего времени. Он лежал в небольшом сундучке с несколькими отделениями. Я разделила клад на две части: одна из них состояла из археологических находок отца – бронзовых фигурок, древних украшений из золота – браслетов, колец, там же мне попались железный наконечник копья и несколько серебряных монет. Другая часть клада – фамильные драгоценности: жемчужные ожерелья, золотые браслеты с рубинами и изумрудами, кулоны с бриллиантами.
Археологические находки я собиралась передать в какой-нибудь музей, а остальное я аккуратно разделила на две части. Одну – взяла себе, другую – отдала родне.
– Тайник все время находился здесь, – пояснила я Андрееву перед нашим отъездом. – Об этом в письме и писала ему мать. В детстве он называл этот мини-грот пещерой Трех Монахов. Кипарисы и вправду напоминают монахов в капюшонах, стоит только внимательно вглядеться в них. Это был язык, понятный только им двоим, матери и сыну. Посторонний ничего бы не понял. Где-то в районе Южной Демерджи он находил эти древние предметы и потом складывал их во дворе дома. В грот. Заваливал камнями.
– Ты же поняла! – возразил Андреев.
– Чисто случайно, – отозвалась я со смехом. – Это то, что называют дурацким озарением.
– Не такое уж оно и дурацкое, – не согласился со мной Олег.
– Ну да! Беру свои слова назад.
Я клала свои вещи в чемодан.
– Слушай, Андреич, а ты будешь звонить мне из Америки?
– Буду, – заверил он.
– Только попробуй не позвони, – пригрозила я.
– Мышонок, можешь не сомневаться.
– Я не сомневаюсь. Только вот… Все равно тревога меня точит. Я буду в Москве. Ты – в Америке.
– Но это же временно.
– Только это меня и успокаивает.
* * *Когда я приехала в Москву, то сразу кинулась искать Шалимова. У меня была к нему парочка вопросов, и хотелось бы услышать на них ответы. Но оказалось, что искать Шалимова – занятие неблагодарное. Мобильный не отвечал, со старой квартиры он, оказывается, съехал, и чужие люди вежливо объяснили, что Игорь Александрович здесь уже давно не проживает. Блин! И где же мне его искать? Я подумала, что ирония судьбы неискоренима. Когда ему надо было, он обрывал мне телефон и все время попадал на меня. Когда надо мне, я в полном ауте.
И все же мне его нужно было найти. Позарез.
Ритка Лебедева без конца названивала мне, спрашивая, когда я к ним приеду, да и Кристи вопила в трубку: «Мамочка, я тебя жду!»
Все склонялось к тому, чтобы рвануть из Москвы и окунуться в садово-дачный мир с изогнутым прудом, заросшим по бокам ирисами и японской ивой с бело-розовыми ажурными ветками, скульптурой лягушки, сидящей в высокой траве, вечерними чаепитиями в беседке у самовара… Все это манило, звало, завораживало.
Но – нет.
Я помнила поговорку «Кончил дело – гуляй смело!». А мне надо было закончить одно дело, потому что только тогда я могла спокойно поехать на дачу и отдохнуть среди близких людей.
Но Шалимов исчез. Словно сквозь землю провалился.
Август был жарким. Как на грех, у меня в квартире сломался кондиционер, а тащиться с ним в ремонт не хотелось. Я принимала несколько раз в день холодный душ; он ненадолго приводил меня в чувство, а потом я опять изнывала от жары, распахнув настежь балкон и открыв окна.
У меня оставалось всего пять свободных дней.
Я это знала, но упрямилась, не желала идти на поводу у обстоятельств. Шалимов был прав, называя меня несносной и упрямой женщиной. Я была такая. Наверное, мне надо было плюнуть на ситуацию, которую я не могла изменить, и уехать на дачу. А вопрос с Шалимовым утрясти потом, когда он объявится.
Так нет. Я набирала его номер каждый час третий день подряд, с маниакальной надеждой ожидая, что услышу не «абонент временно недоступен», а голос Шалимова.
Но чуда все не случалось и не случалось.
К концу третьего дня меня осенило. Нужно подъехать на кафедру, вдруг там скажут, где он. Август – время, когда преподаватели уже подтягиваются к своим альма-матер. И вполне возможно, что я узнаю некую информацию о местонахождении Шалимова.
Выпив горячий чай, я легла спать, поставив будильник на восемь утра.
Утром я проснулась точнехонько по будильнику и уже подумала, что могу еще немного поваляться, как вспомнила о предстоящем визите на работу Шалимова и вскочила, как ошпаренная. Не хватало потерять еще один день. Этого я допустить никак не могла.
Охранник не хотел пропускать меня внутрь, но я показала ему паспорт и сказала, что мне нужно найти Шалимова Игоря Александровича. Он нехотя пропустил, и я пошла вверх по лестнице, ощущая, как меня знобит и, несмотря на жару, ноги становятся ватными.
Если честно, мне хотелось развернуться и убежать.
Не всегда стоит узнавать правду. Никто не знает, каким боком все обернется. И лучше унести ноги, пока не поздно. Но мое упрямство толкало меня вперед.
Остановив проходящую мимо женщину средних лет, в строгом костюме, я спросила, как мне найти Шалимова. Она указала куда-то вперед.
– Прямо по коридору и налево. Там будет его кафедра. Кажется, я его видела с утра, – сказала женщина после небольшой паузы.
– Спасибо, – поблагодарила я ее.
Шалимов был на кафедре один.
Я открыла дверь и застыла как вкопанная. Он сидел за столом и перебирал бумаги. Услышав звук открывающейся двери, он поднял голову и увидел меня.
С минуту-другую мы смотрели друг на друга, не отрываясь. Наконец он нервно выдохнул.
– Не ожидал тебя увидеть здесь.
– Это почему?
– Ну… странно это.
– Почему странно! Пришла проведать. Ты мне недавно еще прохода не давал, а теперь – отбой? Девушка надоела?
– Оля, – поморщился Игорь. – У тебя ко мне какое-то дело? Если да, то не тяни. Говори, что ты хочешь…
Я решила потянуть время. Теперь мне торопиться было некуда. Шалимов столько лет издевался надо мной, что теперь я не могла отказать себе в удовольствии помучить и подразнить его.
– Ну, зачем так быстро. Я пришла навестить тебя, посмотреть, над чем ты работаешь… перспективный молодой ученый. Сколько лет ты будешь ходить в перспективных? Ты мечтал о сногсшибательной карьере, но не получилось! Это был такой удар по твоему самолюбию! – Я покачала головой.
