Елена Гайворонская - Игра с огнем
– Прости… Я так перед тобой виноват… Хочешь воды?
– Пошел ты со своей водой и со своими извинениями, – прорыдала Александра. – Я тебе твою воду в морду выплесну…
– Шура, я люблю твою дочь, – проговорил Марк.
– Да кому нужна твоя чертова любовь?! – оторвав ладони от пылающего лица, выкрикнула Александра. – Она приносит одни беды! Ты сеешь несчастья! Смерть! Я не позволю тебе уничтожить мою девочку…
– Шура! Я никогда не причиню ей вреда… – Его синие глаза потемнели, пальцы сжались в кулаки.
На мгновение Александре показалось, что он ее ударит, и она вжалась в диванную спинку, вцепившись в сумочку, напрочь позабыв о спрятанном в ней смертоносном предмете. Но Марк продолжал стоять у окна, устремив на Александру задумчивый печальный взгляд.
– Но ты права, – сказал он. – Я это и сам знаю. У меня не может быть ничего общего с такой девушкой, как Анна. Мне надо было отказаться от нее. Но я никогда не был сильным. Помоги мне, Шура…
Он подошел к дивану, сел на другом конце, ссутулившись, сцепив сомкнутые пальцы на шее, ниже затылка.
– Я хочу уехать… Побродить по миру. Он так огромен… Хочу затеряться в нем…
– Тебе нужны деньги?
– Нет, нет, – затряс он головой. – Не это. Мне нужны другие документы. Паспорт… С моим прошлым меня не впустит ни одна страна, понимаешь? Это как клеймо…
– Как же ты станешь так жить без работы, без денег? – неожиданно для себя спросила Александра, разглядывая трещины в дощатом полу.
– Это мои проблемы.
– Помнишь, – подняв голову, тихо вымолвила Александра, – ты мечтал о том, как было бы здорово жить в маленьком домике на берегу моря…
– Мало ли, о чем я мечтал… – он провел ладонью по лицу, точно отряхивая паутину ненужных воспоминаний. – Ничего из того не сбылось…
– Марк… – Ее губы дрогнули, почти беззвучно, полуоткрывшись. Серые глаза заволокло предрассветным туманом, точно смотрела она не на человека, сидящего возле, а вглядывалась в невидимую даль прожитых лет. – Еще не поздно… Я куплю дом… Он будет только наш, твой и мой… – Ее горячие пальцы коснулись его лица, заскользили по щекам, губам, точно принадлежали слепой, – Я буду приезжать к тебе… У тебя будет все, все, что захочешь… Со мной ты забудешь ее, забудешь их обеих…
– Ты спятила, Шура? – пробормотал он, отпрянув, холодными руками сдавив ее запястья. – Ты что, пришла сюда за этим?! – В васильковых глазах вспыхнуло негодование. – Может, я сумасшедший, преступник, кто угодно, но не альфонс!
– Я не могу развестись, – прошептала Александра, покачав головой. – По крайней мере, сейчас… Но я люблю тебя… Всегда любила, ты это знаешь.
Он резко поднялся, подошел к окну, и уже оттуда поглядел на нее, усмехнувшись горько и презрительно.
– Мне ничего не нужно от тебя, Шура. Александра Дмитриевна… И любишь ты теперь не меня, а свою ушедшую молодость, землю, Волгу и розовые степные закаты – все то, что ты разменяла на миллионы серебряников… Уходи, сюда в любую минуту может приехать твоя дочь.
– Сволочь! – Взвизгнула Александра, и, сорвавшись с дивана, наотмашь ударила его по лицу. – Скотина! Ты пожалеешь об этом! Я отправлю тебя в путешествие – прямо в ад!
Она опрометью выскочила из кошмарного дома и кинулась, не разбирая тропинки, к автомобилю.
Из-за худого забора заинтересованно наблюдал за нервной гостьей сосед.
– Слышь, – махнул он стоявшему в дверях Марку, перегнувшись через изгородь и дохнув ядреной смесью перца и чеснока, – где ты таких баб нарываешь, на БМВухах да на Мерсах? Вы че, лежали вместе, что ль? Дал бы адресок той клиники, мне тоже полечиться надо… – и он многозначительно прищелкнул пальцами по правой стороне челюсти.
«…в своей квартире убит журналист Дмитрий Брель, известный своими скандально-сенсационными разоблачениями… Следствие пока не исключает и одной из версий преступления, в том числе связанной с профессиональной деятельностью погибшего. Но все же склоняется к наиболее банальной, хоть и не менее страшной – жестокому ограблению. Из квартиры исчезли… видеотехника, кожаная куртка, ценные вещи…»
– Ах… – выдохнула Александра, вслушиваясь в бесстрастное радио так, точно по нему передали о начале третьей мировой.
Тяжелый автомобиль внезапно повело в сторону, Александра судорожно надавила на тормоз, застыв в нескольких сантиметрах от огромного фонарного столба. И поняла, что ей прямо сейчас, сию минуту, необходимо выпить.
Смеркалось. Александра завернула машину к первой придорожной тошниловке с идиотским названием «Три банана». Место, несомненно, было злачным. За столиками громоздились узколобые бритоголовые ребята, раздетые почти до нательных золотых цепей. Но ей было наплевать. Она взяла омерзительное, пахнущее спиртом бренди и, не поморщившись, опрокинула в горло.
«– Мама, ну зачем ты пьешь? Марианну этим не вернуть.
– Тебе не понять. Когда я пью, жизнь кажется не такой ужасной. Я потеряла мужа, твоего отца, я потеряла дочь… Шура, как такое могло случиться? Где ты была, когда сестра твоя…»
– О, Боже… – Александра стиснула уши ладонями, но призраки продолжали нашептывать:«Ты виновата… виновата… виновата…»
– Вам что-нибудь нужно? – спросил официант в клетчатой рубашке.
– Да, налейте ещё.
Он наклонил пузатую бутылку, и в рюмку потекла… Алая пузырящаяся кровь… Она клубилась, темнела, выплескивалась через край, расползалась по серой скатерке, подбираясь к ладоням Александры. Она хотела закричать, но голос пропал, и она лишь переводила полный ужаса взгляд от кровавого пятна на столе на экран, подвешенного в углу телевизора, который с наслаждением демонстрировал скрюченное на полу в черной луже застывшее тело вчерашнего шантажиста…
– Что-то не так? – удивленно спросил официант.
– Вы разве не видите? – прохрипела Александра, опуская глаза. Скатерть была, конечно, не новой. И не слишком чистой. Кое-где – со следами неотстиранных жирных пятен. Серовато-белой. И только.
– Скатерть что ли поменять? – ворчливо осведомился официант, всем своим видом демонстрируя, что, мол, не нравится – езжай в «Метрополь», там белоснежное постелят.
– Не надо, – сказала обретшая голос Александра, доставая сигарету. – Оставьте меня в покое.
Год 1978. Сентябрь.«– Марк, ты не должен жениться на Марианне.
– Что ты говоришь? Почему? Мы любим друг друга…
– Она не любит тебя! И никогда не любила. Ей нужна только прописка! Она же изменяет тебе на каждом шагу и бросит, как только подвернется кто-то побогаче! Ты настолько глуп, что ничего не замечаешь!
– Что ты несешь, Шура! Ты спятила?
– Не кричи на меня! Ты – наивный слепой дурак! Я люблю тебя, я, а не она! Она делала аборт, и, может, даже не сможет иметь детей!
– Замолчи! Остановись! Даже если так, это касается только ее и меня!
– Она же шлюха! Обыкновенная потаскуха! Не веришь? Спроси, где она бывает, когда говорит, что работает сверхурочно! Спроси, и, может, она не соврет, потому что ей плевать на тебя! Ты для нее ноль, ничтожество! А у меня ты бы мог быть первым и единственным в жизни!
– Замолчи! Уходи! Убирайся!»
– Мадам, вам не скучно одной?
Александра встрепенулась, перевела мрачный взгляд от опустевшей рюмки на подошедшего молодого парня с могучей шеей и необъятными бицепсами. Из тех, что всегда вызывали в ней отвращение.
– Спасибо, – сухо сказала Александра. – Сегодня мне не нужен кавалер.
– А кто нужен? – опершись ручищами на столик, он дыхнул ей в лицо.
– Киллер.
Парень настороженно замер. Маленькие глазки впились в Александру. Сухие, в мелких трещинках, губы, сжались в куриную гузку.
– Прошу прощения, – произнес он многозначительно и растаял в дымном полумраке.
Александра, опомнившись, прикусила кончик языка. Из двоящейся рюмки глянули расстрельными дулами, с холодным яростным прищуром, черные глаза Романа.
Она тотчас поднялась и, оставив на столике смятую купюру, быстро вышла в прогорклую духоту подмосковной ночи.
– Эй, дамочка… – услыхала вдруг за спиной горячий шепот и застыла, оцепенев, не в силах повернуть окаменевшей шеи, а, возможно, шестым чувством ощутив, что делать этого не стоит. Глуховатый голос тихо, но отчётливо произнес:
– Если вам и впрямь нужен тот, о ком вы говорили…
Чья-то жесткая рука вложила в ее взмокшую ледяную ладонь бумажный обрывок. Александра еще минуту стояла столбом, не смея ни охнуть, ни вздохнуть, а, когда, наконец, решилась, то не увидела никого, кроме целовавшейся взасос поддатой парочки. Стряхнув остаток гипноза, она прыгнула в автомобиль и помчалась от странного места с такой скоростью, что колеса едва не оторвались от земли. Внезапно, как безумный, заголосил анти-радар. Александра шарахнулась от этого звука, автоматом ударив по тормозам, чуть не вылетев в кювет. Задыхаясь в ремне безопасности, опустила руку в правый карман, достала бумажный обрывок и, ощутив, как ухнуло сердце, и покрылась потом спина, прищурившись, прочла.
