Дарья Калинина - Циклоп в корсете
– Но вам ведь тяжело быть в это время одной! – воскликнул Вольдемар. – Какие черствые люди, оставили вас перед похоронами. Неужели никто не приехал, чтобы выразить вам свое сочувствие?
– Петечка приезжал, – сказала Ирина Юрьевна. – Он такой всегда был, готовый на самопожертвование. Честно говоря, мне стоило большого труда от него избавиться. Никак не хотел уходить. Сначала пришлось кофе ему готовить, потом он не хотел пить в кухне, пришлось накрывать в гостиной, затем он чашку на скатерть и себе на брюки опрокинул, пришлось замывать. Нет уж, еще одного гостя я не выдержу. Если хочешь выразить мне свое сочувствие, приезжай завтра на похороны, а сегодня я тебя на порог не пущу.
Повесив трубку, Вольдемар выжидательно посмотрел на нас.
– Все-таки депутат Петя, – сказала Мариша. – Надо позвонить майору и сказать, что этот Петюнчик мог стащить ключ от квартиры Милы.
Вместо майора к телефону подошел Валера.
– Этого просто не может быть, – сказал он. – Депутат уже человек в годах, а в квартиру к Миле приходил молодой парень, одетый по моде тинейджеров. К тому же на взломщике была такая дурацкая вязаная шапочка колпачком и с бубенчиками, какую никогда не наденет человек старше двадцати лет.
Мариша не стала настаивать. Молча натянула на себя куртку. Когда она закончила шнуровать второй ботинок, я не выдержала и спросила:
– Ты куда собралась?
– Как куда? – удивилась Мариша. – Не могу же я пропустить тот момент, когда убийца Милы будет схвачен с поличным. В конце концов, мы не так уж мало сделали для расследования, чтобы не видеть финал. А ты разве не едешь?
Разумеется, мы с Вольдемаром решили поехать. Через полчаса мы уже подъезжали к бывшему Степиному и Милиному дому. Мариша благоразумно припарковала свой «Опель» за кустами, чтобы входящие в дом люди не видели нас. Всего пару недель назад мы точно так же сидели в ее машине и придумывали разные мелкие пакости для наших клиентов.
– С этим расследованием мы совершенно забыли про наших подопечных, – ударилась в воспоминания Мариша. – Они уже, наверное, решили, что моя ворожба не подействовала, и с минуты на минуты ждут, бедняги, своего конца.
– Ага, – согласилась я, но добавить ничего не успела, так как дверца с моей стороны распахнулась, и я вывалилась наружу.
– Что вы тут расселись? – раздался где-то высоко в небе разгневанный голос Кротова. – Всю операцию испортить хотите?
– А в чем дело? Нас не видно, мы же замаскировались, – пожала плечами Мариша, пока я делала попытки забраться обратно в салон машины. Из положения «лежа на земле» да еще с торчащим у входа Кротовым это сделать было трудно.
– Ага, – усмехнулся Кротов, не замечая, что я пытаюсь протиснуться мимо его локтя в машину. – Мне вас сверху видно как на ладони. А если и депутат видел вашу машину, то вы его точно спугнули.
– А что же делать? – спросила я.
– Уматывайте отсюда.
– Об этом не может быть и речи, – разозлилась я. – Мы имеем не меньше прав находиться здесь, чем кто-либо другой. К тому же мы депутата обязательно увидим первыми и скроемся, пока он будет подниматься по лестнице.
– Тогда ладно, – согласился Кротов. – Подожду с вами в тепле. О чем вы тут говорили?
Мы с Маришей подавленно молчали, до нас внезапно дошло, что правоохранительные органы в лице Кротова могут и не одобрить наш способ гадания и коррекции судеб наших клиентов. Нас выдал Вольдемар.
– Девушки говорили о гадании, – сказал он. – Озабочены тем, что клиенты не могут их найти.
– А вы что, занимались гаданием? – насторожился Кротов.
– Было дело, – неохотно процедила Мариша, всем своим видом показывая, что говорить на эту тему не расположена.
– А давно? – не успокаивался Кротов.
– Недавно, – голосом, способным заморозить небольшое озеро, сказала Мариша.
– А как недавно? Прямо перед Испанией? – приставал Кротов.
Мариша резко повернулась к нему и схватила за грудки.
– Слушай, если ты приударил за моей подругой, то это вовсе не дает тебе повод лезть мне в душу. Еще один вопрос на эту тему, и я за себя не отвечаю. Понял?
– Понял, понял, – залепетал струхнувший Кротов. – Чего же тут не понять. Я только почему спрашивал, дело в том, что наш покойник перед смертью тоже ходил к гадалке, и что-то у них там вышло, но только он оставил у нее одну важную вещь, без которой его шефу не жить и денег не получить, потому что номер счета и вроде бы пароль остались у этой гадалки. Я и подумал: а вдруг, если найти тот номер счета, то это как-то поможет нам разобраться с убийством? А еще – вдруг Аполлон врет, может, там был вовсе не номер счета. Вот бы узнать, что там было на самом деле. А для этого нужно найти ту гадалку.
Мы с Маришей подавленно молчали, такого удара нам давно не приходилось получать.
– Так что, выходит, Степу перед смертью избили ребята Аполлона, пытаясь получить от него бумажку? И они же его убили?
– Аполлон уверяет, что ребята Степу не убивали. Самих бандитов нам найти пока не удалось, но мы знаем их клички: Винт и Фикус, а главарь у них Крыса. Но он клянется, что Степу его ребята не приканчивали, только проучили маленько, чтобы соображал шибче, как ему достать гадалку. А когда они ушли, то Степа дышал уже вполне нормально и вот-вот должен был очнуться и приняться за поиски гадалки. Надо же, и все из-за какой-то бумажки с цифрами.
– Не было там никаких цифр! – неожиданно возмутилась Мариша. – Я специально выбрала чистый листок. Я же не такая идиотка, как этот Степан, понимала, что записи будут нужны самому владельцу.
– Так это все-таки была ты! – выдохнул Кротов. – Я как чувствовал. А эти бандиты, которые работают на Аполлона, тебя по всем салонам разыскивали, всех бабок в городе перетрясли. Вот это да!
– Надеюсь, ты нас не выдашь? – спросила я у него.
– Почему вас? Разве ты тоже в этом замешана?
– Да, – скромно опустив глазки, сказала я. – Мы вместе работали.
– Тогда не выдам, – немного подумав, сказал Кротов. – Только вы уж отдайте мне ту бумажку. Все-таки Аполлон человек щедрый, может, наградит.
– Да говорю же тебе, не было на бумажке ни единого значка, ни единой закорючки, даже пятнышка, и то не было. За что награждать? – закричала Мариша. – Я и не помню, куда я сунула эту бумажку. Зачем она мне, по-твоему, нужна была? Руки после селедки вытереть, и то мала была бы. Неужто ты и в самом деле полагаешь, что я стала составлять заклинание, ворожить и призывать духов, чтобы те помогли моему клиенту с его проблемой? Да я просто не умею этого делать. Выкинула я эту бумажку, и все.
Кротов открыл рот, должно быть, собираясь произнести много лестного в Маришин адрес, но тут, к счастью, Вольдемар, не терявший бдительности, пока мы выясняли отношения, подал сигнал тревоги.
– В наше парадное идет какой-то подросток, – сказал он, и его замечание словно ледяной водой окатило мою подругу и кавалера, они замолчали и уставились в окно.
– Похоже, он, – прошептал Кротов. – Только переоделся.
Лица подростка было не видать, но в его походке чудилось что-то странное. Присмотревшись, я поняла, что он слегка приволакивает ногу. Мы втроем вылезли из машины и направились за ним следом. Мариша тем временем отогнала машину в сторону, чтобы ее не было видно в лестничное окно, и тоже присоединилась к нам. К этому времени подозрительный подросток уже поднимался на третий этаж. На четвертом этаже было густо замазано краской, а на пятый он не попал.
– За ним! – скомандовал Кротов. – Только тихо, нужно застать его с поличным. Эх жаль, оружие не захватил!
Не успела я толком осмыслить фразу, как Кротов уже исчез в дверях подъезда. Не бросать же одного безоружного мента. Мы пошли за ним следом. На третьем этаже мы немного притормозили, так как сверху доносились какие-то странные звуки. То есть я хочу сказать, что когда дверь открывают подходящим ключом, то обычно не бывает такого скрежета и царапания. Но внезапно все стихло, скрипнула и захлопнулась дверь.
– И что теперь? – спросила я у Кротова. – Как мы будем брать его с поличным? У тебя есть ключ от квартиры?
– Возьмем при выходе, – пояснил мне Кротов. – Вы с Маришей идите наверх. Просто на всякий случай, вдруг он будет уходить на чердак, тогда кричите.
– Что кричать?
– Что хочешь, – внес ясность Кротов. – Вряд ли понадобится, мы с Вольдемаром задержим его.
Не успели мы занять свои места, как дверь в квартиру Милы снова скрипнула на несмазанных петлях и открылась, затем раздался шум свалки и возбужденные крики. Мы с Маришей затаили дыхание, прислушиваясь. Кажется, победа была на стороне правопорядка. Во всяком случае, я отчетливо различила голос Кротова, приказывающий «не рыпаться, а то руку сломаю». Решив, что дело сделано, мы осторожно спустились вниз.
– Попался, голубчик! – удовлетворенно сказал Кротов и перевернул задержанного.
– Это не он! – удивился Вольдемар.
