Марина Серова - Клад белой акулы
– Женя, а ты, оказывается, опасный человек. Так все просчитать…
– Это несложно. Некоторые наши поступки говорят сами за себя и характеризуют нас. Остается только проанализировать. Вот, к примеру, Анатолий: умный, внимательный, расчетливый, терпеливый, упорный, может проявлять жестокость.
– «Жадный» забыла, – опустив голову, вставила Катя.
– Кстати, да! Главное чуть не упустила, – улыбнулась я девочке, – из-за жадности Анатолий оказался запутан в этом деле. Из-за нее же и попал в расставленную мною ловушку.
– Если это действительно было необходимо… – начала Нина.
– Конечно, мы на вас не сердимся! – закончила за нее Катя.
– Точно! Значит, теперь мы в безопасности? – уточнила Оля.
– Да! Дело Лысенко пока еще не передали в суд, но получит он приличный срок. Его подельником по эпизоду проникновения в усадьбу оказался молодой человек по имени Александр. Против него дело возбуждаться не будет. Даже сам Лысенко уверяет, что Сашка ничего не знал. И он его «втемную» использовал. Так что живите спокойно, без страха. Вам больше ничего не грозит. И надобности в моих дорогостоящих услугах тоже больше нет. Можете продолжать поиски клада. Вас никто не побеспокоит, все закончилось.
– Это хорошо, – сказал Катя и добавила: – Наверное, – заметив, как все притихли.
– Женя, ты хочешь сообщить что-то еще? – спросила Оля, обратив внимание, что пауза затягивается.
– Да. Это очень неприятно, но я должна предупредить всех вас. А Катю с Олей отдельно…
Я снова замолчала.
– Что-то случилось?
– Пока ничего непоправимого. Должна сказать, вам самим нужно решать, как к этому относиться. Но Светлана тоже клюнула на мою уловку. Она поверила, что существуют подсказки, ведь при жизни ваша бабушка часто повторяла, что семейные ценности должны принадлежать только прямым наследникам. Поверила, что с помощью металлоискателя я обнаружила настоящий клад. И решила всех опередить, выкопать его ночью и оставить себе. Собственно, поэтому они с Толиком встретились в погребе, подрались, и он пытался ее задушить.
– Как?! Мама сказала, что Толик напал на нее у ворот! Что она ему убежать помешала, – удивилась Оля.
– Конечно! Светка – бескорыстный герой! Кто же поверит в подобное, – вполголоса, ядовито прокомментировала Нина.
– Тише, – одернула ее сестра, – им и так тяжело.
– Вы можете сами послушать, – сказала я и включила запись.
– Оля, мама хотела нас бросить? – тонким от напряжения голосом спросила Катя у побледневшей сестры, когда запись закончилась и в комнате повисла звенящая тишина.
– Не знаю, Кать. – Девушка закусила губу и замолчала, силясь сдержать слезы, выступающие на глаза.
– Конечно, нет! – заверила я. – Бросать она вас не хотела. По крайней мере, совсем. Просто Светлана многие годы подряд мечтала завладеть кладом и быть его единоличной хозяйкой. А завещание существенно меняло положение вещей. Вы с сестрами, так сказать, оттеснили мать, стали сами искать клад. И она не смогла с этим смириться.
– И попыталась нас обокрасть?! – с детской категоричностью уточнила Катя.
– Да. Она привыкла так поступать! А вы нам с Лерой еще не верили! Светка всегда была подлой…
– Нина, пожалуйста, не надо, – снова прервала сестру Валерия.
Она обняла сестер, утешая.
– Мы во всем вас поддержим. Если хотите, можете пожить у нас некоторое время, например до суда. Или хоть насовсем оставайтесь. Мы одна семья и будем ею всегда.
– Большое спасибо. Девочки, теперь я понимаю, что должна попросить у вас прощения за все, – заплакала Оля, – мы вели себя как…
– Перестань, дорогая!
– Теперь мы помирились навсегда! И все будет в порядке.
– А что будет с мамой? – прерывая всеобщие слезы и объятия, уточнила Катя.
– Не знаю, как ты, а я долго не смогу ее простить, – безапелляционно заявила Оля, – а сейчас даже разговаривать не желаю с обманщицей. Только усадьбу, наследство нашей семьи, мы с тобой, Катя, не покинем. Поселимся в доме Раевских. А мать пусть живет как знает.
– Катя, Оля, хочу попросить у вас прощения, – кивнула я.
– Господи, да за что же?
– Ну, за это тяжелое испытание. Ведь я могла вам запись и не показывать. Поверьте, решиться на это было трудно, но сделать необходимо. И может быть, поскольку изначально моими клиентами были Лера с Ниной, у вас может сложиться впечатление, что я действовала в их интересах. На самом деле это не так. Если человек способен на определенный поступок, он может повторить попытку, когда обстоятельства будут складываться определенным образом.
– То есть наша мать может попробовать нас ограбить, когда мы найдем клад?!
– Оля, я не способна предсказывать события. Может, это был одиночный порыв и больше он не повторится. Может, Светлана, поняв, что сделала ошибку, изменится. Как знать? Но когда человек предупрежден, он вооружен. И его сложно обмануть или застать врасплох. В этом я уверена на все сто процентов.
– Интересно, тяжело жить с человеком рядом и не доверять ему? – сквозь слезы горько усмехнулась Оля.
– Вы сильные девочки и, при поддержке сестер, обязательно справитесь. Подобные испытания только закаляют.
– Наверное, ты права.
– Оля, и еще одно…
– Боюсь даже спрашивать что.
– На каком-то этапе расследования я подозревала Марка. Так что негласно проверяла твоего жениха. И за это тоже прошу прощения.
– Мне и о нем тоже нужно что-то знать?
– В этой истории он не был замешан абсолютно. И сейчас действительно ухаживает за болеющей бабушкой.
– Хорошо. И спасибо за честность. Ты права, узнать такое о матери было больно, но необходимо. Я долгие годы верила ей безоговорочно и жила с закрытыми глазами. Женя, скажи еще одно. Как ты думаешь, мама была замешана в отравлении отца?
– Ты же слышала запись: она ничего не знала. А есть ли в этом событии доля ее вины, решай сама. Кстати, об убийце вашего отца. Я присутствовала на всех допросах и думаю, изначально даже сам Анатолий не планировал убивать. Он хотел устроить отравление, чтобы устранить Георгия на время. Может, отправить соперника на больничную койку. Вот и добавил в водку технический спирт. А печень вашего отца была ослаблена и начала разрушаться, не справившись с токсином.
– Его могут переквалифицировать в «убийство по неосторожности»? – уточнила Нина. – Ведь это совсем другая статья.
– Нет. Умысел все равно налицо. И доказательства имеются – Анатолий сам об этом на записи говорит. Так что нет. Справедливого наказания ему не избежать.
Повисла долгая пауза. Девушки думали, каждая о чем-то своем.
– Но мы же продолжим клад искать?! – неожиданно почти выкрикнула Катя. – И обязательно найдем и разбогатеем! Правда, девочки?!
– Конечно! – восторженно подхватила Нина.
– Все места проверим! Или разгадаем тайну бабушкиного загадочного послания. Ну, если там все же таится послание, – добавила Катя, – иначе зачем было все это прятать?!
– Теперь я должна кое в чем покаяться, – призналась Валерия.
– Любопытно…
– И в чем же?
– Это я спрятала ту коробку, – неожиданно выдала молодая женщина и, смущаясь, густо покраснела.
– Как же так?! Женя, ты же целую теорию развила: ткань пожелтела, в семидесятых годах произведена, и так далее!! – возмутилась Нина.
– Я не знала ничего! Честное слово!
– Женя не догадывалась. Никто не догадывался. Главным образом потому, что коробка с моими детскими «богатствами» пролежала в стене почти три десятилетия, – грустно усмехнулась Лера.
– Как это?
– Кажется, я уже упоминала, что была развитым, любопытным ребенком. А еще я очень много читала и практически все подряд. Как говорила мама, запоем. Кроме того, я была увлекающейся натурой и однажды прочла несколько книг подряд, посвященных приключениям кладоискателей. И просто заболела этой темой. Особенно сильное впечатление на меня произвела повесть «Судьба таинственного клада». Честное слово, я даже переписывала из этой книги цитаты в блокнот и постоянно ее перечитывала. Так что мама испугалась не на шутку и спрятала книгу на антресолях.
– А ты что?
– Я все равно нашла, мама никогда не умела хорошо прятать. И опять ее читала. Честно! Сама не могу объяснить, почему меня так замкнуло на этой книге. Если бы я была современным ребенком, боюсь, психологи поставили бы мне какой-нибудь мудреный диагноз или определили синдром.
– И тогда ты решила спрятать свой «клад»? – догадалась я.
– Точно! Родители делали капитальный ремонт. Часть стены в спальне обвалилась, и ее должны были заштукатурить. Я приготовила свой «клад», спрятала в стене накануне работ и бдительно следила, чтобы его случайно не обнаружили. Какое-то время мысль о тайне и «кладе» меня сильно будоражила. А потом все забылось, и коробка, разумеется, осталась в стене.
– А ткань? Что это была за ткань?
– Обрезок от свадебного платья мамы. Она дала сама, с куклами играть. И в детстве мне эта ткань казалась сказочно красивой!
