Роберт Ладлэм - Дом Люцифера
Он не стал предпринимать никаких резких движений. До начала торжественного обеда они с Виктором все равно встретятся в его нью-йоркском офисе. И тогда он выложит ему все, что знает, и потребует объяснений. И тем или иным способом выяснит, существует ли некая тайная программа или нет. Если да, ему придется уволить Виктора. А проект, если он окажется выгодным, можно и оставить. Если же такой программы не существует в природе и Виктор не сможет объяснить пропажу миллиарда долларов, он уволит его тотчас же.
Холдейн тяжело вздохнул. Нет, конечно, это страшная трагедия, то, что произошло с Виктором, и в то же время он ощущал нетерпение и азарт, от которых, казалось, кровь так и закипала в жилах. Да, он стареет, но еще не потерял вкуса к хорошей драчке. Особенно к такой, где он наверняка одержит победу.
Услышав шум поднимающегося частного лифта, он довольным взглядом окинул роскошный офис с видом на город до самого Бэттери и залив. Затем плеснул в рюмку лучшего коньяка, который только можно было найти за деньги, и вернулся к письменному столу. Открыл коробку, выбрал сигару, закурил и выпустил первую ароматную струю дыма как раз в тот момент, когда лифт остановился. И из него вышел Виктор Тремонт, тоже в смокинге и белом галстуке.
Холдейн поднял на него глаза.
— Добрый вечер, Виктор. Налей себе бренди.
Тремонт не двигался с места, стоял и разглядывал сидевшего в кресле старика с сигарой.
— А вы что-то неважно сегодня выглядите, Мерсер. Проблемы?
— Наливай бренди, и мы их обсудим.
Тремонт налил в рюмку немного чудесного старого коньяка, тоже взял сигару из коробки, уселся в удобное кожаное кресло прямо напротив Холдейна, закинув ногу на ногу.
— Тогда давайте не будем терять драгоценного времени. Перед обедом мне еще надо заехать за одной дамой. В чем я на сей раз провинился?
Холдейн нахмурился. Ему явно бросали вызов. И он решил без обиняков приступить к делу и сбить с этого Тремонта спесь.
— Похоже, у нас обнаружилась недостача чуть ли не в миллиард долларов. Скажи, что ты сделал с этими деньгами, Виктор? Украл или вложил в некий сомнительный проект?
Тремонт мелкими глотками пил бренди, затем стряхнул с сигары пепел и кивнул — с таким видом, точно ожидал именно этого вопроса. Его длинное аристократическое лицо оставалось в тени.
— А, понимаю. Тайный аудит. Так и думал, что дело кончится чем-то в этом роде. Что ж, ответ мой прост. И да... и нет. Денег я не крал. Но, действительно, вложил их в один проект. Свой собственный.
Холдейн едва сдержал гнев.
— И как долго все это продолжалось?
— О, лет десять или около того. Через пару лет после той экспедиции в Перу за пробами, в которую вы сами меня отправили. Ну, когда я еще работал в главной исследовательской лаборатории. Помните?
— Целых десять лет! Быть того не может! Чтоб ты так долго водил меня за нос! Нет, это нечто неслыханное! Что за...
— Как видите, мог. И водил. Не один, разумеется. Удалось сколотить внутри компании надежную команду. Из лучших людей. До них дошло, что при осуществлении моего проекта можно заработать многие миллиарды, вот и подписались на него. Умелый, творческий подход к бухгалтерским делам, помощь со стороны службы безопасности, несколько замечательных ученых, моя частная лаборатория вне стен этого заведения, большая преданность делу, поддержка определенных кругов в правительстве и среди военных — и voila!— вот вам и проект «Гадес». Изобретенный, тщательно спланированный, разработанный и готовый вступить в действие. — Виктор Тремонт снова улыбнулся и взмахнул сигарой, точно волшебной палочкой. — Через несколько недель, самое большее месяцев, моя команда и «Блэнчард» начнут зарабатывать миллиарды. Возможно, даже сотни миллиардов долларов! И все разбогатеют. И моя команда, и Совет директоров, и держатели акций... И, разумеется, вы тоже.
Сигара Холдейна так и застыла в воздухе.
— Да ты просто безумец!
Тремонт расхохотался.
— Ну, это вряд ли. Просто хороший бизнесмен, увидевший возможность заработать огромное состояние.
— Нет, безумец! И еще ты пойдешь в тюрьму! — рявкнул Холдейн.
Тремонт поднял руку.
— Успокойтесь, Мерсер. Неужели вам не интересно знать, в чем заключается проект «Гадес»? Почему он сделает всех богатыми просто до неприличия, в том числе и вас, несмотря на то, что вы даже не выказываете ни малейших признаков благодарности?
Мерсер Холдейн растерялся. Тремонт признавал, что использовал фонды компании для проведения секретных исследований. От него следует избавиться, возможно даже — подвергнуть преследованию в судебном порядке. Но он талантливейший химик, и легально его проект принадлежит «Блэнчард». Возможно, эта затея действительно может принести огромные деньги. И долг его, как председателя Совета директоров и управляющего, всеми средствами содействовать процветанию и развитию фирмы.
Холдейн слегка склонил красивую седую голову набок.
— Не вижу пока, как это может изменить сложившуюся ситуацию, Виктор, но все же хотелось бы знать, в чем заключается ваша блестящая идея?
— Помните, как тринадцать лет тому назад вы послали меня в Перу? Там, в глухом районе джунглей, я обнаружил весьма странный вирус. Смертельно опасный в большинстве случаев. Но у одного из племен имелось против него средство. Они пили кровь обезьян определенного вида, являвшихся носителями этой болезни. Это заинтересовало меня, и я привез домой вирус, выделенный из клеток его жертв, а также пробы крови обезьян. Открытие меня просто потрясло. И в то же время в нем была такая законченная и элегантная логичность.
— Продолжай! — Холдейн весь так и подался вперед. Виктор Тремонт отпил большой глоток коньяка, одобрительно кивнул, облизал губы и улыбнулся боссу.
— Обезьяны были заражены тем же вирусом, что и человек. Но он отличался одной особенностью. Он мог находиться в состоянии спячки в организме носителя на протяжении многих лет; нечто подобное наблюдается с вирусом СПИДа. Да, время от времени человека немного лихорадило, головные боли, ломота в костях и прочее, но в целом ничего смертельного. И вот в какой-то момент происходит мутация, вирус просыпается. У человека наблюдаются симптомы сильной простуды или гриппа на протяжении примерно двух недель, а затем он погибает. То же происходит и с обезьянами. Однако это и послужило ключом к разгадке, у обезьян это случается раньше, а болезнь протекает гораздо легче. Многие обезьяны выживают, а в их крови были обнаружены антитела, нейтрализующие вирус-мутант. Латиноамериканские индейцы узнали это, полагаю, методом проб и ошибок и, когда чувствовали, что заболевают, начинали пить обезьянью кровь и успешно излечивались. В большинстве случаев, если кровь была от нужной обезьяны.
Тремонт подался вперед.
— Прелесть этого симбиоза заключается в том, что как бы ни мутировал вирус, мутация всегда проявлялась сначала у обезьян. А это, в свою очередь, означает, что всегда можно получить антитела. На что только не способна природа, просто уму непостижимо!
— Да, поразительно, — сухо заметил Холдейн. — Однако не вижу в этой твоей истории никаких предпосылок к получению несметных доходов. Существует ли этот вирус в других регионах, где нет естественного противоядия?
— Абсолютно нигде, насколько нам известно. Это и есть главный ключ к проекту «Гадес».
— Не понимаю. Посвяти меня, я весь нетерпение.
Тремонт рассмеялся.
— Не все сразу, Мерсер. Потихоньку, помаленьку. — Он встал и подошел к бару. Налил себе еще коньяка. Затем снова уселся в кресло, закинув ногу на ногу. — Нет, само собой разумеется, мы не будем импортировать миллионы несчастных обезьян и убивать их, чтоб затем пить их кровь. Я уже не говорю о том, что далеко не все обезьяны могут быть носителями антител и что кровь вообще слишком быстро разлагается. Так что первым делом нам пришлось выделить антитела и сам вирус из крови. А уже потом подумать, как делать это на промышленном, так сказать, уровне, и обеспечить самый широкий спектр сывороток, соответствующих разным типам спонтанных мутаций.
— Полагаю, ты тем самым хочешь сказать, что успешно выполнил все эти задачи?
— Именно. Мы выделили вирус и в течение года разработали технологию производства на промышленном уровне. На остальное тоже ушло немало времени, рекомбинантную сыворотку удалось получить только в прошлом году. Зато теперь у нас подготовлены миллионы доз. Мы запатентовали наше изобретение, назвали его лекарством от обезьяньего вируса. О человеческом вирусе, разумеется, ни слова. Всему этому способствовала изрядная доля везения. Произвели все необходимые расчеты и выяснили, что прибыль, которую можно получить, с лихвой перекроет все наши расходы. Ну и ждем теперь разрешения от Администрации по контролю за продуктами питания и лекарствами.
