Дарья Калинина - Тренинг для любовницы
Леся фыркнула.
— Только не пытайтесь изобразить, будто бы вас это волнует. Все знают, что вы в подобных случаях с радостью пользуетесь возможностью спихнуть дело.
— Есть убийца, есть его признание, чего вам еще нужно? — цинично хмыкнула Кира.
— Чего? — взорвался следователь. — Да хотя бы показаний свидетелей, которые бы говорили против него, улик и соответствующего заключения экспертизы! Вам этого мало или еще перечислить?
— Одного чистосердечного признания, выходит, недостаточно?
— Да вы его читали, это признание?! — вырвалось у следователя.
Но, заметив ошеломленные лица подруг, он осекся:
— Нет, конечно, что я говорю! Как вы могли его читать? Хотя… Судя по вашей пройдошливости и тому, что вас постоянно застают возле трупа очередной жертвы, может быть, вы и на стройке побывать успели?
— Нас там не было! Клянемся!
— Мы бы вам сказали.
Следователь покачал головой и снова заговорил, все еще горячась:
— Знаете, девочки, я просто не могу поверить тому признанию, которое мы нашли при самоубийце.
— Почему?
— Да потому что это не признание, а бред сумасшедшего. Белая горячка! Параноидальный бред! Называйте как хотите, но к делу я эту бумагу подшивать отказываюсь.
— А можно нам ее тоже посмотреть?
— Незачем! И так могу рассказать, что там написано.
— Все же лучше, если мы прочитаем сами. Нагляднее.
— Письмо у экспертов, — недовольным голосом отозвался следователь. — А написано там следующее: дорогие мои друзья и родственники, живите дальше в согласии со словом Божьим, а я все указания гласа Господнего уже выполнил. Наказал падшую грешницу и оных с ней. И теперь предаю себя огню чистилища.
И, посмотрев на подруг, он произнес:
— Представляете себе, что такое может быть оглашено в официальном расследовании?
Подруги переглянулись. В том, что у всех последователей Апостола крыша уехала далеко и надолго, они не сомневались. Так что Аленин папашка вполне мог отъехать еще подальше и порешить не только блудную дочурку, но и всех тех, кого винил в ее падении. Они уже ранее обсуждали эту версию. И тогда отказались от нее. А как быть сейчас? После полученного признания убийцы?
— Да точно так же! — воскликнул следователь. — Не верю я в то, что он убил Апостола. И не мог он убить хозяйку притона.
— А дочь мог?
Следователь заколебался с ответом.
— А тех двоих почему не мог? Апостола и Каллиопу?
— В первом случае потому, что следы на теле у жертвы не подходят по размерам. А во втором, потому что сам к этому времени был уже мертв.
— Не понимаю. А как же письмо, в котором он кается в убийстве Каллиопы?
— Ну, он ведь имен не называет. Говорит просто, что наказал блудниц. То есть надо понимать, что свою дочь и еще одну женщину.
— А Апостола?
— И его тоже.
— Его отец Алены тоже счел грешником?
— Видимо, так.
Над всем этим следовало хорошенько поразмыслить. Но у подруг не оказалось времени. Потому что в этот момент следователь сделал им такое предложение, что они буквально обалдели.
— Мы решили, — заявил он, для солидности вертя в руках перьевую ручку, изображающую из себя «Паркер», — мы решили, что вам нужно продолжить посещать общину Апостола.
— Что?!
Следователь покраснел, «Паркер» отложил, но продолжал развивать свою мысль.
— Дело в том, что раз уж вы с подругой сумели внедриться в гнездо этих сектантов, то нельзя нам упускать такую прекрасную возможность разобраться в том, что у них происходит.
— А что у них происходит?
— Вот это вам и предстоит выяснить.
Кира хмыкнула.
— Сформулирую вопрос немного по-другому, — сказала она. — С чего вы взяли, что у них там вообще что-то происходит такое, чем следует заниматься уголовному розыску?
— Положа руку на сердце, вы разве сами так не думаете?
Допустим, Кира думала. Но признаваться в этом следователю не собиралась. Из упрямства, должно быть. И вообще, на то она и женщина, чтобы ей там чудилось и казалось. А мужчины должны оперировать фактами, а не чувствами. Она так и заявила Еремею. И следователь покорно принялся разжевывать и так очевидные вещи.
— У них в общине произошло два убийства, — нудил он. — И третье убийство хозяйки притона опять же связано с их общиной. Понимаете, к чему я клоню?
— Только в общих чертах.
— Да что конкретно мы с Кирой должны сделать?
Кира метнула на подругу сердитый взгляд. Этим вопросом Леся фактически подписалась под согласием помогать следствию. И зачем? Не могла немного поломаться! А следователь радостно вспыхнул и затараторил:
— Ничего особенного пока вам делать и не нужно. Достаточно вашего согласия помочь следствию. Вы же такие бесстрашные, умные, проницательные. Если не вы, то кто же еще сможет разобраться в случившемся?
Подруги переглянулись. Наконец-то их оценили! Как это было приятно. И на радостях Кира даже забыла, что должна для приличия поломаться.
— Мы согласны! — выпалили они хором.
Следователь расцвел. Но тут же снова нахмурился и встревожился.
— Знаете, это была не моя мысль, — предупредил он девушек, глядя на Киру. — Но вы с вашей пронырливостью… Я ведь вам говорил! А вот теперь можете радоваться, мое начальство заметило ваши телодвижения. И в приказном порядке велело, чтобы я подключил вас к расследованию.
— А вам бы этого не хотелось?
— Не хотелось, — признался следователь. — И вовсе не потому, что я такой эгоист и жажду заполучить все лавры и новую звездочку на погоны. Просто я беспокоюсь за вас. Очень беспокоюсь.
— Но мы же бесстрашные, умные и проницательные…
— А убийцы действуют жестоко и безжалостно. Они могут и не оценить ваших потрясающих качеств. Я вам это уже говорил. И повторяю сейчас снова. Мне не нравится, что вы будете рисковать своими жизнями.
— Да с чего вы взяли, что нам придется ими рисковать?
Следователь покачал головой.
— Трое уже убиты. И это только те, чьи тела мы обнаружили. И к тому же я чувствую, что в связи со смертью лидера этой общины там должны произойти важные перемены.
— Передел власти?
— Что-то в этом роде, — пробурчал следователь. — Но скорее воцарение нового божка. Не понимаете?
— Нет.
— В этой общине вроде бы всем заправлял Апостол Иисус — в миру милейший господин Звенягин. Так?
— Верно.
— Но мы навели справки, он не мог бы затеять это дело с общиной просто из-за финансов. Вернее, в силу отсутствия у него оных.
— Как это?
— Не было у нашего господина Апостола денег на раскуртку, вот что! Кто-то ему их дал. И этот кто-то ловко управлял и самим Апостолом, и всеми другими членами общины. Вот что я хотел вам сказать. И о чем хотел предупредить. На мой взгляд, это очень важный факт.
Подруги молчали и сосредоточенно думали. Оказалось, что противник куда значительней и страшней, чем им представлялось. И главное, они решительно ничегошеньки не знали о нем. Кто он? Один или это группа людей? Каковы их планы? И главное, зачем им все эти убийства? Апостола в том числе.
— Чертовщина какая-то, — выразительно произнесла Кира, когда они вышли от следователя и уселись в маленьком тихом кафе, чтобы выпить по чашке эспрессо.
Обеим хотелось как-то освежить, можно даже сказать, прополоскать свои мысли, а крепкий натуральный кофе годился для этого как нельзя лучше.
— И не говори — чертовщина, да и только!
— И мы должны в ней лично участвовать.
— Угу.
Кира покрутила перед собой крохотную чашечку с густым черным напитком, разглядывая ее со всех сторон. Увиденное ее удовлетворило. И, прикрыв глаза, она поднесла чашку ко рту. Втянула в себя божественный запах и услышала:
— А этот следователь с тебя глаз не сводил.
Кира все же сделала глоток. Но вкуса напитка уже не ощутила. Слова подруги полностью вывели ее из кофейного транса.
— Ты думаешь?
— Будто бы сама не видела!
— Видела, но подумала, что мне чудится.
— Нет, нет. Он прямо весь дергался, когда говорил о том, какие опасности нам с тобой могут грозить. Вернее, тебе могут грозить. Моя-то судьба его как раз не слишком взволновала.
— М-м-м, — промычала Кира, пунцовая и польщенная. — Он мне и самой нравится. И если бы еще не плел за моей спиной какие-то свои делишки…
— Ой, ой, ой! Можно подумать, ты сама поступаешь иначе!
— Так ты думаешь, что я ему нравлюсь?
— Ну, глаз он на тебя положил, это точно.
Кира задумалась. Мысль о том, что следователь положил на нее глаз, ей пришлась по душе. Глаза у Еремея были красивые. Но долго предаваться романтическим мечтам Кира не захотела.
— Давай не будем об этом пока говорить. Как поется — «первым делом, первым делом самолеты, ну, а девушки, а девушки потом».
— Вот! — удовлетворенно кивнула Леся. — Ты уже и запела. Первый признак, что сама влюбилась! В рыжего следователя!
