Майкл Коннелли - Ловушка для адвоката
— На всей территории компании «Аардварк», в тягаче Джессапа, а также у него дома и в личной машине.
— Вы получили ордера?
— Да, получил. В то воскресенье по вызову работал судья Ричард Питтман. Он был на гольфе, я позвонил, привез ордера, и он подписал их у девятой лунки. После этого мы начали обыски.
— Было ли обнаружено что-нибудь, что показалось вам важным для расследования?
— Да, нашли. Старший эксперт Арт Донован сообщил мне, что в кабине тягача, который в тот день водил Джессап, обнаружены три волоска каштанового цвета.
— Донован указал точное место в кабине, где были обнаружены волосы?
— Да, в щели под спинкой сиденья.
Босх закрыл распечатку. Показания Клостера продолжались и дальше, но Холлер сказал, что остальное обвинению не понадобится.
Брайтман спросила, желает ли сторона защиты включить в протокол заседания еще какие-либо вопросы и ответы из показаний Клостера. Ройс встал, держа в руке распечатанные листы.
— Прежде всего прошу занести в протокол, что я участвую в этой процедуре против своей воли и лишь подчиняюсь решению суда. У меня здесь отмечены две выдержки из протокола перекрестного допроса свидетеля Клостера. Могу я передать их детективу Босху? Мне кажется, это сэкономит время.
— Пожалуйста.
Помощник судьи взял листы у Ройса, отнес Босху, и тот наскоро просмотрел текст. Две серии вопросов были помечены желтым. Пока он читал, Брайтман объяснила присяжным, что теперь Ройс будет зачитывать вопросы прежнего адвоката защиты Чарлза Барнарда, а Босх — ответы детектива Дорела Клостера.
— Мистер Ройс, приступайте.
— Благодарю, ваша честь. Итак, читаю… Детектив Клостер, сколько времени прошло с момента, когда вы заперли территорию компании «Аардварк» и повезли водителей на бульвар Виндзор, до того как возвратились с ордерами на обыск?
— Я могу свериться с протоколами?
— Да, пожалуйста.
— Прошло два часа тридцать пять минут.
— Насколько надежно вы перекрыли доступ на территорию компании «Аардварк»?
— Мы заперли гаражи, я взял у одного из водителей, кажется, у Уильяма Клинтона, ключ от ворот и запер их.
— Вы сразу вернули ему ключ?
— Нет, я сказал, что ключ пока останется у меня. Клинтон не возражал.
— Значит, когда вы вернулись с ордерами на обыск, то сами отперли ворота?
— Совершенно верно.
Ройс перевернул страницу.
— Теперь зачитаем другой фрагмент перекрестного допроса… Детектив Клостер, какой вывод вы сделали, узнав о волосах, обнаруженных в кабине тягача?
— Никакого, пока они не были идентифицированы.
— Когда это было сделано?
— Через два дня мне позвонили из отдела экспертизы и сообщили, что найденные волосы идентичны образцам, взятым с тела жертвы.
— Какой вывод вы сделали?
— Что Мелисса Лэнди побывала в кабине тягача.
— Было ли обнаружено что-нибудь еще, подтверждавшее такой вывод?
— Нет, больше ничего.
— Следы крови, телесных жидкостей?
— Нет.
— Волокон ткани из одежды?
— Нет.
— Ничего больше?
— Ничего.
— В таком случае у вас не возникло подозрения, что волосы были подброшены в кабину?
— Разумеется, я обдумал и такую возможность, но отверг ее. Джессап был опознан сестрой жертвы, зачем кому-то могло понадобиться подкидывать еще и волосы?
На этом чтение закончилось. Босх взглянул на присяжных — они внимательно слушали, хотя эта часть заседания казалась вроде бы самой скучной.
— Что-нибудь еще, мистер Холлер? — спросила Брайтман.
— Нет, ваша честь.
— Очень хорошо. Думаю, наступило время для перерыва. Жду всех через пятнадцать минут — и сама постараюсь не опаздывать.
Зал начал пустеть. Босх спустился со свидетельской трибуны и подошел к Холлеру, который о чем-то шептался с Макферсон.
— Теперь Этуотер?
Холлер поднял голову:
— Да, через пятнадцать минут.
— Когда закончится, поговорим?
— Обязательно. У меня в обед тоже была интересная беседа, расскажу.
Босх кивнул и направился к выходу. Он решил спуститься на этаж ниже, чтобы выпить кофе без очереди, но сначала заглянул в туалет — и увидел Джессапа. Тот мыл руки и не сразу его заметил. Босх стоял, думая, что скажет. Наконец Джессап поднял голову. Но, едва их взгляды скрестились в зеркале, дверь открылась и в туалет вошел присяжный номер десять.
Неловкость повисла в воздухе, все трое молчали. Джессап отвел взгляд, вытер руки бумажным полотенцем, бросил комок в урну и пошел к двери, так и не сказав ни слова. Босх шагнул к кабинке, но по пути оглянулся и беззвучно выстрелил пальцем ему в спину.
31
Вторник, 6 апреля, 15:05.
В перерыв я успел перекинуться парой слов со свидетельницей и убедился, что она готова. Оставалось несколько минут, я спустился на этаж и отыскал Босха. Перед ним в очереди за кофе стоял присяжный номер шесть.
— Кофе потом, все равно не успеешь, — сказал я, отводя Босха в сторонку. — Хотел тебе сказать, что обедал с твоей подружкой из ФБР.
— С кем? — удивился он.
— С агентом Уоллинг.
— Она не моя подружка… А что она хотела?
Мы вышли на лестницу и стали подниматься.
— Наверное, хотела с тобой поговорить, но ты так резво ускакал, что пришлось обойтись мной. Она приехала, чтобы нас предупредить. Посмотрела репортажи с процесса и считает, что Джессап долго не выдержит. Напряжение слишком большое, он вот-вот ударит.
Глаза Босха блеснули.
— Как раз об этом я и хотел поговорить! — Он оглянулся, не слышит ли кто. — Джессап стал выезжать каждую ночь.
— У твоего дома бывал?
— Нет, и в парках тоже, уже неделю, но две последние ночи бывает в новых местах.
— Каких?
— В воскресенье поехал вдоль пляжей, а потом пробрался на склад у пирса Санта-Моника.
— Что за склад?
— Старый городской, его иногда заливает высоким приливом, так что по большей части пустует. Джессап подлез под деревянный забор, что там делал, неизвестно… но это не главное. Прошлой ночью в «Таунхаусе» на Венис-Бич он встречался с двумя парнями, а потом поехал с ними на пляж. Там на стоянке один из них достал из багажника и передал Джессапу какой-то сверток.
— Оружие?
Босх пожал плечами. В глазах его была тревога.
— Что там было, разглядеть не удалось, зато опознали одного — Маршалл Дэниелс, сидел в Сан-Квентине в девяностых.
— Могли тогда и познакомиться. За что сидел?
— Наркотики и оружие.
Я посмотрел на часы. Пора в зал.
— Значит, считаем, что Джессап вооружен. Кроме того, можно отменить освобождение до суда за общение с ранее осужденным уголовником. Их сфотографировали вместе?
— Да, но я не уверен, что нужно спешить.
— Если у него пистолет… Ты уверен, что особый отдел успеет его остановить?
— Уверен, только хорошо бы знать, что он затеял.
Мы вышли в опустевший коридор, все были уже в зале — кроме меня.
— Ладно, потом обсудим, — бросил я на бегу, — а то и меня обвинят в неуважении к суду, а я в отличие от Клайва не могу этого себе позволить. Приводи Этуотер!
Растолкав зевак, толпившихся у дверей, я влетел в зал, поспешно прошел по проходу и скользнул за стол. Все уже сидели на местах, включая присяжных, почтительно внимавших судье.
— Где тебя носит? — прошипела Мэгги. — Чуть дольше, и она сравняла бы счет.
— Погоди, она еще может.
Брайтман закончила вступление и заметила меня.
— Спасибо, что удостоили нас своим присутствием, мистер Холлер. Надеюсь, вы приятно провели время?
Я встал:
— Прошу прощения, ваша честь. Возникли личные дела, которые заняли больше времени, чем предполагалось.
Она открыла рот для гневной отповеди — и осеклась, узнав цитату из себя самой.
— Хорошо, вызовите следующего свидетеля.
Я вызвал. Лайза Этуотер, лаборант исследовательского отдела полиции, она уже вошла в зал вслед за Босхом. Я сверился с часами на стене над дверью. Надо закончить допрос впритык к концу заседания. Конечно, это даст Ройсу целый вечер на подготовку перекрестного допроса, но зато сегодня присяжные вернутся домой в убеждении, что существует неоспоримое доказательство причастности Джессапа к убийству Мелиссы Лэнди.
Как я и просил, Этуотер пришла в синем лабораторном халате, который носила на работе. Халат подчеркивал ее компетентность и профессионализм в отличие от остального облика. Этуотер была слишком молода, всего 31 год, и светлые волосы, выкрашенные с одной стороны в розовый цвет, делали ее похожей на девчонку-практикантку из телешоу. Я пытался убедить ее изменить цвет прически, но она настояла на своем, заявив, что не желает терять индивидуальность и присяжным придется принимать ее такой, какая она есть. Хорошо, хоть халат был не розовый.
